В редакцию нашей газеты поступила статья Яна Кристиана Бальстада из норвежского Исследовательского института в сфере социальных и трудовых отношений. Тема и тезисы автора показались нам интересными. Предлагаем читателям “Солидарности” перевод статьи с небольшим сокращением.
Уже за 20 лет до наступления третьего тысячелетия во всем индустриальном мире отмечалось, что промышленность начинает утрачивать свое значение фактора предоставления рабочих мест. Экономика продолжала развиваться, но все с меньшим количеством наемных работников. Поначалу это касалось в основном рабочих, занятых в промышленности, но постепенно затронуло и служащих, и руководящее звено. Усилилось развитие государственного сектора и сектора частных услуг. Одни страны справились с такой перестройкой лучше, другие хуже.
В Норвегии, откуда я родом, всегда были развиты такие морские отрасли, как рыбопромысловая и нефтедобывающая, требующие много работников, и занятость населения осталась довольно высокой. Но это влечет за собой большие расходы, так что низкодоходные предприятия были вынуждены перенести производство в страны с более дешевой рабочей силой. Мощное развитие в Норвегии получил сектор услуг, многие женщины оставили роль домохозяек и пошли работать. Однако страны, не располагающие отраслями, способными поддержать развитие экономики, гораздо хуже перенесли весь этот процесс, что сказалось как на уровне жизни людей, так и на обеспечении населения рабочими местами.
Если 20 лет назад речь шла об “интернационализации”, то сегодня мы говорим о “глобализации”, и разница заключается не только в словах, но и в реальном положении дел. Три понятия стали играть ключевую роль: информационные технологии, повышение уровня знаний и рыночный либерализм. Борьба политиков с инфляцией привела к тому, что немалая часть рабочей силы была высвобождена. Тем не менее покупательная способность населения снижается, что в свою очередь негативно отражается на занятости. Но богатство владельцев капитала не уменьшается, а миллионы наемных работников в Европе осознали факт: благосостояние будет расти только у тех, кому посчастливилось найти хорошую работу. Доверие к политической системе и заверениям политиков, что они способны контролировать экономическое развитие, сильно ослабло.
Результат - усиление поддержки экстремистских политических кругов, с крайне националистическими взглядами, и скепсис в отношении таких международных организаций, как ЕС, ОЕСР, Всемирный банк и ВТО, предписывающих небесспорные рецепты решения глобальных проблем.
Все эти тенденции негативно сказываются на профсоюзном движении. Еще 20 - 30 лет назад профсоюзы занимали сильную позицию в государствах, но ситуация стала драматически меняться по мере того, как упомянутые международные организации развивались в Европе без участия в них представителей наемных работников. Ни одна из этих международных организаций не предусматривает в своем составе общественной структуры, где профсоюзы могли бы играть ключевую роль. Похоже, в этом кроется главная причина сильных оппозиционных настроений в отношении ЕС. Страны становятся членами Евросоюза согласно результатам референдумов, на которых количество голосов чуть превышает 50%, то есть очень многие люди настроены против вступления своей страны в ЕС.
Главным фактором, проложившим дорогу глобальным структурным изменениям, стали информационные технологии. С их помощью можно найти место для размещения производства там, где это менее затратно, а выгода извлекается там, где наименьшие налоги на капитал. Такой способ ведения бизнеса может быть предпочтителен, но мотивы неверны и результаты оставляют желать лучшего. Многие страны пытаются приспособиться к такому развитию, создавая рабочие места, где могут использоваться современные технологии, с целью привлечения капитала и квалифицированной рабочей силы. Ставка делается на знания, образование, исследования и цифровые технологии. Но необходимость продолжать борьбу с инфляцией и повышением расходов означает упор на государственные расходы. Наступило время работников общественного сектора, время уменьшения благосостояния, приватизации, заменяющих людей технологий и т.д. Новые технологии, которые должны были создавать рабочие места, приводят к тому, что рабочая сила оказывается невостребованной.
Сейчас уже трудно сказать, где причина, а где следствие. Развитие идет интегрированно, и темп изменений нарастает. Но абсолютно ясно, что силы капитала добились успеха в устранении препятствий свободному движению капитала, товаров и услуг в глобальном смысле. Вся деятельность профсоюзов, основанная на национальном влиянии и взаимодействии с государственными органами власти и предприятиями, оказалась похороненной под решениями международных организаций. Рынок местной продукции заменяется международным, причины для выбора места жительства изменяются под влиянием решений, принимаемых где-то очень далеко.
В Норвегии были и хорошие стороны этого процесса, но вплоть до настоящего времени на то были особые причины. Если производство оказывалось слишком дорогим, мы могли перенести его в другие страны, например в Китай, что приводило к снижению затрат и не оказывало сильного негативного влияния на занятость в Норвегии. Но у стран, не имеющих сильной экономики и хорошо развитых отраслей промышленности, нет подобной возможности.
Капитализм может быть эффективной движущей силой для экономического роста. И пока мы не найдем других критериев для определения степени развития и уровня благосостояния, мы обречены быть заложниками старой системы, у которой есть очень слабые стороны. В самом худшем случае правила игры будут нарушены, и результаты ударят по населению, а виновники, как всегда, уйдут от ответственности.
