Ее никогда не мучил неразрешимый для многих вопрос, как все успеть. Ответ на него она узнала еще в детстве. Секрет прост: во всем в жизни нужен системный подход и ответственность, а жесткое «надо» всегда важнее расслабленного «хочу». На вопросы журнала ответила вице-президент, исполнительный директор Института профсоюзного движения Академии труда и социальных отношений Татьяна ВОДОПЬЯНОВА.
— Татьяна Павловна, ваша профессиональная биография наводит на мысль, что вы воспитывались в весьма высокопоставленной семье и способности к руководству у вас, как говорится, в крови…
— Да что вы! Мой отец всю свою жизнь проработал водителем, мама тоже из рабочего класса. Мы жили в поселке, расположенном пусть и в черте Казани, но по сути своей деревенском. У нас была довольно большая семья: мои родители, мы с сестрой и брат, бабушка. Так что все просто. Небольшой частный домик, огород, живность — и свиньи, и кролики, и куры, и собака. Нас не баловали, папа вообще был очень строгих правил. Мама в силу загруженности тоже не позволяла никому расслабляться, у всех всегда были всевозможные задания. И если уж ты моешь пол, так мама придет и потом в уголочках пальчиком проверит. В общем, я росла в хорошей рабочей семье, где были свои устои и правила.
— Какое из «домашних заданий» вам нравилось больше всего?
— Вообще дел было так много, что я даже боюсь сказать, что из них было самым приятным (улыбается). Может быть, сбор урожая… У нас в саду росли восемь яблонь разных сортов, которые, вопреки превратностям природы, плодоносили ежегодно. Я любила собирать яблоки, такие разные... Любила раскладывать их красиво. А еще запах яблок, необыкновенно вкусный. Поливать любила, хотя тогда, конечно же, не было автополива. Черпали воду из бочки — и с лейкой по огороду… А вот что не нравилось, помню четко: я не любила полоть. Но приходилось и эту работу делать, причем без халтуры. Мама всегда проверяла, насколько чистая грядка, все ли корешки сорняков я убрала.
Домашних дел действительно было много, и никто тебя не спрашивал, что тебе нравится, что не нравится, просто было четко определено, кто за что отвечает. Когда мы это сделаем — это не важный вопрос, просто нужно сделать, и все. Зимой — чистили двор от снега: я, сестра и брат, каждый со своей стороны. Ежедневно носили воду. Родители всегда говорили: берите ведра поменьше, большие — для взрослых. Но только они за порог, мы спешили скорее закончить задание и носили воду по-взрослому. Нужно было топить печку — а в печке такая удивительно вкусная каша всегда получалась… Пшенная с тыквой.
— На мой взгляд, совсем непростое детство для девочки…
— У меня две дочери, и, рассказывая им о своем детстве, я тоже говорила: «Девчонки, если бы вы знали, сколько нам приходилось работать физически!» Ведь подумать только, с ранних лет — песок, навоз, уголь, дрова, вода, которую сколько принес — столько вынес, огород, скотина… Но при этом я училась, много занималась спортом и все успевала. Сейчас у меня абсолютное убеждение, что помогала мне в этом четкая выстроенность домашних дел. Да и физически нас это весьма закалило. Словом, я думаю, здорово, когда так. Но это понимается уже по прошествии лет.
— Наверное, в отношении учебы родители были еще более требовательны?
— Нет, это, говоря современным языком, была зона нашей личной ответственности. Никто никогда уроки у нас не проверял. Мама ходила, конечно, на собрания, но что мы там учим и как — никто никогда не спрашивал. При этом я всегда хорошо училась. Любила литературу и русский язык, потом благодаря замечательному учителю мне понравилась история. Точные науки, математика нравились меньше, но тоже справлялась. К тому же мои подружки-одноклассницы жили в соседних домах, и мы всегда помогали друг другу в случае чего.
— Вы говорили, что занимались спортом. Если не секрет, каким?
