Репортаж о прошедшей в Центральном районном суде Волгограда неделе можно было бы назвать абсолютно любым словом из словаря Ожегова - и не ошибиться. Все потому, что градус абсурдности происходящего, казалось, вот-вот превысит точку кипения. Так что название знаменитой пьесы Ионеско пришлось как нельзя кстати, тем более что бывший председатель Волгоградского облсовпрофа Вячеслав Кобозев как раз пытается доказать, что он... не жираф. Итак, в главной роли - свидетель обвинения, председатель Волгоградского обкома профсоюза “Торговое единство” Галина Голованова. Занавес.
5 ноября в Центральном районном суде Волгограда продолжился допрос по “делу Кобозева” Галины Головановой, председателя обкома профсоюза “Торговое единство”. И, по совместительству, автора афоризма “Помню. Но зачем мне все это на память помнить?” (см. "Солидарность" № 41, 2013). В принципе, в том же духе свидетель и продолжила давать показания.
Между тем, заслуживает внимания сам метод допроса свидетелей стороной обвинения. Это касается не только Галины Викторовны, но и многих других из тех, кто занимал свидетельскую кафедру до нее. Речь идет о “временном пороге” и источнике осведомленности свидетелей. В суде рассматриваются события 2004 - 2009 годов, но мало кто из тех же членов исполкома Волгоградского облсовпрофа может их вспомнить. Либо ссылаются на собственную неосведомленность в принципе. Идем дальше.
Такой допрос можно условно описать так:
Прокурор: Что вам известно об ООО “Аэробус”?
Свидетель: Ничего. Впервые услышал это название на допросе у следователя.
Прокурор: И что же вы узнали у следователя?
Свидетель: Что у облсовпрофа украли Дворец спорта.
Далее обвинение на голубом глазу зачитывает показания свидетеля, данные им на стадии предварительного следствия и которые, следуя логике, лишь повторяют то, что он только что “узнал” от следователя: “Украли Дворец спорта!” Трибуны ликуют, можно закрывать процесс и открывать шампанское.
В самом том, что сторона обвинения опирается на предварительное следствие, нет ничего ни странного, ни, тем более, криминального. Задача стороны обвинения - доказать вину подсудимого, и обращаться за помощью, скажем, к его адвокатам, было бы глупо. Но как можно всерьез опираться на показания людей, просто повторивших на допросе то, что им сказал следователь? Не проще ли вызвать на допрос в суд “первоисточник” и избавить стороны от необходимости выслушивать одно и то же по пятьсот раз? И допрос был бы лаконичен:
Прокурор: Вы допрашивали свидетелей на стадии предварительного следствия?
Свидетель: Так точно. Я сказал им, что Дворец спорта украли.
Судья: Украли? Дело ясное. (Удаляется писать приговор.)
Но реальность, конечно, богаче репортерской фантазии. Галина Голованова 5 ноября показала, что узнала о существовании фонда “Содействие туризму и гостиничному обслуживанию” и АНО “ВолгоПрофТурОтель” (учредителем которых выступил облсовпроф) только от следователя. И практически тут же добавила, что прекрасно понимала: при создании как фонда, так и АНО организациям должно было отойти какое-то имущество профсоюзов.
- Не в первый раз с этими обществами сталкивалась, - пояснила Голованова.
- А сколько таких обществ было создано облсовпрофом в бытность вашу членом исполкома всего? - поинтересовался защитник Андрей Алёшин. На что получил блестящий ответ:
- Не помню такого, чтобы создавалось что-то.
Если вернуться к тому самому ООО “Аэробус”, созданному Волгоградским облсовпрофом для реконструкции Дворца спорта профсоюзов, то здесь картинка вырисовывается едва ли не веселей. Галина Викторовна помнит заседание исполкома облсовпрофа, на котором бывший председатель облсовпрофа Вячеслав Кобозев и другие члены исполкома говорили о плачевном состоянии Универсального спортивно-зрелищного комплекса (официальное название Дворца спорта), помнит также, что на одном из заседаний присутствовал некто Азаров, руководитель ООО “ВСКО” и затем ООО “Аэробус”. Согласно материалам дела, на данном заседании и было вынесено постановление о создании ООО “Аэробус”.
Но обвинение, признавая сам факт проведения такого заседания и принятия решения о создании ООО “Аэробус”, пытается доказать, что сделано это было лично Кобозевым путем обмана членов исполкома. А свидетель Голованова пошла дальше, отстаивая версию государственного обвинения, и несколько раз повторила: исполком решения о создании “Аэробуса” не принимал. Чем же закончилось обсуждение судьбы УСЗК? А Кобозеву, оказывается, поручили крепко подумать об этом. Даже, по словам свидетеля, “разрешили” подумать. И даже проголосовали за это... Представьте:
Кобозев: Товарищи! Дворец спорта в опасности, и мне надо об этом серьезно подумать. Можно, ребят? Ну хотя бы чуть-чуть...
Предобкома Образцовый: Ну что, товарищи, разрешим человеку умственного труда?
Зампредглавбухтерком Осторожный: Разрешим, какое там! Но вопрос серьезный, тут голосовать надо!
Выкрик с места: И постановление, постановление издать! Пусть санкцию себе выпишет!
Галина Викторовна, впрочем, не утверждает, что исполком признал Кобозева homo sapiens именно на том заседании, когда, согласно материалам дела, было решено создать “Аэробус”. Может, на другом. Да, ведь, по ее же словам, на этом заседании она, кажется, и не была вовсе? Но заявляет, что вопрос об ООО “Аэробус” не обсуждался на нем точно! Впрочем, и эти показания остаются под вопросом. Хотя бы потому, что допрос свидетеля Головановой частенько напоминал викторину, с которой она не справлялась: “Ну, пускай будет “не помню”, “Ну, пускай “не знаю”.
- Тождественны ли ваши утверждения “не помню” и “не было”? - спешит ей на помощь прокурор.
И получает ответ, не предусмотренный в данном случае никакой логикой:
- Не помню...
Занавес.
P.S. Голованова все-таки остановилась на версии “не помню” решения о создании ООО “Аэробус”, а не на версии “не было”.