У меня товарищ есть, Русланом зовут. Хороший человек, но пессимист. А другой товарищ, Болдин фамилия, тот оптимист. Что удивительно - между собой дружат, хотя совершенно разные по характеру. Болдин, например, идет за пивом - берет с собой презервативы. "Зачем?" - мрачно спрашивает Руслан. "Вдруг повезет!" - хохочет в ответ Болдин. А Руслан, когда его очередь идти, вазелин берет. "Зачем?" - веселится Болдин. "Вдруг не повезет..." - бормочет Руслан. Правда, нижнее белье оба носят дорогое и красивое. Болдин - чтоб перед девушкой, если все-таки повезет, не опозориться, Руслан - чтоб в морге стыдно не было, если уж совсем не повезет.

Руслан утром просыпается, сразу садится завещание писать. 365 завещаний в год пишет. Начинаются все одинаково: "В связи с боязнью проснуться в заколоченном гробу прошу меня кремировать..." "А в крематории, в печке, не боишься проснуться?" - смеется Болдин и за пивом уходит. Возвращается радостный, рассказывает: "У нас весь подъезд в цветах, все лестницы, даже на улице на асфальте розы лежат - свадьба, наверное. Счастливые..." - "Какая свадьба, - хмурится Руслан. - Похороны..." И от пива отказывается, сок себе депрессивный наливает, из подавленных ягод. Стакан выпьет и снова бормочет: "Да и свадьба тоже похороны. Любовь хоронят..." Он-то знает, он пять лет женат был. Пять лет его жена оргазмы имитировала, а он - удовольствие от ее супа. Болдин тоже как-то женился, но на собственной свадьбе речь толкнул - мол, моя следующая жена будет еще красивее. Свадьба на том и закончилась. Оптимист, что поделаешь...

Так и сидят сутками, когда Болдин не на работе. Руслан-то на работу не ходит, смысла нет, все равно обманут и не заплатят, а Болдин где-то менеджером, как и все. С работы приходит, костюм менеджерский снимает и насчет девчонок намекать начинает. Руслан, конечно, отнекивается, боится вирусов нахватать. "Какие вирусы, старик! - громыхает Болдин. - Излечимся! А сексом надо заниматься, ты, между прочим, сексу жизнью обязан!" Руслан еще больше мрачнеет: "Я представляю, какой там был секс, если такая жизнь... И вообще - я дезертировал с сексуального фронта. Еще в прошлом веке". Болдин улыбается и в публичный дом уходит. Он если туда поздно приходит, на него публичные женщины ругаются сильно. Где ты шлялся, кричат, мы уже все больницы обзвонили, ужин остыл, почему от тебя вином несет, у тебя что, кто-то появился...

Руслан тоже вечером на улицу выходит, вокруг дома бродит. Дом же старый, еще пленные немцы строили, в любой момент обрушиться может, особенно вечером. Жильцы с работы вернулись, а это какая нагрузка на фундамент! Или газ рванет, алкоголиков-то полно, кто-нибудь точно утечку допустит. Так и бродит, пока свет в окнах гаснуть не начнет. Руслан на это всегда с тревогой смотрит, думает, веерные отключения опять начались, надо идти квартиру от мародеров охранять. И к подъезду потихонечку подходит. Тишина, черные кошки дорогу ему уступают, неприятностей боятся. Примета у них, у кошек, такая: если Руслан дорогу перешел - жди беды. А у подъезда уже Болдин стоит, вырвался от публичных женщин наконец. "Жизнь надо прожить так, - говорит, - чтоб как пример для воспитания она не годилась". И смеется, пока Руслан в поисках бандитов озирается.

Так и живут в одной коммунальной квартире два разных человека. А ведь еще недавно все наоборот было. Руслан оптимистом был, в НИИ работал, самолетами "Аэрофлота" в Сочи летал, деньги в сберегательной кассе хранил, макулатуру на книги обменивал и ждал, когда ему отдельную квартиру выделят, как обещали, чтоб из этой коммуналки съехать. А Болдин был пессимистом, "Голос Америки" слушал, анекдоты политические рассказывал, работать не очень любил, Солженицына читал и про отдельную квартиру даже не думал. Знал, что так и помрет в своей комнатушке, несмотря на обещания.

Это и есть главное завоевание молодой российской демократии, что такие люди, как Болдин, стали оптимистами, что у них глаза загорелись, что им жить стало лучше, пусть и в коммунальной квартире. Зато в телевизоре сорок программ, а не три, как при коммунистах. И в магазинах изобилие. И горячая вода есть. И на работу Болдин при новой власти с удовольствием устроился, и большую пользу Родине приносит, торгуя там чем-то. И таких людей половина населения, если не больше. А таких, как Руслан, тоже половина, ну, может, чуть меньше. Но, к удивлению правительства, обе эти половины стремительно сокращаются. То ли от оптимизма, то ли от пессимизма, но, скорее всего, от изобилия...

Илья КРИШТУЛ

Рисунок Дмитрия ПЕТРОВА