В Общественной палате РФ обсудили влияние цифровизации и пандемии COVID-19 на трудовые отношения

Фото: Николай Федоров / архив "Солидарности"

Основными темами круглого стола, состоявшегося 15 сентября в Общественной палате РФ, стали: изменение характера и типа трудовых отношений в условиях цифровой экономики, влияние пандемии COVID-19 на трансформацию рынка труда, особенности правового регулирования новых форм трудовых отношений, вопросы социальной защищенности работающих граждан. Кроме того, обсуждались новые требования к цифровым компетенциям работников.

В мероприятии участвовал с докладом руководитель департамента социально-трудовых отношений и социального партнерства Федерации независимых профсоюзов России Олег Соколов. Он выделил в заявленной проблематике два аспекта: экономический, касающийся цифровизации экономики и трудовых отношений, и социальный, включающий в себя соцгарантии и соцзащиту работников:

- Если говорить об экономической составляющей, то на самом деле она достаточно противоречивая. Безусловно, особенно в период пандемии, серьезно выросло количество работников, занятых дистанционно. По разным данным, их численность доходила от 3 до 7 млн. Но сейчас мы видим, что количество таких дистанционных работников - и по нашим данным, и по данным мониторинга, который проводит Минтруд, - существенно сокращается. О чем это говорит? Конечно, правильно, что были внесены изменения в Трудовой кодекс, которые в какой-то степени ввели урегулирование трудовых отношений, существующих между работодателями и занятыми дистанционно наемными работниками. Но в то же время реальная потребность в такой форме трудовых отношений именно сейчас серьезно снизилась.

“А”-СПРАВКА

В связи с угрозой распространения в Российской Федерации новой коронавирусной инфекции был принят ряд нормативных правовых актов. В частности, с 1 января 2021 года вступил в силу федеральный закон 407-ФЗ от 08.12.2020, внесший поправки в Трудовой кодекс РФ в части регулирования дистанционной работы и временного перевода работника на такую работу по инициативе работодателя в исключительных случаях. Закон расширил возможности организации дистанционной работы.

Секретарь ФНПР сообщил, что, по данным Минтруда, последняя оценка числа работников, занятых удаленно в основном в сегменте крупного и среднего бизнеса, составляет порядка 50 тысяч человек. То есть значительно меньше, чем в период пандемии. Но в зависимости от ситуации можно наблюдать подъемы и спады в использовании данной формы трудовых отношений. Причем такие отношения помимо плюсов имеют и определенные минусы, связанные не только с правами работников, но и с менеджментом, с организацией бизнеса и т.д. Соколов рассказал о случаях, когда даже крупные IT-компании отказываются от дистанционной занятости и возвращаются к работе внутри офиса. Они могут сохранять гибкий график, возможность работать удаленно, но в то же время основная форма занятости - это работа именно на предприятии.

- Когда люди работают вместе, есть определенная синергия, и многие проблемы, в том числе в IT-сфере, проще решить, общаясь с людьми не удаленно, а лично, - считает Соколов. - Но есть и другая проблема. Когда мы говорим о цифровизации именно занятости - даже не трудовых отношений, а занятости, шире нужно смотреть, - здесь есть два направления. Первое - это бизнес, фриланс, использование цифровых платформ именно для ведения бизнеса, и это абсолютно нормальный процесс. В нем возникают бизнес-риски, и их несут предприниматели. Вторая проблема носит более массовый характер - это так называемые работники, которые заняты на цифровых платформах. Число этих работников существенно, оно значительно превышает количество работающих в рамках фриланса, причем очень быстро растет. Уже сейчас число таких работников, по данным ФНС, составляет 5,6 млн человек, то есть цифры очень большие. Причина такого роста отчасти в легализации трудовых отношений - может быть, это хороший подход. С другой стороны, понятно, что бизнесу выгодно переводить людей так или иначе в режим самозанятости, потому что при этом налоговая нагрузка на бизнес существенно снижается. Это плюс, но минус заключается в том, что очень часто за переводом на самозанятость фактически скрываются квазитрудовые отношения. Если посмотреть на такие взаимоотношения с точки зрения ТК РФ, то можно заметить множество признаков трудовых отношений у работников цифровых платформ. Это в каком-то смысле регулирование времени работы, регулирование заработка через устанавливаемые тарифы - то есть фактически это некая сдельная система оплаты труда. Есть и многие другие вопросы. Но бизнес, который определяет работу, не несет ответственности ни за охрану труда, ни в части социальных гарантий и социальной защиты этих работников.

Олег Соколов выступил с предложением: социальные и трудовые гарантии должны быть обеспечены для всех работников - независимо от формы занятости.