The Granger Collection / ТАСС
Поэт, профсоюзник, основатель знаменитого в 1920–1930-е годы Центрального института труда ВЦСПС. Левак, визионер, полузабытый — по крайней мере массовой публикой — представитель авангардной культуры тех лет. Но прежде всего он — автор уникальной системы научной организации труда, которую изучают до сих пор. Гастев был в первых рядах тех, кто в двадцатые годы пытался строить советскую утопию. Или антиутопию — единства мнений на сей счет нет до сих пор.
Алексей Гастев. «Лаврентий», «Спиридон», «Степанов», «Иванов», «Вершинин», «Дозоров», «Заремба» — герой этой статьи сменил множество партийных кличек, подпольных и литературных псевдонимов. При последнем, роковом аресте для Гастева, в прошлом профессионального подпольщика, НКВД нашел у него добрый десяток паспортов на разные имена.
Многолики и Гастев, и его наследие. Главное его детище — система научной организации труда, разработанная в созданном им Центральном институте труда (ЦИТ), знаменитом в двадцатые и тридцатые на весь СССР научно-исследовательском учреждении, — изучается и включается в учебники по менеджменту.
Читайте нас в Яндекс.Дзен, чтобы быть в курсе последних событий
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте
Если вам не пришло письмо со ссылкой на активацию профиля, вы можете запросить его повторно