Свидетели по “делу Кобозева” встретились у “барьера”

ВЫЛАВИРОВАЛ?

Бывшая управделами Волгоградского облсовпрофа и бывший директор Дворца спорта профсоюзов Оксана Арискина пришла в Центральный городской суд уже явно на взводе. За последние две недели ее, опять же, бывший начальник Павел Николаенко несколько раз сослался на то, что 28 января 2010 года на заседании исполкома облсовпрофа Арискина призналась в подделке каких-то документов. “По указанию руководства”. И хотя сам Николаенко тоже относился в свое время к ее руководителям, из его показаний усматривался намек, что это не он, поскольку судят не его. То есть в случае подтверждения показаний Павла Андреевича все шишки полетели бы на Вячеслава Кобозева.

Оксана Анатольевна, надо полагать, переживала не только за своего бывшего руководителя Кобозева, но и за самоё себя. Как-никак, предварительное следствие поставило под сомнение подлинность сразу нескольких документов, и будь доказано, что Арискина подделала хотя бы один из них, для нее могли быть плохие последствия.

Напомним, в деле есть два постановления исполкома Волгоградского облсовпрофа о создании Фонда “Содействие туризму и гостиничному обслуживанию” - с одинаковыми реквизитами и почти идентичным содержанием. Одно состоит из пяти пунктов, в другом добавлен пункт о полномочиях Кобозева представлять интересы облсовпрофа на деловых переговорах. Государственное обвинение посчитало первый вариант документа поддельным, то есть Кобозев якобы решил перестраховаться от ответственности и исключить из постановления пункт о своем представительстве. Несмотря на то, правда, что, во-первых, постановление из шести пунктов полностью совпадает с протоколом заседания исполкома, во-вторых, председатель облсовпрофа и так - по умолчанию - уполномочен представлять интересы организации на любом уровне, просто в силу занимаемой должности. В-третьих, на постановлении из пяти пунктов стоит не подпись, а факсимиле Кобозева. И, в-четвертых, данный фонд, согласно регистрационным документам, регистрировал сам Павел Николаенко, то есть Кобозеву не было никакой надобности подделывать документ. А если и считать его поддельным, то очевидно, что это было на руку только Николаенко, так как при наличии записи о представительстве в фонде Кобозева могли возникнуть проблемы у Николаенко при регистрации фонда...

Впервые о подделках Арискиной Павел Николаенко как бы мимоходом сказал на допросе 17 января этого года, при предъявлении ему постановления исполкома об учреждении ООО “Туркестан” и внесении в его уставный капитал подвала здания облсовпрофа по ул. Советской, 5. Павел Андреевич утверждал, что такое решение исполкомом не обсуждалось и не выносилось. И припомнил, что в подделке постановления якобы призналась на заседании исполкома в январе 2010 года Арискина.

Судебное заседание заметно оживилось: если свидетель говорит правду, то, наконец-то, хоть один эпизод обвинения начинает попахивать криминалом. Если же свидетель говорит неправду, то... А впрочем, что ему будет, свидетелю-то. И только спустя некоторое время Павел Андреевич, наконец, сказал, что имеется в виду не постановление по “Туркестану”, а какой-то из тех самых “документов-близнецов” по эпизоду “Турист”.

Как бы то ни было, а обвинение все равно серьезное. И защита подсудимого сначала добилась направления судом запроса в облсовпроф об истребовании аудиозаписи, стенограммы и протокола заседания исполкома от 28 января 2010 года. Ни слова про Арискину там не обнаружилось (№ 6, 2013). После этого по ходатайству защиты и было решено провести дополнительный допрос Арискиной в присутствии Николаенко, то есть очную ставку с ним.

В начале дополнительного допроса Арискиной суд выяснил, в каких отношениях находятся свидетели. Арискина бросила в сторону Николаенко: “Мне его жаль”. (Позже она в сердцах воскликнула: “Да он мне, может, всю жизнь поломал!”) Павел Андреевич заявил, что отношение к бывшей подчиненной у него “нормальное”. Да, возможно, это стоило того, чтобы уволить ее в том же 2010 году. Совет всем: чтобы нормализовать отношения с подчиненными, увольняйте их пачками, и будет вам счастье.

- Если бы Николаенко в тот момент спросили, кто убил Кеннеди, он бы ответил: Арискина! - заявила суду сама Арискина, продолжая комментировать свои отношения с Николаенко.