— Я занималась легкой атлетикой. У нас был удивительный тренер Красильников Юрий Михайлович, человек высочайшей порядочности и профессионализма. Сам мастер спорта, он жил и дышал своей работой. И он настолько был предан нам! Вот скажи ему, что только в два часа ночи сможешь прийти на тренировку, — и он придет. Это был человек, который с нами, детьми, разговаривал практически на все темы. Мой отец был все время занят, не до разговоров, поэтому такое отношение, понимание и заинтересованность со стороны тренера были для меня очень значимы. Да и ребята в команде подобрались тоже замечательные. Все это позволяло нам добиваться реальных успехов! Мы ездили на соревнования в разные города, мы дружили и побеждали, и это было очень интересно и здорово!
— Потом не было желания заняться легкой атлетикой всерьез?
— В серьезных соревнованиях я перестала участвовать после 2 курса университета. Да, мне нравилось заниматься спортом, но пришла пора задать вопрос: что ты действительно хочешь делать в жизни? А спорт отнимал много времени: уровень твой, естественно, растет — и время требуется более серьезное. И надо было определиться, что в приоритете, что ты хочешь в жизни. В итоге я пришла к выводу, что выбираю учебу. За университет я, конечно, выступала на эстафетах, ездила на соревнования. Но это было уже на другом уровне. Я сосредоточилась на том, чтобы стать юристом в сфере трудовых отношений.
Но я очень благодарна спорту за то, что он, наряду с нашим семейным укладом, тоже был для меня существенным организующим началом. Потому что если заниматься серьезно, то слово «надо» просто становится частью тебя. В спорте не спрашивают, какое у тебя настроение, хочешь ты или не хочешь, — всё, пришли на тренировку — значит, работаем. К тому же именно в секции легкой атлетики я познакомилась со свои будущим мужем.
— Неужели в жизни девушки, столь загруженной обязанностями и учебой, нашлось время для романтики?
— Конечно. (Улыбается.) Честно говоря, с будущим мужем я знакома со школьной скамьи. Я тогда училась в девятом классе, он на год старше. И мы занимались в одной спортивной команде. После школы он поступил на физфак нашего Казанского государственного университета, а я через год — на юридический факультет. И после окончания мною 4 курса и его поступления в аспирантуру мы поженились.
— Семейная жизнь не стала преградой для вашего профессионального роста?
— Нет, что вы! Мой муж был человеком разносторонним и всегда хотел, чтобы и я была такой. Мы говорили обо всем на свете! Если я не успевала что-то важное посмотреть, он записывал мне телепередачи на видео, чтобы потом посмотреть вместе и обсудить. У него была своя планка, которую он сам для себя поднимал, и он помогал расти мне.
Впоследствии я никогда не знала забот ни со школой, ни с институтом дочерей. Папа все контролировал, проверял, обучал сам. Ему никогда не было жалко времени на то, что связано с учебой. Муж приучал детей не ограничиваться знаниями школьной программы. Дети иногда даже подстанывали, потому что всегда были дополнительные задания, особенно по его любимой математике. Это была его вотчина, и он был очень требовательным.
В нашей семье есть традиция: завтраки, обеды, ужины — у кого как получалась — проводить вместе, дома. Муж обязательно брал на себя бразды правления и для каждой такой встречи находил определенную тему для обсуждения. От религии до музыки, от политики до народных праздников… Его не стало полтора года назад… И совсем недавно на таком семейном обеде внук, которому 19 лет, сказал: «Как же чувствуется, что деда нет с нами». Да, это чувствуется во всем…
— Татьяна Павловна, рассказывая о своей профессиональной судьбе, многие профлидеры признаются, что оказались на профсоюзной работе волею случая. Как сложился ваш роман с профсоюзами?
— Наверное, да, у каждого складывается по-своему. В моем случае все получилось вполне логично. Дело в том, что во Дворец труда Республики Татарстан я попала фактически со студенческой скамьи, когда пришла на практику в профсоюзную юридическую консультацию. Потом мне предложили там работать, и я осталась. Но ненадолго, так как перешла в отдел труда и зарплаты республиканского комитета профсоюза работников торговли, общественного питания и потребкооперации. И там, как бы невзначай, задержалась на 23 года! (Улыбается.) Работала инструктором, заведующей отделом, секретарем рескома профсоюза, который впоследствии и возглавила. А в начале 2000-х годов меня избрали председателем Федерации профсоюзов Республики Татарстан. Так что, можно сказать, вся моя профессиональная жизнь связана исключительно с профсоюзами.
