Фото: georgianewsday.com
Он до крови боролся за своих работников, превратил свой профсоюз в самую грозную рабочую организацию страны, был не в ладах с законом, зато в тесных отношениях с мафией. Имя Джеймса Риддли «Джимми» Хоффы, профсоюзного лидера американских водителей, давно стало в США легендарным. Человек, давший шанс американским дальнобойщикам на достойную жизнь, властолюбец, шагавший к цели по головам, коррупционер — это все он. Даже смерть его до сих пор вызывает одни вопросы: Хоффа пропал бесследно, будто растворился, и тело его не найдено до сих пор. Как по-прежнему нет однозначного ответа, гордиться ли американским профсоюзам Хоффой, или стыдиться его.
Материал опубликован в "Профсоюзном журнале" № 2, 2017
...Маленький Бразил, штат Индиана, несмотря на тропическое название, мало чем выделяется среди промышленных городков Среднего Запада — все та же глуховатая краснокирпичная одноэтажная Америка. В начале XX века здесь был центр угольной промышленности штата. В закопченном Бразиле много работали, много пили, дрались и не любили чернокожих и приезжих: здесь были сильны позиции ку-клукс-клана.
Был шахтером и Джон Кливленд Хоффа, отец родившегося в феврале 1913 года, на самый День святого Валентина, Джеймса. Джимми стал третьим ребенком в семье. Позже у Хоффы-старшего и его жены, ирландки Виолы Риддл, родятся еще двое.
Что значило жить многодетной семье на провинциальную шахтерскую зарплату? Таких условий труда, которые к тому времени успели выторговать себе шахтерские профсоюзы у крупных угольных компаний, здесь не знали. К тому же Джон Хоффа трудился на некрупного частного хозяина. Джона редко видели дома: работать, чтобы прокормить детей, приходилось буквально денно и нощно. В1921 году, когда Джимми не исполнилось и восьми лет, отец скончался от заработанной в забое болезни легких. А сын навсегда запомнил, что такое «трудиться до смерти».
Виола Хоффа с детьми еще несколько лет прожила в родном штате, занимаясь стиркой белья, но в 1924 году выживать в Индиане стало трудно. Хоффы переехали в Детройт, развивающееся промышленное сердце американского Севера, где в тот момент как нигде нужды были рабочие руки.
Вот и Виоле Хоффе удалось найти место прачки и вдобавок устроиться полировщицей радиаторов на одно из автопредприятий города. Вскоре пришлось искать работу и подросшему Джиму — «складским мальчиком» в овощных магазинах. Когда ему исполнилось четырнадцать, школу пришлось бросить.
«Жизнь — это джунгли, — говорил позже сам Хоффа. — Этика — дело индивидуальное. Что может быть этичным для тебя, может оказаться неэтичным для другого. Моя этика проста: живи и дай жить другому, а если кто-то пытается тебя уничтожить, позаботься о том, чтобы они этого не смогли и чтобы у них возникли проблемы».
1932 год. Девятнадцатилетний Джимми работает грузчиком на складах компании зеленной торговли «Крогер» (фирма, кстати, здравствует и по сей день). Его можно назвать счастливчиком: по всему городу закрываются предприятия и фирмы, толпы безработных безуспешно штурмуют биржи труда — Великая депрессия в самом разгаре. Но Хоффа готов лезть на рожон: его возмущает произвол управляющих и неграмотная организация труда.
«Мы должны были отмечаться в полпятого вечера, — вспоминал он позже, — и оставаться до тех пор, пока нас не отпускали. Если приезжала машина, разгружать ее звали только нескольких человек. Остальным оставалось сидеть и коротать время, болтая и пытаясь как-то поддерживать тепло. Нам платили 32 цента в час, но только непосредственно за время, что мы работали».
При активном участии молодого грузчика в «Крогере» собирается рабочая организация, которая выходит на забастовку и, неожиданно для всех, побеждает. Владельцы соглашаются повысить работникам почасовую оплату на 13 центов (в современном выражении — сразу на два доллара).
