На крупном металлургическом комбинате был заключен коллективный договор. И не просто заключен: профсоюзный комитет строго контролировал выполнение всех его пунктов, особенно об оплате труда. В коллективный договор был даже заложен механизм регулярной индексации зарплаты. Несколько месяцев работодатель, выполняя нормы колдоговора, производил индексацию зарплаты работников по мере роста инфляции. Но видимо, ему это однажды надоело, и в один прекрасный день профсоюзным лидерам было заявлено: у предприятия - экономические трудности, денег нет, а потому никакой индексации больше не будет.

Профсоюзных лидеров подобные заявления возмутили. Они-то прекрасно знали, что все разговоры насчет “отсутствия денег” - “от лукавого”. Просто владельцы предприятия из-за изменения конъюнктуры на мировом рынке стали получать чуть меньше прибыли, не более того. На заседании совета директоров (его протокол удалось добыть председателю профкома) звучали высказывания, что “колдоговор у нас слишком дорогой”, а потому ничего страшного, если регулярная индексация зарплаты “на время” прекратится. Мол, и так зарплата у нас “слишком высокая”. А если кому не нравится, за воротами всегда найдутся тысячи желающих занять рабочие места недовольных.

Сказано - сделано. С третьего квартала индексация заработной платы на комбинате прекратилась. Через какое-то время в профком потянулись первые недовольные. Мол, защитите права трудящихся... Профсоюзные лидеры тут же потребовали официальной информации. Получив данные от финансового директора и кадровой службы, они убедились: работодатель встал на путь отказа от выполнения обязательств коллективного договора.

Встал вопрос: как этому противодействовать? Для начала пошли, казалось бы, по самому простому пути: обратились в Государственную инспекцию труда. Но сей орган по контролю и надзору за соблюдением трудового законодательства в очередной раз повел себя, словно женщина легкого поведения. Вначале инспектор официально “не обнаружил” нарушений действующего законодательства. А неофициально разъяснил профсоюзным лидерам: предприятие - большое, дает львиную долю налоговых поступлений в бюджет, поэтому воевать с его руководством “не хорошо”. И лишь когда профком буквально “забомбил” руководство Гострудинспекции жалобами на странные действия (или бездействие?) проверявшего жалобу инспектора, работодателя оштрафовали за несоблюдение трудового законодательства на несколько минимальных окладов. Правда, для него сей штраф - все равно что комариный укус...

Короче говоря, профсоюзные лидеры вспомнили, что в нашей стране нарушение прав можно обжаловать еще и в суде. Правда, тут выяснилось одно немаловажное обстоятельство. Вступил в силу новый гражданско-процессуальный кодекс. Этот документ, по сути, лишил профсоюзные органы права обращения в суд в интересах большого числа работников. Вернее, профком, конечно, может подать иск в суд в защиту конкретного работника, но при одном непреложном условии - работник должен оформить у нотариуса доверенность на имя профсоюзного органа, в которой он заявляет: согласен, чтобы профком защищал мои интересы в суде.

Данная норма закона - дьявольская, она не позволяет рядовому члену профсоюза сохранить свою анонимность. Ведь как только работодатель узнает, что работник выдал профкому доверенность на представление его интересов в суде, против такого работника тут же начнутся репрессии. То ли дело раньше, когда профсоюз имел право обращаться в суд за защитой прав неопределенного круга лиц или даже конкретных работников. Работник при этом мог говорить: “Я тут ни при чем!” Такова и сегодня практика стран, относящихся к списку цивилизованных.

Нашему профсоюзному законодательству до цивилизации еще далеко. Поэтому руководство профкома развернуло широкую разъяснительную работу: мол, выдавайте доверенности профкому! Были проведены собрания во всех цеховых профсоюзных организациях и профгруппах, где профком разъяснял работникам: необходимо судиться. Если подача исков станет массовой, работодатель физически не сможет всех подвергнуть репрессиям. Увы, смельчаков нашлось немного - не более полутора десятков на несколько тысяч членов профсоюза, которые написали доверенности профкому на право представлять в суде их интересы.

Юридическая эпопея длилась весьма долго. Вначале в иске отказал местный суд. Затем - суд второй инстанции. Но, поскольку в штате профкома всегда имелся свой юрист, рядовым членам профсоюза проходить “семь кругов ада” не пришлось - все судебные баталии производились без их участия. Профсоюзный юрист добился пересмотра дела в порядке надзора, спор вновь был рассмотрен в суде первой инстанции, и наконец, были вынесены решения в пользу истцов. Каждый получил на руки от 15 до 35 тысяч рублей в счет не произведенной индексации зарплаты.

Что тут началось! В профком тут же потянулись даже не десятки - сотни работников, желающих повторить “подвиг пятнадцати”. Но профсоюзный юрист был вынужден показать страждущим большую “фигу”. Не по злобе душевной - таков закон. Согласно Трудовому кодексу работник имеет не более трех месяцев, чтобы обжаловать действия работодателя. Срок исковой давности можно восстановить, но - по уважительной причине. Один из работников по фамилии Ф. все-таки обратился в суд самостоятельно. Судье он пояснил, что ранее не обращался в суд потому, что другим работникам в удовлетворении жалобы было отказано. А как только жалобу удовлетворили, он тоже решил действовать. “Отказ в принятии заявления другому лицу не является уважительной причиной пропуска установленного законом срока обращения в суд за разрешением трудового спора”, - безапелляционно отрезал судья, вынеся решение об отклонении иска об индексации зарплаты.

Мораль сей истории такова: слушайтесь своих профсоюзных лидеров. Своевременная поддержка рядовых членов профсоюза нужна профсоюзным лидерам исключительно для того, чтобы успешнее защитить интересы самих членов профсоюза, не профбоссов. И вообще, профсоюзные лидеры плохого не посоветуют...

Денис ПАНКИН