— Не страшно было браться за руководство одним из крупнейших в стране профобъединений?
— Конечно, было страшно, при том что к тому времени я почти 10 лет была председателем рескома отраслевого профсоюза. А на должность руководителя профобъединения было выдвинуто несколько кандидатов, среди которых были и руководители более крупных региональных профорганизаций. Так что вначале я не восприняла всерьез, что тоже вошла в список претендентов на пост. Однако через какое-то время меня пригласила действовавший тогда председатель федерации и сказала, что основные ставки делаются именно на мою кандидатуру. Я ответила ей честно, что мне не нужен этот «электрический стул» — это другой уровень ответственности и во внешней, и во внутрипрофсоюзной работе. И сообщила, что откажусь.
Но судьба распорядилась иначе. Буквально через несколько дней меня пригласили на встречу с президентом РТ. Тогда это был Минтимер Шарипович Шаймиев. Я была готова сообщить о своем отказе, но такого вопроса попросту не прозвучало. Президент сообщил, что будет присутствовать на отчетно-выборной конференции ФПРТ, и предложил определиться с датой и временем ее проведения. Так что я даже не решилась сказать, что пришла отказаться от перспективы руководства профобъединением. Меня избрали, и начался новый, очень сложный для меня период жизни.
— Сложности касались профессиональных обязанностей или взаимодействия с профактивом?
— Я уже говорила, что это был новый для меня уровень ответственности. Так что жизнь потекла очень-очень активно… Я называю это состоянием школяра: ты вынужден постоянно учиться. Учишься, наблюдаешь, читаешь, спрашиваешь. Мне было важно пообщаться с коллегами из профобъединений других регионов, узнать, как они решают организационные и финансовые вопросы, как взаимодействуют с членскими организациями. Словом, постигала азы, что было и трудно, и интересно.
Если говорить о ситуации внутри коллектива, то, конечно, среди руководителей рескомов профсоюзов были и недовольные результатами выборов. Был период, когда председатели некоторых крупных профорганизаций достаточно скептически относились к тому, что я — «девушка из рескома профсоюза торговли» — стала председателем профобъединения. Вот это было воспринимать очень непросто. Но я сказала себе, что все решают дела, а значит — будем работать. Чем мы и занялись. И примерно через год-полтора страсти улеглись. Конечно, команда немного изменилась, но ее костяк остался.
— Какое направление работы стало основным в первую очередь?
— Упор мы сделали на мотивацию членства в профсоюзах и развитие социального партнерства в первую очередь в муниципальных образованиях. Конечно, эта работа велась и раньше, но вовлечены в нее были далеко не все районы. Мы поняли, что, сидя в Казани, эту проблему не решить. Значит, надо ехать на территории, устраивать встречи и личный прием работников.
Мы начали проводить дни федерации в районах, куда приезжали большой командой основных специалистов — по охране труда, правозащитной работе, пенсионным вопросам. Плюс представители руководства федерации профсоюзов. Встречались с трудовыми коллективами и с руководством муниципалитетов. В этом случае достигались сразу две цели. Во-первых, люди больше узнавали о работе профсоюзов, о том, какие проблемы мы решаем, в каких вопросах можем оказать помощь. Узнавали, и к какому специалисту и по какому номеру телефона всегда можно обратиться по тому или иному вопросу. Во-вторых, в каждом районе мы договаривались о дальнейшем сотрудничестве и заключении соглашения о взаимодействии координационного совета профсоюзов с администрацией территории.
Резюмируя, скажу, что такая форма работы — личное общение с людьми, возможность обратной связи — оказалась эффективной и вошла в нашу постоянную практику. Правда, проблема возникла, так сказать, изнутри, от привыкших работать иначе руководителей ряда координационных советов профсоюзов в районах. Но и ее со временем удалось преодолеть. В итоге во всех муниципальных образованиях региона эти соглашения были заключены.
