В 2014 году исполнилось два года с тех пор, как Россия вступила во Всемирную торговую организацию. И в минувшем декабре авторитетные российские финансисты, экономисты и предприниматели собрались на специальную конференцию, чтобы оценить, проанализировать, высказаться, спрогнозировать, определиться. Причем все это - в условиях взаимных экономических санкций между Россией и странами Запада. В итоге выяснилось, что и вступать-то, по сути, России пришлось в виртуальное “нечто” - ВТО на тот момент растеряла львиную долю своего значения. Во что же именно мы вступили, разбирался корреспондент “Солидарности”.
Переговоры по вступлению РФ во Всемирную торговую организацию длились долгих 18 лет - наша страна поставила тут своеобразный рекорд. С одной стороны, было время изучить досконально все условия, выторговать для себя наиболее выгодные из них и готовить отечественных производителей к усилению конкуренции на внутреннем и внешнем рынках. С другой стороны - время шло, переговоры велись, а то же, например, станкостроение как было в упадке, так там и оставалось. Можно перечислить еще агропром, лесную отрасль, авиастроение, текстильную, автомобильную (по конкурентным качествам продукции) промышленность и радиоэлектронику. Последнюю, правда, с поправкой на секретность многих разработок для ОПК.
Государство неизменно обещало серьезную поддержку бизнесу, которая позволила бы технически перевооружить предприятия и усилить их конкурентоспособность. Однако даже осенью 2012 года - уже после подписания соглашения с ВТО - это все еще оставалось в планах. Тогда председатель комитета Госдумы по экономической политике Игорь Руденский заявлял, что министры и парламентарии пока только изучают ситуацию и прикидывают, что можно сделать для различных отраслей (см. “Солидарность” № 42, 2012).
В общем, создавалось впечатление, будто России просто стало неудобно дальше “динамить” партнеров, и она бросилась в объятия ВТО без оглядки. Поддержка некоторых отраслей из федерального бюджета на 2013 - 2015 годы планировалась в размере примерно 50 млрд рублей. Для всех отраслей, нуждающихся в помощи, это капля в море. Для сравнения: около 30 млрд рублей было потрачено государством только на строительство моста на остров Русский во Владивостоке - и этот мост до сих пор называют одним из самых бесполезных сооружений в стране. “Стоимость” дополнительных преференций - прежде всего, для текстильной и легкой промышленности - оценивалась еще примерно в 25 млрд рублей.
Однако одновременно с запоздалой господдержкой было анонсировано и резкое снижение ввозных пошлин на иностранные товары. Собственно, суть участия в ВТО, если говорить совсем просто, в том, чтобы снижать собственные издержки при экспорте и стоимость зарубежных товаров при их импорте. Ключевую роль здесь играет как раз таможенное регулирование. Где-то пошлины меняются сразу, где-то постепенно.
- Учитывая то, что сегодня в гражданском машиностроении немало старых технологий и оборудования, многие предприятия у нас неконкурентоспособны. И при пересмотре таможенных пошлин предприятия могут пострадать достаточно серьезно. Ведь и без всякого ВТО у нас почти 40 предприятий за последние годы стали банкротами, - говорил тогда же “Солидарности” Николай Шатохин, председатель профсоюза машиностроителей РФ.
Теперь, допустим, у России отлично развито самоваростроение, а Великобритания поднаторела в производстве английских булавок. Если и то, и другое пользуется спросом за “своим” рубежом, можно взаимовыгодно торговать, “играя” с пошлинами. И вот что в связи с этим интересно. Доля импортного текстиля и продукции легпрома в России составляет 80%. А после вступления в ВТО ввозные пошлины на эту продукцию должны постепенно уменьшиться с 40 до 5%. Внимание, вопрос: помогут ли отрасли в таких условиях бюджетные миллиарды? Очевидно ведь, что текстильное производство для России не является “самоваром”. “Самовар” у нас, по большому счету, один, и это углеводороды. А текстиль как раз является “булавкой”, которую, увы, выгоднее приобретать за рубежом, чем производить у себя.
Можно сказать, что господдержка нужна ради сохранения рабочих мест, но... Признаки ответа можно усмотреть в ситуации на “самом перспективном и технологически продвинутом предприятии отрасли - ОАО “Вологодский текстиль”. Так о нем писала “Солидарность” в сентябре прошлого года (см. № 33, 2014). Еще в 2008 году на предприятии стали реализовывать частно-государственный инвестиционный проект стоимостью (до осени прошлого года) в 4 млрд рублей. Половину вложило правительство Вологодской области, собственник 60 процентов акций. И предприятие действительно успели серьезно перевооружить. Но, что интересно, бюджетные вливания прекратились именно в год вступления России в ВТО.
- В первую очередь мы увеличиваем субсидии на закупку сырья, техническое перевооружение, обучение кадров и так далее, - раскрывал планы федеральных властей Игорь Руденский осенью 2012-го. - Мы предлагаем освободить эту отрасль от налога на прибыль на 5 - 10 лет, есть предложение компенсировать регионам выпадающие доходы.