Рабочие «Крогера» вошли в Международное братство перевозчиков (International Brotherhood of Teamsters, IBT). Уже в то время это был известный профсоюз, созданный возчиками гужевых фургонов в начале века и активно развивающийся по мере роста грузового автомобильного сообщения.
Фото: Detroit Publishing Co. / Library of Congress
Это сейчас Детройт — один из самых депрессивных крупных городов Америки, но в 1920-х годах он, напротив, был едва ли не самым динамично развивающимся на всем севере Соединенных Штатов. К тому времени как в Детройт прибыла Виола Хоффа с детьми, город успел заработать славу автомобильной столицы США: здесь раскинулись заводы Форда, Паккарда, Крайслера, братьев Додж. На фотографии слева — рабочий пересменок на заводе Форда в Хайленд-Парке (это бывшее село почти со всех сторон окружено «большим» Детройтом) , 1910-е годы.
Большинство автопромышленных предприятий Детройта придет в упадок в последней четверти XX века, но пока производства только растут, строятся новые цеха и небоскребы в деловом центре. Неудивительно, что в Детройт стекаются в поисках работы и иммигранты, и люди из одноэтажных городков окрестных штатов; «коренные» детройтцы приезжих не любят, презрительно считая их «деревенщиной». Вот и Джимми Хоффа по приезде оказался в довольно недружелюбном окружении и вынужден был локтями пробивать себе дорогу, в буквальном смысле выгрызать зубами уважение окружающих.
Детройт 1920-х — это не только индустриальный центр, но и оплот бутлегеров. После введения в США «сухого закона» через город, стоящий на самой канадской границе, прошел «золотой путь» контрабанды алкоголя, который, естественно, контролировался мафиозными группировками.
В мафиозном мире Детройта еще с конца XIX века доминируют итальянцы. В 1910-х годах на улицах города идет настоящая кровавая война мафиозных «семей» за сферы влияния, но к 1920-м между мафиози настал относительный мир. Город поделили «Западная» банда Честера Ла Мара и «Восточная» под контролем Джо Церилли и Билла Токко из криминальной семьи Джаннола.
На контрабанде алкоголя в 1920-х годах на арену выходят также «Речные крысы» Пита Ликаволи, выходца из Сент-Луиса, и, наконец, еврейская «Пурпурная банда», возглавляемая четырьмя братьями Бернштейн. Тогда «пурпурных» мало кто принимал в расчет, но к концу десятилетия они смогли заработать себе репутацию самой сильной банды города.
Хрупкий мир на «темной стороне» Детройта закончился к концу десятилетия, тогда же, когда началась Великая депрессия. На улицах снова начались бои группировок. По мере того как кризис стал выводить на забастовки все большее количество работников, бойцов мафии стали привлекать на работу и владельцы предприятий...
В этом мире и началось становление Джимми Хоффы как рабочего лидера.
С головой ударившийся в профсоюзную жизнь Хоффа все же потерял работу в «Крогере». Но у людей, которые принимали решения в Международном братстве перевозчиков, он уже на примете. Джимми приглашают в профсоюз на оклад, предложив ему заняться органайзингом в Детройте. А в 1935 году он получает место делового агента местной организации водителей грузовых машин — руководство профсоюза «тимстеров», как зовут водителей грузовиков в США, явно разглядело в нем человека, которого можно бросать на решение сложных проблем.
«Дела», которыми ему приходилось заниматься помимо собственно финансовых, были весьма специфичны. Рабочая борьба в Детройте середины 1930-х годов все еще происходит по старинке — то есть по законам улицы, с использованием всех возможных подручных средств. Профсоюзные бойцы дерутся с полицейскими, а владельцы компаний, в свою очередь, активно пользуются услугами наемных штрейкбрехеров и боевиков-мафиози. Разбитые головы и сломанные руки в этой борьбе — обычное дело, случаются и погибшие.
Только в 1935 году Джимми, по собственным воспоминаниям, оказывался бит добрую дюжину раз. «На нас наслали “пурпурных” (еврейская “Пурпурная банда” — самая известная на тот момент мафиозная группировка Детройта); дело было кровавое — и избиения, и подрывы».
