Последнее время то из одного, то из другого политического лагеря с раздражающей периодичностью звучат призывы к восстановлению смертной казни. Опять же, пару месяцев назад Дмитрий Медведев, пообщавшись с китайскими блогерами, дал новую пищу для подобных разговоров. Он заявил, что у нас “приглядываются” к китайскому опыту борьбы с коррупцией - то есть к регулярным расстрелам пойманных на горячем чиновников. Меж тем, мораторий на применение смертной казни, наложенный еще Ельциным, пока кажется незыблемым, но... “Солидарность” решила углубиться в историю вопроса и попробовала посчитать, сколько раз смертную казнь в России отменяли и возвращали на место...
На иллюстрации - рисунок “Обряд казни петрашевцев” работы неизвестного художника из собрания музея Достоевского в Москве.
В октябре минувшего года, общаясь с блогерами из КНР, глава российского правительства Дмитрий Медведев отметил, что российские власти “внимательно приглядываются” к китайскому опыту борьбы с коррупцией. (Напомним, Китай остается страной, где производится наибольшее количество казней в мире, и значительная часть смертных приговоров приходится на нечистых на руку чиновников и бизнесменов.) По поводу сложившейся у юго-восточных соседей практики премьер, как всегда, высказался несколько амбивалентно: с одной стороны, вспомнил о недопустимости слишком жестких мер в российском законодательстве, с другой - отметил, “такого рода меры достигают цели” и вообще являются “интересным опытом”.
Хотя осталось не вполне ясным, как понимать главу правительства, его выступление спровоцировало очередной виток дискуссии о допустимости смертной казни в нашей пенитенциарной практике. Напомним, с конца 1990-х в России действует мораторий на применение “высшей меры” - поначалу он был принят на срок, пока во всех российских регионах не будут введены суды присяжных. Помехой долгое время оставалась Чечня, где первый суд с участием присяжных состоялся в 2010 году. Но еще до этого Конституционный суд постановил: смертные приговоры в РФ не имеет право выносить ни один суд. Таким образом - как сообщала, в частности, “Российская газета” - мораторий на смертную казнь сделан у нас в стране де-факто необратимым. Власти же не торопятся отменять смертную казнь де-юре и ратифицировать Шестой протокол к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Благо общественное мнение в России требует карать побеспощаднее: большинство наших сограждан считают смертную казнь как минимум допустимой.
При этом на протяжении даже сравнительно недавней нашей истории “высшую меру” отменяли и возвращали не раз. Вот, кстати, и знаменательная дата к случаю: 17 января 1920 года ВЦИК и Совет народных комиссаров постановили прекратить применять смертную казнь в Советской России. И это был уже второй такой случай всего за два с небольшим года нахождения большевиков у власти. И, что уж там, далеко не последний.
Но обо всем по порядку.
“Во всеподданнейшем рапорте... граф (Пален. - А.Ц.) донес о тайном переходе двоих евреев через р. Прут и присовокуплял, что одно только определение смертной казни за карантинные преступления способно положить предел оным. Император Николай на этом рапорте написал нижеследующую собственноручную резолюцию: “Виновных прогнать сквозь тысячу человек 12 раз. Слава Богу, смертной казни у нас не бывало, и не мне ее вводить”.
(Свидетельство времен эпидемий чумы и холеры в Бессарабии 1820-х годов, цит. по “Русской Старине”, 1883 г.)
В отечественной истории, до середины XVIII века весьма щедрой на пролитую от государева имени кровь, первый “мораторий” на смертную казнь приходится на царствование Елизаветы Петровны. Точкой отсчета здесь может служить 1743 год, когда, едва минуло два года после дворцового переворота, приведшего императрицу к власти, разгорелся громкий процесс по “Лопухинскому делу”. То есть по делу о якобы имевшем место заговоре против императрицы со стороны видного семейства Лопухиных и графини Анны Бестужевой. (Даже не слишком осведомленному в исторических перипетиях читателю эти события должны быть знакомы по культовому в свое время фильму Светланы Дружининой о гардемаринах.) По итогам раскрытия “заговора” его основных фигурантов приговорили к колесованию - страшной и длительной казни.
