В последние годы “Солидарность” писала об “оборонке” как о своего рода линии фронта, за которую профсоюзам приходится сражаться, временами до последнего патрона. Сами оборонные заводы при этом часто вынуждены спасаться конверсией, производством гражданской продукции. Однако случается и по-другому. Взять предприятие, о котором пойдет речь в этой статье: Саранский телевизионный завод превратился из гражданского предприятия-банкрота в одного из лидеров местного ВПК. Причем не только по количеству заказов, но и по социальным гарантиям.
Приезжая в Саранск, сверкающий нарядно, почти по-ярмарочному реконструированным центром (а мордовскую столицу давеча признали самым благоустроенным городом России), даже забываешь, что среди приволжских регионов Мордовия, как говорят, “вырвала” последнее место по уровню бедности у традиционного местного “антилидера” - Марий Эл.
В экономических справочниках республику называют индустриально-аграрной, но визуально вторая составляющая в регионе перевешивает. И средняя зарплата, даже по благодушным официальным оценкам, лишь ненамного превышает 17 тысяч рублей.
Хорошо, что в любой истории есть исключения.
Львиная доля республиканских промышленных предприятий находится в столице, Саранске. Если посмотреть их список в открытых источниках, то в первых строках составители по привычке указывают светотехническое предприятие “Лисма”. Некогда оно снабжало лампочками большую часть страны и считалось образцовым. Однако это первенство осталось в прошлом: в 2004 году производственная компания признана банкротом.
Настоящего лидера, о котором и пойдет речь, - ОАО “Саранский телевизионный завод” - упоминают по инерции гораздо реже, со скромной припиской “производство телевизоров”. Опять же, по привычке. Все это давно уже не соответствует действительности. По эффективности и привлекательности в качестве работодателя предприятие сейчас находится на самом верху региональных рейтингов. Средняя заработная плата - вдвое выше среднереспубликанского уровня, больше 40 тысяч. Профорганизация - еще в региональном профобъединении сориентировал меня его глава Анатолий Солдатов - работает на высоком уровне. Да и занимаются здесь с некоторых пор вещами куда более серьезными, чем сборка телевизоров...
Но - обо всем по порядку.
Когда-то Саранский телевизионный завод был телевизионным без намека на кавычки. Основанный в 1976 году, в “лучшие” - читай, советские - времена, он выпускал десятки тысяч телевизоров в год, за которыми в условиях дефицита “товаров народного потребления” выстраивались длинные очереди... Конечно, как и большинству предприятий такого рода, заводу доводилось выполнять и “особые” заказы, но ничего не предвещало грядущих перемен в его судьбе.
Но наступили 90-е и свободный рынок, который обрушил советское телевизоростроение. Если в 92-м - 93-м годах сбывать продукцию в условиях всеобщего бартера (в республике не хватало денежной массы) еще удавалось, то к середине десятилетия, когда рынок наводнила импортная техника, завод ухнул в пучину кризиса.
Председатель профкома завода Любовь Петухова - она же, по совместительству, глава республиканской профорганизации работников радиоэлектронной промышленности - вспоминает о тех временах:
- Года три было конкурсное управление, потом нас признали банкротами. Некоторое время перебивались в качестве государственного унитарного предприятия, выпускали изделия из пластмассы для птицефабрик, перерабатывающей промышленности, ведра делали пластмассовые. Наш деревообрабатывающий цех - мы же раньше телевизоры собирали полностью - изготовлял мебель на заказ...
- Военных заказов тоже не стало, - дополняет замначальника производственно-диспетчерского отдела Валерий Морохов, ветеран производства, сменивший здесь немало руководящих должностей. - Из пяти тысяч человек, работавших на заводе в лучшие годы, после банкротства осталось всего двести.
Так бы и умерло предприятие, как это сделали многие другие, - но в конце концов на него вышла небезызвестная промышленная группа-гигант АФК “Система” Владимира Евтушенкова, “империя” одного из богатейших бизнесменов страны. В данном случае все, как ни странно, вышло против известной тенденции, когда приход “варягов” из Москвы на региональное предприятие - это верная примета его краха.
- После этого (покупки акций “Системой”. - А.Ц.) направление деятельности предприятия начало резко меняться, - продолжает рассказ Любовь Петухова. - Поначалу мы еще некоторое время выпускали телевизоры из импортных комплектующих, а потом полностью перешли на “военку”.
Мы сидим в кабинете у директора по производству Виктора Акишева. Акишев с виду - матерый руководитель еще из “старых” времен. Седой, без менеджерского лоска и галстука, зато с простуженной хрипотой в голосе.
Расспрашивать о специализации завода поначалу даже боязно: уж больно область, в которой работает “телевизионный”, стратегическая... Над столом в кабинете директора по производству - корпоративный календарик. На нем я впервые вижу образец того, что строят на предприятии, - многоярусная ажурная конструкция, даже с маленькой картинки подавляющая своей грозной массой.