Хоффа — страстный организатор: он лично ходит от грузовика к грузовику, беседует с водителями и убеждает их вступать в профсоюз. Его пробивная харизма работает, и количество членов в детройтских ячейках Братства перевозчиков начинает расти как на дрожжах.
Тем более что в разговоре с хозяевами Хоффа и его помощники не стесняются в средствах. Если в транспортной компании отказывались иметь дело с профсоюзом — наутро могли начать взрываться грузовики.
Хоффа понимает: воевать с мафией, которую нанимают против профсоюза владельцы, собственных сил у него не хватит, а значит, с ней нужно попробовать договориться самому. Что ж, у Джимми не только пудовые кулаки, но и талант находить нужных людей и поддерживать с ними связи. Выйти на гангстеров не составило для него большого труда. Судя по всему, ему было что предложить мафии в обмен на гарантии безопасности и помощь: преступные группировки активно интересовались сферой грузоперевозок, и Хоффа с влиянием, которое он к тому времени приобрел на рабочих и на часть хозяев, мог открыть им туда доступ.
В 1936 году Джеймс Хоффа женился на Джозефин Пошивак, польке по происхождению, которую встретил как-то в уличном пикете. Вскоре у пары родилась дочь, и семья приобретает уютный дом.
Пробивному шахтерскому сыну удается-таки добиться жизненного достатка, но для него это не повод останавливаться в профсоюзной деятельности. Борьбу Джимми ведет сразу в двух направлениях: за укрепление и своего профсоюза, и собственного веса в нем.
В 1937 году руководство Братства командирует Хоффу в Миннеаполис, где местной организацией перевозчиков руководит «красный» профлидер Фаррелл Доббс. Фаррелл — троцкист, в 1933–34 годах стоявший у истоков Миннеаполисского восстания: волны массовых и подчас кровавых забастовок, потрясших город и ставших одними из самых знаменитых рабочих акций в Америке того времени.
В верхах Братства левые идеи Фаррелла кажутся подозрительными, но тот исключительно успешен как профсоюзный организатор. У Фаррелла и Хоффа, которого первый берет к себе помощником, получается объединить разрозненные местные организации Братства в центральных штатах, создав и возглавив Совет водителей центральных штатов, и разработать единый вариант трудового договора для дальнобойщиков в этой части США. Это успех!
Фаррелл относится к Джимми как к ученику; он — сторонник централизации профсоюзов, и Хоффа с ним полностью согласен. Фаррелл говорит: в капиталистическом мире, как у Дарвина, выживет сильнейший, а значит, надо быть хищником самому. Этот урок Хоффа усвоит лучше всего. Буквально два года спустя в Европе начнется война, и на фоне заключенного между СССР и Германией пакта Молотова-Риббентропа в США обострится борьба с коммунистами. Хоффа получит от руководства профсоюза задание выдавить сторонников Доббса из Миннеаполиса — и с энтузиазмом выполнит его. После этого он получит пост зампреда в Совете водителей центральных штатов.
Фото: teamsters.nyc
Небольшие профессиональные объединения возчиков гужевого транспорта стали появляться в США во второй половине XIX века. В 1898 году в Канзас-сити представители американских и канадских объединений наконец договорились создать единую структуру — Международный союз возчиков (Team Drivers International Union, TDIU).
В новом союзе, однако, очень быстро назрел раскол. Большому количеству его членов не нравится, что в нем состоит слишком много хозяев. «Радикалы» считают, что право состоять в профсоюзе должно быть только у наемных возчиков, а также у хозяев, имеющих в собственности не больше одного фургона. Недовольные сначала откалываются от TDIU, а вскоре им удается самим поглотить его (сепаратисты оказались многочисленнее и сильнее). Так в 1903 году появилось на свет Международное братство перевозчиков, IBT.
На фотографии — перевозчик компании «Юнион Мит», 1910-е годы. Именно в такой среде зарождалось профсоюзное движение, недаром логотип профсоюза до сих пор украшают головы лошадей в упряжке.