Тем не менее Елизавета постановила заменить колесование вырезанием языков, сечением кнутом и ссылкой в Сибирь. Уже в 1744 году “веселая царица Елисавет” постановляет: по поводу всех смертных приговоров, вынесенных судами низших инстанций, отныне требовать обстоятельные справки на адрес правительствующего Сената. Затем рядом законов 1750-х годов применение смертной казни было приостановлено вплоть до “соответствующего указа”. Де-факто казнь заменили осуждением на “политическую смерть” - сечение кнутом и ссылку на каторгу с лишением прав состояния.
Казалось бы, в области гуманизма мы в тот момент оказались, таким образом, едва ли не впереди планеты всей: в середине XVIII века отказаться от смертной казни было поступком вполне авангардным. Но о полной отмене речи пока не шло.
Примерно тогда же в России начинается работа по пересмотру и кодификации законодательства, которое во многом сохранялось еще с принятия Соборного уложения 1649 года. Комиссия по кодификации, созванная Елизаветой, занималась и проектом уголовного уложения.
“...Составители... не только не смягчили в нем суровости действовавшего в то время уголовного законодательства, но еще более развивают, пожалуй, систему его устрашительных кар, и в этом отношении коренным образом расходятся с гуманными намерениями императрицы. Кроме обыкновенных видов смертной казни, - отсечения головы и повешения, - в этом проекте санкционируются: сожжение, колесование, залитие горла расплавленным металлом, повешение за ребро и даже вводится совершенно неслыханная на Руси форма смертной казни - разорвание на части пятью лошадями, назначаемое за тяжкие политические преступления. Проект весьма щедр, вообще, в назначении смертной казни: она определяется за простую кражу на сумму свыше 40 рублей и за всякую третью кражу, за ввоз медных денег из-за границы, вывоз серебра и золота в чужие края, за лжесвидетельство, оскорбление действием родителей, не говоря уже о более важных преступных деяниях”.
(“Очерк истории смертной казни в России. Речь, читанная на годичном акте Императорского Казанского университета ордин. проф. Н.П. Загоскиным”, “Известия и ученые записки Казанского Университета”, 1892 г.)
К чести Елизаветы, проекты комиссии она утверждать отказалась.
При Екатерине II положение в общем и целом оставалось прежним. В 1766 году созывается Уложенная комиссия, призванная решить все ту же проблему создания в России адекватного времени свода законов. В “Наказе” к членам комиссии Екатерина довольно жестко выступила против “членовредительных” экзекуций и в духе времени заявила, что “не надобно вести людей путями самыми крайними; надлежит с бережливостью употреблять средства, естеством нам подаваемые для препровождения оных к намереваемому концу”.
Уложенная комиссия особых результатов не дала, а вопрос со смертной казнью оставался висящим в воздухе.
Впрочем, хотя елизаветинский курс на “заморозку” смертной казни при Екатерине и сохранялся, политических и антигосударственных преступлений это не касалось. Бунтовщиков-пугачевцев казнили без суда и следствия вполне средневековыми способами, а самому Пугачеву и его соратникам, как мы знаем, устроили в 1775 году зрелищную казнь четвертованием на Болотной площади в Москве (но на дворе был уже не XVI век, поэтому “бунтовщику Емельке” отрубили голову сразу, а основную часть экзекуции проводили уже над трупом. После этого до конца века ни одной смертной казни в России не было, хотя приговоры продолжали выноситься. Хрестоматийный пример - Александр Радищев, приговоренный к смерти судом, однако приговор “по милосердию и для всеобщей радости” был заменен десятилетней сибирской ссылкой.
