Русский соколиный центр - уникальное место. Там можно увидеть таких птиц, которых нет ни в каком другом питомнике или зоопарке. Только в Русском соколином центре родился птенец беркута - единственный, рожденный в неволе. Там же разводят других хищных птиц, многие из которых занесены в Красную книгу. Однако за последние годы центру из бюджета не было выделено ни копейки. О том, как его сотрудники борются за жизнь птиц, рассказал старший научный сотрудник НИИ охраны природы Александр БОРОДИН (на фото).

НА ПТИЧЬИХ ПРАВАХ

Русский соколиный центр был создан как подразделение при Институте охраны природы в 1995 году. Основной задачей центра является разведение редких видов хищных птиц, в частности соколов, и реинтродукция (выпуск) их в природу. Сейчас пара соколов-сапсанов - единственная птица из международной Красной книги, которая могла бы жить в Москве, - гнездится на главном здании МГУ. В свое время они родились в соколином центре. Эта пара уже дикая, они самостоятельно живут в природе, с центром их связывает только то, что на их лапки надеты специальные кольца. Кроме этого, центр занимается реабилитацией птиц, принимает раненых, пострадавших, выхаживает их. Между тем, несмотря на всю уникальность центра и научных разработок, которые там ведутся, он существует в хроническом недостатке финансирования. По словам Александра Бородина, уже около двух лет денег им не выделяли вообще.

- Это та отрасль, в которой не может быть никакого произвола, в том числе и государственного. Серьезные программы по разведению редких птиц требуют, прежде всего, стабильности, потому что птицы кушают каждый день, - говорит он.

В соколином центре осталось всего два сотрудника, зарплата которых - 3000 рублей в месяц. Причем уже на протяжении двух лет они изыскивают средства на корм птицам. В день на их пропитание уходит около 100 кг биомассы (это может быть мясо, крысы, кролики). Да, связи в научных институтах, личные контакты выручают, но разве так должно быть? Ведь центр делает нужное для страны дело, его же создавало государство!

- У нас нет отпусков, нет выходных. Связано это с тем, что я выполняю обязанности ночного сторожа, снабженца, естественно, разводителя, хранителя коллекции и все остальные, а в субботу - воскресенье птички тоже кушают. Достаточно не кормить их в течение трех дней, и все проблемы “решатся” сами собой... Нам же объясняют, что центр не предусмотрен в штатном расписании. Чуть ли не мы его 12 лет назад сами незаконно на госземле построили, - рассказывает Александр Иванович.

Проблема в том, что реабилитация, выпуск животных в природу - задача специализированных питомников. Центр два года назад, когда еще было финансирование, выпускал птиц. Сейчас же это направление свернуто. Почему? Вот характерный пример: пара курганников дала потомство, но ничего сделать с этим потомством центр не может, потому что не определено право собственности. Выпустить в природу тоже просто так нельзя: птицы входят в Красную книгу, поэтому нужно спецразрешение. Потом надо согласовать с региональными органами возможность такого выпуска, поехать в Астрахань или Калмыкию и там их выпустить. Желающих предложить на эту программу деньги что-то не наблюдается...

Вести же любую коммерческую деятельность соколиному центру категорически запрещено, потому что он - федеральное государственное учреждение. Центр проводил экскурсии для школьников младших классов, по шесть экскурсий в день, но ни копейки за это не получил. Запрещено.

ЗАБАВЫ АРАБСКИХ ШЕЙХОВ

Соколиный центр много лет используется как центр передержки животных, задержанных на таможне, в частности редких птиц: в свое время питомник был аккредитован как Центр спасения хищных птиц.

- Передает нам таможня какую-то группу птиц. Она не конфискована, она только задержана, потому что у хозяина задним числом могут найтись документы. Все ждут решения суда, которое может прийти и через три года. По решению суда эти птицы могут быть переданы специализированной организации, подобной нашей, или выпущены в природу, потому что большая часть конфискованных птиц входит в Красную книгу. А все эти три года мы их содержим, кормим, поим, обустраиваем. И денег на это нам не выделяют, - рассказывает о еще одной проблеме Бородин.

Если посмотреть немецкое законодательство, то там четко прописано: задержали партию птиц на границе, значит, в течение месяца, пока эти птицы поставлены на карантин, решается их судьба. Если бывший хозяин за месяц не находит документов, а документы должны быть реальные (справка о происхождении, потому что птицу, занесенную в Красную книгу, просто так не купишь, разрешение на экспорт), через месяц она должна быть или передана в специализированное учреждение, или выпущена в природу. В течение месяца! И этот месяц оплачивается государством. У нас ни карантин, ни дальнейшее содержание государством не оплачиваются.

- У нас обитают птицы, которые очень ценятся на Арабском Востоке. Это белый кречет - самая дорогая птица из семейства соколиных, - показывает Александр Иванович. - А вот это - ястребиные орлы. Типичная история: орлов привезла гражданка России из Арабских Эмиратов по подложным документам, якобы это соколы. А тут ее кто-то ждал, чтобы по тем же документам вывезти уже кречета из природы... Такая птица может стоить несколько тысяч долларов, их шейхи покупают, бешеные деньги вкладывают. У них же это положение престижа. Если ты араб, то должен заниматься соколиной охотой. У нас ты не русский, если водку не пьешь, а у них не араб, если не занимаешься соколами. И бывший, и нынешний шейх - потомственные сокольники. Основная контрабанда животных из России - это вывоз соколов в арабские страны.

