В конце января в Интернете появилась статья под громким названием “Михаил Зурабов хочет разорить лесопромышленные предприятия РФ”. В публикации цитировались слова председателя правления РАО “Бумпром” Владимира ЧУЙКО об убыточности и неспособности целлюлозно-бумажных предприятий выполнять отраслевое тарифное соглашение по леспрому, присоединиться к которому призывало письмо министра. Стороны, заключавшие соглашение, а также несогласные, которых оно затрагивает, высказали “Солидарности” свое мнение о сложившейся ситуации.

На Балахнинском ЦБК “Волга”. Фото ИТАР-ТАСС/ ИД “Секрет фирмы”

СОГЛАШЕНИЕ ЗАМЕДЛЕННОГО ДЕЙСТВИЯ

Федеральное отраслевое тарифное соглашение (ОТС) по лесопромышленному комплексу на 2006 - 2008 гг. было подписано 9 марта прошлого года. Официально опубликовано - 25 марта. С тех пор, как и разрешалось по ст. 48 Трудового кодекса, “руководитель федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере труда”, то есть министр здравоохранения и соцразвития, получил право предложить еще не присоединившимся к договору работодателям это сделать. Указанный министр, прождав 10 месяцев, вдруг решил воспользоваться своим законным правом. И работники отрасли получили надежду, что аж целых два года из обещанных в соглашении трех их работодатели будут соблюдать это соглашение. Но не все так просто...

Уже после официального опубликования соглашения работодатели, опять же по ТК, получили еще одну небольшую отсрочку - 30 календарных дней, для того чтобы подготовить “мотивированный письменный отказ”. Да еще подтвержденный протоколом консультаций с “выборным органом первичной профсоюзной организации, объединяющей работников данного работодателя”.

Закон умалчивает, что делать, если у данного работодателя несколько первичек, - либо от разных профсоюзов, либо от одного, но в “объединенной профорганизации”, как это бывает в вертикально интегрированных холдингах. Непонятно, что делать, и если у работодателя нет первички. Также ТК не поясняет, в какой степени мотивированным должен быть отказ, какие причины должны указываться в протоколе - финансовые, моральные, эстетические, иные. Однако даже после отказа работодатель, согласно ст. 48 ТК, может натолкнуться на еще одну неожиданность - право того же “трудового” министра пригласить на консультации представителей сторон соглашения (в случае отраслевого соглашения по леспрому - председателя Профсоюза работников лесных отраслей РФ и президента Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России). Причем в таких консультациях стороны, по закону, обязаны принимать участие.

С учетом впервые проявившейся практики применения права министра писать работодателям про ОТС, можно ожидать, что и право на проведение консультаций он решится применить не так скоро. Хотя есть шанс, что еще до окончания действия соглашения. Но пока неизвестно, будут ли работодатели официально отказываться участвовать в соглашении. Ведь можно забыть ответить, не успеть собрать руководство не всегда имеющейся первичной профорганизации за такой невероятно короткий срок. Можно, наверное, вообще проигнорировать письма из министерства - ведь в законе не говорится, что за это будет какое-то наказание...

Наверное, можно и работать быстрее, но, как говорит вице-президент Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров Леонид Маклюков: “Мы же живем не последний год. Это соглашение кончится, будем подписывать другое”. Хотя у людей, условия и оплату труда которых определяет это соглашение, могут быть и другие представления. Они-то сегодня живут на эту не слишком высокую зарплату.

СПЕЦИФИКА “ОСОБЕННОСТИ”

Публично на уникальное событие (появление письма из министерства) среагировало только руководство РАО “Бумпром” - Российской ассоциации организаций и предприятий целлюлозно-бумажной промышленности. Вице-президент ассоциации Владимир Горшков сообщил, что есть ряд причин высказывать недовольство. Если резюмировать, то они следующие.