В общем-то, в Европе происходило то же самое. Старые, порой средневековые, законы о наказаниях продолжали действовать, тогда как общественное мнение заставляло постепенно отказываться от них на практике. В Великобритании, к примеру, за государственные преступления была положена совершенно ужасающая по меркам XVIII столетия казнь - последовательные повешение до полусмерти, потрошение с сожжением внутренних органов на глазах у все еще живой жертвы и затем четвертование. Формально казнь просуществовала до самого викторианского времени, а последний приговор был издан в начале XIX века, в пору луддитских мятежей. Хотя при последних случаях применения жуткой экзекуции казнимого старались умертвить уже в начале “процедуры”. Кроме того, как свидетельствуют Брокгауз и Ефрон, в Британии, “где за воровство на сумму не менее 40 шиллингов по закону все еще полагалась С. казнь, присяжные никогда не оценяли краденое свыше 39 шилл. и таким образом фактически отменили С. казнь за простую кражу”.
Но у нас все было, к сожалению, не так просто. Цитата, которую мы вынесли в начало главки, довольно красноречива: фактически смертная казнь все это время сохранялась и при “моратории” на исполнение приговоров.
Лишь в 1808 году - уже при Александре I - было запрещено “нещадное” сечение кнутом, которое широко практиковалось весь XVIII век, особенно в отношении крепостных: выдержать больше полусотни ударов мог редкий организм, а сколько их наносить - законы оставляли на усмотрение вершащих суд и расправу. Такой же фактической смертной казнью могло стать наказание шпицрутенами - а его зачастую назначали, исчисляя удары тысячами, - если экзекуцию проводили, не давая осужденному “роздыха”.
Между тем, дискуссия о смертной казни в российском обществе продолжалась и в александровское время - вместе с все новыми попытками создания Кодекса уголовных законов. Проект Уголовного уложения 1813 года предусматривал возврат смертной казни, но с оговоркой, что она “да будет токмо простая, а именно виселица и отсечение головы”. Помимо государственных преступлений - будь то “умышление” против жизни и здоровья императора и членов его семьи, покушение на ниспровержение государственной власти или государственная измена - казнь, согласно проекту уложения, полагалась и за ряд тяжких “общеуголовных” преступлений: богохульство, отцеубийство, поджог с отягчающими обстоятельствами или разбой с поджогом или убийством. Госсовет проект отклонил, сославшись, в том числе, на необратимость елизаветинского запрета на смертную казнь вне “особых” случаев. И за четверть века властвования Александра I смертный приговор получили меньше тридцати человек.
А затем настали николаевские заморозки. Они начались с громкого процесса над декабристами и приговора к четвертованию, вынесенного Пестелю, Каховскому, Муравьеву-Апостолу, Рылееву и Бестужеву-Рюмину. То был последний в российской истории приговор к этому наказанию, предусмотренному еще Соборным уложением XVII века. Николай I жестокую казнь заменил повешением. Многих солдат, участвовавших в зимних событиях 1826 года, приговорили прогнать сквозь строй.
В 30 - 40-е годы XIX века процесс кодификации отечественного законодательства наконец завершается - издается Свод законов Российской империи и принимается систематизированное Уголовное уложение. И Свод законов (1832 г.), и Уложение о наказаниях (1845 г.) предполагают смертную казнь за тяжкие государственные преступления и преступления карантинные (свежа память о прокатившихся по стране чумных и холерных эпидемиях)... Вместе с тем, по новому закону казнь фактически перестала быть исключительной мерой наказания, и оказаться в “государственных преступниках”, которым полагалась смерть, в те времена стало существенно легче. В частности, это удалось Достоевскому, приговоренному к расстрелу за участие в кружке Петрашевского, хотя в случае с петрашевцами власти обошлись инсценировкой казни с заменой ее на каторжные работы.
Уложение о наказаниях 1845 года действовало до конца столетия. Важные изменения принесли реформы Александра II, вообще ликвидировавшие телесные наказания, а значит, и забивание шпицрутенами и плетьми до смерти. Параллельно наметился отказ от публичности экзекуций. (Последним случаем в России, по крайней мере до затопивших страну революционных событий, стало повешение народовольцев, причастных к убийству Александра II в 1881 году.) И опять - вполне прогрессивно по тем временам: в той же Франции последнее публичное гильотинирование состоялось лишь в 1939 году.
С учащением террористических случаев количество казней увеличилось. Во второй половине XIX века к расстрелу или повешению ежегодно приговаривались до нескольких десятков человек. Но, конечно, эти цифры едва ли выдерживают сравнение с тем, что начнется в новом веке.
