Корреспондент “Солидарности” отправился с автоколонной ФНПР по России

Фото: Александр Цветков / "Солидарность"

СТАРТ

Утром 7 марта в Москве, когда никто уже этого не ожидал, вдруг случился снег - крупный, красивый, хлопьями.

- Уже традиция: как соберешься отбывать, обязательно будет дождь, - замечает окруженный журналистами глава ФНПР Михаил Шмаков. - А снег - тот же дождь, только мороженый. Так что все будет хорошо.

То, что профсоюзы готовят крупный автопробег, стало известно широкой общественности недавно. И тем амбициознее выглядит его план: пройти по сорока областям, республикам и краям от Москвы до Магадана - через юг России, Крым и Кавказ, Поволжье, Южный Урал и Сибирь к побережью Охотского моря. Последняя часть маршрута, которая начнется в Сковородино Амурской области и пройдет по Якутии и Магаданской области, самая сложная и непредсказуемая. График плотный, длинных остановок и сбоев не предусмотрено. На все примерно месяц.

Впрочем, опыт подобного у отечественных профсоюзов уже есть: в 2005 году автоколонна ФНПР прошла от Балтийского моря до Тихого океана, стартовав в Калининграде и финишировав во Владивостоке. Тогда поводом для акции стало 100-летие легальной профсоюзной деятельности в России.

На сей раз юбилейных дат сразу три. Прежде всего, в мае 70-летие Победы. В связи с этим первая часть пробега будет иметь в первую очередь мемориальное значение: колонна пройдет по местам важнейших боев и событий войны, по городам-героям и городам воинской славы.

Два других повода - теперь уже 110-летие профсоюзов в России и 25-летие самой ФНПР. Соответственно, и целей у нынешней акции несколько: с одной стороны, по словам вице-спикера Госдумы и первого зампреда ФНПР Андрея Исаева, подчеркнуть, что профсоюзы - это структура, которая “последовательно стоит на патриотических позициях”, с другой - напомнить о себе стране в канун большого кризиса.

- Фактически, этот автопробег станет агитационным перед 1 Мая, - рассказал Михаил Шмаков, выступая на небольшом предстартовом митинге, который состоялся после символического возложения цветов к мемориалу “Могила Неизвестного солдата”. - Уже вырисовывается лозунг, который, думаю, коллеги в регионах поддержат: “Росту цен - удвоение зарплат”.

Пока в ознаменование начала пробега высшее руководство профсоюзов возлагает цветы к Могиле Неизвестного солдата, колонна стоит под парами на Манежной площади. Изюминка - бежевая “Победа” 1950 года выпуска. Заслуженный автомобиль пройдет длинный путь по стране, но ему, как и любому пенсионеру, нужен временами покой, поэтому часть пути она будет “отдыхать” в прицепе полноприводной “Тойоты”. Кроме того - два УАЗа: Patriot и Hunter. Последний, не считая “Победы”, конечно, - самый почтенный член команды: участвовал в агитпробеге десять лет назад и дошел до Владивостока. Еще одно авто - японец Nissan Safari (позывной - “Самурай”). И наконец - штабной “фольксваген”, который пойдет замыкающим. На разных этапах маршрута к колонне будут примыкать и другие автомобили и участники.

Митинг кончился. Шмаков, окруженный журналистами, садится в “Победу”. Дверца хлопает - корреспонденты наперебой щелкают затворами фотокамер.

Глава ФНПР, как планируется, поведет колонну на начальном этапе - и далее на особо важных участках пути. “Основным” капитаном команды является зампред организации Евгений Макаров. С ним, а также с представителем ФНПР в Центральном федеральном округе Анатолием Сыроквашей мы располагаемся в “штабном” авто.

Будут примыкать к пробегу и другие участники, в том числе из числа высшего профруководства. Например, на первом этапе провожать колонну отправились Андрей Исаев, зампред ФНПР Сергей Некрасов, а также главный редактор “Солидарности” и секретарь ФНПР Александр Шершуков. Профлидеры регионов, по которым пройдет пробег, будут присоединяться к колонне в своих “зонах ответственности”. А Виктор Пинский, глава приморских профсоюзов, решил поддержать пробег участием еще из Москвы.

В ПУТИ

Курс на юг колонна берет не сразу: сначала движемся в Химки, к мемориалу у рубежа, где когда-то было остановлено немецкое наступление на Москву, - к огромным противотанковым ежам, стоящим прямо у Ленинградского шоссе. Следом за тем отклоняемся на запад от Москвы - в деревню Петрищево Рузского района, место казни Зои Космодемьянской. В селе - небольшой мемориальный комплекс с музеем, в котором будто остановилось время и последней четверти века попросту не было. На крыльце - знак ленинского комсомола, а пожилая экскурсовод, встречая нашу делегацию, обратилась к нам словом “товарищи”. Впрочем, кажется, что и столько посетителей разом музей давно уже не видел.

