Усыновить ребенка скоро станет легче. 2 июля депутаты Государственной думы приняли поправки к Семейному кодексу. Раньше приемный родитель должен был быть богатым и иметь большую квартиру. В скором времени этого не потребуется. Кандидатам в родители нужно лишь богатырское здоровье.

РОДИТЕЛЕЙ ВЫБИРАЮТ

Пока же отбор в приемные родители едва ли не жестче конкурса в отряд космонавтов. По Семейному кодексу, оба взрослых должны быть полностью дееспособны, среди них нет места ограниченным ранее в родительских правах или отстраненным судом от исполнения попечительских обязанностей. С этими условиями мало кто спорит. Но есть и, мягко говоря, странные причины для отказа в усыновлении. Семейный кодекс устанавливает запрет на обретение долгожданного ребенка людям, имеющим доходы ниже прожиточного минимума, установленного на этой территории. Логично тогда было бы требовать справку о доходах и у биологических родителей прямо в женской консультации или в роддоме. Между тем есть целые города, где средний уровень доходов на человека ниже прожиточного минимума. А часто бывает и так, что гражданин получает приличную зарплату в конверте, а значит, документально подтвердить свое благополучие не может.

Законодатель, заботясь о сиротах, ввел еще одно ограничение. Жилье гражданина должно отвечать всем санитарным и техническим требованиям. А этих требований бесчисленное множество. Взять хотя бы санитарную норму о том, что на человека должно приходиться как минимум 18 квадратных метров жилплощади. Выходит, семейная пара, проживающая в стандартной “двушке”, может усыновить только одного ребенка - второй уже “не влезает”.

От “медвежьей услуги” законодателя страдают и сами дети. Государство считает, наверное, что у приемных родителей ребенку жить в тесноте вредно, а в государственном детдоме одно веселье - спать на двухъярусных кроватях и толкаться у умывальников. Эти “имущественные” ограничения были введены в 1998 году. За прошедшие шесть лет десятки тысяч сирот подросли, а значит, уже могут окончательно распрощаться с мечтой о новых родителях.

Законодатели наконец разрешили суду выносить решение об усыновлении, невзирая на доход и жилплощадь приемных родителей. Однако многие одиозные нормы так и остались без изменений. Например, усыновитель не может иметь судимостей за умышленное преступление против жизни и здоровья граждан. Так и сказано. Этой главой Уголовного кодекса предусматривается всего 20 составов. Среди них такие как убийство, побои, нанесение вреда здоровью, есть даже умышленное заражение ВИЧ-инфекцией. Между тем сюда не попадают многие другие виды преступлений. Например, кража, грабеж, изнасилования. Хотя в Уголовном кодексе предусмотрена целая глава, которая так и называется “Преступления против семьи и несовершеннолетних”. Тут есть и торговля несовершеннолетними, и подмена ребенка, и злостное уклонение от уплаты алиментов, и многое другое. Однако если следовать букве закона, наличие у кого-либо из приемных родителей таких судимостей никак не может помешать судье отдать им ребенка.

В то же время вполне благопристойные граждане так и не смогут стать родителями. В Семейном кодексе остался ценз по здоровью. Правительство установило специальный перечень заболеваний, препятствующих усыновлению. В СК так и написано: “Лица, которые не могут осуществлять родительские права”. Сюда попадают наркоманы, алкоголики, больные туберкулезом, психически нездоровые люди. Но в запретном списке есть и такие странные пункты, как “все заболевания и травмы, приведшие к инвалидности I и II групп, исключающие трудоспособность”. Почему приемный родитель должен обязательно обладать трудоспособностью, законодатель так и не поясняет. Между тем есть большое количество счастливых семей, где супруги-инвалиды имеют детей. Чем инвалид как родитель хуже здорового человека - не понятно. Согласно постановлению правительства граждане с заболеваниями внутренних органов тоже не могут “получить” ребенка. Выходит, достаточно иметь хроническую язву, и уже есть юридический повод отказать в усыновлении. Подобные неясности лишь плодят коррупцию среди врачей, которые выдают медицинские свидетельства, среди органов опеки и попечительства, делающих на основании представленных документов свое заключение для суда, да и судьи, наверное, в стороне не остаются.

