Тридцать лет назад на Одесской киностудии начались съемки многосерийного фильма “В поисках капитана Гранта”. Режиссер Станислав Говорухин подобрал блестящий актерский состав: Владимир Гостюхин, Борис Хмельницкий, Николай Еременко, Александр Абдулов, Марина Влади... И среди них - двенадцатилетний мальчик, сыгравший роль сына капитана Гранта. Дебют удался, и с выходом фильма на экран Руслан Курашов в полной мере узнал, что такое актерская популярность и успех. А испытав, выбрал себе совсем другую судьбу, став артистом балета ансамбля народного танца.
Наверное, все школьницы середины восьмидесятых были влюблены в Роберта Гранта, считали, что он и в жизни такой - смелый и преданный мальчик с чистой душой. Признаюсь, я не стала исключением... И встреча с Русланом Курашовым десятилетия спустя меня не разочаровала. А повзрослевший жюльверновский герой поделился воспоминаниями о съемках и рассказал, как в дальнейшем сложилась его судьба.
Это был совершенно обычный московский мальчик, как говорится, “из хорошей семьи”. Мама - искусствовед и ведущая в хоре имени Пятницкого, отец - танцор в студии того же хора. У Руслана помимо обычной школы - “музыкалка” и спорт. И среди окружения семьи - ну никого из киношников. Так что в главные герои фильма “В поисках капитана Гранта” он попал совершенно случайно.
- История такая... Я пошел во Дворец пионеров на мультфильм “Тайна третьей планеты”. В фойе ко мне подошла женщина и спросила, не хочу ли я сниматься в кино. Я даже растерялся: “Нет, ну что вы, какое кино? Учеба, футбол, музыка - какое кино может быть?” - вспоминает Руслан Курашов. - Но женщина все-таки оставила телефон. Дома я рассказал маме, и она настояла: “Всё, в кино, бегом!” Так и попал на киностудию имени Горького. И даже получил роль в каком-то фильме.
Но случилось так, что в столицу приехал режиссер Одесской киностудии Станислав Говорухин. В картотеке юных актеров увидел фотографию Руслана и решил пригласить на пробы. На роль Роберта Гранта в фильме по роману Жюля Верна Руслана утвердили не сразу. Конкурент у него был серьезный - Федор Стуков, тогда уже известный по фильму “Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна”. Но бывший Том Сойер располнел, и выбор Говорухина пал на Руслана.
- В фильме снималось множество замечательных актеров - Николай Еременко-младший, Владимир Гостюхин, Тамара Акулова... И если бы я в детстве увлекался кино, мне было бы в таком окружении, наверное, страшно. Но, видимо, я так был загружен своей жизнью и футболом, что совершенно не относился к ним как кумирам. Фильм снимали года два в разных местах - больше в Одессе, конечно, и в близлежащих районах. Потом - Ялта, Батуми, Сухуми, Гурзуф, Варна, полгода в Болгарии - незабываемое время. Одним воспоминанием здесь не обойдешься. Помните, герои фильма плыли на корабле? У него своя история. Создатели фильма увидели его в телепередаче про первомайскую демонстрацию в Баку и решили, что это именно то, что надо. Поехали туда и потом перегоняли корабль из Каспия в Черное море, в Одессу, чуть не утонули по дороге. Потом отреставрировали и сделали тот самый “Дункан”.
Можно сказать, что для мальчишки все это было настоящей романтикой - выходы далеко в море, рыбалка в свободное от съемок время. Но все-таки порой было страшно.
- Эти мачты 30-метровые... Помню, стояли в ялтинской бухте. Холодно было, весна была или осень. А меня решили снять прямо на мачте, загнали на самый верх. Без страховки! Железная палка на рее, держишься за рею... Мне говорят: “Лезь по ней”. И вот я лез, а мачта на 30-метровой высоте раскачивается... Дрожало все: и внутри, и в ногах, и в сердце... Потом были лошади. Меня за полгода до съемок в Болгарии, где я должен был ездить верхом, послали учиться на ипподром. Убегал я с занятий, не хотел вообще, боялся лошадей. Потом привык, но по-настоящему на лошади только к концу съемок научился ездить. А еще помню съемки в Домбае. Там я, правда, начудил немножко. Поехал по канатной дороге - смотрю, никого нет, думаю: хорошо, за билет платить не надо. Сел, поехал, а она остановилась. Домбай, леса непроходимые, никого нет, дождь... Три часа просидел... Прыгнул - и сломал кисть. Меня чуть не убили тогда... Но все равно снимали, с гипсом, потому что надо было.
А еще вспоминает Руслан съемки на горе Ай-Петри, в Крыму. Нужна была пурга, но было безветренно, и снега, как на грех, мало. Проблему решили просто: загнали на гору ветродуи и сделали пургу из кучи нарезанной кружочками бумаги. А после съемок актеры, словно малые дети, слепили на вершине горы снежную бабу и устроили вокруг нее пляски.
