Фото из архива "Солидарности"
Один из допрошенных на прошлой неделе свидетелей обвинения по “делу Кобозева” в Центральном районном суде Волгограда подтвердил, что финансовое положение Волгоградского облсовпрофа вынуждало бывшего председателя принимать “непопулярные решения” в отношении профсоюзной собственности. Другой - выразил уверенность в том, что Вячеслав Кобозев был лучшим из руководителей облсовпрофа. А третий свидетель оказался участником процесса только по той причине, что следователю во время предварительного следствия было нечем занять свободное время, и свидетель случайно попался ему на глаза.
За прошедшую неделю в рамках рассмотрения “дела Кобозева” в Центральном районном суде Волгограда было допрошено трое свидетелей. Ростислав Кучеров, заведующий экономическим отделом Волгоградского облсовпрофа, какой-то подробной информацией по рассматриваемым эпизодам обвинения не располагал. На заседаниях исполкома он присутствовал в обязательном порядке только в том случае, если принимал участие в разработке одного из рассматриваемых вопросов. И, по его словам, даже на этих заседаниях покидал их ранее окончания. О том, что в здании облсовпрофа ремонтировался подвал, он знал, но никогда не интересовался деталями и не знает, в чей собственности подвал был. Названиия ООО “Туркестан” (ООО было создано для организации в подвале пункта общепита) он не помнит.
- Как вы можете охарактеризовать Кобозева?
- Таких председателей, как он, больше не будет. Все, что есть у облсовпрофа, все наработки - все это возникло в период его руководства облсовпрофом и по его инициативе.
Собственностью облсовпрофа Кучеров, по его словам, никогда не интересовался: эти вопросы не входят в зону его ответственности. Ничего не знал он и о финансовом положении организации:
- Я знаю только, что 2,5% взносов, которые областные организации должны были перечислять в облсовпроф, явно не могли покрывать все расходы облсовпрофа. Но о заработной плате никогда не волновался. Вячеслав Владимирович - единственный председатель, при котором заработная плата аппарату облсовпрофа всегда выдавалась вовремя. И, более того, каждый год он по собственной инициативе ставил вопрос о повышении этих заработных плат и решал его.
Почему обвинение сочло, что Кучеров может быть свидетелем еще и по эпизоду обвинения, связанному с передачей акций ОАО “Сервита-Волгоград” (во владение учрежденному облсовпрофом фонду “Содействие туризму и гостиничному обслуживанию” в качестве имущественной помощи и с целью погашения долга фонда перед самим ОАО), осталось загадкой. Все, что он знал об этом, так это “по-моему, на моем медицинском полисе стояло слово “Сервита”. С тем же успехом обвинение могло допросить десятки тысяч бывших клиентов страховой фирмы.
Галина Рудова, заведующая общим отделом облсовпрофа и референт, знала об этом вопросе не больше. Обязанности референта она стала выполнять в апреле 2009 года. Сидя в приемной председателя облсовпрофа, она видела, что к нему приходил Мызгин, директор “Сервиты”. Зачем он приходил и чем занималась его фирма, свидетель не знает.
Впрочем, Рудову “промучили” еще часа четыре, задавая вопросы, в которых она и не должна быть осведомлена, так как членом исполкома облсовпрофа никогда не была. В процессе допроса выяснилось, почему Рудова стала свидетелем. Когда следователь допрашивал членов исполкома в кабинете председателя, то во время “окна” между допросами обратил внимание на Рудову: “Давайте я и вас заодно допрошу...”
Впрочем, в суде свидетель сообщила, что далеко не все протоколы и стенограммы заседаний исполкома были полны. Не раз случалось, что аудиозапись “зависала”, то есть была испорчена по каким-то техническим, неизвестным Рудовой, причинам, и сделать расшифровку записи было невозможно.
