Американский фотограф и социолог, он использовал свою камеру как орудие социальных реформ, в частности — запрета детского труда в США. Его творчество мало изучено, и он почти не упоминается в популярных изданиях, посвященных фотографии: первое биографическое исследование, проведенное Кейт Сампселл-Уиллман, вышло только в 2009 году. Хайна забыли по мере того, как социальный пафос его самых известных фотографий перестал быть актуальным. Славу его затмили те, кого он в свое время вдохновлял: Доротея Ланж, Уокер Эванс, Артур Ротштейн, Беренис Эббот.
Льюис Хайн родился в 1874 году в небольшом городке Ошкош в штате Висконсин. Его отец погиб, когда ему было 18 лет, и, чтобы поддержать семью, Льюис был вынужден пойти работать. Его первым местом работы стала фабрика по производству обивки мебели — по 13 часов в день, шесть дней в неделю. А его заработок составлял всего 4 доллара в неделю.
Тем не менее Хайн не оставил идею получить образование — скопил деньги и в 26 лет поступил на курсы повышения квалификации в Чикагский университет. Там он познакомился с Фрэнком Мэнни, директором государственной педагогической школы в Ошкоше и ассистентом Джона Дьюи, будущего знаменитого философа. При поддержке директора Хайн смог учиться у Дьюи, а потом и сам стал учителем. Вполне вероятно, что как раз тогда он проникся идеей Джона Дьюи о «социальной реконструкции». Идея предполагала наделение собственностью как можно большего числа людей, более справедливое распределение материальных благ и, следовательно, борьбу с социальной несправедливостью и имущественным расслоением. В итоге, считал Дьюи, должны исчезнуть те, кто присваивает себе результаты труда: крупные собственники и монополисты. Хайна на всю жизнь заинтересовала тема труда в человеческой жизни.
В 1901 году Фрэнк Мэнни был назначен суперинтендантом (управляющим) Школы этической культуры Феликса Адлера в Нью-Йорке, и при переезде он переманил с собой Хайна в Нью-Йорк. Там Хайн лично познакомился с Адлером, основателем гуманистической религии этической культуры и будущим главой Национального комитета по детскому труду. А также — с Джеком Спарго, будущим автором книги «Горький плач детей», описывавшей жуткие условия детского труда (опубликована в 1906 году), и Флоренс Келли, главой Национальной лиги потребителей.
Первые годы в Нью-Йорке Хайн учился в Колумбийской школе социальной работы и там познакомился с Артуром Келлогом, редактором «Благотворительного журнала». Все эти люди позже станут его издателями, работодателями и партнерами в его творческой деятельности. Они верили в возможность социальных реформ, более того, в то, что простые американцы сами могут стать двигателем этих реформ. Их уверенность имела отчасти религиозный фундамент: если люди по своей природе хорошие, то общественное мнение, направленное научно подкованными экспертами, — это ключ к преобразованиям.
В Школе этической культуры Адлера Хайн преподавал естествознание и географию, а в 1904 году он и Мэнни создали первую образовательную программу по фотографии. Хайн вывозил своих студентов за город — фотографировать природу, а также водил по Нью-Йорку, где они фотографировали жителей города. Особенно его занимали малоимущие слои населения, проживавшего в многоквартирных домах. Вполне вероятно, что там Хайн встретил множество семей иммигрантов, что привело его в дальнейшем на остров Эллис — туда, где начинался путь всех, кто прибыл в Соединенные Штаты в поисках лучшей жизни. Эллис (соседствует с островом Либерти, где стоит статуя Свободы) был самым крупным пунктом приема иммигрантов с 1892 по 1954 год. В 1954 году пункт был закрыт, а с 1976 там действует музей иммиграции.
Хайн решил брать своих студентов на остров Эллис, чтобы запечатлеть портреты мигрантов. И это было новым словом в фотографии, потому что в то время фотографы, за редким исключением, оставались в стороне от социальных проблем. Журнальная фотография бедноты того времени больше напоминала безжалостный вуайеризм либо романтизировала обитателей трущоб.
Хайн преподавал в Школе этической культуры до 1908 года. Он посвящал фотографии свое свободное время либо урывками что-то фотографировал во время занятий со студентами. Надо напомнить, что в те времена фотография была далека от технической легкости: хотя «щелчок затвором» происходил довольно быстро, подготовительный процесс отнимал гораздо больше времени. А высокая стоимость одного кадра не оставляла фотографу права на ошибку.
Индустриализация, проходившая в Штатах в то время, требовала все больше и больше рабочей силы. У мигрантов, как правило, не было особого выбора работы. Они приезжали, имея за душой сущие гроши, и владельцы фабрик и заводов нещадно эксплуатировали эту безликую для них рабочую силу.
«Я отношусь к своим людям так же, как я отношусь к машинам. До тех пор пока они могут делать работу, за которую я им плачу, я оставляю их при себе, получая от них все, что я могу. Когда мои машины становятся старыми и бесполезными, я избавляюсь от них и беру новые, и эти люди — часть моей машинерии», — выразил отношение к рабочим один из фабрикантов.