Кино, конечно, это здорово. Вот только в 12 лет мальчикам полагается еще и учиться. Надо ли говорить, что юный актер Курашов учебу забросил - некогда было. Вспоминая об этом сейчас, жалеет о спортшколе - футбол он любил по-настоящему.
- Учился через пень-колоду мальчик Руслан, если говорить откровенно, - признается мой собеседник. - Учился я в Одесской школе, в Батуми, в Ялте. Но все это как бы учебой не назовешь, так, для галочки. Мне дали гувернантку из числа помощников режиссера. (Какое-то время со мной жила бабушка, но потом она не смогла, а гувернантка для детей-актеров - это была обычная практика.) Но она мне была не нужна, потому что держала меня в рамках, постоянно заставляла делать уроки. Но какие уроки, когда тут съемки! Так что когда мы уезжали в Болгарию и меня спросили, нужна ли мне гувернантка, я сказал: нет. Потом актеры собрались и стали меня спрашивать: зачем ты так поступил - лишил человека возможности побывать в другой стране? А я тогда этого не понимал, мне просто не хотелось никакого контроля. Мне жаль до сих пор.
Тогда в жизни Руслана на первое место вышла другая учеба - актерское мастерство. И давалась ему эта наука ой как непросто.
- Сложно было, потому что я никогда не читал такого количества текстов, да еще все это надо же было сыграть должным образом. А на начальном этапе, когда начинали читать сценарий, я еще и слова путал, допустим - ужинали и унижают. Чтобы разработать мою речь и преодолеть зажатость, Станислав Сергеевич заставлял меня учить наизусть отрывки из “Тараса Бульбы”. Давал по два-три листа и говорил: “Ты завтра мне все это читаешь”. И через какое-то время, скажем, через полгода становилось легче, и я уже был готов играть что угодно. Кроме того, была очень серьезная спортивная подготовка с каскадерами. Помню занятия на батуте, на котором я до тех пор никогда не прыгал. Они ставят меня: “Давай, прыгай!” Я сделал двойное сальто в поролоновую яму и ударил себя коленками по груди так, что дышать не мог, не мог понять, что со мной. Думал, все уже, конец...
Но были периоды, когда Руслан был предоставлен сам себе, а потому был самым счастливым человеком на земле. Особенно когда на съемках все получалось.
- Была гордость, что смог справиться, хоть и не был актером. А главное - это была не моя субъективная оценка, а оценка режиссера. Я вспоминаю момент фильма, когда мы высаживаемся на острове, где и нашли капитана Гранта. Мы с ним еще не встретились, но уже понимали, что он там. И вот, когда мы прыгали с лодки в воду, я кричал: “Папа! Отец! Отец!” - вот тогда я, может быть, не впервые за фильм, но сыграл, что называется, сердцем. У меня слезы накатывались на глаза, я плакал. Вжился в роль окончательно и от сердца, по-настоящему сыграл. И когда мои родители смотрели этот момент, они тоже плакали. Были ли разочарования? Нет, ни на секунду! Какое там разочарование?! Такой кайф! Такие съемки, такие актеры, такие деньги, в конце концов. Мне платили очень приличные по тем временам деньги - 140 рублей, притом в месяц, независимо от количества съемочных дней. Да мне это не было важно, потому что все деньги уходили маме на депонент, и мне доставалось немного. Но моя детская мечта - купить мопед - все-таки осуществилась. И я его заработал сам. В 13 лет заработал сам себе мопед! Это тоже было счастье.
После выхода в 1985 году художественного телефильма “В поисках капитана Гранта” четырнадцатилетний Руслан Курашов стал действительно известной личностью. Письма юных поклонниц приходили в огромных количествах из разных уголков страны.
- Чтобы ответить на такое количество писем, надо нанимать кого-то, но я отвечал сам, - вспоминает Руслан. - Писали, что нравится мой киношный персонаж, предлагали дружить. Были и неожиданные просьбы: “Пришли мне аквариум, у меня рыбки вот такие!” И я старался ответить всем, потом на все письма отвечал одинаково, а потом уже просто оставил... Переписка казалась бесконечной, и я просто бросил, не справился. Конечно, я слышал постоянно: “Вот это он, это он снимался, это такой фильм!” А тут еще на улице дети играют в индейцев и кричат: “Хайя-хайя!” Все поздравляли и не говорили, что, несмотря на успех, надо быть скромным. И не избежать бы мне “звездной болезни”, но меня быстро поставили на место. Когда я в школе заявил учителю: “А почему, собственно, вы мне поставили тройку? Знаете, я в кино снимался!” - она мне ответила просто: “Что ж, не ты первый, не ты последний”. И я все понял. Что зазнаваться не надо, и что до меня столько людей сыграли множество ролей в юном возрасте... И как-то быстро все это успокоилось.
