Конфликт части коллектива и руководства музея-заповедника “Абрамцево”, начавшийся больше года назад на почве научных разногласий по поводу ухода за памятником культуры, перерос в трудовой. Несколько активистов возглавили чуть не погибшую первичку и защищаются, как умеют, рассказала “Солидарности” председатель профкома, заведующая экспозиционно-выставочным отделом музея Елена МИТРОФАНОВА

НЕ ВСЕ ТО ЗОЛОТО

Два года назад музей возглавил новый директор - Алексей Пентковский. Доктор богословских наук, по первому образованию – химик-технолог, он всего лишь около двух лет – с 1983 по 1985 год – проработал в музейном учреждении - филиале Государственного Исторического музея “Новодевичий монастырь”. Далее, вплоть до нынешнего назначения он преподавал литургику в Московской духовной академии. При знакомстве Алексей Мстиславович произвел очень хорошее впечатление на сотрудников музея.

- Он активный образованный человек, - говорит заведующая экспозиционно-выставочным отделом музея Елена Митрофанова. – Мы все, и я тоже, сначала пытались его поддерживать, думали, что если новый человек совершает мелкие ошибки, это не страшно. Но вскоре выяснилось, что манера управления нового директора, мягко говоря, авторитарна. Раньше серьезные вопросы решались на ученом совете, а сейчас он все решает один.

Елена Николаевна работает в заповеднике 15 лет, а до того столько же проработала в Загорском музее. Недавно защитила кандидатскую диссертацию по искусствоведению. Помимо основной деятельности, с недавнего времени занимает пост председателя профкома Абрамцево. Она нам и рассказала, как начался конфликт с Пентковским.

На территории заповедника находится церковь Спаса Нерукотворного, уникальный памятник конца XIX века, построенная Мамонтовым и расписанная художниками Васнецовым, Поленовым и Репиным. Церковь была действующая, изредка шли службы. В мае 2005 г. произошла авария, в результате которой отключилось электричество. Последствия не устранялись в течение 4 - 5 месяцев. В результате состояние здания сильно ухудшилось: лето было сырое, нарушился температурно-влажностный режим, пошли осыпи на недавно отреставрированных клиросах. Стены часовни глубоко поражены грибком, а плесень и грибок на иконах музейным реставраторам удалось обезвредить с трудом. Как выяснилось позже, электроснабжение можно было бы достаточно быстро восстановить, но никто ничего не сделал.

- Мы поставили этот вопрос на реставрационном совете, - вспоминает Елена Николаевна. - Там же говорилось о щадящих работах в парке. Но Пентковский заявил, что это не дело реставрационного совета…

Церковь осталась только объектом экскурсионного показа. Активная часть коллектива, привыкшая заботиться о состоянии памятника и планировать изменения сообща, попыталась возражать и доказывать свою точку зрения, но тщетно. Новый директор решил, не слушая хранителей музея и сотрудников лесопаркового отдела, ремонтировать и реставрировать все по своему усмотрению. Результаты не заставили себя ждать…

ЛОМАТЬ – НЕ СТРОИТЬ

Главный усадебный дом, реставрация которого началась еще при предыдущем директоре, сейчас находится в плачевном состоянии. Дом постепенно разрушается. Зимой он был плохо укрыт, а обшивка частично отсутствует. Одна половина зимой отапливается, другая – нет, перепад температур может отрицательно сказаться на состоянии бесценных экспонатов. Вот уже два года идет разработка проекта реставрации дома. Можно ссылаться на отсутствие денег, но, как свидетельствуют сотрудники музея, усадебный дом всегда был приоритетом.

Мало того, в усадьбе активно ведется так называемая санитарная рубка. По словам Елены Николаевны, слишком интенсивное вмешательство в структуру парка болезненно сказывается на состоянии вековых деревьев. Были вырублены живые кусты жасмина, реликтовые ели и липы, возраст которых исчисляется 110 - 115 годами. Уничтожено несколько здоровых старых деревьев в парке, которые могли бы жить еще долгие годы. Вырублена черемуха, специально посаженная в овраге у церкви, чтоб не было оползней. Под угрозой уничтожения находятся западные туи, посаженные еще при Мамонтове. Активно идет уничтожение кустарника. О результатах говорит акт специалистов Российского института защиты леса от 3 мая этого года. Певчим птицам негде вить гнезда, появляются вредители деревьев. Обрезка крон деревьев проводится с нарушением санитарных норм: деревья ослабевают, отстают в росте и могут погибнуть. А между тем, за два года еще не было посажено ни одного дерева…

В прошлом году был осушен и очищен без предварительных исследований Верхний пруд – элемент парковой композиции XVIII века. Теперь там болото. В плачевном состоянии находится русло реки Вори: понижение уровня плотины привело к обнажению корней деревьев и появлению оползней, а также к пересыханию и заболачиванию пруда. Рыба, о ловле которой писал еще Аксаков, почти пропала. На месте одного из Нижних прудов осталась маленькая заболоченная лужица.