Портреты Хайна, напротив, открывают перед нами индивидуальность каждого, кто прибыл на «родину свободы», будь то молодая албанка, приехавшая из Италии, или старый еврей из России. С 1904 по 1909 год Хайн сделал примерно 200 фотографий иммигрантов на острове Эллис. Его заботило их положение, изолированность и, как следствие, невосприимчивость к трудовому и профсоюзному движению, а значит, и более чем уязвимое положение.
В 1907 году Хайн стал сотрудничать с фондом Рассела Сейджа и два года работал над коллективным трудом «Обзор Питтсбурга», который этот фонд финансировал. Исследованием руководил Пол Келлог, брат Артура Келлога, а Хайн собирал визуальные доказательства. «Обзор Питтсбурга» — одно из первых и наиболее глубоких исследований не только трудовых аспектов жизни сталелитейного центра тогдашних Соединенных Штатов, но и различных аспектов трудовой жизни вообще, а также урбанизации, жизни в городе, социального неравенства. В середине XX века визуальное исследование Питтсбурга повторил знаменитый фотограф Уильям Юджин Смит.
«Обзор Питтсбурга» был опубликован в журнале «Благотворительные и общественные организации». Хайн, увы, был не особо щепетилен в вопросах достоверности. Он считал, что до той поры, пока фотография отражает реальное положение дел в целом, частностями можно пренебречь. Например, делая подписи к серии фотографий с одним и тем же героем, он мог приписывать ему разные национальности. Для него фотография была не фиксацией факта, а созиданием образа, который приблизит необходимые реформы.
«Обзор Питтсбурга» имел большой успех. Работавших над ним приглашали на публичные выступления, сам «Обзор» перепечатали в ряде изданий. Он послужил одним из факторов формирования общественных настроений, апогеем которых стали забастовки в Пенсильвании. Сначала — в городке Маккиз-Рокс. Там акция протеста достигла эмоционального пика 22 августа 1909 года, когда бастующие рабочие схлестнулись с полицией и частными охранниками (по разным оценкам, погибло от 12 до 26 человек). Позже — в Бетлехеме, когда стачку объявили 700 рабочих Bethlehem Steel, второй крупнейшей сталелитейной компании США.
В 1912 году сенатский комитет по труду и образованию назвал организацию работ в U.S.Steel — одной из ведущих компаний — «жестокой системой промышленного рабства» и ускорил введение восьмичасового рабочего дня при выполнении всех госзаказов на федеральном уровне. Похожим образом отреагировали и правительства штатов. А самой U.S.Steel пришлось покончить с семидневной рабочей неделей, ввести нормы безопасности труда и компенсацию несчастных случаев.
ДЕЛО ЖИЗНИ
Еще в 1906 году Хайн начал работать на Национальный комитет по детскому труду (NCLC), созданный в 1904 году. Главной целью NCLC было искоренение детского труда. Комитет считал, что при наличии достаточного количества красноречивых доказательств рациональные американцы будут принимать правильные решения. И создатели комитета считали нерациональным разрешать детям работать, поскольку для детей это почти всегда кончалось болезнями, а то и смертью. Привлечение фотографа для сбора доказательств было новаторской идеей в то время — оказывается, никто раньше не пытался использовать фотографию как орудие социальных реформ.
До 1908 года Льюис Хайн совмещал сотрудничество с NCLC с работой учителя, а в 1908-м решил полностью сосредоточиться на социальной фотографии, ориентированной на реформы, и начал трудиться на комитет полный день. В течение десяти лет он колесил по США, фотографировал, расследовал и публиковал результаты. Но, реализуя этот проект, он столкнулся с очень негостеприимной встречей со стороны работодателей, так что ему пришлось собирать информацию тайно. Он представлялся пожарным инспектором, продавцом открыток или Библии, промышленным фотографом, документирующим фабричную машинерию.
Теперь он не только фотографировал, но и слушал истории детей, в точности записывал их возраст, зарплату, трудовой стаж и уже не позволял себе таких вольностей, как в «Обзоре Питтсбурга». Он даже измерял их рост по высоте пуговиц на своей одежде, поскольку не мог себе позволить открыто собирать данные.
В январе 1909 года на десяти страницах журнала «Благотворительные и общественные организации» были опубликованы сделанные Хайном фотографии из Северной и Южной Каролины. Это было одно из одиннадцати изданий, опубликовавших материал. Глава Национальной лиги потребителей Флоренс Келли сказала об этом репортаже, что это убедительное свидетельство того, что дети вносят существенный вклад в работу текстильной промышленности Юга. Она особо отметила мастерство фотографа, который рассказал общественности о том, о чем молчали министерства труда и образования и перепись населения.
