Российская трехсторонняя комиссия 30 мая заслушала доклад Министерства экономического развития о прогнозе его же, то есть развития страны, на 2026 - 2028 годы. И это оказалось тем случаем, когда приводить конкретные цифры, резюмируя доклад, бесполезно. Потому что актуальные цифры оказываются одними, прогнозы - другими, а реальность - третьей. В то время как, отметил президент ФНПР Михаил Шмаков, “идет война на выживание”.
Заседание Российской трехсторонней комиссии 30 мая началось с того, что “Солидарность” взяли, что называется, за живое. Дело в том, что президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин немного отклонился от привычного (хотя, скорее всего, и неписаного) регламента и к анализу повестки дня присовокупил своего рода рекламу деятельности РСПП за прошедший месяц: рассказал о паре проведенных мероприятий и отрекомендовал сайт своей организации как новостной источник.
- Татьяна Алексеевна, - обратился к вице-премьеру Татьяне Голиковой, курирующей РТК, президент ФНПР Михаил Шмаков, - сообщение Александра Николаевича [Шохина] выходит за рамки вашего вопроса: каким образом мы будем рассматривать повестку дня. Давайте тогда введем еще один элемент нашей работы - каждая сторона сообщает о своих успехах. Но вообще я хочу сказать (вот оно, главное! - П.О.), что недостаточное освещение работы РТК в прессе. Освещение слабое. Может быть, [привлечь] Первый канал, второй канал… Для чего это надо? Вот собирающиеся здесь знают, чем мы занимаемся. Но региональные правительства прохладно относятся к работе своих трехсторонних комиссий.
Что ж, “Солидарность”, если надо, готова в освещении работы РТК конкурировать хоть с десятым каналом. Но пока что, кажется, из федеральных СМИ мы единственные, кто об РТК рассказывает в принципе. Впрочем, Михаил Шмаков говорил о недоработках государственных СМИ, а не профсоюзных. Но, как говорится, тем не менее. Вспоминая чудесный советский фильм “Дайте жалобную книгу”, “будем работать еще лучше”, но в хорошем смысле. А посему перейдем, наконец, к повестке заседания.
Один из центральных вопросов был посвящен прогнозу социально-экономического развития страны на 2026 - 2028 годы.
- Экономика вступает в период - пока плавного - охлаждения после тех сверхвысоких темпов роста, которые мы имели в два предыдущих года, - начала с оценки текущей ситуации замминистра экономического развития Полина Крючкова. - То есть за первый квартал [текущего года] рост ВВП составил всего около 2% (если учитывать, что 2024 год был високосным. - П.О.). В старые времена мы бы сказали, что это хорошо, но после 4% [за прошлый год] это показывает, что экономика потихоньку замедляется. Это нормально.
Среди “нормального” было перечислено, в том числе, замедление темпов роста потребительского спроса. Что должно говорить, по идее, о снижении доходов населения либо о том, что оно предпочитает экономить, а не потреблять. Впрочем, второе редко можно себе представить без первого. Хотя, как говорит Полина Крючкова, “квартальные данные по денежным доходам населения высокие”, что означает: “доходы распределяются между расходами и сбережением в пользу сбережения”. Что, в свою очередь, является следствием “жесткой денежно-кредитной политики Банка России”. Зато, сдобрила позитивом заместитель министра, замедляется рост инфляции:
- По недельным данным мая мы видим, что она, в пересчете на год, упала даже ниже таргета (целевого показателя. - П.О.) Банка России, - пояснила Крючкова. И тут же перестраховалась: - Ну, понятно, что недельные данные - это такая штука, которая потом может корректироваться… Но в любом случае мы видим, что вот этот тренд на замедление инфляции - он очень важный и становится весьма ощутимым. При этом мы видим, что у нас очень высокая степень неопределенности, связанной с общей геополитической обстановкой и ситуацией в мировой экономике.