Большой прорыв произошел и в сфере работы с молодежью. Начали мы со школ.
— Я так понимаю, что речь идет о профсоюзных уроках?
— Да. Не скрою, в то время у меня возникали определенные сомнения. Я думала: школа, 9–10 класс — это же еще дети, они пока не задумываются о проблемах, которые могут возникнуть на будущем месте работы. Им наши темы будут неинтересны. Но ошиблась. Мы рассказывали о том, что такое безработица, сокращение штата и производственный травматизм, разъясняли трудовое законодательство и цели работы профсоюзов, и в каждом классе находились заинтересованные ребята. Те, с кем было интересно развивать тему и вести диалог.
Конечно же, искали новые формы подачи материала, подбирали в команду ведущих уроков молодых ребят — из сотрудников федерации или студентов. Понимаете, когда между лектором и аудиторией разница в возрасте невелика, то информация воспринимается иначе, понятнее школьникам.
— Кстати о студентах...
— Это был следующий этап работы. Здесь нам очень сильно помогли в Химико-технологическом университете. Именно на базе этого вуза была создана программа «Поколение П», то есть поколение профсоюзов. Работа со студентами здесь начиналась с первого курса, а потом уже обученные второкурсники включались в обучение поступивших. Программа пошла на ура. Ребята из студенческого профкома обратились в профобъединение, и дальше проект развивался при нашей финансовой и организационной поддержке и был распространен на другие вузы республики.
Мы возродили смотры художественной самодеятельности для молодых работников и студентов, стали проводить спартакиады. Пошел такой оживляж, что позволило молодежи почувствовать себя востребованной и давало возможность самореализации. Начали развивать обучение на базе нашего учебного центра. Это была системная работа, которая впоследствии дала результат. Сейчас уже около 40% членов профсоюзов республики — молодежь. А это немало!
— Татьяна Павловна, недавно вы возглавили Институт профсоюзного движения АТиСО. Какими были первые впечатления от нового места работы?
— Начну с того, что я не раз критически высказывалась по поводу отсутствия единой системы обучения, повышения квалификации профсоюзных работников. За годы руководства региональным профобъединением мне не повезло побывать хоть на каких-то профсоюзных курсах, где бы такое обучение проводилось. И вот, чуть больше года назад, председатель ФНПР Михаил Викторович Шмаков сказал мне: «Критиковала — вот теперь иди займись!»
Так получилось, что впервые я попала в Институт профсоюзного движения в свой первый рабочий день в вузе (улыбается). Когда много лет работаешь в руководстве, волей-неволей становишься еще и хозяйственником. Признаюсь, когда я окинула взглядом полученное «наследство», первой моей мыслью было: «Ох ты, боже мой!» Именно так. Я сразу составила список, что нам срочно надо сделать из элементарных ремонтных работ, в том числе в общежитии института. Но, честно говоря, мой энтузиазм быстро был притушен. «Денег нет, но вы держитесь!» — примерно так. Ведь, в принципе, условия для работы в институте, конечно, есть, как и для жизни в общежитии. Просто все заметно обветшало и требует вложения средств для обновления на современном уровне.
— А в плане качества обучения?
— В нашем институте были и есть очень интересные программы. Но на обучение профработники чаще всего приезжают малыми группами. И по финансовым соображениям, и потому, что сами не всегда могут выехать на сессию ввиду профессиональной загруженности. Поэтому сейчас мы работаем над совмещением очного обучения, дистанционного и учебы на месте, когда наши лекторы выезжают в регион. Так, чтобы мы могли охватить максимальное количество профсоюзной аудитории. Усовершенствуем наши программы именно под такой, комплексный формат.
— Что еще нового происходит в Институте профсоюзного движения?