В 1907 году руководителем 40-тысячного Братства избирают Дэна Тобина — водителя, ирландца родом из Бостона. Тобин станет абсолютным долгожителем среди профсоюзных руководителей Америки: он продержится у руля Братства до 1952 года. Во многом благодаря Джимми Хоффе и его успехам.
В 1932 году к Братству присоединились шоферы и грузчики «Крогера», и в организации состоят уже около 80 тысяч человек — прежде всего в крупных городах. Но ее численность неуклонно снижается: из-за Великой депрессии люди массово теряют работу, а те, у кого есть рабочие места, слишком боятся их потерять, чтобы думать о борьбе за свои права. В огромном Детройте у профсоюза в то время были лишь две местные организации и всего полтысячи членов.
Знали ли руководители Братства, когда в его верхах заметили молодого и напористого Хоффу, какой билет они вытягивают для своего профсоюза?
Сороковые. Джеймс Хоффа — важный профсоюзный функционер; у него даже есть бронь от призыва в армию. Он не только занимает ключевой пост в Совете водителей центральных штатов и полностью контролирует «тимстеров» Детройта, но и активно завоевывает позиции в других штатах.
Братство перевозчиков эпохи Дэна Тобина — это лоскутное одеяло полусамостоятельных организаций. Главы «локалов», местных организаций, собственную автономию берегут как зеницу ока. Джимми, напротив, хочет видеть Братство единой вертикалью, которая может вести переговоры с работодателями централизованно.
Бороться с чересчур самостоятельными руководителями на местах Хоффа предпочитает без белых перчаток. У него есть не только армия водителей, но и налаженный контакт с работодателями, которые «тимстеров» откровенно боятся. Он запросто может намекнуть руководству компании, с которой ведет переговоры излишне ретивый местный лидер «тимстеров», чтобы оно ни в коем случае не шло на уступки и раздавило ячейку; в противном случае он обещал «наказать» компанию куда сильнее — почему бы нет?
При этом Хоффа все время занят созданием новых организаций — как в маленьких городках, куда органайзеры Братства раньше особенно и не заходили, так и далеко за пределами своей вотчины, Мичигана, — в центральных штатах и на Юге.
Хоффа — яростный переговорщик, и там, где в коллективных переговорах участвует он, или там, где у руководства местных организаций стоят его люди, водители получают ощутимо большие гарантии. Впрочем, хитрец из Бразила знает множество еще более простых и эффективных способов увеличить членство в своих организациях.
Например, в перевозках, как и в прочих производственных цепочках, много звеньев — выпади одно, встанет весь процесс. И если в компании-перевозчике, к примеру, профсоюза нет, складские работники, у которых уже есть организация IBT, отказавшись отгружать товар, запросто могут заставить руководство компании записать своих работников в Братство. Недемократично? Да. Но зато без всех этих долгих процедур, голосований о представительстве…
В 1952 году пустеет пост президента Братства: «профсоюзный долгожитель» Дэн Тобин, занимавший это кресло сорок пять лет, ушел в отставку. Вероятный преемник — его заместитель Дэйв Бек. У Бека много противников в профсоюзе, но в его поддержку выступает сам Хоффа, и это решает ход выборов. Бек в благодарность делает Джимми своим заместителем.
Хоффа продолжает работать над укреплением и централизацией IBT. В 1955 году ему удается добиться создания в центральных штатах единого Пенсионного фонда для водителей — большая победа. Но этот фонд позже станет источником больших неприятностей для IBT и самого Хоффы.
Мафиозные связи профлидера, завязанные на заре его карьеры, со временем только окрепли. Гангстеры оказывают Братству помощь в расширении профсоюза и прессинге неугодного бизнеса, но она недешево стоит.
Мафиози внедрены и в состав профсоюза: несколько локальных организаций, созданных при участии Хоффы и Бека, существуют лишь для того, чтобы их руководителями можно было назначить «нужных» людей из криминального мира.
