29 августа Национальное собрание Республики Корея большинством голосов приняло закон, предусматривающий для всех южнокорейских компаний поэтапный переход в 2004 - 2011 годы на 5-дневную рабочую неделю.

Об этом сообщает ИТАР-ТАСС. Сейчас основная масса корейцев трудится 6 дней в неделю, включая половину рабочего дня по субботам. С июля 2004 года число рабочих часов сократится с 44 до 40, а оплачиваемый отпуск вырастет до 15 - 20 суток. Против нового закона активно выступили профсоюзы, опасающиеся, что в итоге все это приведет к снижению заработной платы и числа оплачиваемых праздников. Они согласны на пятидневку, но с сохранением нынешних условий оплаты труда. Два основных профсоюза страны пригрозили устроить массовые митинги протеста. Тем временем в западной прессе разгорается дискуссия о взаимоотношениях корейского правительства и профсоюзов.

22 августа в газете “Файнэншл таймс” опубликована статья главного редактора, в которой говорилось о том, что трудовые конфликты в Южной Корее не менее опасны для страны, чем ядерная программа Северной Кореи. Президенту Кореи Ро Му Хену рекомендовалось занять твердую позицию в отношениях с забастовщиками, “ликвидировать разницу между работниками - членами профсоюзов... и не вступившими в их ряды, и, в случае необходимости, ограничить власть профсоюзов”.

Генсекретарь Комитета по делам профсоюзов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) Джон Эванс, отвечая на подобные рекомендации, заметил, что данный совет “относит нас во времена военных диктатур в Южной Корее, когда профсоюзы рассматривались как угроза “национальной безопасности”, а также к относительно недавним событиям, когда “ограничение власти профсоюзов” означало заключение под стражу как рядовых членов профсоюзов, так и видных деятелей профдвижения”.

Далее в своем письме Джон Эванс пишет:

“За последние пять лет более 800 профсоюзников были арестованы. В качестве причин для большей части этих арестов были названы “тайный сговор с целью вмешательства в дела предприятия” или попытки работников общественного сектора организовать профсоюзы, которые в основном работают на нелегальной основе. Дан Бунг Хо, президент второй по величине конфедерации профсоюзов в стране, был выпущен этим летом только после отбытия двухлетнего срока в местах лишения свободы.

Это не та основа, на которой должна строиться современная система производственных отношений и современная демократия. Однако из этого становится ясно, почему многие южнокорейские рабочие не могут вступить в профсоюзы.

Г-н Ро, придя к власти, амнистировал заключенных под стражу профсоюзных лидеров. Однако трудовое законодательство Республики Корея все еще является объектом активной критики со стороны МОТ, поскольку оно не защищает такие базовые права граждан, как право на свободу объединений и на ведение коллективных переговоров. ОЭСР также осуществляет мониторинг Южной Кореи, которая еще не выполнила свои обязательства, данные при вступлении в ОЭСР в 1996 году, по “реформированию существующего законодательства в области регулирования промышленных отношений, приведению их в соответствие с общемировыми стандартами, включая базовые права человека, такие как право на свободу объединений и коллективные переговоры.

Приоритетом политики г-на Ро в области трудовых отношений должно быть не преследование профсоюзов, а создание условий для построения такой системы отношений в промышленности, которая смогла бы погасить существующий конфликт. Базой должно стать реформирование трудового законодательства, с тем чтобы привести его в соответствие с признанными во всем мире правами рабочих, в том числе на свободу объединений. Южнокорейским трудовым отношениям необходимо больше доверия, а не репрессий”.
Полностью письмо Эванса можно прочитать на сайте Международной федерации металлистов: http://www.imfmetal.org.