Но график долго задерживаться не велит - наконец выходим на магистральное, южное направление и движемся в сторону Тулы. Остановка в Туле неслучайна. Осенью 1941 года, после падения Брянска и Орла, части вермахта и СС натолкнулись на ожесточенное сопротивление туляков и прибывших на защиту города частей и оборону на этом участке прорвать так и не смогли. Точное количество погибших во время Тульской оборонительной операции по-прежнему неизвестно, но она во многом способствовала тому, что к началу зимы немецкое наступление на Москву, казавшееся неудержимым, захлебнулось.

Ровный и стройный ход автоколонны обеспечить непросто - Евгений Макаров постоянно контролирует по рации движение машин и их порядок. Бывший инженер-кораблестроитель, он держит на контроле все - и скорость, которую нужно выдерживать, чтобы в колонне не возникало разрывов, и количество бензина в баках у экипажей, и даже работоспособность “габаритов”. Любые нестыковки чреваты задержками, а движение расписано по часам на весь ближайший месяц, так что каждое выпадение из графика крайне болезненно.

Испытание на прочность нашей колонне, правда, досталось в первый же день: неожиданные проблемы возникли у “Хантера”. У приспособленного к внедорожным путешествиям УАЗа снят термостат, и при движении по трассе двигатель стынет и постоянно глохнет. В качестве временной меры его пытаются утеплить подручными средствами: Шмаков собственноручно лезет под капот с кусками картона. В конце концов, как будто поняв, что сопротивление бесполезно, “Хантер” прекращает взбрыкивать и покорно катится вперед, как взнузданный против воли конь.

К Орлу мы подъезжаем уже глубокой ночью - и тем не менее нас ждет целая делегация. Позже мы к этому привыкнем, а караваи и соль, которыми нас неизменно будут встречать местные профлидеры, превратятся для участников пробега в неизменную часть рациона. Регион к региону - Курская, Белгородская, Воронежская, Ростовская область - будут бережно передавать нас с рук на руки. И везде со своими нюансами: в Курске, например, колонну усилил внедорожниками, давшими сто очков вперед по брутальности нашим тюнингованным УАЗам, местный трофи-клуб, а на границе Ростовской области нас будет ждать целый казачий хор. Но - по порядку.

Путешествие по предвесеннему русскому югу вводит в своего рода дзен: оттаивающие черноземные поля, черные - в тон земле - стаи грачей, монотонный, но тем и приятный глазу простор.

Белгородская область, куда мы въехали вечером второго дня, выбивает из этой дремоты. На протяжении десятков километров совершенно нетипичная для средней России картина: ни единой брошенной фермы, аккуратные как на подбор, зажиточные сельские дома и яркие новостройки в поселках. Странное дело: обустроенная просто “по уму” аграрная провинция выглядит в нашей стране экзотикой не хуже пальм.

“Просто факт: мы первые начали производить “зеленую” энергию в промышленных масштабах”, - окончательно добивает дорожный билборд...

Третий день пробега начинаем уже в Прохоровке, на месте битвы на Курской дуге (накануне там, как и во всех других пунктах маршрута, прошел памятный митинг). День обещал стать сложнее предыдущих хотя бы по километражу, так как закончить его мы должны уже в Ростове, по дороге остановившись в Россоши - райцентре Воронежской области.

С городом связана история Острогожско-Россошанской операции зимы 1943 года. Тогда советские войска разбили объединенные итало-венгерско-германские силы и ценой более 30 тысяч жизней открыли путь к наступлению на оккупированную украинскую Слобожанщину. Но об этих событиях вспоминают намного реже, чем о Курской дуге и Сталинграде...

Нынешняя Россошь - это не только память о прошлом. Это и заметный центр химической промышленности Черноземья. Огромная - и, что ценно, живая и современная - промзона местного флагманского предприятия, ОАО “Минеральные удобрения” (в просторечии - “химического завода”), дает работу более чем четырем тысячам жителей Россоши. Говорят, более 99% работающих на нем - в профсоюзе.

Красное, нереально огромное солнце садится в оттаивающую придонскую степь. Воронежская область кончилась, началась Ростовская.

“Хантер” опять барахлит - путь к Ростову продолжаем “на честном слове и одном крыле”, временами останавливаясь. Темная, глубокая южная ночь, звезды, каких в Москве вовек не увидишь, и покой в степи. Тихо... Где-то в нескольких десятках километров притихла, но в любой момент грозит вспыхнуть вновь уже другая война - куда более абсурдная, чем та, ибо братоубийственная.

Не доезжая трех десятков километров до Ростова “Хантер”, похоже, решает умереть окончательно - вышел из строя задний мост. Задержка может затянуться...

УАЗик, посаженный “на галстук” (то есть взятый на буксир), беспомощно и жалобно скрежещет, но и на тросе тянуть его в таком состоянии кажется довольно рискованным.

Макаров показывает собравшимся цифру на навигаторе: выяснилось, что “Хантер” заглох ровно на 666-м километре с момента утреннего старта.

На небе - крупная желтая луна, чуть поодаль светится зарево назревающего лесного пожара в лесополосе: кто-то слишком неаккуратно запалил траву в степи.

В городе нас давно ждут - но перспектива встретить ночь на обочине, да еще в атмосфере неясной мистики, кажется вполне реальной...

Продолжение следует