Незаметно надвигается новый год, а с ним и период отчетов в достижениях народного хозяйства. Вспомнились бравурные заявления начала года о скором окончании кризиса, о росте не менее 2%, о восстановлении доходов населения и прочих показателях самочувствия экономики. Но наступил ноябрь, и потускнела статистика, осторожнее стали оценки будущего.
Самым большим оптимистом, как и положено, был министр экономразвития: он в феврале обещал президенту рост промышленности не меньше 2%. Прогноз ЦБ по росту ВВП колебался на уровне 1,7 - 2,2%. Экономисты, по опросу Reuters, ожидают 1,8% роста. Как и председатель Центробанка Эльвира Набиуллина. Выступая в Госдуме, она еще и добавила перчинки в общий экономический суп: период восстановительного роста почти окончен - “мы компенсировали уже 95% падения экономики, которое произошло с 2015 года”. А главный экономист “Альфа-банка” Наталия Орлова прогнозирует рост ВВП по итогам года лишь на 1,6 - 1,7%. Еще более пессимистичен в оценках замдиректора Центра развития Высшей школы экономики Валерий Миронов: в годовом выражении выпуск продукции будет снижаться в ближайшие три месяца, а эффект низкой базы (высокий рост на фоне низких показателей предшествующего периода) скажется и на промышленности, и на нефтедобыче.
В чем же дело? А в том, что эффект низкой базы перестает действовать. По мнению Владимира Сальникова, замдиректора Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, производство в России стагнирует - в IV квартале следует ожидать нулевого значения роста промышленности. А если по итогам года рост дотянет до 1,5% - это уже можно считать большим успехом.
Но публикации Росстата говорят о том, что промышленность в октябре рост прекратила: выпуск продукции остался тот же, что и в октябре 2016 года. Причем в прошлом году октябрь был худшим месяцем по этому показателю - производство сократилось на 0,8%. Да еще в октябре 2017 года на рабочий день больше, чем годом раньше.
Сентябрь и октябрь оказались неудачными и для нашей неизменной палочки-выручалочки - добычи полезных ископаемых: она опять падает. Этому поспособствовали договоренности России со странами ОПЕК (со второй половины 2016 года и до конца лета 2017 года нефтедобыча выросла на 7%). Среднесуточная добыча газа после летнего всплеска вернулась к майскому уровню.
Сократился объем производства в энергетике - на 2,1%; в обрабатывающих производствах он вырос всего лишь на 0,1%. А в машиностроении затянувшееся падение производства машин и оборудования - на 20% с начала года. Правда, в пищевой промышленности рост, а выпуск автомобилей на 22,5% увеличился с начала года.
Но драйверов для ускорения роста производства нет, кредитная активность предприятий слабая, в том числе из-за кризиса в банковской системе, считает Миронов. Об этом говорят и опросы промышленников. И чтобы выполнить установку Минэкономразвития (2% роста), экономика должна сделать сверхусилие. Но без допинга это невозможно, а с допингом мы боремся: не снижаем учетную ставку, повышаем налоговую нагрузку на бизнес, стараемся быть аккуратными в сфере социальных расходов - то есть режем их почем зря.
Найдется ли паровозик на запасном пути, который вытянет застрявший состав до манящих 2% роста? Макроэкономисты такого паровозика не видят. Ну, может, чуть-чуть, на 0,1 - 0,2 п.п., подтолкнет развитие дрезина рекордного урожая зерновых. А главный паровоз - это реальные доходы населения (за вычетом обязательных платежей, скорректированные на индекс потребительских цен). По данным Росстата, в январе - октябре доходы оказались на 1,3% меньше, чем год назад, и их динамику не спасает даже рост средней зарплаты, которая в октябре составила 38 275 руб. - на 7,1% больше, чем годом ранее.
За снижением доходов следует рост числа банкротств. ФНС на 1 октября представляет интересы РФ как кредитора “в более чем 26 тыс. делах о банкротстве граждан” и ИП, или на 69% больше, чем год назад. А количество банкротств предприятий за III квартал выросло до 3227 - на 12,4% больше, чем годом ранее.
Итак, реальные доходы россиян снижаются, спрос стагнирует - как потребительский, так и инвестиционный, описывает ситуацию Миронов. Позитив приходит только от оценки инфляции, которая замедлилась до 2,6%. Набиуллина ожидает, что к концу года инфляция в России составит 2,5 - 2,7%, хотя в будущем рост потребительских цен вернется к 4%. ЦБ будет снижать ключевую ставку до 6 - 7% постепенно, за год-два, что обеспечит рост кредитов на 7 - 10% и позволит не создавать давления на экономический рост, считает председатель Центробанка. А быстрое изменение ключевой ставки, дескать, привело бы к рискам ускорения инфляции вместо стабилизации. Но как раз именно высокий уровень ставки рефинансирования самим бизнесом рассматривается как одно из препятствий для него.
ЦБ РФ не только в позитиве оценивает свою политику. Он с умилением смотрит на потребительские расходы. Поскольку в III квартале граждане больше покупали автомобилей, постольку ЦБ счел, что кризис потребления закончился. А Сбербанк даже расценил это как улучшение благосостояния среднего класса.
А что думают другие аналитики? Исследовательский центр РОМИР сообщает, что общие повседневные расходы россиян в октябре показали традиционный для осени рост - за месяц на 5,7% (при месячной инфляции 0,2%). Но в годовом выражении рост составил всего 0,6%, что не дотягивает до накопленной за год инфляции (2,7%). То есть реальные - “очищенные” от инфляции - расходы опять оказались ниже, чем в три предыдущих года.
Октябрьский рост повседневных расходов состоялся как минимум в силу окончания сезонного снижения цен: пришлось платить больше за привычные помидоры и огурцы. Но еще больше подорожали непродуктовые товары, доля затрат на которые увеличилась в общей корзине расходов с 50% до 53%. И мы видим одну и ту же картинку: граждане тратят больше по причине высокой инфляции на потребительские товары и услуги.
Так что до положительных оценок ситуации в экономике нам пока далеко. Но, может, Новый год принесет в качестве подарка не радужные прогнозы, а факты перелома - окончательного и бесповоротного - в движении экономики к лучшему.