Энергоносители и немного нервно

“Всегда ожидали роста и роста, повышения и повышения цен на энергоносители. Цены на энергоносители - на хорошем уровне, но прежнего роста нет”. Эти слова Владимира Путина, сказанные на совещании с членами правительства в Ново-Огареве несколько дней назад, являются знаковыми. Цены на энергоносители (нефть, газ) действительно достаточно высокие. А счастья нет. И ладно бы счастья (“Живем не для радости, а для совести”, - говорил Савва Игнатьич) - так ведь падают темпы экономического роста! И в стране - что наблюдают представители немалой группы профсоюзов - закрываются предприятия, зависящие от тарифов на энергоносители. Но не только это. Проблемы в лесоперерабатывающей отрасли. Проблемы в автопроме, без разницы - “Форд” там или “АвтоВАЗ”. Причем как раз именно те проблемы, которые приводят к сокращениям. А то, что сокращения осуществляются пока что везде “по закону” - так это просто последствия моральной травмы бизнеса образца 2010 года. Это когда в ответ на попытки выкинуть людей “не по закону” на него (на бизнес) накинулись и профсоюзы, и властные органы, и прокуратура. Поэтому теперь - “только по закону”. Но от того не легче.

Если же посмотреть на ситуацию у бюджетников, то - ничего кроме сарказма. Это в отношении методов, которыми регионы добиваются выполнения “майских указов” президента. Мы все, конечно, люди интеллигентные, но рост зарплаты бюджетникам - там, где он случился, - достигнут в основном за счет “оптимизаций” (читай - сокращений) и работы на полторы и две ставки (читай - увеличения эксплуатации).

На этом фоне довольно анекдотическим явлением для современной России стали претензии части оппозиции к олимпийским проектам. Дескать, и расценки завышены, и при строительстве украдено много денег. Поднимите руку те, кто считает, что за счет 51 млрд долларов (это если считать, что украли вообще все и вообще ничего не построено!) можно разрешить социально-экономические проблемы России. Анекдотичность ситуации еще возрастет, если учесть, что сочинские мегапроекты во многом были как раз тем вложением в инфраструктуру, о котором говорили последние 15 лет. И если теперь из аэропорта Сочи можно будет доехать вечером в центр города без пробок, то - “что-то героическое в этом есть”. То же самое можно сказать и про тоннели в горах, пробитые для автотрасс...

К сожалению, дело не в воровстве. Точнее, не в воровстве олимпийских денег. В этом случае все обстояло бы гораздо проще: топнули бы, кулаком ударили, вызвали следователей - вернули ручку. Но тут наложились одно на другое несколько обстоятельств.

Неблагоприятная внешняя конъюнктура. То есть российские товары (те, которые еще производятся кроме нефти) за рубеж продавать стало сложнее. С этим попытались бороться девальвацией рубля. Доллар вырос, рубль упал, спрос - по идее - на наши товары должен был бы возрасти. Он бы и возрос, но предприятия, производящие продукцию на экспорт, столкнулись, помимо традиционных проблем (включая высокий банковский процент за кредиты), еще и со вступлением в ВТО. То есть с выросшим уровнем конкуренции со стороны заграницы. И кроме того, раз выросли цены на энергоносители - начали расти цены на внутренние тарифы (энергия - она же из этих носителей берется).

Попытались бороться с традиционным ужастиком - “ростом тарифов естественных монополий”. Почему бороться? Потому что алюминиевые заводы съедены тарифом на электроэнергию, а тариф на железнодорожные перевозки ест остальное. Как бороться? Да обычно - “тариф, стой, раз-два!”. А дальше - начинается смех сквозь слезы.

Предполагается, что собственник отрасли, которую государство “поджимает”, или ее главменеджер - если отрасль государственная - после “поджимания” так оптимизирует расходы отрасли, чтобы та снова стала эффективной. А на деле? На деле экономят на инвестпроектах и на фонде оплаты труда - как наиболее незащищенной статье бюджета. Это в госсекторе. Частнику же проще закрыть предприятие. А когда борьба государства с тарифом закончится - открыть снова. Через пару лет.