Николай Епишин, председатель территориальной организации Роспрофжела, тоже бывал не на всех заседаниях исполкома облсовпрофа, а если и присутствовал, то не всегда до их окончания. Но он был членом исполкома и попечительского совета, а потому был осведомлен о принципиальных решениях. В частности, Епишин подтвердил, что исполком по сей день не дал согласия на уголовное преследование бывшего председателя облсовпрофа Вячеслава Кобозева по двум статьям Уголовного кодекса России - 201 и 204. Да и не мог дать, так как председатель не подотчетен исполкому и такое решение не входит в компетенцию исполкома. Также не дала такого согласия правомочная на то конференция облсовпрофа...
То, что принималось решение создать в подвале точку общепита, свидетель подтвердил, но какое ООО и под каким названием должно было этим заниматься, кто был учредителем ООО - не помнит.
- Одной из причин появления этого проекта было то, что работа столовой облсовпрофа не совсем удовлетворяла требованиям. Ни ассортиментом, ни качеством сервиса, ни ценовой политикой. Вторая - это извлечение дополнительных доходов. А профсоюзы не могут заниматься предпринимательской деятельностью напрямую - только путем учреждения соответствующих коммерческих хозяйственных организаций.
- Получил ли облсовпроф компенсацию за выбытие подвала? - поинтересовался судья.
- Не знаю, я не в курсе вопросов собственности, - ответил свидетель.
По эпизоду о передаче гостиничного комплекса “Турист” Епишин подтвердил, что вопрос на заседаниях исполкома обсуждался, но свидетель не помнит, когда именно слышал это обсуждение. (Комплекс, точнее 895/1000 его долей, и сейчас принадлежит облсовпрофу, но через участие в фонде “СТИГО” и АНО “ВолгоПрофТур-Отель”. Формально же право собственности у этого АНО, которое создано фондом “СТИГО”.) По мнению свидетеля, облсовпроф не понес ущерба от этой передачи, поскольку ее целью было “эффективное управление и улучшение качества услуг”. Вместе с тем, по словам Епишина, никто из членов исполкома не выступал против этой идеи.
Подтвердил свидетель и тот факт, что знал о создании (совместно с инвестором - ООО “ВСКО”) ООО “Аэробус” и о передаче ему площадки замощения перед Дворцом спорта. Правда, не может с достоверностью утверждать, на каком именно заседании исполкома он слышал обсуждение этого вопроса:
- Решение об ООО “Аэробус” принималось в связи с неудовлетворительным состоянием объекта - катка во Дворце спорта (“литера “Б”). Информация была такова, что здание находится в аварийном состоянии, а содержать объект не на что. Все мы знаем истории со всякими “Хромыми лошадьми” и обрушивающимися торговыми центрами, и допустить повторения такой истории не хотелось. А когда денег на содержание объекта нет, приходится принимать непопулярные решения.
Сторона обвинения увидела расхождение в показаниях свидетеля с теми показаниями, которые он дал на предварительном следствии: тогда свидетель говорил, что не был на тех заседаниях, на которых обсуждался вопрос об ООО “Аэробус”.
Сторона защиты выразила недоумение: “Не понимаем процессуальной выгоды обвинения: сторона обвинения в обвинительном заключении как раз утверждает, что заседание исполкома и голосование по “Аэробусу” было. А показания свидетеля, данные на предварительном следствии, опровергают этот факт. При этом свидетель пояснил причины некоторого расхождения показаний”...
Епишин пояснил: “Я сказал, что тема “Аэробуса” обсуждалась, но я не помню, на каком заседании. И также не могу утверждать, на каком из заседаний исполкома я присутствовал почти десять лет назад. Я подтверждаю показания, данные сегодня в суде”.
- А почему вы не хотите подтвердить показания, данные на предварительном следствии? - взывающе возмутился прокурор.
В зале раздался смех.
Предыдущий материал о “деле Кобозева” находится здесь
Читайте нас в Яндекс.Дзен, чтобы быть в курсе последних событий
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте
Если вам не пришло письмо со ссылкой на активацию профиля, вы можете запросить его повторно