Все это создает ограничительные рамки для профсоюзов, которые в основе своей национальны, но по мере развития общества и промышленности также развивались и выросли до региональных и международных масштабов. Однако похоже, что одной из целей регионализации, интернационализации и глобализации является как раз избавление от профсоюзов - оставить бы их, так сказать, на национальном перроне с все меньшим количеством поездов. Передача власти и управления международным профессиональным надструктурам - тоже своего рода вызов, возможность посмотреть, как происходит поворот в обратную сторону от всего, на чем основано членство в профсоюзе. Ослабляется членство - ослабляется вся основная структура.
Перед профсоюзами встали нелегкие задачи. Члены профсоюзов - в основном наемные работники, которых волнуют условия труда, зарплата, трудовые отношения, социальные права и все связанное с работой. Большие группы неработающих людей, уволенных либо молодых, еще не нашедших работу, обеспокоены трудоустройством, поскольку для нормальной жизни человеку необходимы работа и доход. Но какое участие могут принять профсоюзы в борьбе с безработицей, прежде чем члены профсоюзов сочтут, что это выходит за рамки их интересов? Когда несколько лет назад уровень безработицы в Норвегии превышал 8%, профсоюзы действовали под лозунгом “Работа для всех - это наша работа номер один!”. Какова роль профсоюзов в сегодняшней Европе?
Из политических соображений Евросоюз стремится распространить свое влияние все дальше на восток. Во многих странах Восточной Европы сегодня высокий уровень безработицы и низкие зарплаты. Границы же ЕС открываются для все большего числа таких стран и их наемных работников; движение капитала и рынок услуг сталкиваются с интересами национальных рынков. Борьба с социальным демпингом на рабочих местах, который был уже почти искоренен в национальных пределах, снова расцвела буйным цветом. А национальные инструменты воздействия частично ликвидируются правилами и директивами вышестоящих организаций в пользу одной из сторон трудовой деятельности.
В Норвегии зарплата и условия труда регулируются в основном сторонами трудовых отношений. Но и мы можем наблюдать, как трудовые отношения в руководящем звене все больше регулируются на рынке труда бюрократами и политиками из ЕС.
Разумеется, работу профсоюзов не облегчают и радикальные изменения в способах владения и управления бизнесом. Если 50 лет назад собственник сам управлял своим предприятием, а 25 лет назад владение бизнесом было в большей степени связано с национальными и международными концернами, то сейчас это владение сконцентрировано в крупных трастах и фондах. Дистанции, когда-то короткие, стали огромными, что сильно ограничило возможности влияния профсоюзов. Правила игры просто перестали существовать.
Международное профсоюзное движение предпринимало отчаянные попытки занять свою нишу в ВТО - и безуспешно. Европейские профсоюзы играют в ЕС лишь консультационную роль, но не имеют никакого влияния. Международная организация труда, как орган, входящий в состав ООН, борется с желанием либералов ликвидировать права наемных работников, хотя в отношении этих прав прежде царило всеобщее согласие.
Тенденция развития показывает, что количество богатых уменьшается, но они становятся все богаче и приобретают все большую власть, в то время как бедные остаются бедными, и их удел - безвластие. Между двумя этими группами находится средний класс. Некоторые его представители стремятся добиться большего, другие довольствуются тем, что имеют, а третьи симпатизируют бедным, но не знают, чем и как им помочь. Многие члены профсоюзов являются как раз представителями этого среднего класса.
С исторической точки зрения, именно народным движениям под силу изменить несправедливые условия к лучшему; таким движением в нашей стране было рабочее движение. Сегодня несправедливость стоит прямо у нашего порога, и часть населения обеспокоена вопросом, что предпринять. Профсоюзы, движение за защиту окружающей среды, борцы за мир, за права женщин - все это организации, искренне желающие жить в лучшем мире, изменить Европу к лучшему. Можно ли что-то сделать вместе?
Когда такая структура, как Всемирная продовольственная программа (ВПП), заводит речь о профсоюзах в рамках ДИАЛОГА, это делается по большей части из любопытства. Есть ли в мировом профсоюзном движении нечто такое, что способно поддержать желание ВПП вести диалог о важных национальных и международных вопросах с целью достичь понимания и избежать конфликтов? Многие видят в профсоюзном движении опасность, но задумывается ли кто-нибудь о его пользе? В Норвегии очень сильные профсоюзы, но разве они препятствуют обогащению норвежцев, обогащению страны, тому, что наша страна представляет собой спокойный, мирный уголок Европы? Мы платим высокие налоги, у нас всего 3% безработицы, и в массе своей население живет очень благополучно. И я беру на себя смелость утверждать, что всего этого мы добились благодаря профсоюзам, а не вопреки им.
Для меня хорошей моделью общества является та, где политики заботятся об обществе в целом, стороны трудовых отношений заботятся об условиях труда, а церковь - о религиозном и духовном воспитании и где эти составляющие общественной жизни как можно меньше смешиваются друг с другом. Но стороны, имеющие общую ответственность, должны иметь и примерно равные полномочия. Совершенно необходимым правом является право на отказ от работы. Но, подчеркивая права и полномочия, необходимо помнить и об обязанностях.
Современный профсоюз - это организация, которая мотивирована на создание рабочих мест, ответственно относится к переговорам, стремится к модернизации, к повышению уровня знаний, к изменениям в лучшую сторону как для общества, так и для своих членов. Я думаю, что ВПП в ближайшие годы сможет узнать много интересного о представителях профсоюзного движения среди делегатов.
Ян Кристиан Бальстад - старший советник Исследовательского института в сфере социальных и трудовых отношений (ФАФО), активист Норвежской рабочей партии. Прежде занимал пост секретаря Центрального объединения профсоюзов Норвегии и был министром торговли и судоходства этой страны.