И ведь, поди, возместят. Приведенный пример, конечно, не касается напрямую ВТО, однако инвестиции в предприятие вливались в рамках госпрограммы развития промышленности. А поддержка бизнеса в условиях ВТО дело тоже государственное. Так что, наверное, нужно быть готовыми к тому, что региональные деньги будут выделяться местами на не самые перспективные проекты с последующей компенсацией расходов из федерального бюджета. Впрочем, поживем - увидим.
17 декабря эксперты собрались в московском Центре международной торговли, чтобы согласиться, по сути, с тем, что тема ВТО в 2014 году отступила на второй план перед торговой войной стран Запада (и немножко Австралии и Японии - Земля-то круглая) с Россией. Или наоборот - России со всеми: это уж кому как удобно, а мы о торговле.
В связи с отходом членства в ВТО на второй план легко скатиться в крайности при оценке эффективности для России этого международного института. Одной крайностью было бы считать, что значение наднационального торгового регулятора может быть потеряно в связи с политическими событиями, носящими временный характер. Другой крайностью, увы, были бы попытки спрогнозировать с претензией на точность время окончания политического конфликта.
Тем более что правила ВТО могут стать тем орудием, из которого конфликтующие в политике стороны смогут впоследствии интенсивно друг друга “обстреливать”. Так, в конце октября Евросоюз подал в торговую организацию иск против России: страны ЕС не устроило то, что РФ, по их мнению, стала взимать более высокие пошлины на ввоз некоторых видов сельхозпродукции и охладительных устройств, нежели чем это предусмотрено соглашением.
Наивно было бы полагать, что это не связано с продуктовым эмбарго, которое Россия ввела в августе против своих “обидчиков”. В свою очередь, и сама Россия грозится исками в ВТО по поводу ограничительных торговых мер со стороны Запада, но пока это остается угрозами. Хотя ограничения грозят нашим оборонной, нефтегазовой и финансовой отраслям. В любом случае, даже если ВТО сумеет сохранить актуальность для России как “решальщик” санкционных споров, организация утратит свое первоначальное значение.
На то, что такая утрата происходит уже сейчас, и обратили внимание эксперты, собравшиеся на московской конференции. Обсуждая двухлетние итоги членства России в ВТО, спикеры отметили, что причиной изменения значения ВТО для России являются именно “нынешние” условия. Так, по мнению министра по торговле Таможенного союза Андрея Слепнева, скепсис в отношении ВТО усиливают действующие сейчас против России торгово-экономические санкции.
Впрочем, как заявил вице-президент Торгово-промышленной палаты РФ Георгий Петров, Россия присоединилась к ВТО в то время, когда некоторые эксперты уже сомневались в необходимости существования этой организации. По его словам, “мировая торговля перестала быть драйвером глобального экономического роста”. Соответственно, ВТО перестает определять правила мировой торговли и превращается в арбитра при решении споров между странами-участницами. Говорилось об этом с оттенком сожаления, но высказывание, очищенное от эмоций, может иметь и такой смысл, что все возможные правила просто уже были установлены. Без России. Ставок больше нет.
Российский союз промышленников и предпринимателей, судя по выступлению его президента Александра Шохина, рассчитывал на то, что членство России в ВТО повысит доверие иностранных партнеров к отечественному бизнесу. Однако, по мнению Шохина, каких-либо значительных успехов в российской экономике именно в связи с наличием “членского билета” за прошедшие два года не наблюдалось.
И действительно, по данным Центра международной торговли Москвы, за время членства России в ВТО импорт из стран дальнего зарубежья сократился на 1%, экспорт вырос на 0,6%. Снизился импорт машин и оборудования, металлов, зато вырос импорт продовольствия и продукции химпрома. Рост же экспорта, по мнению экспертов ЦМТ, обусловлен увеличением поставок минеральных ресурсов.
Впрочем, как дипломатично заметил зампред правления Внешэкономбанка Андрей Клепач, основные последствия от вступления России в ВТО станут проявляться только через несколько лет. Финансист также посетовал на то, что даже при наличии амбициозных государственных программ инфраструктура в России остается слабой, некомфортной для ведения бизнеса, который без нормальной логистики ни развиваться, ни конкурировать толком не может. Мы, в свою очередь, можем верить Андрею Клепачу, бывшему с февраля 2008 по июль 2014 года заместителем министра экономического развития.
Между тем, директор департамента государственного регулирования внешней торговли Минпромторга Сергей Колдаев сообщил: к 2020 году долю импорта на российском рынке в целом планируется сократить с нынешних 51% до 39%. И эти цифры, похоже, говорят о более-менее реальном положении российской промышленности. Если сделать, конечно, небольшую скидку на традиционный оптимизм в выступлениях чиновников и учитывать откровенно шапкозакидательские речи политиков о неминуемом, скором и всепобеждающем импортозамещении: всего на 12% за 5 лет. Впрочем, результат может оказаться и гораздо радужней, по крайней мере, на бумаге - если заграница нам “поможет” и не отменит либо усилит торговые ограничения.
А что касается ВТО... Во время конференции не покидало ощущение, что эксперты собрались поговорить совершенно по другому и куда более актуальному поводу. И что ВТО становится эвфемизмом на грани приличия.