Последние три года количество работающих в горно-металлургической отрасли стабильно уменьшается и продолжит уменьшаться как минимум до 2016 года, считают в Горно-металлургическом профсоюзе России. Это связано с тем, что многие профильные предприятия закрываются из-за нерентабельности производства. Нерентабельность же не в последнюю очередь зависит от завышенных (по мнению отраслевиков) тарифов естественных монополий...
Выступление представителя Минтруда Михаила Кирсанова вызвало недоумение не только в зале, но и в президиуме пленума ЦС ГМПР.
На фото - зампред профсоюза Светлана Боева, председатель Алексей Безымянных, зампред ГМПР Андрей Шведов и председатель Оренбургского обкома профсоюза Оксана Обрядова
А пока металлургия медленно, но верно “затухает”, Минтруд требует от ГМПР, ни много ни мало, усиления работы “по созданию 25 миллионов высокоэффективных рабочих мест”.
29 мая в Москве прошел VII пленум Центрального совета Горно-металлургического профсоюза России. В основном он был посвящен “задачам организаций ГМПР в условиях неблагоприятной конъюнктуры рынка металлов и связанного с этим обострения проблем занятости в отрасли”. А проблемы тут действительно есть. Так, по данным профсоюза, за последние три года количество работников горно-металлургических предприятий России снизилось почти на 64 тысячи (в 2011 году в отрасли работали более 805 тысяч человек).
Это связано с увеличением числа убыточных предприятий отрасли, которые останавливают или консервируют производство. Примеров масса: Ярославский ГОК (Приморье), “Красный Октябрь” и ОАО “Волгоградский алюминий” (Волгоград), Богословский алюминиевый завод (Свердловская область), “Южуралникель” (Орск)...
- Работа предприятий горно-металлургического комплекса России в течение двух последних лет, особенно в 2013 году, проходила в условиях нерентабельности производства. Снижение спроса и значительное падение мировых цен на металлопродукцию привели в 2013 году к снижению производства по всем основным видам продукции, за исключением труб, - сообщил зампред ГМПР Андрей Шведов.
Статистика профсоюза по 140 предприятиям с общей численностью работающих 440 тысяч говорит о том, что более 70% рабочих были уволены “по соглашению сторон”. Причем зачастую им выплачивались компенсации в большем объеме, чем прописано в законе. Многие получили помощь в выплате кредитов. Это показывает, что первички ГМПР умеют разговаривать с работодателями и что собственники предприятий не хотят ссориться с местными властями, которым акции протеста металлургов ну вообще не нужны. Как бы то ни было, совокупность факторов увеличивает вес кошельков подпадающих под сокращение рабочих. Но, увы, ненадолго.
На это указал, например, председатель профкома ОАО “Волгоградский алюминий” Игорь Князев. Никакой выплаты семье надолго не хватит. Нужна работа, а работы нет: металлургическое производство в Волгоградской области уже практически отсутствует. Люди перебиваются шабашками, таксуют - и без конца звонят в профком: когда будет работа? Князеву, увы, ответить часто нечего. Ему, кстати, известен уже не один случай, когда бывшие работники предприятия теряли семьи, а потерявшие волю спивались...
Председатель Приморского крайкома ГМПР Валерий Онисенков выступил с предложением: пусть профсоюзные депутаты Госдумы инициируют поправки к процедуре высвобождения работников. По его мнению, какую-то работу можно найти хотя бы за полгода до увольнения, но не за два-три месяца. Соответственно, собственник производства, по идее Онисенкова, должен объявлять о грядущей остановке или консервации производства за шесть месяцев. Пока неизвестно, последуют ли за этим предложением какие-либо действия профсоюзных депутатов, но депутат со стажем Михаил Тарасенко, бывший в президиуме пленума, провожал Онисенкова аплодисментами.
Справедливости ради стоит заметить, что вряд ли каждый собственник может предугадать необходимость закрытия предприятия за полгода. Вспомним хотя бы резкий обвал цен на никель на лондонской бирже летом 2012 года. Компания “Мечел”, которой принадлежал орский “Южуралникель”, выставила на продажу завод если не моментально, то очень оперативно, уже в сентябре того же года. И пусть рабочие поначалу были не уволены, а отправлены в простой, способности к долгосрочным прогнозам бизнесу это не добавляет.
Впрочем, как и выводы ГМПР о состоянии отрасли. Так, в 2013 году производство продукции, выпускаемой горно-металлургическими предприятиями России, сократилось. Причем производство каких-то видов продукции снизилось на 1%, а каких-то - на 10,5%. Рентабельность продаж на профильных предприятиях упала с 17% в 2011 году до 10,3% в 2013-м. Эти цифры позволяют специалистам ГМПР судить о том, что тенденция к сокращению числа работающих в отрасли людей - и, соответственно, членов профсоюза - продолжится и в 2015 - 2016 годах. Так что предложение Валерия Онисенкова “действовать на опережение” все-таки актуально.