Дерипаска вот за три месяца сделал свою компанию эффективной: заплатил выходные пособия и закрыл предприятия. Только принадлежность к государству и жесткая дисциплина внутри спасла от этого “РЖД”. (Ну, спасла в известном смысле - несколько тысяч работников выведены на неполную рабочую неделю.) Вот вам и падение темпов экономического роста.

На мой взгляд, одной из ключевых проблем здесь является закрытость, с которой формируется пресловутый тариф. Формально - региональные комиссии по тарифам есть. Фактически - они же не разбирают, сколько из тарифа идет на ФОТ работников, а сколько - реально! - получает собственник. В результате все тарифные и околотарифные компании превратились в Клондайк для собственника и генменеджера. Но не для работника. А свою “эффективность” собственники и топ-менеджмент нам продемонстрировали прямо сейчас - закрывая предприятия...

Считается, что социально ориентированный менеджер или собственник как бы “претерпевает” все радости и горести своего предприятия. Ну а как же? Ведь именно он, как утверждается, “является крупнейшим специалистом”, “сам создал бизнес” и именно поэтому в период роста получал доход (зарплату, дивиденды, бонусы), несоизмеримый с доходом простого работника. Вот Олег Дерипаска и “претерпел”. В форме “консервации предприятий”. Я не сомневаюсь, что сократились и доходы высших менеджеров “РЖД”. Вопрос в том, что размеры этих доходов и раньше, и, подозреваю, сейчас не идут ни в какое сравнение с таковыми у работников. А, собственно, почему? Раз прибыль падает - возможно, и специалисты были не такие уж “крупнейшие”?..

Это мы еще не касались ситуации в электроэнергетике. Там год назад выяснилось, причем выяснилось только благодаря упертости “Электропрофсоюза”, что рост тарифов на электроэнергию практически никак не сказывался на зарплатах энергетиков. Имеется в виду - простых энергетиков. Я, конечно, понимаю, что мозолистые руки могут быть и у директоров генерирующих компаний. И готов “славить человека труда”, как призывает нас полпред на Урале Холманских. Вот только не понимаю - почему эти “человеки труда” так много зарабатывают в отличие от остальных “людей труда”? Видимо, труд бывает особенный такой.

“Брежневскому” анекдоту про повышение цен на водку уже, наверное, лет сорок: “Теперь, папа, ты будешь меньше пить?” - “Нет, сынок, теперь ты будешь меньше есть”. Сорок лет - а ничего нового. Почему-то считается, что если фонд оплаты труда работников уменьшается и денег на предприятии меньше - это значит, что денег нет вообще. Отнюдь. Кое-где нет, а кое-где - есть. Кое у кого есть. “На честном слове и на одном крыле”. С золотым парашютом...

А много ли времени нужно для разработки закона о “золотых парашютах” в госкорпорациях? Много ли времени нужно для принятия закона о сверхналоге на роскошь? Много. Очень много. Потому что российские депутаты и правительство не понимают, что такое роскошь. Живо вспоминается начало “монетизации льгот”. Когда в нескольких регионах оперировали примером одной старушки, которая прытко ездила на транспорте в ущерб региональному бюджету. Тогда старушку прищучили, льготу сочли роскошью и отобрали. А сейчас, получается, задумались: а не навредим ли мы старушке, введя налог на автомобиль “Бентли”?..

В общем, понятно, что перераспределять доходы, вводя дополнительную нагрузку на сверхбогатых или хотя бы ограничения на высасывание ими денег из экономики, правительство не хочет. В то время как сверхбогатые вполне успешно продолжают доить экономику. Для этого даже не обязателен ее рост: есть “быки”, а есть “медведи”. Есть играющие на подъеме, есть играющие на спаде. Экономика с этими вампирами уже не справляется. В бюджетах становится меньше денег. Модель распределения доходов в широком смысле - от ФОТ до дивидендов и офшорных “перекачек” - тоже уже не справляется. Ее нужно менять. А менять не хотят. Точнее, очень многие столпы Отечества не хотят. И естественно, что на фоне падения доходов федеральный Центр скидывает в регионы священные права и обязанности.

Меня тут спросили: “Почему федеральный Центр передает полномочия по летнему оздоровлению детей в регионы БЕЗ ДЕНЕГ?” Да вот потому. По вышеописанному.