Первое: “На первоначальном этапе подготовки федерального соглашения ЦК нашего отраслевого профсоюза приглашал нас для участия. Потом дело затихло. Как-то не очень серьезно получилось. Сначала нас пригласили к участию в переговорах, потом, без объяснения причин, соглашение подписывается без нас”. На самом деле обидно - пригласили, а потом обошли...

Второе: “Нынешнее тарифное соглашение ломает всю систему оплаты труда. Но она исторически сложилась. У нас есть районные, северные коэффициенты. И устанавливать просто так ставку первого разряда на уровне прожиточного минимума, без учета той системы, которая создана при советской власти и которая еще действует, мы не можем. У нас получится, что вместе с этими надбавками оклад рабочего первого разряда будет выше прожиточного минимума. Мы объясняли профсоюзу, что так нельзя делать”. Действительно, зачем рабочим так много денег на жизнь, точнее на выживание? Да и “исторически сложившуюся систему” очень уж жалко...

Третье, и, наверное, главное: “Если выполнять федеральное отраслевое соглашение абсолютно, то есть соблюсти его по всем пунктам, многие предприятия должны выйти на убыток. Даже целлюлозно-бумажное производство не выдержит”. Что ж, как известно, соображения рентабельности для бизнеса - превыше всего.

И последнее: “Соглашение, которое подписывается Союзом лесопромышленников, никогда не устраивало в полной мере работодателей. Оно всегда было завышенным по требованиям. В России строгие законы, но все равно они не соблюдаются. Это как раз тот случай. Подписать - подписали, а потом забыли. Но дело в том, что мы так не можем, мы ответственные люди, социальные партнеры. Мы же не можем, взять на себя ответственность, а потом ее не выполнять. Это же несерьезно. Прежде надо понять, можем ли мы это или нет”. Очень четкая логика социальной ответственности: всегда подписывали, но не выполняли, а тут не подписали - и решили быть честными...

Надо сказать, что стороны, все-таки подписавшие соглашение, “особенность” бумпромовцев объясняют несколько иначе. Например, в Союзе лесопромышленников - тем, что руководитель РАО “Бумпром” по законному статусу и не должен был ставить подпись. То есть, пояснил вице-президент Союза Леонид Маклюков, “посмотрите ТК, статьи 29, 33, в которых говорится, кто должен быть подписывающей стороной. От работодателей это только Союз. А у РАО “Бумпром” попросите документ, что они официально являются объединением работодателей, образованным по 156-ФЗ “Об объединениях работодателей” от 27 ноября 2002 г. Короче, справку, подтверждающую право что-то подписывать на федеральном уровне”. Маклюков добавил: “Они считают, что ставка первого разряда в нашем соглашении для них несколько завышена, потому что она у нас примерно на уровне прожиточного минимума, и это принесет ущерб отрасли, предприятиям. Это все чепуха. Дело в том, что предприятия мебельной и целлюлозно-бумажной промышленности более рентабельны, чем остальные по отрасли. И они могут указать в своих колдоговорах не только то, что мы рекомендуем в соглашении, а гораздо больше. Ну, а не хотят присоединяться, не надо, никто их не заставляет”.

Председатель профсоюза работников лесных отраслей Валерий Очекуров раскол между “Бумпромом” и Союзом лесопромышленников в отношении ОТС объясняет следующим образом: “Когда мы разработали тарифное соглашение на 2006 - 2008 годы, мы предложили подписать его Тацюну (президенту Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров), Чуйко, Звереву (президент Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России). Поставить рядом подписи не хотел ни один. Я готов был подписывать вместе со всеми, потому что у нас единая цель, единые нормативы по отрасли. Но они вместе не пошли на это подписание”. Зампредседателя профсоюза Олег Гуторенко поясняет: “У нас идет постоянное доказывание, кто главный. И иногда забывается, что у нас у всех единая цель - это взаимная ответственность за конечные результаты. Это повышение условий жизни и труда (неужели работодатели согласятся, что это
и их цель - даже в ущерб прибыли? - Прим. А.П.), в конечном счете - повышение конкурентоспособности продукции отрасли. Иногда это забывается, к большому сожалению. Проблема в том, что в силу специфики нашей страны, наших регионов, ставка первого разряда должна быть не меньше прожиточного минимума. Позиция некоторых предприятий - если это условие будет выполняться, они разорятся. Я думаю, они немножко лукавят. Сейчас все скрыто положениями о корпоративной тайне, поэтому такое утверждение не совсем проверяемо”. Впрочем, даже признавая “лукавство” руководства РАО “Бумпром”, в профсоюзе готовы подписывать с ними отдельное соглашение - уже не федеральное отраслевое, а рамочное.