А новый век начался для России скверно - с уличных боев Первой русской революции. И в 1906 году Петр Столыпин разрабатывает и проводит, несмотря на сопротивление либералов, закон о военно-полевых судах, имеющих право выносить смертные приговоры в чрезвычайном порядке, без процессуальных хитростей - в отношении как военных, так и гражданских лиц. Закон носил временный характер и утратил силу на следующий год. За это время полевые суды вынесли свыше тысячи смертных приговоров (называются цифры и в несколько раз большие).
Когда в феврале 1917 года в России случилась новая революция, казнь как жупел “старого режима” пала одной из первых. Решение о полной отмене смертной казни Временное правительство вынесло уже в марте, параллельно ликвидировав военно-полевые суды на фронте.
И вскоре пожалело об этом: в войсках, где настроения и так были не самые лучшие, началось полное разложение. Уже в июле военно-полевые суды - под названием “ускоренных военно-революционных судов” - возвращают на место, а с ними и смертную казнь за дезертирство, сдачу в плен и прочие воинские преступления, а также за убийство, изнасилование и мародерство. Но момент, когда еще можно было насаждать дисциплину карательными способами, был упущен, и вскоре разагитированные солдаты и матросы взяли Зимний дворец.
Смертную казнь на фронте победившие большевики отменили уже 26 октября 1917 года, на II Всероссийском съезде Советов. Но вскоре были учреждены революционные трибуналы и Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем - та самая ВЧК. И уже зимой 1918 года стали обыденностью расстрелы во внесудебном порядке. 21 февраля 1918 года, на фоне наступления германских войск, большевики публикуют декрет “Социалистическое оте-чество в опасности”, в котором говорилось о возможности смертной казни: “Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления”. С лета 1918 года ревтрибуналам официально дается право действовать, не считаясь с законодательными ограничениями. Запрещалось разве что назначать слишком мягкие наказания, если закон требовал наказывать “не ниже” определенного предела.
А в сентябре, вскоре после убийства председателя Петроградской ЧК Урицкого поэтом Каннегисером, большевики выпускают декрет “О красном терроре”:
“...При данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью; что для усиления деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлением по должности и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей; что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам; что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры”.
Красный террор ослабел лишь к 1920 году, когда преимущество большевиков на фронтах Гражданской войны стало очевидным. Здесь мы подошли к дате, с которой и начиналась историческая часть повествования: 17 января 1920 года высшая мера наказания - расстрел - отменяется. Однако революционные трибуналы сохранили право приговаривать к расстрелам и после этого.
Казалось бы, можно обрадоваться. Вот только через несколько месяцев казнь возвращают на место.
В конце концов смертная казнь “прописалась” в Уголовном кодексе 1926 года отдельно от остальных наказаний. Даже сам термин “наказание” к ней отныне применяться перестал, уступив место эвфемизму “высшая мера социальной защиты”. И несмотря на “исключительность” наказания, применение его было прописано аж в 37 случаях.
Что принесло в этом смысле будущее десятилетие, напоминать читателю не станем - хотя бы из экономии места в газете...
Не все помнят, но с тех пор смертную казнь в СССР отменяли еще раз... при том же Сталине. Случилось это вскоре после окончания войны, в мае 1947 года.
“Историческая победа советского народа над врагом показала... исключительную преданность Советской Родине и Советскому Правительству всего населения Советского Союза. Вместе с тем международная обстановка... показывает, что дело мира можно считать обеспеченным на длительное время... Учитывая эти обстоятельства и идя навстречу пожеланиям профессиональных союзов рабочих и служащих и других авторитетных организаций, выражающих мнение широких общественных кругов, Президиум Верховного Совета СССР считает, что применение смертной казни больше не вызывается необходимостью в условиях мирного времени”.
“Аттракцион невиданной щедрости” советского руководства продлился недолго. Смертную казнь вернули уже в 1950 году, что характерно, опять же по просьбам трудящихся - для обвиненных в измене Родине, диверсиях и шпионаже. С этого момента и до смерти Сталина было расстреляно почти 4 тысячи человек.