Работа Хайна в NCLC включала также исследования свекольных ферм в Колорадо, клюквенных полей в Коннектикуте, угольных шахт в Пенсильвании, консервных заводов побережья Мексиканского залива. Он снимал на стекольном, табачном и одежном производствах. Его фотографии были главным орудием мобилизации общественного мнения против детского труда.
Хайн писал жене в 1910 году: «Мои фотографии детского труда уже заставили власти посмотреть, “возможно ли такое”. Они пытаются обойти их вниманием, кричат “фальшивка”, но в этом и заключается ценность собранных данных и этого свидетельства. Мой социологический кругозор ежечасно расширяется».
В 1912 году было создано Детское бюро Соединенных Штатов. В том же году Прогрессивная партия Теодора Рузвельта сделала упразднение детского труда одним из пунктов предвыборной программы. Однако это не помогло Рузвельту вернуться в Белый дом.
В 1916 году федеральный закон о детском труда прошел, но два года спустя Верховный суд признал его неконституционным. Эпопея законодательного регулирования найма детей младше 16 или 18 лет (в зависимости от штата) растянулась на годы, и точку, впрочем не окончательную, поставил уже кабинет Франклина Рузвельта в 1938 году. Тем не менее правозащитные организации сообщают о распространенности детского труда в США и по сей день.
Зарплата Хайна в NCLC в 1917 году упала с 275 долларов в месяц до 200, и в следующем году он окончательно расстался с комитетом. За годы работы он сделал больше пяти тысяч фотографий, свидетельствовавших о детском труде и его условиях. В 1918 году Хайн поехал в Европу. Там он освещал деятельность Миссии по оказанию помощи в Европе американского Красного Креста во Франции и на Балканах: работал над проектами о беженцах, а также над освещением проблем здравоохранения, голода, антисанитарии.
Поскольку Хайн на протяжении всей своей карьеры занимал подчиненное положение и в работе зависел от тех, кто ее финансировал, это делало его уязвимым по отношению к сменам политического и идеологического ландшафта. После Первой мировой войны он решил переключиться на более позитивные темы. После вынужденного ухода из NCLC его заработок стал непостоянным. Его работа стала цениться ниже как в денежном, так и в любом ином эквиваленте. Она уже не вызывала такого резонанса в обществе: Хайна не приглашали на публичные выступления, а издания не выстраивались в очередь, чтобы перепечатать его фотографии.
В дальнейшем творчестве он столкнулся с противоречием между тем, что он хотел сделать своим творческим методом (позитивные фотографии людей, чей труд — суть их достоинство), и действительностью (разделение труда, его фрагментация, стандартизация операций и заданий, увеличение числа низкоквалифицированных рабочих и усиление менеджерского контроля). Хайн нашел выход в том, чтобы сконцентрироваться на ремесленниках: его героями стали резчик по дереву, серебряных дел мастер, гравер по драгоценным и полудрагоценным камням, витражник и другие. В другом проекте он решил взглянуть на рабочего как на интеллектуала, который строит и контролирует современные машины. Но оба проекта уже не обладали ни социальной остротой, ни обличительным пафосом, подобным «Обзору Питтсбурга» или работе по детскому труду.
Какое-то время Хайн надеялся на корпоративные заказы. В 1920-е годы он взял еще несколько проектов «рабочих портретов», но у него так и не появилось возможности получить стабильный заработок. Он был награжден профессиональными премиями и стал признанным мэтром в среде коллег, но это не помогало в поиске работы. В 1930 году, когда он уже решил продать дом, ему удалось получить заказ на съемку строительства Эмпайр-стейт-билдинг. Наступил звездный час Хайна. Для него это снова было чествование рабочего, а не просто документирование стройки. Часто он снимал рабочих в очень опасных ситуациях, когда они рисковали жизнью — и он вместе с ними. Чтобы создать наилучшие точки съемки, Хайн работал в том числе в специальной корзине, которая висела в трехстах метрах над Пятой авеню.
Когда началась Великая депрессия, Хайн снова начал сотрудничать с американским Красным Крестом, снимал засуху на юге США. Для Управления долины Теннесси снимал жизнь в горах на востоке штата. В 1936 году он работал на Управление промышленно-строительными работами общественного назначения — ведущее агентство по трудоустройству миллионов безработных после финансового кризиса, одну из движущих сил Нового экономического курса Франклина Рузвельта. Но работа Хайна над этим проектом не была завершена.
Последние годы жизни фотографа оказались омрачены финансовыми проблемами, и в сентябре 1939 года он потерял право выкупа заложенного дома. Вскоре после этого умерла его жена. Он прожил еще немного и умер в ноябре 1940-го, после операции в больнице в Нью-Йорке.
«Когда Хайн стремился изменить условия труда, он помог изменить сознание. Когда он стремился изменить сознание, он не изменил ничего», — подытожил роль Хайна в формировании современной картины мира историк, профессор Университета Британской Колумбии Питер Сейшас.
Камиль АЙСИН