На сцене - поэт Анна Долгарева. И две актрисы (А. Большова и Ю. Волкова). И девочка с флейтой.
Анна играет сама себя. Остальные тоже играют Анну. Четыре женщины на сцене - и ни одного мужского голоса. Впрочем, множество мужчин мы встречаем в стихах героини - от Юрия Гагарина от солдат нашего времени, погибающих, выживающих, обретающих бессмертие на фронте. От возлюбленного с позывным “Паганель”, гибель которого в 2015 году привела Анну в Донбасс, до безымянных героев - или совсем даже не героев, чья жизнь прекратилась раньше, чем они успели вступить в бой.
“Анна Долгарева. Господи, если Ты там не очень занят...” - это третий спектакль Нового театра из серии “Поэзия.doc”. Замысел худрука театра Эдуарда Боякова состоит в том, чтобы не просто дать возможность ныне живущему поэту прочесть стихи со сцены, но и сыграть его биографию методом “вербатим”: герой будущего спектакля рассказывает о себе драматургу (в данном случае Вадиму Авве), а тот выстраивает из этого материала пьесу, ничего не добавляя от себя.
Некоторые называют это попыткой поставить поэту памятник при жизни (попутно рассуждая, а не жирно ли ему будет). Но в данном случае режиссер Александр Легчаков, кажется, именно эту задачу перед собой и ставит. Он показывает современную Жанну д’Арк и в один из моментов буквально помещает героиню на постамент и накидывает на нее красную императорскую мантию.
Однако эта яркая деталь все же остается деталью. В режиссуре Легчакова вообще много деталей. Каждое движение, каждый жест, каждая интонация подробно и точно проработаны. Но в целом и на этот раз (как и в спектаклях о Марии Ватутиной и об авторе этих строк) сценическое действие не превратилось в гимн победителю или историю успеха.
Вообще-то Анна Долгарева очень популярна. На сегодняшний день она, пожалуй, самая известная поэтесса в России. Она много выступает, ее приглашают в самые разные регионы страны, ее книги расходятся тиражами, которых современная русская поэзия не видела давно. Но все это оказывается за скобками.
“Поэзию.doc” можно рассматривать как исследовательский проект, призванный выявить некий сюжет в жизни поэта. По итогам трех спектаклей можно сказать, что сюжет всюду прослеживается один и тот же. Жизнь поэта - это история гадкого утенка, который всё никак не может осознать себя прекрасным лебедем. Да, мы все читали такую сказку, но в жизни как-то не получается. Зато утиное детство помнится хорошо и не хочет быть изжитым.
История Анны начинается обычно: с детства, с бабушки, с папы и мамы. В школе ее не любили, 28 человек в классе и ни одного друга. Одному мальчику она разбила нос учебником, а он ей сломал ребро. Выросла в Харькове, училась в Киеве, потом переехала в Петербург и обрела наконец свою родину, потому что всегда считала себя русской. Жила, как она признается, “пустенькой” жизнью. Уехала в Донбасс, и жизнь обрела смысл, а стихи - настоящую силу.
Впрочем, можно предположить, что жестокость мира по отношению к Анне не была беспричинной. Она признается, что до определенного возраста была глуха к эмоциям других людей, ей было все равно, что чувствуют окружающие. Неудивительно, что мир отвечал ей тем же. Это само-отвержение и его преодоление и составляет основной сюжет жизни поэта. Могут сказать, что это современные поэты стали таковы, а вот поэты прошлого с раннего детства несли на себе знаки избранничества, росли любимцами этого мира, а живые классики в очереди стояли, чтобы благословить их, сходя в гроб.
Это, однако, не так, и тому есть причины, относящиеся к принципиальному устройству поэтического ремесла. Пушкин ведь тоже пишет об этом само-отвержении, о бегстве в “широкошумные дубровы”. А Блок вторит ему, говоря о трех делах, составляющих назначение поэта: освободить звуки из их родной стихии, привести их в гармонию и внести эту гармонию во внешний мир.
Первые два дела явно относятся к внутренней жизни поэта, и лишь последнее связано с его публичной ипостасью. То есть поэт с самого начала возводит стену между собой и миром и всю последующую жизнь старается ее разрушить. Многие так и умирают замурованными. Анне Долгаревой удалось пробить стену и выйти к людям, заразить их своими эмоциями, заставить их говорить ее словами. Но ее внутренняя работа еще не завершена, а значит, и та харьковская девочка останется жить в ней.