21 декабря приостановлена голодовка бывших работников сельскохозяйственного производственного кооператива “Крыловский” Краснодарского края. С 13-го числа 11 человек добивались погашения полуторагодовой задолженности по зарплате для 262 бывших коллег. Добились, однако, лишь очередных обещаний. Сельскохозяйственный производственный кооператив “Крыловский” признан банкротом с 25 мая 2005 года. До этого с 29 декабря 2004 года он находился под внешним управлением. В связи с банкротством большинство работников предприятия сократили без выплаты заработной платы. Распоряжается в СПК Виталий Калиновский, в прошлом внешний, а ныне конкурсный управляющий. К началу голодовки долг СПК перед бывшими и нынешними работниками превышал 2 млн. 300 тыс. руб. На данный момент выплачено 22% от общей суммы задолженности. Но не всем заплатили одинаково, а многие не получили ничего. Поэтому голодовка не прекращена, а только приостановлена до марта 2006. Калиновский подписал гарантийное письмо, что за февраль и начало марта обязуется погасить задолженность. Если этого не произойдет, 15 марта голодовка начнется снова. Депутат совета поселения станицы “Крыловская” Тамара Зателепа считает, что людей просто “довели”. ИСТОРИЯ БЕЗЗАКОНИЯ Тамара Зателепа - пенсионерка. 32 года проработала она на “Крыловском”, была заведующей фермой и одновременно председателем первичной профсоюзной организации. В голодовке женщина не участвовала, но была в группе поддержки. Она рассказывает, что пришла на работу в цветущее хозяйство, где было до 5 тыс. крупного рогатого скота и 12 тыс. свиней. А когда уходила на пенсию - не было уже ничего. Была в хозяйстве и техника, а теперь всю украли. Виновен в банкротстве кооператива, по мнению Зателепы, бывший председатель Александр Белашенко, который разворовывал средства и собственность предприятия. “Еще и банкротства не было, а зарплату уже не платили”, - жалуется бывшая заведующая фермой. - Когда СПК делал долги и брал ссуды, от работников это скрывали, - рассказывает Тамара Ивановна, - хотя все были членами кооператива, и правление должно было докладывать. Для того чтобы кооператив мог взять ссуду, по закону нужно разрешение общего собрания его членов или собрания уполномоченных (1 - 5 человек). Но таких собраний не было. В правлении просто подделывали протоколы и подписи. Стараниями Белашенко долги предприятия висят и на его бывших и нынешних работниках. В 2003 г. Белашенко, еще будучи председателем СПК, уговорил их взять на свое имя ссуды и отдать деньги в бюджет “Крыловского”. Зарплата у работников была мизерная, а чтобы взять ссуду более 100 тыс., надо зарабатывать около 20 тыс. руб. в месяц. Людям выдавали поддельные справки о зарплате. Белашенко обещал, что после уборки урожая все долги и проценты по ним погасит. В 2003-м ничего, однако, не погасили, а в 2004 г. СПК признали банкротом. Ссуды на людях так и остались. Вот, например, Вера Радченко. Она должна выплатить 105 тыс. руб.: 80 тыс. - ссуда и еще 25 тыс. - проценты. Конечно, работники СПК обращались в суд. По постановлению суда начисление процентов приостанавливают на пять месяцев. Сейчас этот срок у большинства подходит к концу. Может так получиться, что по процентам набежит больше, чем составляет сумма ссуды. Калиновский обещает погасить только долги за ссуды, без процентов - и то в последнюю очередь, а может, очередь и не дойдет. Белашенко же за свои действия ответственности так и не понес. Он оформил развод с женой и по документам никакого имущества не имеет, так что взять с него нечего. Беззаконие в СПК “Крыловский” было, видимо, нормой жизни. Зарплату там выдавали и выдают в конвертах. Официально же указывается в основном сумма около 600 рублей. Реальная зарплата - около 2 - 3 тыс. руб. в месяц. В среднем, разумеется. А