XV Апрельская международная научная конференция, посвященная проблемам экономики и общества, стала одним из важнейших политико-экономических событий года. И дело тут не столько в количестве и разнообразии тем, заявленных для обсуждения (от макроэкономики до гомосексуализма), и даже не в представительности форума (в котором участвовали и министры, и премьер). Просто нынешняя ситуация требует радикального изменения экономической политики. Мы попробуем показать возможные направления этого изменения, основываясь на тенденциях российской экономики и высказываниях высокопоставленных чиновников. И, естественно, учитывая существующие между ними противоречия по ряду важнейших вопросов.
Показатели роста экономики - около нуля
Андрей Клепач, заместитель министра экономического развития России:
“Наша экономика не находится в состоянии кризиса, это состояние стагнации. Если мы раньше ожидали, что эта стагнация прекратится в I квартале или к середине года, то сейчас есть риски, что, если не принимать никаких мер, она может затянуться”.
“Росстат пересмотрел всю предыдущую динамику за 2013 год, и это очень сильно повышает ожидаемые результаты первого квартала. Если раньше мы ожидали рост где-то 0,4% в первом квартале, то сейчас, возможно, этот показатель будет выше - 0,8%, но это нужно еще уточнять. Я бы даже сейчас не давал точного прогноза по росту экономики в этом году: есть оценки ниже 1%, есть - выше 1%. Но мы можем иметь рост существенно ниже 1%, если брать нынешние сложившиеся тенденции”.
Бегство капитала
Андрей Клепач:
“Сейчас экономисты спорят, будет ли отток около 100 млрд долларов, а это наша базовая оценка, или он может быть и 150 млрд, но вряд ли уже существенно ниже”.
Олег Вьюгин, председатель совета директоров “МДМ банка”:
“Экономика оказалась в ситуации некоего переходного периода, когда нужно что-то поменять в приоритетах. А в ситуации неопределенности инвестиции не приветствуются”.
Максим Орешкин, директор департамента Министерства финансов:
“Чтобы решить проблему с ростом, надо бороться с неопределенностью”.
Евсей Гурвич, руководитель экономической экспертной группы:
“Что делать - зависит от диагноза: стимулировать экономику либо повышать доверие к ней. Всемирный банк считает, что это кризис доверия, мой диагноз близок к этому. Не думаю, что дополнительный 1% ВВП расходов решит все задачи, через год потребуется еще”.
Долларизация
Ксения Юдаева, первый заместитель председателя Банка России:
“У нас есть проблема с высокой инфляцией и проблема с долларизацией. Долларизация депозитов в России с ноября по март 2013 года увеличилась с 18% до 21%. Для сравнения: в Казахстане, где курс валюты фиксированный, за этот же период произошел рост с 36% до 44%”.
Девальвация рубля
Ксения Юдаева:
“3 апреля 2014 года к 3 апреля 2013 года - российский рубль подешевел на 10,89%, а австралийский доллар - на 11,88%. Если это действительно была эмоциональная атака, то можно быстро настроить механизмы, чтобы автоматически увеличить объем интервенций в соответствии с объемом атаки, как это было 3 марта”.
“Если говорить о том, что произошло, на наш взгляд первоочередным толчком, конечно же, было объявление об изменении политики США, которое имело место в конце весны - начале лета прошлого года, так называемый тейперинг (покупка Федеральной резервной системой США казначейских облигаций и ценных бумаг с ипотечным покрытием). Мы все видели, что валюты всех развивающихся стран подешевели после этого. Российский рубль подешевел существенно меньше других. Одновременно в июне прошлого года появились первые признаки наличия серьезных проблем в финансовом секторе в Китае, и, на мой взгляд эксперта, это было одной из причин того, что начали серьезно дешеветь валюты сырьевых экономик”.