- Действовать на опережение - это очень правильно, это очень хорошо, - отозвался с трибуны директор департамента занятости Минтруда Михаил Кирсанов. - Хотя, я считаю, невозможно для работодателя сказать за полгода, что он будет кого-то высвобождать. Но: разве это все, что мы можем сделать на опережение? У нас стоит задача обеспечить к 2018 году 25 миллионов высокопроизводительных рабочих мест. А про это ничего не было сказано на пленуме... Значит, профсоюзы никак не будут в этом участвовать? Они будут подменять собой социальные службы, что ли? Я считаю, это недостаточная роль для профсоюзов! Вы можете быть гораздо более влиятельными, гораздо более эффективными, активными и продуктивными в своей работе.
В зале стала закипать смесь возмущения и иронии, люди недоуменно переглядывались между собой. А господин Кирсанов продолжал развивать мысль. Есть, дескать, 25 миллионов человек, которые должны занять эти самые рабочие места, - и “где они сейчас, что мы о них знаем”?
- Наверное, они сейчас студенты, где-то обучаются. Они могут быть членами профсоюза, как написано в уставе, - но какая-то работа (вообще-то, по привлечению их в профмассы. - П.О.) где-то ведется? Где работа над тем, чтобы молодежь, которая сейчас обучается, обязательно была трудоустроена? - директор департамента занятости, видимо, полагает, что 25 миллионов человек должны найти работу в аппарате ГМПР.
По мнению Михаила Кирсанова, если работа по будущему трудоустройству не будет вестись сегодня, работодатель станет приглашать на заветные высокотехнологичные места иностранных работников. (“Все смешалось в доме Облонских...”) Также господин Кирсанов добавил, что “профсоюзы должны добиваться от работодателей, чтобы те давали более высокооплачиваемые вакансии в службы занятости”. То есть как раз “заменяли собой социальные службы”, но противоречие самому себе чиновника, кажется, не смутило.
- Спасибо за то, что все нас учат, как нам работать. Мы будем набираться опыта, - проводил оратора председатель ГМПР Алексей Безымянных. - Но я хотел бы внести некоторую ясность. Понятие 25 миллионов высокоэффективных рабочих мест в последнее время было несколько переформатировано. Сейчас разговор идет не о создании 25 миллионов новых мест, а о переоборудовании какой-то части в высокоэффективные. Сколько будет именно создано рабочих мест, мы не знаем.
Вряд ли, судя по выступлению господина Кирсанова, о проблемах горно-металлургической отрасли знают и в правительстве. Власти, впрочем, кое-что сделали для того, чтобы дать металлургам надежду на сохранение уже имеющихся рабочих мест. Вольно (недавнее заключение крупнейшего газового контракта с Китаем влечет за собой потребность во многих километрах труб) или невольно (“украинские” санкции должны, по идее, простимулировать развитие отечественных производителей). Правда, как отметил зампред ГМПР Андрей Шведов, российские производители труб и так - едва ли не единственные в отрасли - держатся неплохо. А в качестве примера “оживления” отрасли пока что можно привести лишь такие случаи, как возвращение на Богословский алюминиевый завод пятидесяти человек для выполнения ограниченного заказа (см. “Солидарность” № 20, 2014).
Неизвестно, насколько можно рассчитывать на некую “стратегию развития черной металлургии РФ на период до 2030 года”, разработанную в правительстве. По словам Шведова, стратегия предусматривает улучшение ситуации в отрасли за счет стимулирования спроса на металлопродукцию на внутреннем рынке, принятия тарифных и нетарифных мер по ограничению импорта, мер по развитию высокотехнологических производств, а также за счет “реализации мероприятий по повышению квалификации кадров и созданию новых рабочих мест”.
Но, во-первых, про новые рабочие места мы только что слышали от господина Кирсанова. Алексей Безымянных, кстати, без тени иронии выразил ему благодарность за то, что он пришел: Минэкономразвития вот на приглашение не откликнулось.
А во-вторых, импорт - не самое главное направление, на котором нужно принимать “тарифные меры”. Российские естественные монополии, если об этом не знают авторы “Стратегии-2030”, все еще существуют, со всеми своими тарифами в придачу. Во многом именно из-за высоких тарифов производство становится нерентабельным. Больше всего нареканий у металлургов вызывают цены на электроэнергию. С этим безоговорочно и без промедления согласились исполнительный директор Ассоциации промышленников горно-металлургического комплекса Алексей Окуньков и председатель профкома ОАО “Чусовской металлургический завод” Александр Штин - работодатель и профсоюзник. Такое ощущение, что наши естественные монополии выполняют сверхсекретную миссию по консолидации социальных партнеров. Опять же, вольно или невольно.