ВНУТРИОТРАСЛЕВЫЕ РАМКИ

У профсоюза есть опыт подписания рамочных соглашений. Точнее, одно уже подписано - с вертикально интегрированной компанией “Илим Палп Энтерпрайз”. Второе, с “Континенталь Менеджмент”, находится в стадии проекта. На вопрос, чем отличается имеющееся рамочное соглашение от отраслевого, председатель профсоюза работников лесных отраслей Валерий Очекуров ответил: “Вертикальная интегрированная структура “Илим Палп Энтерпрайз” несколько более социально ориентирована. И мы там “потолок” устанавливаем более значимый, чем в отраслевом”.

Анализ текстов соглашений показывает, что улучшение условий в рамочном соглашении и большая социальная ответственность компании не очевидны. Например, в разделе про обязательства работодателя говорится, что “заработная плата рабочего первого разряда (в отраслевом это тарифная ставка, которую нужно еще умножать на соответствующие коэффициенты. - Прим. А.П.) с нормальными условиями труда, полностью отработавшего норму рабочего времени, должна быть не менее величины прожиточного минимума для трудоспособного населения соответствующего субъекта РФ”. В рамочном соглашении фактически ничего не говорится ни про охрану труда, здоровья и экологии, ни про какие-то социальные льготы, ни про гарантии занятости, которые упоминаются в отраслевом. Вообще весь текст соглашения умещается на трех страничках и почти не гарантирует конкретного улучшения условий и оплаты труда.

Как рассказывает председатель профкома Котласского ЦБК (одного из предприятий “Илим Палп”) Александр Монаков, “при заключении колдоговора мы старались, чтобы все было как в ОТС. Но представители менеджмента сказали, что они на это не согласны. Поэтому в колдоговоре есть такая формулировка: “Предметом настоящего договора является дополнительное соглашение по сравнению с законодательством и ОТС в согласованной части”. Согласованная часть - это все без оплаты труда. А если сравнивать отраслевое и рамочное соглашения, то, конечно, в первом написано больше, чем во втором”.

Сергей Филатов, председатель Иркутского обкома профсоюза работников лесных отраслей, о сравнительной “социальности” рамочного и отраслевого соглашений высказывается еще жестче: “Их никак сравнивать нельзя. Рамочное соглашение - просто протокол добрых намерений. Мы предлагали несколько версий рамочных соглашений, лично я предложил один из вариантов, - ни на один не откликнулись. Если в рамочном соглашении была бы заложена единая тарифная политика, нам пришлось бы меньше спорить при колпереговорах. То есть на словах везде заявляют о социальной ответственности, готовности сотрудничать, но я не вижу с их стороны реальных действий по укреплению, развитию социального партнерства. Взять, к примеру Братскую лесопромышленную площадку: за редким исключением, нет случаев, где бы не было протокола разногласий во время переговорной кампании. Второе - вопрос индексации зарплаты. Мы же видим, что сегодня, пусть и не галопирующая инфляция, но она есть. И в-третьих, конечно, нет реальной динамики заработной платы”.

Вот такая “социально ориентированная компания” “Илим Палп Энтерпрайз”, в рамочном договоре с которой гарантируются “повышенные обязательства”.
Проект соглашения с “Континенталь менеджмент” получается более подробным. Однако и здесь в части оплаты труда прожиточный минимум гарантируется в отношении минимальной зарплаты, а не тарифной ставки первого разряда. Подобное же соглашение, вероятно, хочет получить теперь и РАО “Бумпром” в целом. И профсоюз, похоже, готов пойти навстречу ассоциации работодателей. Впрочем, такая позиция профсоюза, можно сказать, сложилась исторически.

ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ

В ЦК профсоюза лесных отраслей сложившуюся ситуацию во многом объясняют именно историей взаимоотношений с объединениями работодателей. Как рассказал Валерий Очекуров, в 1992 г. профсоюзу довелось выступить организаторами первого съезда работников лесных отраслей, в котором участвовали как представители самого профсоюза, так и “лесопромышленники” - те, кто в дальнейшем стали их “социальными партнерами”, то есть работодателями. На съезде был образован общий исполком, которому поручалось вести “переговоры с правительством
России”, а “при необходимости приостанавливать отгрузку продукции лесного комплекса вплоть до объявления общей забастовки”. Коллективные действия, организованные впоследствии профсоюзом, были совместными инициативами с работодателями. И, по большому счету, благодаря положениям еще советского КЗоТа о том, что практически все на производстве должно быть согласовано с профсоюзом, реформа отрасли, ход приватизации предприятий леспрома проходили при его поддержке.

“С момента образования отраслевой профсоюз провозгласил принцип социального партнерства. Формирование этой системы началось в 1991 г. с подписания отраслевых (тарифных) соглашений. Фактически мы сами создали своих социальных партнеров - работодателей, - говорит Валерий Очекуров. - Меня в то время еще очень критиковали родственные профсоюзы в Финляндии, - мол, зачем организуешь работодателей, ведь чем они разрозненней, тем проще ими управлять. Оказывается, наоборот. Я не сделал ошибки, что способствовал созданию отраслевого союза промышленников”.
Сейчас очень сложно судить, было ли такое решение тогда самым правильным. Однако с тех пор несколько раз поменялось трудовое законодательство (после принятия в 2002 г. Трудового кодекса в него вносились различные поправки). Полностью изменилась правовая основа деятельности объединения работодателей: если тогда они действовали на основании закона об общественных объединениях, то с 2002 г. - по закону “Об объединения работодателей”.

...Впрочем, а где этот инструмент “социального партнерства”, в смысле, отраслевые соглашения, работают? Совсем не гладко обстоит дело с выполнением отраслевых соглашений в химической промышленности, в благополучной нефтянке. Да и Горно-металлургическому профсоюзу России (ГМПР) приходится доказывать работодателям необходимость выполнения ОТС фактически только под угрозой забастовки (см. “Солидарность” №№ 46 - 48, 2006, № 5, 2007).

МЕЖДУНАРОДНАЯ ПРАКТИКА

Как рассказал Евгений Куприн, координатор ICEM (Международного профсоюзного секретариата химиков, бумажников, энергетиков и горняков) по целлюлозно-бумажному сектору, в международной практике общенациональное отраслевое соглашение - скорее исключение, чем правило. Например, в Америке и Канаде профсоюзы обычно выбирают какую-то крупную компанию в отрасли, ведут с ней серьезные переговоры и когда о чем-то договариваются, соглашение становится модельным для остальных компаний, которые принимают его как готовый вариант. (Что-то близкое получилось в российской металлургии с колдоговором на Качканарском ГОКе - это краеугольный камень отраслевого соглашения, подписанного между ГМПР и Ассоциацией металлургов России. - Прим. А.П.)

В целом же ситуацию по отрасли Евгений Куприн оценивает как “достаточно сложную”. Координатор ICEM поясняет: “Потому что сектор не из самых инвестиционно привлекательных, и предприниматели изо всех сил стараются повысить прибыльность своих предприятий. Показатели здесь в сравнении с другими промышленными секторами - тоже не самые лучшие. Много сокращений, остановок, сворачивания мощностей. Практически все крупнейшие компании занимаются реструктуризацией, укрупнением”.

