В Центральном районном суде Волгограда закончились прения по “делу Кобозева”. Сторона защиты назвала львиную долю доказательств вины подсудимого недопустимыми, поскольку они, по мнению адвокатов, были собраны с нарушениями уголовно-процессуального закона. Защита настаивает на полном оправдании Вячеслава Кобозева по всем десяти эпизодам. Сам подсудимый заявил, что его дело сфабриковано и стало для него политическим убийством. 28 апреля он должен произнести свое последнее слово, после чего судья удалится в совещательную комнату для вынесения приговора.
На прошлой неделе разрешилась “малая” интрига в “деле Кобозева”: обвинение определилось с тем, какое наказание запросить для бывшего председателя Волгоградского облсовпрофа. А именно - 9 лет колонии общего режима и штраф в размере 1,2 млн рублей. “Большая” и главная интрига - каков будет приговор суда - может разрешиться либо до конца апреля, либо после майских праздников.
Напомним, обвинение считает вину Вячеслава Кобозева полностью доказанной по всем эпизодам. Однако в прениях, по мнению корреспондента “Солидарности”, гособвинители допустили ряд вольностей, несовместимых с логикой и фактами (см. “Солидарность” № 14, 2014). Взявшая слово сторона защиты посвятила свое выступление в основном как раз этим самым вольностям - как со стороны органов предварительного следствия, так и со стороны своих оппонентов по судебному процессу. Получилось что-то наподобие “сеанса магии с разоблачением”.
Прежде всего, защита настаивает на том, что десятки документов и вещественных доказательств, приобщенных к делу, не могут считаться таковыми, поскольку были добыты органами следствия с нарушениями уголовно-процессуального закона. Говоря попросту, были изъяты в ходе обысков до возбуждения уголовного дела, что законом запрещено. То есть, продолжая логическую цепочку, можно сказать, что в ходе двухлетнего процесса огромное количество времени на изучение этих “доказательств” и на опросы в связи с ними свидетелей было потрачено зря. Признает ли это судья Алексей Косолапов при вынесении приговора - вопрос. Однако ст.ст. 5 п. 55, 20, 85, 86, 156 УПК РФ однозначно говорят о том, что уголовное преследование и собирание доказательств по уголовному делу возможны только в установленном уголовно-процессуальном порядке и только после возбуждения уголовного дела.
Имеются у стороны защиты и обоснованные претензии к самому факту возбуждения уголовного дела против Вячеслава Кобозева. Напомним, первым по хронологии возбуждения дела эпизодом (в самом уголовном деле они расставлены по хронологии “совершения” деяний) стал эпизод с ООО “Аэробус”. По нему Кобозев обвиняется в злоупотреблении полномочиями при создании и деятельности ООО “Аэробус”, отчуждении имущества Волгоградского облсовпрофа в виде части здания Дворца спорта (литера “Б”) и объекта недвижимости сооружения - площадки замощения (литера “V”), то есть в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 201 УК РФ.
Дело возбуждено 9 октября 2009 года на основании рапорта старшего следователя СУ СК при прокуратуре РФ по Волгоградской области Р.А. Видюкова, а также заявления двух председателей и одного заместителя председателя отраслевых профсоюзных организаций Волгоградской области. В то время как ст.ст. 23, 85, 86 УПК РФ и Примечание к ст. 201 УК РФ, а также п. 12 постановления Пленума Верховного суда РФ от 16.10.2009 № 19 “О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий” ясно говорят: уголовное преследование руководителя осуществляется по заявлению или с согласия органа управления организации, в компетенцию которого входит его избрание или назначение руководителя, а также с согласия члена органа управления организации или лиц, имеющих право принимать решения, определяющие деятельность юридического лица.
В нашем случае такое согласие требовалось от конференции Волгоградского облсовпрофа, которая Кобозева и избирала. Такого согласия не было дано до сих пор. А упомянутые трое человек из волгоградских обкомов профсоюзов попросту не обладали полномочиями на обращение в правоохранительные органы с заявлениями “о проведении проверки деятельности руководства облсовпрофа”. По мнению защиты, “это означает, что уголовное дело по части 1 статьи 201 УК РФ по эпизоду создания ООО “Аэробус” возбуждено без законных поводов и оснований, то есть в нарушение требований ст.ст. 140, 146 УПК РФ”.
Чаще всего в репортажах из зала суда “Солидарность” упоминала эпизод по так называемому “незаконному завладению правом на имущество облсовпрофа в виде нежилого подвального помещения”, как он описывается в обвинительном заключении. Нашим читателям он больше известен под названием “Туркестан” - по имени ООО, созданного для организации в подвале облсовпрофа пункта питания. Позиция защиты также хорошо известна: “Туркестан” создавался по решению президиума облсовпрофа, коммерческая деятельность сопряжена с риском, и фактор риска сработал. Особенно учитывая то, что гендиректор “Туркестана” Жорж Барбар находится в бегах в родном Ливане и в федеральном розыске в “негостеприимной” России. Прения, однако, показали, что в рукаве у адвокатов Кобозева, помимо козырей, был еще и джокер.
Адвокат Олег Репников указал суду на тот факт, что подвал де-юре нигде до 2004 года не значился. Данное подвальное помещение не передавалось облсовпрофу на основании договора 1998 года, заключенного между ФНПР и Волгоградским облсовпрофом; на него до 2004 года не выдавалось свидетельство о государственной регистрации права собственности.
