На ПМЭФ обсудили социальную ответственность бизнеса

ПРЯНИКОМ ПО ГОЛОВЕ

Гуманизация капитализма - такая задача, по сути, была продекларирована в названии одной из сессий Петербургского экономического форума (ПМЭФ), прошедшего в Северной столице 15 - 18 июня. Далее следовало пояснение: “Усилия бизнеса в решении социальных вызовов”. Перефразируя знаменитую формулу, участники встречи размышляли о “капитализме с человеческим лицом”, и не личина ли это.

Надо сказать, что состав спикеров - одного замгубернатора и нескольких топ-менеджеров компаний разного профиля, говоря прямо, несколько разбавлял только председатель ФНПР Михаил Шмаков, - так вот, состав спикеров заранее заставлял думать о мероприятии как о чем-то необязательном. Однако на деле заявленная тема была неплохо и в доступной форме препарирована.

Так, Андрей Саносян, замгубернатора Нижегородской области, поделился наблюдением: в его регионе с началом пандемии в 2020 году в социальные проекты стало вовлекаться все больше представителей малого и среднего бизнеса. (Тогда как обычно речь здесь идет, как правило, о крупных компаниях, которые выстраивают городскую инфраструктуру.) Более того, иные крупные компании раздают тем, что помельче, гранты на социальные проекты. И здесь стоит задаться вопросом: почему пандемия внезапно сделала бизнес “добрее”?

Возможно, ответ стоит искать в различных льготах и послаблениях (в налоговой сфере и сфере контроля), которые дало государство, чтобы коронавирус не “убил” предпринимательство как таковое. В выступлениях чиновников акцент делался именно на “социально ответственных” предприятиях. И здесь можно предположить, что капитал гуманизируется не потому, что “у него раньше велосипеда не было”, а потому, что ему это выгодно. Ничего личного.

- Совместные усилия с бизнесом в части социальных вызовов - это для нас приоритет. И мы его поддерживаем и финансово, и с точки зрения обучения предпринимателей, - говорит Саносян. Оговариваясь, что “первое время” инициатива исходила все-таки от самого государства.

Которому в России, отметим, отказывать и так не очень-то принято, а в обмен на льготы - и подавно. Это, кстати, не наши домыслы: модератор встречи, вице-президент “Газпромбанка” Наталья Третьяк, высказалась в похожем ключе:

- Для членов вашей организации социальная ответственность - это дань моде, это вынужденная мера [в ответ на] те вызовы, которые есть вовне? Это давление государства или, наоборот, создание условий государством? Готов ли бизнес этим заниматься вне зависимости от государственной политики? - спросила она Андрея Шаронова, гендиректора “ESG-альянса” (аббревиатура ESG означает экологическое, социальное и корпоративное управление).

Шаронов в ответ пояснил, что в представляемый им альянс входят крупные компании-экспортеры, на которые влияют “требования и ожидания” зарубежных партнеров. А их требования по части социальной ответственности, “как правило, априорно выше, чем наши национальные”. Причем, памятуя об актуальной повестке, “даже если это не Европа и не Америка”. А дальше это становится и вопросом имиджа в глазах собственных сотрудников и жителей того места, где работает компания. Надо ли объяснять, что имидж - тоже капитал. Но и о давлении со стороны государства Шаронов честно не умолчал:

- Иногда государство, особенно в лице субъектов и муниципалитетов, предъявляет слишком высокие требования к социальной ответственности компаний, перекладывая на них если не обязательства, то ожидания, которые есть у населения: от власти они сдвигаются в сторону компании.

ФИЛАНТРОП ФИЛАНТРОПУ ВОЛК?

Как отметил Михаил Шмаков, социальная ответственность предпринимателей является одним из факторов конкуренции между ними. Здесь он тоже приводит в пример отечественных экспортеров: с недостаточно ответственными предприятиями неохотно работают зарубежные партнеры. В результате первым под давлением вторых приходится либо существенно снижать цены на продукцию, либо терять рынки сбыта.

И здесь в выступлении Шмакова явно проглядывал скепсис по поводу чистоты намерений игроков рынка, которые как бы “в белых пальто”. То есть забота о социальных аспектах бизнеса может в каких-то случаях быть просто ширмой, за которой разворачивается безжалостная борьба за те самые капиталы - якобы с человеческим лицом.

- Самый яркий пример - “зеленая” повестка. Это чистый прием конкурентной борьбы, - указал профлидер. - “У вас неэкологичное производство, поэтому мы будем вас в чем-то прижимать”.

Впрочем, глава ФНПР также добавил, что российский бизнес, в принципе, справляется с вопросами социальной повестки, хотя и “не на сто процентов”.

- У нас есть социально ответственные компании, но есть - это в основном средний и малый бизнес - [обратные примеры]. Но там, где нормальные условия созданы крупными компаниями, они обязаны к этому подтягиваться, - считает Шмаков.

Радикальную точку зрения высказала Ольга Ускова, президент группы компаний Cognitive Technologies (разработчик программного обеспечения для автоматизации бизнес-процессов). Она заявила, что капитализму вообще-то “приходит конец” в силу естественной смены экономических формаций. А внимание бизнеса к социальным вопросам - это “попытка продлить агонию [нынешней] формации”.

- Потому что невнимание бизнеса и государства к социальным вопросам - это взрыв, революция, кровь и так далее, - уверена Ускова.

Постановка вопроса, чего уж скрывать, поставила под удар смысл всей дискуссии. Потому что если капитализму приходит конец, то что мы собрались гуманизировать? С этой мыслью, но в другом ее свете, перекликается размышление Михаила Шмакова:

- Наш сегодняшний разговор носит, в общем-то, теоретический характер. Потому что мы сейчас, вот именно сегодня, живем в другой реальности, чем это было до 24 февраля. Сейчас идут тяжелые, противоречивые процессы изменения экономики, жизни в планетарном масштабе. И поэтому неизвестно, будет ли жива тема устойчивого развития государств, бизнеса в ближайшее время, - сомневается профлидер. - Эта тема важна, но в мирное время. Сегодня у нас - не мирное время. Сегодня в любом случае любая компания все равно должна обслуживать те оборонные усилия, которые необходимы нашему государству. Тему устойчивого развития и социальной ответственности бизнеса отбрасывать нельзя. Но по совершенно объективным причинам сейчас будет несколько принижен уровень рассмотрения этих задач, и на первый план выйдут более насущные вещи.

Остается надеяться, что ненадолго. И что повышенное внимание к “более насущным вещам” само по себе не отменит курса гуманитариев от бизнеса на повышенную социальную ответственность. Что бы его к этому ни подталкивало - чистая филантропия или чистая выгода.