Зато приемным родителям будет легче сохранить тайну усыновления. Семейный кодекс устанавливает, что суд по их просьбе может изменить записи о дате рождения ребенка, но не больше чем на три месяца. Изменять таким образом дату рождения сейчас можно ребенку, которому еще не исполнилось года. Но теперь депутаты разрешили судьям “по уважительным причинам” менять дни рождения и у более старших детей. Обычно это нужно, когда у приемных родителей уже есть свой собственный ребенок двух с половиной лет, но они хотят усыновить еще одного ребенка, которому, например, 2 года. Нормы СК позволяют сделать его младше на три месяца и таким образом сохранить тайну усыновления.

ДЕТИ СТОЯТ ДЕНЕГ

В действующем Семейном кодексе сказано, что иностранные граждане могут усыновить сироту, только если его невозможно передать на воспитание в российскую семью. Для этого данные о ребенке помещаются в специально созданный информационный банк, где, по закону, находятся три месяца. По истечении этого срока иностранец может ознакомиться с досье на дитя. Депутаты решили увеличить этот срок до четырех месяцев.

Дело в том, что, по нынешнему СК, органы опеки в течение одного месяца ищут ребенку семью по месту его нахождения, затем еще месяц ищут в регионе, после чего данные передаются на федеральный уровень, где поиск проводится установленные три месяца. Между тем с 2001 года Законом “О государственном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей” на поиск семьи для ребенка на федеральном уровне фактически отводится два месяца. Однако установленный в СК трехмесячный срок начинает исчисляться уже с момента поступления информации в региональный банк. Ведь по закону о государственном банке данных, под федеральной базой данных понимаются и региональные банки. Поэтому депутаты решили просто механически увеличить этот срок на один месяц. Таким образом, считают авторы, закрепляется приоритет российских граждан в усыновлении. Правда, один из авторов закона, первый заместитель комитета Госдумы по делам детей Тамара Фральцова в разговоре с корреспондентом “Солидарности” подосадовала, что не смогла добиться большего срока сокрытия информации: “Надо было полгода поставить, а мы смогли лишь 4 месяца протащить”.

Тем не менее, по статистическим данным, в 2003 году впервые иностранцы усыновили детей больше, чем россияне (соотношение 7852 и 7331 соответственно). Первые три места прочно держат граждане США, Италии и Испании. В распоряжение “Солидарности” попал отчет МВД перед комитетом Госдумы по делам женщин, семьи и молодежи. Из него выяснилось, что провозглашенный Семейным кодексом и подтвержденный поправками к нему приоритет усыновления детей российскими гражданами на деле лишь декларация. В основном, иностранцы усыновляют детей через специальные агентства, аккредитованные российским Министерством образования. На 1 марта в стране действовало 91 такое агентство. Некоторые из них сливаются с благотворительными фондами, оказывающими помощь детским домам, домам ребенка и школам-интернатам. “Фактически существует организованная сеть из представителей агентств и сотрудников фондов по подбору родителей и детей, изучению данных ребенка, фотографированию”. Выходит, иностранцы гораздо раньше россиян получают доступ к засекреченным сведениям о личности ребенка. Полученные данные агентства размещают на Интернет-сайтах, указывая цену за свои услуги в зависимости от состояния здоровья и внешнего вида ребенка.

Сотрудники МВД в своем отчете рассказывают, что судьба большинства увезенных за границу детей нашим правоохранительным органам не известна. По данным милиционеров, за 2001 - 2002 год немецкие граждане усыновили около 300 российских детей. Приемные родители обязаны были передавать отчеты об адаптации детей к новой жизни. Однако ни один отчет так до сих пор и не пришел. По оценкам думских специалистов, услуги агентства по усыновлению и взятки обходятся иностранцу в 20 - 30 тысяч долларов.