Да уж, надо думать, что лесопромышленный сектор, равно как и вся остальная промышленность, явно никогда не догонят по прибыльности финансовые спекуляции. Просто глобальная хозяйственная система ориентирована на свободное движение капитала, а не на обеспечение нормальных условий труда и жизни людей. Глобальные тенденции, однако...

По словам Боба Мэтьюза, сотрудника отдела исследований совета по лесопромышленному сектору Профсоюза объединенных сталелитейщиков (USW), действующего в США и Канаде, где стандарты условий оплаты и условий труда являются одними из самых высоких в мире, все очень и очень непросто. Вот что рассказывает Мэтьюз:

- У нас есть коллективные договора с некоторыми компаниями. В Канаде профсоюзы есть не на всех целлюлозно-бумажных заводах. А если нет профсоюза, по канадскому законодательству, не обязательно заключать и колдоговор. Бывают и случаи, когда на предприятии есть профсоюз, но работодатель не хочет признавать его права. Но обычно если действующий, легальный профсоюз, то проблемы решить все-таки удается. У нас порядка десяти колдоговоров по компаниям, и условия в них различны - единого национального стандарта нет. Причем нужно сказать, что и оплата за одинаковую работу в разных компаниях может быть разной. Конечно, это противоречит принципу равной оплаты за равный труд, провозглашенному МОТ. Но в целом условия и оплата труда там неплохие.

Об отличии целлюлозно-бумажной промышленности (ЦБП) сектора от всего леспрома, точнее, про то, что этот сектор более прибылен, Боб заметил, что сегодня это действительно так, но в любой момент ситуация может поменяться, а она для леспрома сегодня не слишком благоприятна. Основной потребитель канадской древесины - США, где этот рынок в настоящее время растет. А вот ЦБП в США очень зависима от общемировых тенденций, в частности, от того, что происходит в Китае, так что там ситуация нестабильна. Что-то уж больно похоже на рассуждения некоторых российских работодателей в этом секторе промышленности: не устраивают зарплаты - можно перенести производство в Китай, где рабочая сила дешевле.
Что в такой ситуации делать? Как считают в Канаде, да и не только там, нужно налаживать сотрудничество между профсоюзами в разных странах мира. Если “рыночные угрозы” общие и аргументация, которую работодатели предъявляют профсоюзам, одинакова в разных странах, то решать проблемы нужно на глобальном уровне.

Но пока все это в большей степени - из области деклараций. А в действительности сложно добиться даже эффективной работы профсоюза и выравнивания стандартов на общенациональном уровне. И если в Канаде, США, Финляндии общенациональных договоров нет как правового инструмента, но есть более или менее успешная, сложившаяся исторически практика давления на работодателя, то в России все наоборот. Есть легальный механизм на общенациональном отраслевом уровне, что можно считать скорее шагом вперед. Ведь если бы этот механизм работал, система социального партнерства по отрасли в большей степени бы соответствовала МОТовским принципам равной оплаты за равный труд и т.д. - хотя бы на общенациональном уровне, конечно. Но это если закон бы соблюдался и работодатели эти отраслевые соглашения все-таки выполняли. Но пока, даже по закону, они это делать не обязаны. И основное последствие эпистолярной активности министерства здравоохранения по поводу леспромовского ОТС сегодня - ряд протоколов о неприсоединении. С отказом присоединиться к ОТС (хотя и с признанием обязательств подтягивать зарплату - до 2008 г.) отправлен протокол консультаций с Сегежского ЦБК. С разногласиями между профкомом и работодателем уйдет в Минздравсоцразвития протокол консультаций с Котласского ЦБК и некоторых других. “Думаю, что к ОТС присоединятся единицы”, - так оценивает перспективы ратификации документа в богатой лесом Иркутской области Сергей Филатов.

С другой стороны, в Канаде, США, Финляндии отсутствует более “прогрессивная” система общенациональных соглашений, зато стандарты оплаты, условий и охраны труда, а также производительности и качества продукции гораздо выше. Впрочем, как считают там, такое положение очень и очень шатко...

Александра ПЕТРОВА