После нашумевшего фильма Руслана Курашова приглашали сниматься еще в нескольких картинах. Но роли были незначительные, скорее даже эпизоды, а не роли.
- Мы с мамой общались со Станиславом Сергеевичем очень долго, потом как-то потерялись - у всех свои заботы, свои хлопоты. Сложно сказать, хотелось мне продолжать сниматься или нет, но я пробовал. Наверное, хотелось, раз пробовал. Но... из-за двухлетнего пропуска в учебе в институт я не попал. И пошел в студию хора имени Пятницкого, чтобы приобрести пластику и научиться танцам. В первый год там мне часто говорили: “Ты ничего не можешь, ничего не умеешь. Мы понимаем, что твои родители здесь работают, поэтому ты сюда и попал”. И тогда мне пришлось доказывать по-настоящему, что это не так. Я закрывался один в зале и занимался. К третьему году я уже был одним из первых в студии. Приобрел профессию. Но мне надо было выбирать: или все бросить и уходить в институт на актерское отделение, или продолжать заниматься танцем. Я выбрал танец, потому что уже не представлял себе иной судьбы.
И Руслан остался артистом балета ансамбля народного танца. Во время службы в армии танцевал в ансамбле имени Александрова. Вернулся, успел съездить в пару так желанных для советских артистов загранкомандировок и... наступил 1991 год.
- Пока был железный занавес, артисты как-то могли еще прокормить себя за счет заграничных поездок. Зарплаты были небольшие: от 80 до - и это максимум - 150 рублей в месяц. Но они были! А в 91-м году в нашем ансамбле началась жуткая неразбериха, и мы с коллегами создали свой маленький коллектив русского народного танца. Уехали в Китай на полгода, жили в хороших условиях. Потом я вернулся и какое-то время по профессии не работал. Тогда все торговали, надо было выживать... Я тоже торговал чем-то в Лужниках. Но весьма неуспешно, видимо, бизнес - это не мое. Вернулся обратно в танцы - в Московский государственный академический театр танца “Гжель”. А потом перешел в Академический ансамбль песни и пляски внутренних войск МВД России, где работаю до сих пор.
Сейчас, взвешивая все за и против своего выбора, Руслан Курашов не сомневается, что поступил правильно.
- Стоять при большом зале в конце выступления, когда тебе все аплодируют - это огромное счастье, - говорит о своей работе Руслан Курашов. - И ты понимаешь, что они тебе аплодируют, что им действительно нравится. Это большой кайф. Но это еще и тяжелый труд. Мой день расписан так: с 10 часов - это класс, разогрев, и дальше в течение трех часов мы репетируем, оттачивая все детали. Потом выступления. У нас серьезный балетмейстер, еще из старой плеяды мастеров, из тех, кто требует именно настоящей работы. И коллектив наш находится на высоком профессиональном уровне.
Конечно, сидя в зрительном зале и глядя на улыбающихся артистов в красивых костюмах, с легкостью выполняющих сложнейшие танцевальные па, тяжелый труд представить сложно. Но...
- В большинстве случаев труд танцовщиков оценивается очень невысоко. Бежар, знаменитый балетмейстер, однажды сказал: “Если хотите заработать денег, никогда не идите в балет”. Не секрет, что, заработка ради, многие негосударственные танцевальные коллективы выступают на различных корпоративах, участвуют в подтанцовках. Артисты пытаются совмещать несколько работ. Но не стоит думать, что артисты балета у какого-нибудь певца зарабатывают большие деньги, нет. Они тоже имеют очень немного, и то - с концертов, а концерт же может быть лишь один раз в месяц. Грустная история. И ничего с этим не поделаешь, спасти ситуацию может только помощь государства... А вот мир посмотреть - это да. Гастроли, счастье встреч со зрителями - это прекрасно, но за этим стоит тяжелейший труд и потеря здоровья, в прямом и переносном смысле. И, конечно, никто не компенсирует им потерю здоровья. Никаких льгот: ведь ты сам пошел в эту профессию. Артист балета, выйдя на пенсию в 40 лет, может рассчитывать только на то, что найдет другую работу. Очень многие ломаются, уходят рано из профессии. Но это связано с отношением к работе.
Сам Руслан Курашов свою работу любит по-настоящему, да и коллективы, в которых он выступал и выступает сейчас, далеки от корпоративного “чеса” и востребованны. А что до ранней пенсии, то профессию, скорее всего, ему придется сменить лишь отчасти.
- Я окончил Академию славянской культуры по кафедре хореографии - балетмейстер и репетитор. И когда в моей жизни закончатся танцы и выступления, возможно, я пойду на преподавательскую работу. Думаю, что жанр русского народного танца будет востребован всегда. Это родное, наше, русское. И это никогда себя не изживет.