- Фактически и юридически подвальное помещение не было обособленным объектом, находящимся в собственности облсовпрофа до проведения в нем реконструкции, поэтому говорить о его выбытии из собственности облсовпрофа в 2004 году не приходится, - заявил Репников. - Право собственности на объект зарегистрировано органами Росреестра только 1.09.2006 года. Это не просто замечание стороны защиты к доводам обвинения, касающимся понятий “отчуждения”, “выбытия” объекта собственности облсовпрофа в результате якобы действий Кобозева либо постановления президиума облсовпрофа. Это юридически значимые обстоятельства, указывающие на отсутствие события преступления.
По мнению стороны защиты, по данному эпизоду обвинения нет ни одного допустимого письменного, вещественного либо иного доказательства, “за исключением противоречивых и непоследовательных показаний некоторых свидетелей стороны обвинения”. А принцип презумпции невиновности говорит о том, что все сомнения и неразрешимые противоречия должны трактоваться в пользу подсудимого.
Аналогичные доводы - о недопустимости доказательств, ошибках в формулировках обвинения, отсутствии составов преступлений и недоказанности тех или иных фактов в суде - защита привела и по другим эпизодам дела. Значительное внимание было уделено роли в исследуемых событиях управленцев гостиничного комплекса “Турист” Сергея Лебедева и Леонида Мильмана, зависимых от них главбуха Луневой, юриста Попова и водителя Лизунова, а также директора Фонда по управлению собственностью волгоградских профсоюзов Валерия Безрукова. Исходя из выступлений защитников и самого Вячеслава Кобозева, первых двух лиц они, вероятно, считают выгодоприобретателями от уголовного преследования бывшего председателя облсовпрофа.
Вячеслав Кобозев также воспользовался правом на выступление в прениях и произнес короткую речь. Начал он с того, что никогда бы не подумал, что четыре года своей жизни будет вынужден потратить на судебные процессы. Напомним, уголовное дело против него было возбуждено осенью 2009 года, в декабре 2011 года он был оправдан по девяти эпизодам из десяти. По эпизоду о праздновании 100-летия профсоюзного движения в России ему назначили штраф.
Однако Кобозев был признан виновным не по предъявленному обвинению в мошенничестве, а в причинении имущественного ущерба своим бездействием (не стал обращаться в правоохранительные органы по факту невыполненных Лебедевым и Мильманом обязательств на уже уплаченные облсовпрофом деньги, поверив им в том, что средства будут возмещены в дальнейшем). Но факт, признанный судом при первом рассмотрении дела, в том, что Кобозев никаких денег и имущества профсоюзов не похищал.
Весной 2012 года, по ходатайству недовольной исходом первого процесса прокуратуры, началось повторное рассмотрение дела. В день выхода этого номера “Солидарности” ему “исполняется” ровно два года. Несмотря на то, что подсудимый и защита неоднократно заявляли об обвинительном характере процесса, Вячеслав Владимирович не теряет надежды на справедливое решение суда:
- Я еще надеюсь на то, что суд вынесет оправдательный приговор. То, что обвинение надумано и фальсифицировано органами следствия, я думаю, понятно всем. От этого процесса пострадал не только я, но и огромное количество профсоюзных - и не только - функционеров. Я уже не говорю о членах моей семьи. Пострадала вся профсоюзная организация, которую мы строили на протяжении 25 лет. Поэтому я считаю, что это дело сфабриковано по политическим мотивам. Фактически оно стало политическим убийством. К сожалению, очень трудно доказать преступления лиц, которых силовые органы просто “крышуют”. Моя вина только в том, что я доверился тем лицам, которые давно занимались и занимаются темой собственности. Меня пытаются сделать “козлом отпущения” за тех людей, которые действительно пытались захватить профсоюзную собственность. Я могу сказать, что пока это им не удалось в полной мере, и они ждут окончания процесса, чтобы завершить свои преступные замыслы.
Вячеслав Кобозев также выразил уверенность в том, что оправдательного приговора по его делу “ждут тысячи членов профсоюзов во всех уголках России”. Виновным себя подсудимый, как и прежде, не признает ни по одному из десяти эпизодов дела.
Судебное заседание было отложено до 28 апреля. Стороны выскажут свои реплики в связи с прениями, затем подсудимому предстоит выступить с последним словом, и судья удалится в совещательную комнату для вынесения приговора. Учитывая объем дела, вряд ли приговор чисто физически можно написать до 30 апреля. Это означает, что свое решение судья Алексей Косолапов, скорее всего, огласит уже после майских праздников.
Напоследок стоит напомнить о том, что защита до сих пор не имела возможности ознакомиться с протоколами судебных заседаний, прошедших с конца августа прошлого года и вплоть до последнего. Ну а тот факт, что обвинение искажает сведения, полученные в результате допросов некоторых свидетелей (см. “Солидарность” № 14, 2014), заставляет думать о худшем для Вячеслава Кобозева исходе процесса.
Это, по всей видимости, осознают и подсудимый и его адвокаты, разбившие наголову обвинительное заключение и доводы прокуроров. Несмотря на бодрые прощания, расходились от здания суда в напряжении. Бросивший курить много лет назад Олег Репников стрельнул у меня сигарету.