Фото Николая Федорова
В 2011 году за насильственные преступления по мотиву ненависти было осуждено 188 человек, за реальную пропаганду ненависти (по расовому, классовому, половому и другим признакам) – 75 человек, за вандализм по идейным соображениям – 12 человек. Эти данные озвучил на сегодняшней пресс-конференции директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский. Цифры, в общем-то, не очень большие на фоне других правонарушений, однако организатор встречи с журналистами подчеркнул, что в последнее время участились случаи применения антиэкстремистского законодательства (статьи 280 и 282 УК РФ) как универсального репрессивного инструмента.
- Главная проблема законодательства, направленного против экстремистской деятельности, не только в том, что часто людей преследуют ни за что. Оно [антиэкстремистское законодательство] становится все более мутным, покрывает собой все большее пространство, задевая людей и организации, которые раньше бы и не думали, что это их как-то может касаться, - заявил Верховский.
В частности, директор центра «Сова» привел примеры незаконного, на его взгляд, преследования различных религиозных групп и организаций («Свидетели Иеговы», «Таблиги Джамаат», «Хизб ут-Тахир», «Нурджулар», «Бхагават-Гита» и других), политических и гражданских активистов (в основном, леворадикального блока), а так же их печатных изданий.
В свою очередь исследователь Института прав человека Елена Рябинина рассказала о свежем и ярком бытовом случае государственного антиэкстремизма:
- Вчера Верховный суд Татарстана отменил предостережение, вынесенное прокуратурой одному из жителей города о недопустимости экстремистской деятельности. Бывшая жена подала соответствующее заявление о том, что ее экс-супруг читает запрещенную литературу и тем самым может нанести вред их общему ребенку после того, как он обратился в суд для установления режима общения с ребенком после развода. И именно ее брат, работающий в центре по противодействию экстремизму, посоветовал воспользоваться вот таким способом решения проблемы. То есть антиэкстремистское законодательство превратилось в инструмент борьбы в том числе и с бывшими супругами.
Что касается размещения материалов экстремистского характера в социальных сетях, главным образом в «ВКонтакте» и «Одноклассниках», то Александр Верховский подчеркнул, что зачастую сложно определить степень общественной опасности опубликованного материала. «Если видеоматериал посмотрели 2-3 человека, вряд ли это можно назвать пропагандой экстремизма, если миллионы, то критерии при его оценке должны быть соответствующими», - сказал он.
Говоря о позитивном, организатор пресс-конференции рассказал о Постановлении Пленума Верховного суда РФ №11, принятом 28 июня прошлого года. В нем, в частности, разграничиваются разные квалификации деяний, которые могут быть признаны экстремистскими, например, массовое распространение запрещенных материалов может считаться уголовным преступлением только, если доказан прямой умысел на возбуждение ненависти, а не на усмотрение соответствующих органов. Точно так же критика политических, религиозных и идеологических объединений и убеждений, а так же национальных обычаев сама по себе не является возбуждением ненависти.
- По имеющемуся опыту не следует ожидать, что суды быстро воспримут непривычные для них разъяснения Верховного суда. Хотя мы видим, что по некоторым делам приговоры уже выносятся с учетом этих разъяснений, - отметил Верховский.
Читайте нас в Яндекс.Дзен, чтобы быть в курсе последних событий