так - в зависимости от сезона. Тамара Зателепа перед выходом на пенсию подвергалась давлению со стороны руководства. Ее заставляли написать в Пенсионный фонд и отказаться от трех лет стажа. Когда же Зателепа не поддалась, ей угрожали, что пенсию она вообще не получит, потому что “Крыловский” начислять не будет. Хотя по закону даже если предприятие не перечислило пенсию, ее все равно должны платить. В 2005 году имущество кооператива начала скупать компания ООО “Дары Кубани”. Всего они намерены заплатить за СПК 5 млн. 200 тыс. руб., и сейчас выплачивают деньги частями. Первый взнос составил 1,5 млн. руб. Из них по договору с бывшими и нынешними работниками 700 тыс. должно было пойти на погашение задолженности по зарплате, а остальное - на прочие нужды и выплаты. Это было зафиксировано в письменно, однако Виталий Калиновский не выделил в счет долга по зарплате ничего. Долг каждому работнику за полтора года составляет от 10 до 70 тыс. руб. Не так уж и много, но люди, привыкшие жить на копейки, на эти деньги могут прожить более чем полгода. В районе - безработица, жить не на что. А Калиновский говорит, что “у него есть свой закон”. Работники СПК ходили к прокурору, обращались в суды. Все безрезультатно. От отчаяния люди решились на голодовку. ГОЛОДОВКА 1 декабря 2005 года 11 бывших работников во главе с Еленой Парубель пришли к главе районной администрации Анатолию Максименко. В присутствии начальников районных милиции, прокуратуры, ОБЭП и конкурсного управляющего Виталия Калиновского было написано заявление о начале голодовки. Причем было решено, что если до 13 декабря людям начнут выплачивать задолженность по зарплате, голодовки не будет. Но выплаты не начались. 13 декабря работники кооператива начали голодовку. Сначала Максименко обещал предоставить помещение для голодающих в здании администрации района. Разместили же их в итоге в детской музыкальной школе. Максименко часто заглядывал к бастующим с разговорами о том, что денег все равно нет и можно идти по домам. Потом он договорился с “Дарами Кубани”, и компания 15 декабря выделила 500 тыс. руб. специально на погашение задолженности по зарплате. Но Калиновский и с этих денег начал выплачивать текущие платежи. Калиновский объясняет свои действия, прикрываясь буквой закона. На какие законы он при этом ссылается, понять невозможно, - жалуется Елена Парубель. Районные власти делали все, чтобы протест завершился. В частности одну девушку из числа голодающих постоянно вызывали в прокуратуру. В итоге там ей стало плохо, врачи констатировали судороги и отдышку. Девушку увезли в больницу, откуда ее вскоре забрала мать. Состояние здоровья остальных голодающих также постоянно ухудшалось. 20 декабря врачи констатировали у них тахикардию и перепады давления. С угрозой сердечного приступа и высоким давлением была доставлена в стационар Нина Буденая. 21 декабря “Скорая” увезла Тамару Кравчук. Ей 75 лет, и долг по зарплате у нее всего 9000 руб. 21 декабря к голодающим приехал заместитель прокурора края Александр Глущенко. Он пообещал взять выплату задолженности под свой контроль. Голодающие плохо себя чувствовали, дирекция музыкальной школы постоянно напоминала им, что детям нужен зал для подготовки к новогодней елке, и почти никто не проявлял солидарности с их действиями, так что Глущенко сумел уговорить людей разойтись по домам. Было подписано соглашение: в связи с тяжелым состоянием здоровья участников голодовка прерывается до 15 марта. Калиновский со своей стороны дал в районной прокуратуре расписку, что до конца марта обязуется выплатить задолженность по зарплате. Если же он свое слово не сдержит, голодовка возобновится. Так, во всяком случае, говорит Парубель. ПРОФСОЮЗЫ Очень странно во всей этой истории выглядят профсоюзы. Заместитель