Окончание. Начало в "Солидарности" № 33, 2017
…И грянул 1991 год. Революция имеет такое свойство, что всё - через колено, на излом. И разницы нет, что человеку жизнь испортить, что экономику уронить... Так что путь в светлое будущее капитализма для производительности труда начался плохо. Заводы быстро ощутили все прелести рыночного свободного плавания: нет денег у населения - останавливай станки. Общей практикой стало сокращение рабочего дня, снижение оплаты труда.
Уже в 1992 год индекс промышленного производства упал на 16%, а к 1999-му - на 51%! Что потянуло за собой и производительность труда: к 1994 году ее уровень снизился до 63% от “советского” (1990). Фондоотдача с 1991 по 2000 год снизилась с 0,97 до 0,382. Втрое!
Не остались без изменений доходы населения и зарплата. По данным Росстата, к концу 1995 года средний уровень реальной зарплаты упал примерно до 34% от дореформенного уровня января 1992 года. А по расчетам ученых, среднемесячная зарплата в сопоставимых ценах в 1991 году была 598 руб. в месяц, а в 1998 году - только 198 руб. При этом пышным цветом расцвело такое явление, как задолженность по оплате труда. Явление, неизвестное в других рыночных экономиках.
По данным Росстата, на конец июля 1997 года задолженность по зарплате в бюджетных отраслях и ВПК из разных бюджетов составляла 11,4 трлн руб. А с учетом оплаты труда военных, правоохранителей, сотрудников МЧС и т.д., получавших деньги от государства, сумма задолженности составляла 20 трлн руб. Общая же задолженность по зарплате на начало 1997 года была почти 50 трлн руб. Поэтому, когда у нас кто-то где-то порой рассуждает об опережающем росте зарплаты по сравнению с производительностью труда, пусть в эти рассуждения вставит цифру начисленной, но так и не полученной оплаты.
Кардинальные изменения в экономике страны привели к тому, что с 1990 по 2012 год численность промышленно-производственного персонала (рабочие, руководители, специалисты, служащие) снизилась в три раза, а промышленных рабочих - в два. Лишь к 2004 удалось восстановить уровень производительности труда, который был характерен для всей экономики в 1990 году. А к 2012 году - превысить этот уровень только на 30%.
В 2012 году ВВП России за один отработанный час составлял 24 доллара, или 37% от уровня США, 41% от уровня ФРГ, 60% от уровня Японии. При этом темп роста производительности труда в восстановительный период в России был выше, чем в большинстве стран ОЭСР. Так, по данным ОЭСР, с 1999 по 2011 год она выросла на 60% (за тот же период в США ее рост составил 25%, в Японии - 23%, в Германии - 16%).
Анализируя ситуацию в современной России, надо понимать, что рост мог быть и выше, но ряд обстоятельств затрудняют, если не сказать мешают этому.
Во-первых, российское проклятие - монополия в экономике. Сами судите, СССР исходил из плановых подходов. Зачем допускать конкуренцию и строить два завода вместо одного? Конкуренция была не нужна. Производственные показатели (себестоимость, количество, технические требования к продукции, рентабельность и т.п.) определялись централизованно. Отсюда и низкая заинтересованность в том, чтобы повышать эффективность труда, снижать себестоимость. При переходе в рыночную экономику это препятствие преодолеть не удалось. Наглядный пример - ЖКХ. Каждый год население получает новые квитанции с увеличенной стоимостью услуг. И сделать ничего нельзя: одна труба холодного и одна - горячего водоснабжения, одна электрическая сеть.
Во-вторых, как в СССР, так и в России низкая стоимость труда. Поэтому работодателям невыгодно замещать труд машинами и ориентироваться только на высококвалифицированную рабочую силу. Классический пример: МРОТ, как моряк, все стремится достичь горизонта (прожиточного минимума) и пока никак не может.
В-третьих, условия для бизнеса в стране таковы, что тысячу раз подумаешь, вкладываться ли в развитие: вдруг придут и отнимут?
В-четвертых, сверхвысокие проценты по банковским кредитам. Ну какой нормальный бизнес выдержит 18 - 22% годовых?
В-пятых, сверхвысокая стоимость логистики. Наделил бог Россию пространством: и дороги длинные (если они есть), и население распределено некомпактно. Добавьте желание чиновного люда так усложнить подключение к энергомощностям и водоотведению и получение любой бумажки, что плюют капитаны бизнеса на модернизацию и эксплуатируют то, что от СССР осталось, до самой ручки.
Но есть в Отчизне романтики, есть. Вот и Минэкономразвития решило вступить в бой за повышение эффективности труда. Мол, негоже стране плестись за прогрессом, надо бороться за производительность. И подготовило-таки программу развития производительности труда стоимостью в 29 млрд руб. Маловато будет, подумает кто-нибудь. Как за такие деньги модернизацию произвести, фонды обновить, логистику комфортной сделать и оплату труда повысить?
Да никак. Не о том министерство думало, а о том, что надо на деньги эти нанять консультантов, а уж те консультанты расскажут, как догнать и пере- гнать Америку. Расскажут, как стулья в конструкторском бюро переставить, как внедрять идеи бережливого производства. Понятно, что не все предприятия попадут в список счастливчиков, но те, кто попадет, обязательно производительность повысят. А еще министерство подумало о том, как высвобождаемую рабочую силу трудоустраивать. Правда, тут туманно все. Ну да ладно.
А что наши партнеры по мировой экономике? Как проблему решают?
Возьмем для примера восточного соседа - Японию. Этим вопросом в стране занимаются Министерство труда, Японская ассоциация МОТ и Японский центр производительности труда для социально-экономического развития (ЯЦПСЭР).
Начали они с создания новой философии и механизма включенности работников в повышение производительности труда. И основное направление выбрали - стимулирование рабочих. Японцы поняли сразу, что без работника ничего не сделаешь. Что для достижения высокой производительности труда надо создать благоприятные условия, ориентированные на работника и способствующие его эффективной работе.
При этом в Японии дифференциация в оплате труда - одна из самых низких. Работник самой низкой (начальной) квалификации получает всего в три раза ниже, чем высококвалифицированный. Руководитель завода, фабрики получает в конце месяца только в 4 - 5 раз больше, чем станочник, слесарь, инженер. А у нас?!.
В Японии за каждое рацпредложение, позволяющее сократить издержки или время, затраченное на производство продукта, положена доплата. После рабочего дня рабочие в “кружках качества” обсуждают вопросы контроля качества, думают, как оптимизировать распределение трудовых функций, улучшить оснастку и приемы работы. А предприятия внедряют новое оборудование. Сейчас, наверное, уже мало кто помнит, что беспрерывный способ разливки стали изобрели в СССР, а массово применять стали в Японии. То же было и с конверторным способом выплавки стали…
А консультанты - они и в Японии работают, но главное слово и дело остается за работниками. Как-то так.
Может, и нам у японцев поучиться методам стимулирования работников, а уж затем общие места из учебников рассказывать при помощи консультантов?