Мало того, Хоффа делает профсоюзный Пенсионный фонд подобием банка для мафии — из фонда уходят деньги на развитие игорного бизнеса.
Власти активно интересуются деятельностью Хоффы и «тимстеров» еще с конца 1940-х: руководство профсоюза подозревают и в картельных сговорах с целью поставить некоторые виды бизнеса под свой контроль, и в вымогательстве, и в рэкете.
В 1957 году для расследования деятельности IBT сформирован целый комитет. Руководит им сенатор МакКлеллан. Юрисконсультом комитета в то время работал молодой юрист Роберт Кеннеди, младший брат будущего президента США.
Кеннеди на все предстоящее десятилетие станет для Джимми Хоффы врагом номер один. Сложно было представить себе большую противоположность, чем эти двое: хлесткий сын миллионера, младший брат известного сенатора, представитель влиятельного политического клана — и Хоффа, с его девятью классами школы за плечами и прошлым уличного бойца.
Имя Хоффы, между тем, в центре нового околокриминального скандала. Оказывается, в штаб-квартире его организации с помощью мафии были незаконно установлены прослушивающие устройства для слежки за профсоюзными руководителями. Разбирательства идут непрерывным потоком.
У антикоррупционного комитета в конце концов получается отправить за решетку президента IBT Дэйва Бека. Тот, ссылаясь на пятую поправку к Конституции, отказывается свидетельствовать против себя, но его признают виновным в рэкете и растрате профсоюзного имущества. Серьезная угроза тюрьмы нависла и над Хоффой — но ему удается отбиться, к великому разочарованию Кеннеди-младшего, который вцепился в него как бульдог.
После ареста Бека у Хоффы появляется реальный шанс занять президентский пост. К тому времени в IBT свыше 2 млн человек — раз в двадцать больше, нежели тогда, когда Джимми стал детройтским органайзером. Поговаривают, однако, что львиная доля этой армии IBT со своими грузовиками помогает мафии осуществлять наркотрафик по американским дорогам… Но в IBT теперь и докеры, и железнодорожники: отныне Братство — это подлинная профсоюзная империя.
Фото: npr.org / Джимми Хоффа возглавляет демонстрацию в рамках своей избирательной кампании на пост лидера IBT в мае 1959 года.
Победой Хоффы очень недовольны в национальном профцентре, AFL-CIO (Американская федерация труда — Конгресс производственных профсоюзов). Хотя вина профлидера и не доказана, но его личное участие в коррупционных схемах кажется всем секретом Полишинеля. Опять же, выборы в профсоюзе проходят с нарушениями. Но сбросить Хоффу не выходит: врагов в профсоюзе у него достаточно, зато симпатии простых водителей, которые обязаны ему высокими зарплатами, — за ним.
В конце концов Братство просто исключают из АФТ-КПП.
Президентские выборы 1960 года становятся для Хоффы неприятным сюрпризом. В Белый дом переехал сенатор Джон Кеннеди, брат Бобби. Опасения Хоффы сбылись. Уже на следующий год Роберт Кеннеди назначен генеральным прокурором (даром что такие близкородственные назначения на видные посты, мягко говоря, не в американских традициях).
Бобби принялся за охоту на лидера перевозчиков с удвоенным энтузиазмом, даже распорядился создать специальный отдел под неофициальным названием «излови Хоффу». Хоффа в ярости, ему приходится все больше тратиться на юристов. И, когда в ноябре 1963 года «одинокий стрелок» Ли Харви Освальд застрелил Джона Кеннеди в Далласе, Хоффа не мог скрыть радости. Когда один из его помощников во время общенационального траура по президенту позволил себе распорядиться приспустить флаг на штаб-квартире организации, то был тотчас уволен по личному распоряжению Джимми. Имя Хоффы даже до сих пор фигурирует в конспирологических теориях убийства Кеннеди...