председателя краснодарского крайкома профсоюзов агропромышленного комплекса Леонид Обижаев ничего толком рассказать про голодовку не смог, так как, по собственному признанию, “ничего не знает”. Не знает даже фамилий участников акции и способа связи с ними. Съездить в Крыловский район он якобы не может, потому что должен замещать находящегося в отпуске председателя крайкома. Единственный человек, через которого Обижаев информирован о голодовке, - руководитель крыловского райкома Любовь Мащенко. Но, по словам Леонида Обижаева, Мащенко сказала: “Не надо пожар раздувать. Сейчас предпринимаются меры”, - и даже в краевую профсоюзную газету “Человек труда” не дала материалы. Сама же Любовь Мащенко оказалась более разговорчива. Она сообщила, что хозяйство-банкрот в районе не одно и ситуация в “Крыловском” - типичная. Такая, как в СПК “Кавказ” (долг по зарплате - свыше 4 млн. руб.), “Восход” (3,3 млн.) и “Серп и молот” (более 5 млн.). А на агроферме “Павловское”, например, увольняют женщину на 3,5 месяце беременности без предоставления другой работы. По словам Мащенко, после голодовки на “Крыловском” конкурсные управляющие аналогичных хозяйств вспомнили, что люди могут потребовать деньги, и даже начали потихоньку выплачивать задолженность. Более того, конкурсные управляющие в письменной форме брали обязательства погасить задолженность в конкретные сроки. Так, в СПК “Восход” конкурсный управляющий обязался до 1 февраля выплатить долг по текущей зарплате, а до 20 февраля - задолженность полностью. “Теперь на руках есть хотя бы документ с конкретными цифрами, - констатирует Мащенко. - По всем хозяйствам идут прокурорские и дополнительные проверки по расходованию средств”. Вроде бы все ничего, но вот как Елена Порубель описывает деятельность Мащенко на голодовке: “Пару раз приходила, говорила - вставайте, девчата, нечего здоровье портить, идите по домам”. И это все. А еще Порубель сообщает, что когда они пришли в райком с заявлением о голодовке, им сказали, что они вообще не члены профсоюза. Хотя до сокращения с их зарплаты регулярно перечислялись профсоюзные взносы. Тамара Зателепа, правда, говорит, что Любовь Мащенко все-таки помогала голодающим. И из ее рассказа даже видно, какая была помощь. Выходит, Мащенко обратилась в краевой совет профсоюзов; там связались с краевой прокуратурой; из краевой прокуратуры приехал заместитель прокурора края Глущенко и уговорил голодающих приостановить акцию. Таким образом, прекращению голодовки Мащенко, несомненно, способствовала, а вот что касается достижения целей акции... Хотя по другим СПК района информацию все же распространила именно она. Несколько более внимательно к голодовке отнеслись в крайсовпрофе. Заместитель председателя Ольга Золотухина направляла письма заместителю главы администрации Краснодарского края и председателю законодательного собрания края. На место ознакомиться с ситуацией приезжали два представителя от собрания. Крайсовпроф же способствовал появлению на месте проведения голодовки заместителя прокурора края. А когда акция прекратилась, профсоюзы, как районные, так и краевые, спокойно приняли тот результат, который есть, не стали настаивать на выплате голодающим хотя бы трети долга. Такое ощущение, что краснодарские профсоюзы живут лозунгом “Лишь бы не было войны”. Людям в крае по полтора года не платят зарплату, а бурной реакции профсоюзов что-то не видно. Голодовка в “Крыловском” кооперативе почти ничего не изменила для его работников, но, как следствие, на других предприятиях района выплаты начались. А агропромышленный профсоюз поначалу отказывался даже признавать в участниках акции своих членов. Интересно, а если 15 марта голодовка возобновится, профсоюзы опять постараются все “спустить на тормозах”? Галина ДМИТРИЕВА