Нашим согражданам тоже приходится платить за усыновление, несмотря на то, что, по закону, все регистрационные и юридические действия, связанные с этим, производятся бесплатно. Один из ведущих специалистов профильного думского комитета на условиях анонимности сообщил корреспонденту “Солидарности”, что в среднем один усыновленный ребенок обходится его будущим родителям в 3 тысячи долларов. Эти деньги уходят на взятки органам опеки и попечительства и работникам региональных информационных банков.

Аппаратчик рассказал, что оборотни-соцработники пользуются неинформированностью населения. По его словам, в органах опеки данные специально скрывают от будущих родителей. А на все вопросы есть стандартный ответ - детей у нас в базе нет. К тому же многие люди просто не знают о существовании федеральной сети информационных банков, содержащих сведения о детях-сиротах. Федеральный информационный центр, по словам специалиста, не так затронут коррупцией, как региональные центры. На первом месте по взяткоемкости стоит Московский банк данных. Специалист советует желающим усыновить ребенка идти прямиком в Федеральный центр. Тем более что услуги всех информационных банков бесплатные. А вот Тамара Фральцова считает, что коррупции в органах опеки нет, и случаи взяток - единичны. “Я сама работала в органах опеки, и могу сказать, что на своей практике подобного не видела”, - сообщила она корреспонденту “Солидарности”.

ПРО БОЧАРОВУ

Проект поправок к Семейному кодексу, о котором говорила Светлана Бочарова, вызвал скептическое отношение у думских экспертов. В аппарате комитета по делам детей сообщили, что он отклонен комитетом по формальному поводу - нет заключения правительства. “Этот законопроект не вносит ничего нового, а просто другими словами пересказывает содержание Семейного кодекса”, - считают в аппарате. Там же стало известно, что договор на патронат заключается до достижения ребенком 18 лет, но и, как обычный трудовой договор, может быть рассчитан на определенный срок. Выяснилось, что гражданин, заключивший такой договор, получает заработную плату рядового воспитателя детского дома. Также патрон получает те средства, которые государство должно было затратить на содержание ребенка в детдоме. Это, по оценкам экспертов, 2 - 3 тысячи рублей в месяц. Тамара Фральцова считает, что вообще поднимать тему патроната еще рано. “Эта система введена всего в 12 регионах и не оказывает значительного влияния на обустройство детей”, - говорит депутат.

Айдар БУРИБАЕВ


ПРОБЛЕМЫ УСЫНОВЛЕНИЯ

“Родине-матери не до детей… Своих забот хватает” - так называлась пресс-конференция, проведенная 29 июня в Общественном центре им. Сахарова. На пресс-конференции обсуждались недостатки сегодняшнего Семейного кодекса и необходимые к нему поправки.

По словам Светланы Бочаровой, председателя Международного движения “Добро - без границ”, более восьми лет реализующего программу поддержки усыновления, в российское правительство в декабре 2003 года была направлена аналитическая записка с предложениями по коренному изменению государственной семейной политики – экономически выгодной и семьям, и государству. “Усилия Российского государства в области решения проблем детства малоэффективны, прежде всего потому, что отсутствуют необходимые экономические рычаги, - говорится в записке. - Сегодня экономически выгоднее отдать ребенка на содержание в государственный детский дом или взять под опеку, чем растить в родной семье. Пособие на ребенка, которое получают родители, примерно в 20 раз ниже, чем то, которое получают опекуны. А “опекунское” пособие, в свою очередь, в 5 - 7 раз меньше, чем выделяемое на одного ребенка в детском доме”. Поэтому предлагается частично перераспределить средства на содержание ребенка, перенаправив их из государственной системы детских домов на поддержку семей, нуждающихся в социальной защите.