Несмотря на постоянные суды, Хоффе в январе 1964 года удается добиться главной своей победы на профсоюзном поприще. Впервые в истории грузового транспорта США было заключено национальное коллективное соглашение, регулирующее труд водителей грузовиков. Еще недавно считалось, что дело это невыполнимое, что многочисленные транспортные компании сложно будет усадить за единый стол переговоров. Соглашение охватило около 400 тысяч водителей грузовиков по всей стране, установило существенное повышение тарифов и отчислений работодателя в страховые фонды. Как позже говорили, «национальным соглашением Хоффа открыл дальнобойщикам дорогу в средний класс».
Сотни допросов свидетелей, и многолетнее разбирательство все же пришло к логическому завершению. Хоффу удается привлечь к ответственности по двум делам: о попытке подкупа члена Большого жюри (в американском судопроизводстве — инстанция, которая предшествует уголовному суду) и о махинациях с Пенсионным фондом профсоюза. Два приговора в 1967 году отправляют Хоффу за решетку на 13 лет.
Исполнять обязанности руководителя громадного профсоюза по личному благословению Джимми остается его друг еще со времен детройтской ячейки, а теперь заместитель, Фрэнк Фицсиммонс. Или Фиц, как зовут его те, кто с ним на короткой ноге.
Выбор Хоффы понятен. Фицсиммонс, уже немолодой к тому времени человек, — неплохой переговорщик, но в нем нет и доли харизмы и напора Хоффы; он нескладен и мягок, в руководстве профсоюза над ним откровенно посмеиваются и порою отправляют, несмотря на его высокий статус, за кофе — будто секретаршу. И Фицсиммонс приносит…
Джимми не отсидит в тюрьме и половины срока. В 1971 году, по прошествии пяти лет за решеткой, его помилует президент Ричард Никсон. По неофициальным источникам, это было частью сделки между президентом и IBT: Никсону пообещали электоральную поддержку профсоюза.
Мощная и неоднозначная биография Джимми Хоффы не могла не привлечь внимания писателей и, главное, киносценаристов.
Самое известное киновоплощение Джимми — человек-глыба Джек Николсон (кадр из фильма — вверху) в эпическом байопике Дэнни де Вито «Хоффа» (1992), описывающем взлет и падение карьеры «главного тимстера Америки» с поистине голливудским размахом. Фильм, впрочем, был обойден вниманием критиков и зрителей.
Но история Хоффы нашла отражение и в советском кино. В 1980 году «Ленфильм» экранизировал роман американского писателя Лайонела Уайта «Рафферти» (1959), фабула которого во многом основана на расследованиях в отношении IBT. Узнаваема и личность главного героя, Джека Рафферти, которого в фильме играет Олег Борисов (кадр из фильма — внизу): рабочий парень из низов, поднявшийся на вершины профсоюзной иерархии и постепенно погрязший в коррупции, растерявший друзей и себя самого.
Кстати, «Рафферти» — редкий случай появления на советском экране такого специфически заокеанского жанра, как судебно-политическая драма.
Джимми снова на свободе, но руки у него связаны: по условиям помилования ему запрещено занимать руководящие посты до окончания предписанного приговором срока наказания. Джимми в ярости пытается оспорить запрет в судах.
Но и Фрэнк Фицсиммонс, как выяснилось, явно не планирует мириться с ролью человека, который должен был лишь «погреть кресло» до возвращения Джимми. Он, с одной стороны, успевает завоевать себе авторитет, заключив успешное отраслевое соглашение для водителей, а также продолжив расширение профсоюза. Кроме того, вместе Вальтером Рейтером, президентом полумиллионного профсоюза работников автопрома, он основывает новый профцентр — Альянс за рабочие действия. Фицсиммонс активно занимается органайзингом уже в рамках новой структуры.
Внутри IBT у «Фрэнки» со временем организовалась собственная партия, с помощью которой он начал вытеснять «людей Хоффы» из руководства.
Хоффа понимает, что его обвели вокруг пальца, и объявляет Фицсиммонсу войну, рассчитывая на свои старые мафиозные связи. Беда в том, что со спокойным и, главное, предсказуемым Фицсиммонсом мафиозным боссам, пока Хоффа был в тюрьме, иметь дело было гораздо удобнее. И все большему количеству «серьезных людей» в криминальном мире беспокойный Хоффа начинает казаться помехой.