Таким образом, можно сказать, что Минэкономразвития выступает - пусть, наверное, и вынужденно - в роли мудреца Сократа, который только и знает, что ничего не знает. Все хорошо, но это смотря как считать, а в целом все довольно непредсказуемо - таков наш оптимистический прогноз. Есть ощущение, что в ведение Минэкономразвития передали не только Росстат, но уже и Гидрометцентр. И оно, кстати, подкрепляется фактами: погоду на мировом рынке сейчас во многом делают непредсказуемые шаги американского президента Дональда Трампа в его “торговых войнах” с Китаем и Евросоюзом. “А это, - резонно отмечает замминистра, - безусловно, сказывается на условиях функционирования российской экономики, на ценах на традиционные товары российского экспорта”.
И тут уж надо сказать о том, что действительно радует. Несмотря на рекордное число (что не повод для гордости) экономических санкций против России, российский экспорт не только никуда не делся, но и все еще играет в нашей экономике роль настолько существенную, что даже Минэкономразвития не берется давать определенные прогнозы.
- Понятно, что прежде всего [экспорт] - это нефть и газ, но не только нефть и газ. Потому что другие товарные рынки тоже… Волатильность на них высокая, - пояснила Крючкова.
Для понимания, нефть и газ занимают более половины в структуре российского экспорта. А волатильность, которая “на других рынках тоже высокая”, - это способность цен меняться, то есть уровень их непредсказуемости, по большому счету.
- Поэтому, конечно, уровень неопределенности крайне высок. Понятно, что по мере того, как ситуация будет как-то изменяться, устаканиваться, прогноз будет корректироваться. Но в любом случае мы в этой ситуации неопределенности уточнили показатели прогноза, опираясь на те достоверные тенденции, которые мы сейчас видим, - резюмировала замминистра экономического развития.
По мере устаканивания ситуации, конечно, чего только не скорректируешь. А прогноз, если коротко, таков: поживем - увидим. Может быть. Как было сказано прямыми словами, “прогноз достаточно реалистичный, неопределенность очень высока”. Но Михаила Шмакова, судя по всему, не устроило не только это:
- Вы в своем выступлении сказали, что замедление экономики - это нормально, - обратился он к докладчице. - Это действительно нормально для нашей жизни, для страны?
- Я не сказала про замедление экономики - я сказала про замедление темпов роста… - уточняла Полина Крючкова.
- Я знаю, чем отличаются темпы от цифр, которые получаются, - успокаивал ее президент ФНПР. - Поэтому, если замедление экономики - “нормально”, и Минэкономики, Центробанк и Минфин оперируют такими словами, что нужно охлаждение экономики, - то, может быть, переименовать пока Министерство экономического развития в Министерство экономического замедления? Из этого сообщения все цифры понятны. Но философия направлена на [оправдание] замедления экономики по разным причинам: из-за того, что Трамп встал не с той ноги; из-за того, что Всемирный банк дал какие-то свои указания, которые Центробанк России берет под козырек. И все это направлено на замедление экономики, хотя сейчас идет война на выживание. А мы говорим о замедлении экономики, когда ее надо развивать. Поэтому министерство надо переименовать.
- Мы передадим Владимиру Владимировичу, - отшутилась, имея в виду президента Путина, Татьяна Голикова. И понимая, конечно, что насчет переименования Минэка - это тоже шутка, хотя и горькая. Ведь не только в профсоюзах знают, что сменой вывески проблемы не решаются.
Некоторые работодатели с последним утверждением не согласятся, но у них в этом смысле все еще впереди. Впрочем, что впереди у нас у всех, тоже не секрет. Надо только подождать, как завещал классик. В смысле, долгая счастливая жизнь - а вы о чем подумали?
- Когда-то Министерство экономического развития называлось просто - Министерство экономики. Я сам был министром экономики, и мы исходили в 90-е годы из того, что называть [ведомство] Министерством экономического развития, наверное, неправильно…
Александр Шохин, президент Российского союза промышленников и предпринимателей