- Есть ли у вас основания для оговора Арискиной? - поинтересовался у Николаенко судья. Поклонники Кеннеди затаили дыхание.

- Нет, - был короткий ответ. Как будто можно было ожидать другого. Было похоже на то, как маленького ребенка строго спрашивают: “Это ты разбил вазу?” - а тот в ответ мужественно мотает головой. В общем, ни Володи Ульянова, ни президента Линкольна в волгоградском райсуде не было.

Как и можно было ожидать, бывшая управделами категорически отвергла как подделку документов, так и собственное признание в этом на заседании исполкома. Как и можно было ожидать (по предыдущим допросам), Николаенко стал “корректировать” свои показания. Несколько раз подряд повторив: “Она сказала на исполкоме: “Меня руководство заставило подделать документы”. Но тут же он получил от бывшей подчиненной угрозу подать иск в суд за клевету. “Да Павел Андреевич сам их подделал!” - выпалила она. “Тихо, тихо...” - отреагировал судья.

Потом Николаенко припомнил, что разговор якобы происходил не на заседании исполкома (кто помешает суду опросить всех его участников?), а при личной встрече, с глазу на глаз. Получается, что суд, следуя показаниям Николаенко, был вынужден направлять в облсовпроф ненужные запросы и слушать заведомо “пустые” аудиозаписи. Как бы то ни было, Арискина отвергла “признания” в подделке документов, и это соответствует исследованным в суде доказательствам.

Чего она не отрицает, так это того, что заверила постановление (из скольки пунктов, осталось непонятно). Она сообщила, что к ней подходили заведующая финотделом и по совместительству главный бухгалтер облсовпрофа Татьяна Бондаренко и Валерий Безруков, который на тот момент был директором Фонда по управлению имуществом облсовпрофа. Они сказали ей: “Получи копию постановления и распишись”. Что и было сделано. Правда, не очень ясно, зачем сразу двум высокопоставленным работникам облсовпрофа таскаться к управделами с одной бумажкой. Возможно, стоило бы спросить у них.

Как бы то ни было, Николаенко воспользовался неожиданным “пасом” и заявил, что именно наличие подписи Арискиной на документе (а не его изготовление) он и подразумевал под подделкой. (А первое слово съела корова...)

КОММЕНТАРИЙ АДВОКАТА

Проведение очной ставки между Оксаной Арискиной и Павлом Николаенко мы попросили прокомментировать защитника Вячеслава Кобозева, адвоката Андрея Алёшина.

- Свидетель Николаенко в ходе перекрестного допроса с Арискиной, на мой взгляд, прилюдно поменяв показания, попытался неуклюже выкрутиться из непростого положения: он же фактически обвинил человека в совершении преступления. Данный одновременный допрос Арискиной и Николаенко показал, что заявление Николаенко насчет того, что Арискина признала факт подделки документов, не соответствует действительности и его можно расценивать не только как заведомо ложные показания, так еще и как заведомо ложный донос, - считает Алёшин. - Николаенко, когда понял, до чего договорился и какие могут быть последствия, попытался вывернуться из ситуации: сказал, что подразумевал в своих показаниях не подделку документов Арискиной, а наличие ее подписи на тех документах, которые, по его мнению, поддельные. Понимаете разницу? При этом ничего поддельного в документах, о которых он говорил, нет. Более того, если следовать показаниям Николаенко, получается, что Кобозев себя еще и “обделил в полномочиях”. Сама Арискина и не отрицала того, что ставила подпись, заверяя копию другого постановления, о котором Николаенко не говорил как о поддельном. При этом ни в аудиозаписи того заседания исполкома облсовпрофа, ни в текстах протокола и стенограммы - нигде нет ее “признания”.

Однако первоначальные показания Николаенко, как мне представляется, были даны не без чьей-то помощи и, по всей видимости, с целью хоть как-нибудь, через косвенные недостоверные доказательства, попытаться “натянуть” вину Кобозеву хоть в чем-то...

Потом Николаенко стал говорить, что он услышал это “признание” от Арискиной в личной беседе. Но та утверждает, что никаких личных бесед в тот период и на подобные темы с ним не имела. Была одна беседа, да - но на ней присутствовали четыре человека, никакого тет-а-тет. И речи о признании Арискиной там не велось. Мы видим, что Николаенко подстраивает свои показания под текущую ситуацию - лавирует между очевидными доказательствами его неправоты, - заключил адвокат.