— Мы работаем над расширением нашей аудитории обучающихся за пределы России. Недавно в институт на учебу по охране труда приезжали профработники из Кыргызстана и были очень довольны результатом. Они выразили желание, чтобы на следующем курсе были и коллеги из других стран СНГ, потому что обмен опытом важен и интересен. Поэтому мы вышли на Международную организацию труда с инициативой начать работу по этой программе и с профсоюзной аудиторией из других стран Содружества. Сейчас понимание уже достигнуто, и я думаю, что это направление будет развиваться.
Но охрана труда — далеко не единственная тема, которая может заинтересовать коллег из стран СНГ.
— То же обучение молодых профлидеров, например?
— Да, но в этом направлении мы пока задумались об изменении подходов к обучению молодежи из кадрового резерва членских организаций ФНПР и из состава молодежных советов. Вернее, о создании системного подхода к этому. Без системы нет результата.
Я недавно была в Сочи на Всероссийском молодежном профсоюзном форуме ФНПР «Стратегический резерв 2019: Мотивация». Ребята создавали замечательные проекты, креативили, но им явно не хватало определенной базы знаний. И я вижу нашу задачу в том, чтобы им помочь и в плане получения знаний, и в плане развития личностных качеств профлидера — от ораторского искусства до умения выстраивать диалог.
Наша программа должна быть выстроена пошагово, с учетом всего комплекса необходимых знаний, навыков и умений. Думаю, это тоже очень перспективное направление.
— Сфера профессиональных интересов Татьяны Водопьяновой понятна. А что вас интересует вне профсоюзной работы, чем заполнено личное время?
— Мне много чего нравится! Я хожу в бассейн и в тренажерный зал. С удовольствием посещаю театры и Дом музыки. Одна моя приятельница очень увлечена музыкой, и мы ходим с ней на великолепные концерты. Другая больше расположена к театру — и я с удовольствием составляю ей компанию. Мне правда никогда не скучно, потому что как-то хочется все и успеть, и сделать, и мне это интересно. Разнообразие… Но не во всем.
Еще в юные годы у нас сложилась компания друзей. Мы выросли, обзавелись семьями, но дружить не перестали. До сих пор все значимые праздники отмечаем вместе — четыре семейные пары. Общение с этими людьми — огромное удовольствие и вдохновение для меня. Мы интересны и бесконечно нужны друг другу. А это огромная поддержка в жизни каждого из нас. Ведь это счастье — быть нужным, понятым, любимым и быть самим собой.
— Татьяна Павловна, в вашей жизни есть семья, любимая работа, настоящие друзья, увлечения… Чего еще хочется в будущем?
— Я сейчас отвечу словами из письма Марины Цветаевой одной из подруг, потому что лучше, на мой взгляд, сказать невозможно: «Дай Бог — всего хорошего, чего нету, и сохрани Бог — то хорошее, что есть». Мне это очень понравилось. Это правильно, это правда.
Беседовала Наталья КОЧЕМИНА
ВОДОПЬЯНОВА Татьяна Павловна окончила юридический факультет Казанского госуниверситета (1977 г.), кандидат социологических наук.
1977–1979 гг. — инструктор отдела производственной работы и зарплаты Татарстанского рескома профсоюза работников государственной торговли, общественного питания и потребкооперации;
1979–1986 гг. — зав. отделом Татарстанского рескома профсоюза работников государственной торговли, общественного питания и потребкооперации;
1986–1991 гг. — секретарь, зампред рескома профсоюза;
1991–2000 гг. — председатель Татарстанского рескома профсоюза работников торговли, общественного питания, потребкооперации и предпринимательства «Торговое единство»;
2000–2018 гг. — глава Федерации профсоюзов РТ;
2004–2014 гг. — депутат Госсовета РТ III–IV созыва, член президиума ГС РТ, член комитета по социальной политике;
с 2018 г. — вице-президент, исполнительный директор Института профсоюзного движения АТиСО.
Награждена медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, орденом Республики Татарстан «За заслуги перед Республикой Татарстан», юбилейной медалью «В память 1000-летия Казани», медалью РТ «За доблестный труд», нагрудным знаком ФНПР «За активную работу в профсоюзах», серебряным нагрудным знаком «25 лет ВКП».