Региональные правовые акты вступают в противоречие друг с другом. Особенно значительные разночтения содержатся в региональных законах о такой форме семейного устройства детей, как патронат. По словам консультанта благотворительного фонда “Приют детства” по вопросам семейного устройства, преподавателя школы приемных родителей, кандидата педагогических наук Галины Красницкой, эту форму надо узаконить на федеральном уровне, потому что она доказала свою жизнеспособность: “Она уже прописана в законах около десятка регионов”. Уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей Головань считает, что это решение правильное: “Чем больше форм устройства детей, тем лучше”.

По мнению Бочаровой, патронат должен быть краткосрочным, а не до 18 лет, как сейчас, и потенциальные родители не должны получать зарплату за то, что они патронируют ребенка, так как это часто используется необеспеченными семьями и пенсионерами только для получения прибавки к основному доходу: “Ведь когда бабушка-пенсионерка берет на патронат 8-летнего мальчика, может ли она отстаивать его интересы и обеспечивать ему должное воспитание?” Тем более что долгосрочный патронат еще и ставит родителей в зависимость от администрации и сотрудников детских домов: “Стоит вам не так посмотреть на директора детского дома, сделать ему замечание, испортить с ним отношения - и вам автоматически отказывают в патронате”. Но вот по мнению Красницкой, хоть такая опасность, безусловно, и есть, это все же не повод отказаться от долгосрочного патроната, просто необходима независимая оценка: “В законе все не пропишешь, но нужно включить фразу о независимой экспертизе, подтверждающей, что ребенку в этой семье плохо”.

Сложнейшие проблемы возникают также в связи с тем, что защита прав ребенка возложена на органы самоуправления. Для примера, в той же Москве ребенка-сироту, зарегистрированного в одном районе, очень сложно оформить в семью, проживающую в другом. Огромное количество чиновничьих барьеров приходится преодолевать людям, если они хотят взять в семью ребенка из другого региона. “К сожалению, менталитет многих руководителей органов самоуправления таков, что они считают передачу ребенка на воспитание в семью лишней головной болью. Им легче перечислить деньги в детский дом и отправить ребенка туда”, - утверждает Светлана Бочарова.

По мнению московского уполномоченного по правам ребенка, это очень серьезное противоречие между институтами: “Защита прав детей – это государственные полномочия, а не полномочия муниципальных образований. Должен быть федеральный орган, на который можно было бы возложить эту проблему. Чтобы функцию органов опеки выполняло не местное самоуправление, а органы государственной власти РФ”.

Сегодня на практике никто в России не несет ответственности за соблюдение права ребенка на семью. “Это тихий ужас. Ситуация такая - ты мне не понравился, я тебе ребенка не дам. Это произвол”, - заметила Красницкая. По словам Бочаровой, “государственный чиновник, будь то представитель детского дома, органа образования или органа опеки и попечительства, абсолютно уверен в своей безнаказанности”.

Поэтому необходимо приведение в порядок существующей законодательной базы на федеральном и региональном уровнях и согласование ее с нормами международного права. Некоторые предложения уже существуют: “Проект Федерального закона “О внесении изменений и дополнений в “Семейный кодекс Российской Федерации” (в части гарантий прав ребенка на семью) был поддержан депутатами Государственной думы, подготовлен к голосованию и в октябре 2003 года направлен на экспертное заключение в правительство России. С тех пор о его судьбе ничего не известно”, - сообщила Бочарова.