- Это радиолокационная станция, которая была недавно построена в Ленинградской области взамен существовавшей ранее в Латвии, - поясняет Акишев. - Шестнадцать этажей и три секции. На каждом этаже мы варим свои металлоконструкции, которые начиняем (радиоэлектроникой. - А.Ц.). Станция имеет определенный наклон - погрешность в нем только пять секунд. К этой станции мы также собираем контейнеры с электронным оборудованием. Все металлоконструкции мы делаем сами.
Находится станция в поселке Лехтуси на Карельском перешейке и контролирует, ни много ни мало, воздушное пространство от Северной Африки до Шпицбергена.
- Советские локаторы стояли на передовых рубежах страны и даже за границей, - поясняет Акишев. - И охватывали все наше воздушное пространство. А потом получилось, что мы остались “без глаз”. Наша задача - согласно разработанной Минобороны программе построить эту систему наблюдения. Пока нам это удается.
Другая станция, построенная на заводе, действует в Армавире. Она, к слову, уже успела себя показать - в сентябре прошлого года, когда в мире обсуждался вопрос удара по Сирии.
- Израиль тогда произвел пробные пуски ракет, и армавирская станция их засекла, в течение шести секунд выдав все данные о ракете... Так что оборудование мы выпускаем передовое. И, кстати, высокой заводской готовности - его не надо дорабатывать на объекте. На месте его только монтируют. Сейчас мы провели поставку в Иркутск, строим для Барнаула и Енисейска. Так что загрузка у нас просматривается нормальная.
Так или иначе, беды российской “оборонки”, которая в бытность Анатолия Сердюкова главой министерства оказалась в глубоком кризисе из-за перебоя с госзаказами, обошли саранский завод стороной. По крайней мере до 2018 года предприятию беспокоиться не о чем.
- Завод не то что загружен - он перегружен. Приходится работать и сверхурочно, и в выходные. Наращивание объемов производства идет высокими темпами: за 2013 год - в два с лишним раза, а с 2009 года - в несколько раз.
Когда я задаю предпрофкома каверзный вопрос о компенсациях за переработки, она не тушуется. Все, говорит, должным образом оплачивается. Кроме того, пакет льгот здесь, по ее словам, “лучший в республике” - а процент профсоюзного членства стабильно высокий. Не в последнюю очередь благодаря грамотному пиару.
- Профорганизация у нас включена в обходной лист при трудоустройстве, и мы стараемся объяснять людям, какова роль профсоюза в принятии колдоговора и льготы, которые договор предусматривает. Так и убеждаю, - говорит Любовь Петухова.
Тем более, продолжает она рассказ, договор предусматривает немало льгот:
- Например, у нас при рождении ребенка одному из родителей выплачивается 40 тысяч рублей, а если речь идет об отце, то предоставляется и однодневный отпуск на выписку жены из роддома. В День матери по 10 тысяч получают женщины, имеющие трех или более детей. Выплата в размере среднемесячной заработной платы полагается работникам, достигшим пенсионного возраста. Предлагаем путевки в летние лагеря для детей - работники оплачивают только 5% стоимости.
Другое дело, что в коллективном договоре есть одна “хитрость” - пункт о том, что льготы, не предусмотренные Трудовым кодексом, распространяются только на членов профсоюза и работников, уполномочивших профорганизацию представлять свои интересы на колпереговорах. Что самое смешное - буква ТК, который (к всеобщему неудовольствию профсоюзов) требует распространять действие договора на всех работников организации, формально сохранена.
Стоит ли говорить, что от желающих устроиться сюда нет отбоя?
В сопровождении Любови Петуховой, Валерия Морохова и сохранившего инкогнито сотрудника службы безопасности мне разрешают пройти по производству. От шумных цехов, где занимаются сваркой крупных металлоконструкций, до помещений, где идет тончайшая работа - сборка радиоэлектроники. Хитрейшее, надо сказать, дело. Пайку деталей зачастую приходится вести под микроскопом.
Впрочем, и работа с металлоконструкциями требует недюжинной квалификации: станки современные, с хитрым программным обеспечением - так просто не разберешься.
- Практически все регулировщики аппаратуры и монтажники, да и в сварочно-сборочном цикле - люди с высшим образованием, потому как зарплата высокая,- рассказывает Любовь Петухова. - У нас есть даже артистка театра. Работает монтажницей и участвует в художественной самодеятельности...
Смотреть на таинство производственного процесса можно долго, особенно если дело окутано ореолом секретности. Но всему есть конец. Любовь Петухова любезно соглашается подбросить меня в центр. Отмечаем, что перед заводоуправлением припарковаться негде.
- Вот такой у нас здесь уровень жизни, - говорит она.
И не поспоришь - хоть журналистику бросай и иди крепить оборону страны на завод. Увы мне - за станок никто не пустит.