В прошлом номере “Солидарности” мы обещали опубликовать комментарии делегатов IV съезда Профсоюза работников строительства и промышленности стройматериалов России. Обещание исполняем. Начнем с комментариев трех председателей региональных организаций профсоюза.

Сергей КРИВУШИЧЕВ, председатель Краснодарской краевой организации профсоюза:

- Строительная отрасль края и, наверное, страны переживает непростой момент. Пошла новая волна передела собственности: государство отошло от регулирующей функции - выносит свои пакеты акций на продажу. Изменения в стране вызвали необходимость изменений и в профсоюзе. Прежде всего в его уставе, что и произошло на съезде. Кроме того, надо менять структуру профсоюза, делать ее более гибкой.

Сегодня нужно укреплять профсоюзы еще и в финансовом и организационном плане. Во-первых, любая акция требует денежных затрат. Во-вторых, закон не дает возможности провести всероссийскую забастовку. Если бастует коллектив предприятия, то требования он может выставлять только работодателю. Но порой работодатель сам находится на одной с нами стороне баррикады - с теми же задержками зарплаты, связанными иногда с действиями исполнительной власти. И еще - мы ведь и пять, и семь лет назад выводили людей на митинги, забастовки. Но нельзя это делать с бесконечно длинными списками требований. Слишком много требуем - и ничего не исполняется. Надо выбрать два-три требования и добиваться их полного выполнения. Тогда будет видна действенность акции.

Теперь о проблемах. Основная - падение численности в профсоюзе строителей. Это нужно остановить, а именно, усиливать мотивацию вступления в профсоюз. Но компромиссный Трудовой кодекс нам в этом не способствует. Другие проблемы более специфичны для нашей отрасли. В Краснодарском крае сильные миграционные потоки. Решение проблем мигрантов не входит в компетенцию профсоюза - пока. МОТ пытается приобщить мигрантов к профсоюзному движению страны, но это еще робкие попытки. Эти люди находятся практически в рабстве, с маленькой зарплатой, которую еще и получают не всегда. В профсоюз они не идут - боятся, что из-за этого лишатся работы. И нам с ними трудно: мигранты соглашаются на любые условия работы. Нужно привести их в цивилизованное русло, чтобы они были на равных, получали равную оплату за равный труд. Сейчас это только мечта. Ведь пока трудно защитить даже состоящих в профсоюзе работников: большие задержки зарплаты, разваливаются предприятия, а работников увольняют...

Владимир ПАРОШИН, председатель Свердловской организации профсоюза:

- Это чисто рабочий съезд. Я думал, что доклад председателя будет более жестким, потому что недостатков в нашей работе хватает. А он получился средней тяжести. Главное - новый устав. Он довольно большой и покрывает все ежедневные вопросы. Ключевые изменения - финансовая и исполнительская дисциплина. Например, у нас в области я ввел систему оперативных совещаний. Собираю председателей не только профорганизаций, замыкающихся на обком, но и их структурных подразделений. Заслушиваем председателей профкомов. И им бывает стыдно, если работа не сделана, им приходится отчитываться в присутствии подчиненных - председателей цехкомов или более мелких профорганизаций.

Нужно укреплять солидарность в профсоюзе. Борис Александрович Сошенко говорил об этом, но недостаточно жестко. Надо проводить и общероссийские акции, и региональные - общих проблем много. Мы должны добиваться, чтобы решения отраслевого соглашения выполнялись, а как это делать без поддержки всего профсоюза?

Чтобы люди были решительными, их нужно учить, как действовать организованно. Год назад мы поставили задачу: 100% председателей профсоюзов должны пройти обучение. Не однодневные семинары, а полноценную 72-часовую программу, с аттестацией. Если председатель грамотный, он и первичкам сможет все рассказать, и увереннее разговаривать с работодателем.

Георгий ПАРА, председатель профсоюзной организации Санкт-Петербурга и Ленинградской области:

- Актуален вопрос мотивации вступления в профсоюз. Надо штатным работникам - “аппаратчикам” территориальных профкомов - чаще появляться на предприятиях, больше информации давать в СМИ, больше работать с молодежью. За последние полгода мы создали восемь новых организаций, причем большинству их руководителей до 40 лет. Отрадно, что молодежь видит в профсоюзе единственную общественную организацию, в которой можно решать актуальные вопросы.

Надо нам, профсоюзникам, самим быть активнее. В Санкт-Петербурге мы сейчас заключили тарифное соглашение. Совместно с работодателями устраиваем “круглые столы”, говорим о своих проблемах. Прислушиваются. Нужно работать на местах с исполнительной властью, и тогда дело идет.
Едва ли не самый больной вопрос для профсоюза строителей - гастарбайтеры. На стройках Санкт-Петербурга очень много мигрантов. Мы с нашим маленьким аппаратом не имеем даже физической возможности решить эту проблему. Тем более что если работодатель узнает, что мигранты еще и профсоюз создают, их просто выгоняют с работы. Они часто не оформлены на работу, живут и спят прямо на стройках, в антисанитарных условиях.