Евразийская интеграция
Дмитрий Медведев, председатель правительства России:
“Мы развиваем евразийский интеграционный проект, идет он, в общем, практически по тому графику, о котором мы договаривались еще несколько лет назад, когда в бытность своей работы на высшем государственном посту я подписывал документы с Казахстаном и Белоруссией. Понятно, что есть в этом проекте и свои сложности, тем не менее мы считаем, что все равно перспективы, потенциал этого проекта очень неплохи”.
Ограничение движения капитала
Дмитрий Медведев:
“Мы должны переоценить свое участие в глобальной экономике. Нам, конечно, нужны полноценные отношения со всеми остальными государствами, со всеми остальными нашими экономическими партнерами и в Европе, и в Америке, и в других частях света. Мы все - я имею в виду и Российскую Федерацию, и наших партнеров во всех странах - должны действовать прежде всего прагматично. Это, мне кажется, должно быть абсолютно очевидно для всех участников международных экономических отношений и международной системы разделения труда”.
Андрей Клепач:
“Мы вступаем в период более жестких отношений - не только с сырьевыми рынками, но и с мировым финансовым рынком. Это не означает, что наша экономика - осажденная крепость, ни в коем случае, - развитие все равно связано с открытой экономикой, но степень открытости и жесткости существенно другая, чем мы предполагали”.
Умеренная корректировка рыночного курса рубля
Антон Силуанов, министр финансов России:
“Мы - приверженцы рыночного курсообразования, и Центральный банк так действует и будет так действовать, никаких задач по ослаблению или укреплению рубля не ставим. Задача только в сглаживании курса рубля, чтобы не было резких колебаний в случае растущего спроса на валюту или рубли как в одну, так и в другую сторону. Этой политикой и будем руководствоваться”.
Ксения Юдаева:
“К 2015 году мы переходим к политике плавающего курса, но мы оставляем за собой право интервенций с целью поддержания финансовой стабильности. Нужно идти к более низкой инфляции. В процессе курс рубля будет более плавающим”.
Сокращение расходов - либо инвестиции и выполнение социальных обязательств
Антон Силуанов:
“В такие времена необходимо не жить на широкую ногу - налил стопку, выпил в последний раз, а там будь что будет. Необходимо поджаться на год-два-три. Мы не знаем, как будет меняться конъюнктура. Растрачивать резервы, расширять внутренний спрос - абсолютно было бы неправильно”.
Андрей Клепач:
“Без повышения госрасходов правительство не сможет обеспечить такое здравоохранение, образование и дорожное строительство, как планировалось. Мы перенацелили деньги на другие направления - сначала на Сочи, потом на ЧМ по футболу. Поэтому основная часть России не скоро получит дорожные сети”.
“Мы предлагаем корректировку бюджетного правила: нам придется идти на увеличение бюджетных расходов, если мы хотим решить задачи развития, главные из которых - новое качество экономического роста и жизни людей. 0,5 - 0,6% ВВП необходимо потратить на реформу здравоохранения, где дефицит финансирования после 2016 года превысит 300 млрд рублей, и на строительство дорог, где тратится на 30 - 40% меньше необходимого минимума, да и это перетягивается то на Сочи, то на чемпионат мира - 2018.
Через несколько лет мы должны построить общество, где произошел кардинальный перелом с качеством здравоохранения, образования, дорог, а иначе останемся с бюджетными резервами при полной разрухе в мозгах”.
Новые либеральные реформы либо плановая экономика
Олег Вьюгин:
“Сегодня мы должны выбрать - мы двигаемся в парадигме рыночной экономики или отказываемся от нее. Если отказываемся, то альтернатива - мобилизация ресурсов на наиболее важные направления развития, что свойственно плановой экономике. Такой выбор в ближайшее время будет существовать”.
Евгений Ясин, научный руководитель НИУ-ВШЭ:
“С моей точки зрения, Россия приближается к необходимости институциональных изменений. Процесс реформ, начавшийся в 1991 году, не закончился, он требует продолжения. Мы должны готовиться к новому этапу либерализации экономики, совершенствования правовой системы и создания правового государства. Это вопрос принципиальный, потому что рыночная экономика не может существовать, если государство и население не уважают право и систему законов”.