Оттепель принесла новые веяния - расстрел стал назначаться и за “общеуголовные” преступления. В 1954 году к нему начали приговаривать за убийство при отягчающих обстоятельствах, а с начала 60-х - и за изнасилование и за ряд экономических преступлений: от взяточничества до хищения социалистической собственности.
В Уголовном кодексе 1961 года смертная казнь названа “исключительной мерой наказания”; кроме того, подчеркивался ее временный характер. Тем не менее при Хрущеве количество казней было в несколько раз большим, чем при последующих советских руководителях.
Особо “трепетное” отношение Хрущева к экономическим преступлениям и наказаниям за них было продемонстрировано печально известным делом валютчиков Яна Рокотова, Владислава Файбишенко и Дмитрия Яковлева. Генсек превратил процесс в показательный. Специально под это дело в УК была введена норма о смертной казни за нарушение валютных операций, и - случай вопиющий с юридической точки зрения - в этом деле норма по настоянию Хрущева получила обратную силу.
В брежневское время количество казней сократилось по сравнению с началом 60-х - если, конечно, верить довольно лукавой статистике - примерно в четыре раза. Но учтем, что и в хрущевское, и в последующее время основной массив приговоров об исключительной мере выносился все-таки за убийства с отягчающими обстоятельствами. Всего же с 60-х по конец 80-х было расстреляно около 20 тысяч человек.
Как мы помним, Россия в 1996 году вошла в Совет Европы, и в том же году в стране был казнен по приговору суда серийный убийца Сергей Головкин - последний из казненных на сей момент.
В 2012 году допустимой смертную казнь, если верить фонду “Общественное мнение”, считали 66% соотечественников. В последнее время заявления о необходимости вернуть казнь в обиход все чаще звучат от представителей власти. В августе того же 2012 года в Госдуму депутатами от фракции “ЕР” был внесен законопроект, подразумевающий также исключение в моратории на смертную казнь для признанных виновными в педофилии.
Вместе с тем сам Владимир Путин неоднократно высказывался против применения смертной казни. Так что, судя по всему, в ближайшие годы вопрос останется висеть в воздухе, как, собственно, это было и в XVIII - XIX веках.
А вообще, конечно, педофилия вещь отвратительная, да и повадки отечественных коррупционеров вызывают чувства вполне кровожадные. Только вот учитывая, что по статистике количество оправдательных переговоров среди общего числа выносимых российскими судами составляет примерно 2%, волей-неволей задумаешься... да и солидаризируешься с национальным лидером.
Впрочем, это уже несколько другая история...
Последней страной Европы, где смертная казнь применяется по сей день, остается Белоруссия. Одной из последних громких казней там стал расстрел двух человек, признанных виновными в организации теракта в Минском метрополитене в апреле 2011 года.
Среди государств Старого Света позже всех смертную казнь отменили во Франции. Последняя казнь гильотинированием состоялась в стране в 1977 году; мораторий на применение казни действует с начала 80-х, а полный ее запрет закреплен в Конституции с 2007 года.
Фактически единственной западной страной, активно применяющей смертную казнь, остаются США. Казнь предусмотрена федеральным законодательством, а также законами большей части штатов. Но за последние шесть лет ее применение было приостановлено или отменено в шести штатах; последним в этом ряду стал в марте прошлого года Мэриленд.
Тем временем мировыми лидерами по количеству смертных приговоров, помимо занимающей первое место в этом невеселом рейтинге КНР, остаются страны Ближнего и Среднего Востока, в которых законодательство основано на шариатском праве, - в частности, Иран и Саудовская Аравия. Напомним, в том же Иране смертная казнь может назначаться, в частности, за половые преступления, к которым причисляется гомосексуализм (в случае, если обвиняемый признал свою вину как минимум четыре раза), и супружеская измена (в большей мере это относится к женщинам, которым за прелюбодеяние по шариатскому праву грозит побиение камнями. Впрочем, с 2002 года на этот способ казни в Иране наложен мораторий).