Мое мнение о дискуссии, начатой на съезде Сошенко, - профсоюзы должны быть вне партий, но солидарны с той партией, которая отстаивает интересы профсоюзного движения. Ни создавать, ни входить в какие-то партии ни в коем разе нельзя. К счастью, в самых массовых, первичных организациях люди не знают, что ФНПР вместе с “Единой Россией”. И хорошо, что не знают, иначе нам было бы не избежать партийных расколов.


Беседы с председателями первичек позволили выделить основные модели работы профорганизаций на местах.


МОДЕЛЬ 1. “АДМИНИСТРАТИВНАЯ”

В поисках председателя деятельной первички мне помогли организаторы мероприятия. Но с предложенным ими кандидатом на интервью беседа не дала особого взаимопонимания. Как рассказал Виктор Праслов, заместитель генерального директора оренбургского “Энергостроя” и, по совместительству, неосвобожденный председатель объединенного профсоюзного комитета, профком предприятия работает хорошо, но работники из профсоюза как-то разбегаются...

- Какое впечатление от съезда?

- Очень хорошее. Плодотворный разговор.

- Последнее время у вас на предприятии были какие-то трудовые конфликты?

- Нет. У нас очень хорошая администрация. Есть колдоговор. Руководство дает очень хорошие социальные гарантии ветеранам (какие гарантии предоставляются работникам, мне так и не удалось узнать. - А.П.). Мы ветеранов поддержали определенными денежными суммами.

- Председатель профсоюза говорил, что большинство профорганизаций не готовы к решительным действиям по защите прав работников...

- Да, конечно. Мы растеряли доверие работников. Потеряли численность. В нашей профорганизации раньше было около 2 тысяч человек, а сейчас где-то 800... У нас проблемы, общие для отрасли, - это большие неплатежи заказчиков.

Мы строим промышленные здания, жилье, выполняем большие объемы работ, а поступлений денежных средств нет.

- Как работники вашего предприятия относятся к вашему сов-местительству? Вы ведь фактически представитель администрации и при этом должны представлять законные права работников?

- Не вижу тут противоречия. Зато есть понимание, что содержать профлидера на собираемые членские взносы невозможно.

- А какая средняя зарплата на вашем предприятии, считая зарплату гендиректора?

- Около 5,5 тысячи. (Для справки: средняя зарплата в Оренбургской области за январь - август 2005 года - 5745 руб. - А.П.)

- У вас есть надежды на улучшение ситуации? И если есть, то с чем они связаны?

- Ну... строительная индустрия расширяется. Больше заказов.


МОДЕЛЬ 2. “НЕУСТОЙЧИВОЕ СОЦИАЛЬНОЕ ПАРТНЕРСТВО”

Похоже, это самый распространенный вид первички в профсоюзе строителей. На белгородском цементном заводе неустойчивость “партнерства” между администрацией и работниками проявилась недавно, рассказал председатель профорганизации предприятия Михаил ЧИКИН. А именно - после того, как предприятие было куплено крупным холдингом “Евроцемент”.

- Сейчас мы входим в холдинг “Евроцемент груп”. До того были самостоятельной организацией. Начинали как арендное предприятие, потом стали совместным предприятием с иностранными инвестициями. Произошло перераспределение паев, и появился собственник. Трудовой же коллектив сейчас контролирует меньше одного процента акций.

Мы видим, как происходит концентрация капитала в одних руках. “Евроцемент” скупил более 40% цементных предприятий. И мы пока окончательно еще не решили, что выгоднее для нас - единый профсоюз на “Евроцементе” или отдельные первички, входящие в разные территориальные организации. Но понятно, что у руководства холдинга цель - создать карманный профсоюз. Мы ведь можем и спор трудовой затеять, а в условиях растущих компаний очень важны вопросы имиджа. А “Евроцемент” - компания с амбициями на международный рынок. Так что у нас есть имиджевые рычаги для давления даже на этого собственника. Мы должны доказать ему выгоду от сотрудничества с профсоюзом. Если он поймет, что вложения в зарплату работника окупаются, мы найдем общее решение. Нужно только найти ту тонкую грань, где это решение находится...

Вскоре после того, как “Евроцемент” купил наше предприятие, нам дали задание по “оптимизации численности”. Фактически это сокращение. Но в июле на собрании по колдоговору мы добились, чтобы не было принудительного увольнения. Есть какая-то текучка - эти места должны предоставлять тем, кого новый собственник хотел сократить и кто готов работать на предприятии дальше. Мы смогли отстоять это путем переговоров.