Между тем летом 1975 года на парковке взрывается кадиллак, принадлежащий Ричарду Фицсиммонсу, сыну Фрэнка, тоже занимавшему высокий пост в IBT. Мало у кого есть сомнения, кто мог стоять за этим актом.
И меньше чем через месяц Джеймс Хоффа пропал…
На 30 июля 1975 года в личном календаре Джимми была намечена встреча с двумя важными людьми. Один из них — Тони Провенцано, «капореджиме» (местный глава) мафиозной семьи Дженовезе в Нью-Йорке и по совместительству вице-президент одного из «локалов» IBT. Второй — Тони Джаколоне, видная мафиозная фигура в Детройте и также представитель криминалитета в Братстве.
Встреча была назначена в придорожном ресторане Machus Red Fox в Блумфилде, пригороде Детройта. Однако, приехав на место, Хоффа не обнаружил там своих визави. Через полчаса он позвонил жене и раздраженно сказал, что готов возвращаться домой, не дождавшись их. Это были последние известные нам слова Хоффы: дома его не дождались ни в тот день, ни на следующий. На месте полиция нашла незапертую машину Хоффы — и никаких следов насилия.
У Провенцано и Джаколоне, главных подозреваемых в пропаже профлидера, обнаружилось железное алиби. Впрочем, затем нашелся свидетель, утверждавший, что видел Джимми в машине, которую позже опознают как принадлежащую сыну Тони Провенцано. В 2001 году ДНК-экспертиза подтвердит: образец волос, найденный в той машине, принадлежит Джимми.
Однако никто так и не нашел его тела. Джимми был объявлен мертвым только в 1983 году — по закону о сроке давности поисков пропавших без вести.
С тех пор фраза «найти Хоффу» в американском английском означает нечто вовсе невозможное — вроде рака, свистнувшего на горе. Как острили в одном из телешоу на американском ТВ, «глава Международного братства перевозчиков Фрэнк Фицсиммонс заявил: личность Джимми Хоффы навсегда останется в фундаменте профсоюза».
Впрочем, в 2013 году 85-летний Тони Церилли, один из руководителей детройтской мафии, сказал, что знает, где похоронили Хоффу. И даже указал пустырь у перекрестка двух дорог в пригороде Детройта: там, по его сведениям, было закопано тело бывшего профлидера. Признание престарелого мафиози имело большой резонанс, к эксгумации подключили ФБР, но останков Хоффы так и не нашли. Тайна предпочла остаться нераскрытой.
Фото: John Bottega / World Telegram & Sun / Library of Congress
Какие бы оценки ни давали Джимми Хоффе после смерти, для Братства перевозчиков его имя до сих пор многое значит. Сейчас должность президента профсоюза занимает его сын — Джеймс Филип Хоффа (р. 1941 г.).
Джеймс-младший в буквальном смысле вырос в профсоюзе перевозчиков, сопровождая отца на митингах и пикетах и официально вступив в «Братство» в день своего восемнадцатилетия. Успев поработать в юности грузчиком и водителем, Хоффа получил в конце шестидесятых юридическое образование, он до 1993 года занимал юридические должности в профсоюзе.
Впервые избрался лидером профсоюза Хоффа-младший в 1998 году, после того как тогдашний президент Братства, Рон Кэри, оказался фигурантом коррупционного скандала.
С тех пор он ни разу не проигрывал выборов. Хоффа-младший, как и отец, относится к укреплению профсоюза с редкой для крупного функционера страстью, расчитывая вернуть IBT мощь, которой профсоюз обладал в свои лучшие годы. Успешные коллективные соглашения, распространяющиеся на десятки тысяч человек, заключенные под руководством Джеймса-младшего, подтверждают: шансы есть. Да и харизма — дело наследственное.
На фото: Джимми Хоффа со своим сыном Джеймсом Филипом Хоффой, 1965 год.
Читайте нас в Яндекс.Дзен, чтобы быть в курсе последних событий
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте