Первый в истории независимой Шри-Ланки дефолт и что с ним будут делать

Фото: aljazeera.com

СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС

В конце 2019 года президент Шри-Ланки Готабая Раджапакса популистски снизил налоги, сократив доходы бюджета. А в пандемию страна осталась без туризма и импорта. Когда в мире стали объявлять локдауны, иссяк поток переводов от терявших работу ланкийских гастарбайтеров. И еще Раджапакса запретил использовать химудобрения ради перехода на органическое земледелие. Итог - протесты фермеров: из-за удорожания снизилось производство чая и риса, важнейших статей экспорта.

Теперь популизм играет против Раджапаксы. С марта в стране периодически отключается электроэнергия - и в жилье, и даже в медучреждениях. Вдобавок к перебоям с топливом цена на него с конца февраля резко подскочила (так аукнулась спецоперация в Украине). Не хватает лекарств и продуктов, цены на них выросли (в марте - на 18,7% год к году). Позволить себе лекарства могут не все. И преддверие к дефолту - с 9 марта курс национальной валюты упал с 5 до 2,9 доллара за 1000 шри-ланкийских рупий.

Правительство Шри-Ланки начинает переговоры с МФВ, которых ранее избегало из-за высокой вероятности требования ввести непопулярные меры жесткой экономии. Но время популярных решений прошло. Братья Раджапакса уже порядком надоели народу. Готабайя пришел к власти как герой гражданской войны против повстанческого движения “Тигров освобождения Тамил-Илама”, которое боролось за создание независимого тамильского государства. Вступив в должность, “Гота”, как прозвал президента народ, тут же сделал брата Махинду в третий раз премьер-министром (плюс с конца 2005 года по начало 2015-го тот тоже был президентом). А члены этой семьи до недавней отставки правительства занимали и другие должности в аппарате госуправления, так что неудивительно, что люди начали видеть свою страну как семейный бизнес Раджапакса. И ладно бы менеджмент справлялся… Но народные протесты, которые привели к отставке кабинета и развороту в отношении МВФ, пока не пошатнули власть президента и премьер-министра.

Программа развития ООН предложила Шри-Ланке смягчить экономический удар - временно ввести безусловный базовый доход для граждан трудоспособного возраста. И обратиться за краткосрочным финансированием к Индии, Китаю и Бангладеш, чтобы усилить свои позиции перед переговорами с МВФ. (Индия уже согласилась финансировать покупку топлива на 500 млн долларов.) Еще ПРООН советовала предложить обмен облигаций и долговых обязательств на экологические инвестиции. Помощник генсека ООН и директор регионального бюро ПРООН в Азии и Тихоокеанском регионе Канни Виньяраджа (родом из Шри-Ланки) считает, что страна, богатая пляжами, лесами и горами, имеет хорошие возможности для использования таких схем.

ДАЛЬШЕ - ТИШИНА

Протесты в стране накаляются, есть раненые, убитые. Президент обещал тщательное расследование, но публику это не успокоило. Оппозиция обвиняет президента в экономической катастрофе, планирует выдвинуть ему вотум недоверия и уверена, что “вышло время для этого правительства”, подразумевая все семейство. Хотя мирно ситуация не разрешится: лидер оппозиции в парламенте Саджит Премадаса считает, что если будет вынесен вотум недоверия, президент, скорее всего, не подчинится. Но оппозиции нужно 113 голосов из 225 в парламенте. У партии Премадасы 54 места, другие партии пока только заявляли о поддержке. Главное - нужна поддержка 42 депутатов от правящей партии, пока только сформировавших независимый блок.

Да и сам президент может отреагировать на вотум не по закону. А премьер-министр, вероятно, поддержит брата. Гота заведовал оборонным ведомством весь срок правления брата - руководил военными действиями в конце гражданской войны власти с “Тиграми освобождения”. В свете этого у него авторитет в армии. Насколько велик авторитет - хочется верить, что не придется узнать. Правда, оппозиция уже заявляет об анархии в стране, но оппозиции положено сгущать краски в таких обстоятельствах.