Съезд оценивать пока рано. Понравился доклад Сошенко, понравилось, что нет заигрывания. У нас, когда пошло приобретение заводов, у руководителей, даже у профлидеров, начало проскальзывать “наш хозяин”. Как-то это режет ухо. Какие они нам хозяева?..

Сейчас и со стороны правительства, и со стороны работодателей идет ненавязчивое, но неотвратимое давление на социальную сферу. Пытаются отменить часть гарантий тихим сапом - через колдоговор. Дескать, это - не соответствует законодательству, то - не прописано в законе... Нам приходится объяснять, что колдоговор и нужен для того, чтобы улучшить положение работников.

Нельзя сказать, что мы ждем от съезда серьезных изменений. Нам еще предстоит большая работа. Причем более сложная, чем в тех странах, где история рабочего движения не прерывалась. Ведь мы 70 лет были в исключительно благоприятных условиях для работников наемного труда. Очень аккуратно нас подвели к тому, чтобы мы своими руками все разрушили. А у людей сохранилась память о том, что эти заводы строили они. Создавали их за счет личного благополучия: нам же все время говорили, что мы дальше будем жить хорошо! И новый собственник должен понять, что еще работают те люди, которые создавали эти предприятия с колышка. И если он не будет считаться с этим, у него будут проблемы. Мы же не спрашиваем его о происхождении его капиталов. Он ревностно относится к своим интересам собственника, а мы столь же ревностно относимся к своему труду и не хотим видеть, что заводы, которые мы стоили, разваливают.


МОДЕЛЬ 3. “МАТРИАРХАЛЬНО-ЗАБОТЛИВАЯ”

В данном случае функции профкома и социально-бытового отдела практически сливаются. А председатель профкома первички ЗАО “Нижневартовскстройдеталь” Ольга ВАСЮХИНА совмещает профсоюзную деятельность с работой в отделе социального развития.

- Предприятие было образовано более семи лет назад на базе обанкротившегося домостроительного предприятия. Основа - домостроительный завод, производство железобетонный изделий. Предприятие - основной застройщик города, занимается и обслуживанием жилищного фонда. Более тысячи работников. Директор сам был инициатором создания профсоюзной организации, заключения колдоговора. Почему? Думаю, потому, что ему более 60 лет, он старой коммунистической закалки. На остальных строительных фирмах города профорганизаций нет.

Естественно, и у нас не все гладко, но социальные программы для работников на предприятии есть. Все их дети летом отдыхают. Создан медцентр для оздоровления рабочих: у строителей ведь высок процент профзаболеваний, в основном - опорно-двигательного аппарата. Все это делается на деньги работодателя, то есть как дополнительный соцпакет. Профвзносы по большей части тратятся на материальные выплаты “по случаю” - рождения, к примеру, или смерти. Со следующего года собираемся выделять деньги на профобучение молодежи. Конфликтов на предприятии нет, в первую очередь потому, что за семь лет не было задержек зарплаты.

- А есть ли проблемы не у предприятия, а профсоюза?

- Я неосвобожденный председатель профкома - какие у меня могут быть проблемы? Нехватка времени, много работы. Ведь профсоюзная работа довольно сложная. Важнейшая функция профкома - заключение и отслеживание выполнения колдоговора. Ведь с прошлого года были отменены льготы для северян. Санаторно-курортное лечение раньше было частично за счет соцстраха, теперь оплачивается предприятием и работником пополам. Наверное, нефтяникам могут дать и полностью бесплатный отдых, но в строительстве прибыли все-таки меньше. И бесплатный проезд, и доплаты должны оговариваться в колдоговоре, иначе их просто не будет. Хотелось бы и зарплату повышать, а не просто индексировать: она гораздо ниже, чем у нефтяников, в среднем чуть выше 15 тысяч.

Что касается съезда, то здесь можно узнать, что происходит на других предприятиях, пообщаться. Ведь нам пока повезло, что руководитель идет нам навстречу. Кто знает, что будет дальше...

- Не сложно ли женщине быть председателем профкома в такой “мужской” отрасли, как строительство?

- Нет, я хорошо понимаю проблемы работников и отношусь к людям по-человечески. Да и вообще у нас работает много активных женщин, правда, не на стройплощадках, а на заводе и в аппарате управления.


МОДЕЛЬ 4. “БОЕВАЯ”

Вид исключительно редкий, но не охраняемый. Николай РЕПИН, председатель первички ОАО “Новоульяновск-цемент”, рассказал о практически непрерывном на протяжении 10 лет противостоянии с администрацией предприятия.


- Вашу первичку в отчетном докладе отметили как боевую...

- У нас сейчас так в большинстве первичных организаций. Бывают работодатели, которые все правильно понимают, соблюдают Трудовой кодекс, колдоговоры, но таких становится все меньше. Зачастую работодатели не хотят вести переговоры, противятся объединению профсоюзных организаций, не выполняют условия колдоговоров, пытаются дискредитировать профсоюзы. За десять лет на нашем предприятии дважды менялся собственник. Сменилось девять гендиректоров! И каждый пытался отменить льготы по колдоговору, не повышать зарплату, не заниматься охраной труда...

- Какие-то трудовые споры возникали за последнее время?

- В 2004 году пришел очень жесткий директор, пришлось вести переговоры в трудных условиях. Дошло до митинга: к заводоуправлению вышли 600 человек, а это для маленького Новоульяновска много. Митинги и пикеты мне кажутся наиболее эффективными формами коллективных действий, потому что они приобретают политическую окраску. Начинают вмешиваться органы местного самоуправления, пытаются разрешить конфликт. В том случае вмешалась областная трехсторонняя комиссия, меня и директора стали регулярно приглашать на заседания. Комиссия признала наши требования законными и справедливыми, по существу, встала на нашу сторону, что, естественно, повлияло на результат.

- А разве забастовки менее эффективны?

- Законодательство так поставлено, что эту процедуру быстро провести невозможно. Мы готовили в прошлом году и забастовку. Требуется два примирительных протокола, переговоры. Мы все сделали грамотно, без нарушений. Вплотную подошли к забастовке, но к тому моменту практически все наши требования были выполнены. Еще в отношении забастовки есть два сложных момента: у нас пока нет средств для поддержки бастующих, и работники психологически не готовы. Чтобы изменить ситуацию, сделать профсоюз более сильным, нужно вести скрупулезную работу с людьми - разъяснять, учить, добиваться, чтобы профсоюзное членство было сознательным. И по поводу денег - мы решили их напрасно не расходовать. Когда я начинал работу в этом направлении, у нас было около 200 тысяч рублей, сейчас на счету порядка 800 тысяч. Деньги сегодня - тоже сила. Приличный забастовочный фонд - способ давления на работодателя, признание нашей силы и возможностей. Если профсоюз скажет работникам, останавливающим работу: “Мы вам выплатим заработную плату”, - это серьезно. Мы были в Швеции на профсоюзной учебе, там “конфликтный” фонд позволяет платить зарплату всем строителям страны в течение года.

- Какие проблемы приходится решать в вашей области?

- Ульяновский обком профсоюза объединяет 35 первичных организаций. И на освобожденной основе работают только два председателя. Ну какой может быть председатель-общественник? Его же сомнут, задавят. Поэтому и нет сильного возмущения - все под контролем администрации. Это наша слабость. И еще надо добиться, чтобы у нас, у профсоюзов, была своя правовая и техническая инспекция. И чтобы она имела такие же права, как государственная. Госинспекция сегодня не справляется - ну что такое пять инспекторов на всю Ульяновскую область? Они едва успевают решать вопросы восстановления на работе после незаконных увольнений. А вопросы заключе-
ния, соблюдения колдоговоров они вообще не рассматривают. Да и при массовом увольнении, скорее всего, не справятся.

- Вам грозит такая перспектива?

- Да. Это связано с последним случаем на нашем предприятии. Для производства цемента нужен мел. Мы каждый год для его добычи отводим в действующем карьере порядка 6 гектаров земли. Ее мы брали у бывшего совхоза “Красная звезда”. Мы обязаны рекультивировать потом эту землю, давать деньги на биологическое восстановление. Но нашелся такой шустрый руководитель, сумевший приватизировать карьер. Он установил нам годовую арендную плату за эти 6 гектаров в 1,5 миллиарда рублей! Наше руководство проблему решить не может и наметило в 2006 году сокращение персонала примерно на 400 человек. Речь идет о сворачивании производства. Мы решили провести митинг у здания администрации Новоульяновска. Думаем еще обратиться к губернатору области, чтобы он помог, потому что в итоге все может закончиться закрытием завода. За цементом придется ездить в Мордовию, и строительство в области будет дорожать. С другой стороны, наш завод в Новоульяновске - градообразующее предприятие. Так что тут оснований для вмешательства власти предостаточно. Я собираюсь подавать заявку на митинг на 500 человек. Если он не поможет, мы готовы собрать на площади уже 2 тысячи человек. Потому что работа нашего завода касается всех жителей города.

Я всегда был убежден, что у профсоюзов есть будущее. Другое дело, что сейчас у нас очень ограниченные возможности в решении вопросов. Нет денег, не хватает сознательности, нет своей инспекции. Но мы все равно смотрим в будущее с оптимизмом - профсоюзы были и будут.

Есть такое понятие “биполярность” - и в природе, и в обществе. Должен быть противовес. И если есть работодатель, ему в противовес должна быть сила, которая будет сдерживать его аппетиты.

Подготовила Александра ПЕТРОВА