СОКОЛИНАЯ ОХОТА

На оружейной утиной охоте на одну убитую утку может быть несколько подранков, которые потом попрячутся по камышам и умрут там. Соколиная охота - экологически чистая, на ней не бывает подранков. Если сокол физически хорошо подготовлен, то он может кого-то поймать, но не здоровую сильную птицу. Скорее молодую, неопытную, старую или больную. Корреспондент “Солидарности” видела, как летает ястреб. Из того же центра вылетели голуби, но ястреб не мог с ними ничего сделать, даже попыток не стал предпринимать. Как объяснил старший научный сотрудник НИИ охраны природы, потому что это хорошие голуби. В природе хищные птицы выполняют функцию санитаров, препятствуют распространению болезней и берут удар на себя.

Чтобы сокол, будучи в неволе, летал как дикий, в него надо вложить много труда. Необходимы ежедневные упорные занятия, специальная техника, очень дорогая, порой уникальная. Это и специальный пеленгатор, которым отслеживается сокол, и передатчик, который вешается на лапы, и многое другое.

- Если к нам придет человек, то мы можем научить его навыкам соколиной охоты. Я уже 25 лет дрессирую соколов. Раньше у нас было что-то вроде летнего тренировочного лагеря. К нам приезжали люди со своими птицами, в основном ястребами-тетеревятниками. Жили здесь в палатках, днем работали, помогали, а вечером все вместе дрессировали птиц. Но сейчас это как-то не модно стало. Остатки этого есть: например, одна девушка приходит к нам летать со своим соколом. Сокол этот разведен в питомнике, у него есть съемное кольцо, индивидуальный паспорт. У нас компьютерная картотека: на каждого разведенного здесь сокола в компьютере имеются данные: номер кольца, дата рождения. Это международные требования. Разведенный сокол и контрабандный сокол - это принципиально разные вещи, - объясняет Бородин.

Частные питомники, по его словам, до недавнего времени жили хорошо, пока не запретили экспорт соколов. Это произошло после ратификации Конвенции о торговле редкими видами животных. На основании того, что в России нарушается природоохранное законодательство, экспорт соколов из России был запрещен. Действительно, контрабанда есть, птицы из природы поступают в арабские страны. Но повлиять на черный рынок очень сложно, а закрыть зарегистрированные питомники легко. Запретить им легальный экспорт разведенных птиц - и они сами умрут через некоторое время.

- Это лоббирование интересов. В Америке, Европе разведение птиц очень развито и приносит хороший доход. Там экспорт разрешен, а в России запрещен. На мой взгляд, идет лоббирование западных питомников. Коммерческие питомники во всем мире высокорентабельные. Они своим трудом производят то, что можно продать за границу за хорошие деньги, а с этого платят налоги, пополняя бюджет. Кому мешают коммерческие питомники в России? Кроме международных организаций, никому. У запада очень хорошие юристы... - сокрушается Александр Иванович.

ДОМАШНЯЯ СОВА

Несмотря на все сложности с финансированием, Русский соколиный центр продолжает принимать птиц от населения. Птиц приносят массово. Когда те начинают учиться летать, они часто попадают в какие-то бедственные ситуации: падают в водоемы, на землю.

- Вот эту сову принесли вчера. Как говорят, подобрали на улице. Ее грамотно кормили - мышами. Сова летала по комнате, но потом ночью стала садиться спящим на голову и дергать за волосы. Естественно, люди этого не выдержали. Принесла ее мама с двумя детьми, которые ее полюбили. Но дикое животное не всегда приспособлено для содержания в комнате. Многие после книг о Гарри Поттере купили сов - те свободно продаются на птичьем рынке. Купили, а потом не знают, что с ними делать. Представляете, это надо дома держать мышей, кормить их, что означает и большие проблемы, и запах. А без них сова долго не проживет. Сова ведь не одомашнена. Из всех хищных птиц, которые живут в природе, лучше всего адаптируется сокол. Но сокол не может жить без свободных полетов, поэтому содержание его в городе тоже весьма проблематично, - поясняет Александр Бородин.

Центр активно занимается реабилитацией больных птиц. Александр Иванович показывал вольеры с хищниками, и рассказывал историю каждого:

- Это канюки. У одного из них нет крыла. Его принес охотник: он возвращался в деревню, выстрелил в птицу, а потом пожалел ее. Она у нас живет уже третий год. А это нормальный канюк, но дело в том, что он воспитан человеком и нормально жить в природе не сможет. Там у нас живет рыбный филин. Он обитает на Дальнем Востоке, питается рыбой, живет в точно таких же местах, как здесь, то есть у мелководной незамерзающей реки, в которой полно рыбы. Это те районы, которые активно осваиваются, в том числе китайцами, и больших перспектив у этой птицы нет. Представьте: по реке сплавляются охотники или рыболовы и видят на берегу филина. Конечно, они в него стрельнут! Нам привезли самца и десять птенцов. Самец был нашпигован дробью. Когда он умер, из него вытащили тридцать граммов свинца. То есть стреляли мелкой дробью до тех пор, пока он не упал. Их нам прислала специнспекция “Тигр”. Они видят: голодные птенцы, мертвая самка и раненый самец. Они их к нам и отправили. Наш центр тогда только начинал работать, и так получилось, что это единственный рыбный филин, который сейчас содержится в России в неволе.

* * *

Долго ли еще проработают два сотрудника соколиного центра - неизвестно. Но что будет с хищными птицами в России, если подобного центра не останется, можно догадаться. Возможно, уже в ближайшее время сапсанов, орланов, кречетов и других птиц мы будем закупать за большие деньги в арабских странах. Или только рассматривать на фотографиях.

Юлия РЫЖЕНКОВА
Фото Николая ФЕДОРОВА