Председатель движения “Добро – без границ” поддерживает этот проект. Предлагается дополнить ст. 54 Семейного кодекса пунктом 3: “Государство обеспечивает осуществление права ребенка на семейное жизнеустройство, то есть жить и воспитываться в семье, на всей территории Российской Федерации”. В п. 2 ст. 121 - предусмотреть ответственность представителей органов государственной власти и органов местного самоуправления, нарушающих право ребенка на семью, препятствующих или бездействующих в отношении обустройства в семье ребенка, оставшегося без попечения родителей (необходимы соответствующие дополнения и к Уголовному кодексу РФ). Важно обратить внимание на слово “жизнеустройство”, которое предложено ввести в Семейный кодекс РФ помимо слова “воспитание”. “Дети, оставшиеся без попечения родителей, подлежат для жизнеустройства и воспитания в семью…”

Пункт 2 статьи 71, “Лишение родительских прав не освобождает родителей от обязанности содержать своего ребенка”, предлагается в такой редакции: “Граждане, лишенные родительских прав, обязаны возмещать средства, затрачиваемые на воспитание их ребенка вне кровной семьи. Решение о взыскании средств с родителей, лишенных родительских прав, принимается в судебном порядке”.

Статью 153 предложено дополнить пунктом 4: “Данные о гражданах, изъявивших желание принять на жизнеустройство и воспитание ребенка, заносятся для учета в Государственный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей, в целях эффективного подбора приемных родителей по всей территории Российской Федерации”. По мнению Красницкой, такую базу данных нужно сделать доступной и прозрачной для усыновителей: “Сегодня, согласно постановлению правительства, в “Правилах ведения банка данных” - какого ребенка кому дать - разбирается оператор. Причем по одному направлению оператора органа опеки дается только одно предложение на усыновление одного ребенка, не понравился – жди. На самом деле, усыновителям нужно дать возможность выбора”.

В процессе усыновления, по мнению Красницкой, существуют барьеры. Первый - сбор документов. И самые большие проблемы возникают у усыновителей при получении медицинской справки. По словам Голованя, перечень болезней слишком обширный, там много лишнего. Например, инвалидам II группы усыновлять детей запрещено, хотя болезни, подпадающие под эту группу, совсем не мешают воспитывать детей. Более того, отметил Головань, у биологических родителей никто не спрашивает справок об инвалидности, размере жилплощади и прочем.

Возникают проблемы и при предоставлении из милиции в орган опеки справки об отсутствии судимости. “Человеку, совершившему преступление против личности, должны отказать в праве усыновления, и это правильно. Но органы опеки интерпретируют все по-своему. Например, человек был судим за автоаварию, он не совершал преступления против личности, а орган опеки сказал, что тот не может быть усыновителем, потому что его судили”, - рассказала Красницкая.

Второй барьер - нормы жилой площади: “Когда наши усыновители приходят в органы опеки, они должны предоставить справку о жилье, если у них не хватает каких-то метров, наши органы опеки берут на себя функцию судебную и говорят: “Вам не положено”. Это компетенция суда, а у нас органы опеки за судью сами решают, можно ли кому-то быть усыновителем”, - говорит Красницкая.

По словам Голованя, каждую ситуацию нужно рассматривать отдельно и в суде, а не в органе опеки. Единственное, что может сделать орган опеки - это передать в суд заключение. Вообще, по словам уполномоченного, нужно пересмотреть постановление правительства по поводу этих норм, и многое просто убрать.

Усыновлению и другим формам семейного устройства детей, по словам Голованя, не нужно мешать, наоборот необходимы поощрения усыновителей. Красницкая, не только как специалист по усыновлению, но и как усыновитель, согласна с уполномоченным: “Сегодня усыновление осуществляется безвозмездно. Усыновителям ничего не платится, и ребенок не получает никаких льгот, как это делается при опеке или в приемной семье. Поэтому многие люди, взявшие детей под опеку, и не хотят их усыновлять. Нужно, чтобы усыновленные дети не лишались тех льгот, которые существуют для воспитанников детских домов. Я, например, девочку взяла под опеку и не хочу ее усыновлять. Как только я ее усыновлю, она потеряет все льготы - при поступлении в вуз, на медицинское обслуживание, льготы на летний оздоровительный отдых. Она у меня сейчас в Евпатории. Я бы не смогла за свой счет ее отправить. Две тысячи восемьсот рублей пособия - они для нас не лишние, я ей ролики и велосипед на эти деньги купила”.

Алена КУЗНЕЦОВА