Профсоюзы осторожны в своей поддержке протестов. Ассоциации преподавателей университетов Шри-Ланки провели однодневную забастовку. Профсоюзы и общественные организации объявили 20 апреля днем национального протеста. Критики видят в этом вялость и покорность процессу, обвиняя профсоюзы в неготовности отстаивать права сторонников. На эту критику невольно отвечает Рави Кумудеш, президент Федерации медработников, когда говорит, что испытывает отвращение к трудящимся страны: они-де закрывают глаза на тех, кто борется за независимое общественное мнение. То есть осудил всех, кто не участвует в протестах. И понятно - медики оказались между молотом ответственности за пациентов и наковальней кризиса: медикаментов нет, в разгар операции могут выключить свет.

Но лейтмотив протестов на сегодня - “Гота, уходи”. Что случится, когда (и если) он уйдет, сложно сказать. Единого лидера у массового недовольства нет. Кто поведет переговоры с МВФ, если делегаты от Раджапаксы потеряют легитимность, неизвестно. Со стороны МВФ пока сказаны лишь общие слова, что для получения каких-либо средств Шри-Ланке нужна устойчивая долговая политика. И что переговоры находятся на начальном этапе, а соглашения можно достигнуть только при наличии “адекватных гарантий”. Миссия Шри-Ланки в Вашингтоне повторяет сказанное, формулирует чуть позитивней. Разумеется, МВФ не примет гарантий, пока в стране политический кризис. А кризис не разрешить без удовлетворения насущных потребностей протестующих людей.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В РОССИИ

Если России из-за невыполнения к сроку долговых обязательств объявят технический дефолт, мы не останемся в потемках. Ключевое отличие от ситуации в Шри-Ланке - в технической невозможности обслуживать долг, пока активы заморожены. Ситуация в России 1998 года была больше похожа на ту, что в современной Шри-Ланке: гиперинфляция, рост внешнего и внутреннего долга, дефицит бюджета. Если сейчас технический дефолт объявят, никто не предложит, как Шри-Ланке, менять долговые обязательства на инвестиции в охрану природы. И вообще всякое встречное движение с той стороны будет только подаваться как шаг навстречу; в сущности же это будут жесткие условия, которые обесценят всю политику последних лет. Стандартного сценария выхода из дефолта нет - это всегда специфическая ситуация.

Дефолт понижает кредитный рейтинг страны, что для РФ международные агентства уже сделали и без дефолта. В стандартной ситуации это означало бы затруднение получения новых займов и привлечения инвестиций. Но поскольку Россия решила перекроить международную экономическую систему в принципе, то в данном случае это вопрос доверия и оценки со стороны тех, кто мог бы привлечь инвестиции (например Китай), а кроме того - констатация невозможности привлекать инвестиции. То есть все наоборот: не рейтинг пугает инвесторов, а невозможность для инвесторов работать с Россией понижает рейтинг.

Девальвации рубля пока не последовало - после первого шока евро опустилось ниже курса до спецоперации,  доллар просто вернулся (в 1998 году рубль упал более чем втрое). И снова вопрос к внешним партнерам (без кавычек): если рубль станет платежным средством международной торговли, его курс будет стабилен. В прошлый раз рубль сдал позиции даже во внутренней торговле.

Минфин не оглашал дефолтных планов и, по информации Bloomberg, до 25 мая была возможность обслуживать долг в валюте. В то же время США 4 апреля запретили выплаты по госдолгу России со счетов в американских банках, что ухудшает перспективы. По информации “Коммерсанта”, кроме дефолта есть два варианта: накопление валюты за счет поступлений от экспорта или изыскание незамороженных средств и конвертация в требуемую валюту. 6 апреля провести выплату в рублях все же удалось, хотя агентство Fitch предупредило, что это будет означать дефолт по истечении 30 дней. Как пишут “Ведомости”, председатель правления ЦБ Эльвира Набиуллина и министр финансов Антон Силуанов заявляют, что дефолт не грозит и все средства для обслуживания госдолга у РФ есть.

Впрочем, дефолт ограничит то, что государству сейчас и не сильно нужно, - внешние займы. Для частных компаний и потребителей это гораздо важнее: для снижения риска проценты для частных компаний будут повышаться, и дорогие займы приведут к повышению цен на товары и услуги.

По информации РБК, “Коммерсантъ”, Bloomberg, “Ведомости”, Trading Economics