ОТ КОНФЛИКТА ДО ПРОФКОМА ОДИН ШАГ

Конфликт, начавшийся с научных противоречий, быстро перерос в трудовой: людям пришлось защищать уже собственные права…

Видя медленную гибель заповедника и не имея возможности с этим бороться, из музея стали уходить сотрудники, которые работали здесь по многу лет. Заявления по собственному желанию написали больше половины научных сотрудников, стаж работы которых в музее колеблется от 15 до 30 лет. Это большая потеря не только для коллектива, но и для музея: ушли реставраторы, весь лесопарковый отдел и другие опытные специалисты. Многие работы в музее не могут быть выполнены качественно из-за отсутствия квалифицированных кадров. Впрочем, и новые сотрудники здесь долго не задерживаются. Возможно, причины у них разные, но вот один пример.
Заведующая лесопаркового отдела Веневцева, проработавшая в музее более 30 лет, вступила в открытое противоречие с методами хозяйствования Пентковского. Сначала ее вывели из состава ученого совета, а потом просто убрали из штатного расписания ставки лесника и садовников, да и сам лесопарковый отдел ликвидировали… Вместо него появился отдел благоустройства, в штате которого числятся только уборщики территории.

Или вот еще пример. У Пентковского был заместитель, который с некоторых пор перестал его устраивать. По словам Елены Митрофановой, его во время больничного перевели на другую должность и снизили доплату, которая в несколько раз больше, чем оклад. Неугодным просто создают условия, чтобы человек ушел сам. Под разными предлогами снижается доплата и премия. При этом никто даже не получает расчетных листков, люди только расписываются в зарплатной ведомости.

Сотрудники, оставшиеся из старого состава, поняли, что необходимо как-то обороняться. Профсоюзная организация существовала в музее давно, но весь профком благополучно уволился, и деятельности никакой не велось. В профсоюзе остались двадцать человек из ста работающих. Елена Митрофанова раньше, в другом музее, некоторое время занимала должность председателя профкома. И в мае этого года она предложила восстановить профсоюзный комитет и бороться через него.

- У нас получается крепостное какое-то право, надо защищаться, - считает она. - Мы решили, что профсоюз – это средство юридически урегулировать наши отношения с дирекцией.

СПАСЕНИЕ УТОПАЮЩИХ

Елену Митрофанову поддержали, решили собрать актив. Но процесс созыва профсоюзного собрания оказался проблематичным. Подобные действия были восприняты как протестные в отношении администрации. Как рассказывает Митрофанова, людям, которые хотели попасть на собрание, просто не давали туда прийти. Их задерживали, говорили, что собрание не состоится, что собрание неправомочно, так как организуется в рабочее время. Однако собрание все же состоялось в обеденный перерыв 6 июля в присутствии председателя горкома профсоюза работников культуры Сергиева Посада. Присутствовали десять человек, остальные просто испугались. На нем Митрофанову избрали председателем.

Как потом заявил директор музея председателю горкома, “возможно, у нас скоро будет совсем другой профсоюз”…

Но профком не унывает. Прежде всего он составил первый в истории музея колдоговор. 20 июля его отдали директору. Сначала он не хотел принять договор вообще, но потом передумал и передал работу над ним своему заму. Тому самому, который позже уволился в результате снижения доплаты… С тех пор о колдоговоре ни слуху ни духу.

На настоящий момент нет ответа и на уведомление профкома о предоставлении проектов “Положения о заработной плате” и “По-
ложение о премировании”, направленное директору 31 июля.

- Мы сейчас с Пентковским исключительно переписываемся, - рассказывает Елена Николаевна. - Все только на бумаге, оставляю себе один экземпляр. А то мои письма лежат в папке и не подписываются. Кроме того, он может от своих слов просто отказаться. Так, мы из-за деревьев развернули войну, испортили отношения совсем, а он потом в министерстве сказал, что и не собирался их трогать.

НЕДОСТОВЕРНО, НО ПОДТВЕРЖДЕНО

Параллельно активисты Абрамцева продолжают бороться за музей. 26 июля они опубликовали в “Литературной газете” письмо за одиннадцатью подписями. В нем они описывают положение дел в музее и обращаются к Федеральному агентству по культуре и кинематографии РФ с просьбой пригласить экспертов для изучения вопроса о состоянии русла реки Вори и приостановить все работы в парке до обсуждения вопроса на заседании Большого ученого совета и разработки общего проекта реставрации музея. Кроме того, они просят создать попечительский совет с правом решающего голоса и с обязательным включением в его состав потомков Мамонтова и специалистов.

“Мы считаем, что вся активная деятельность Пентковского направлена не на созидание, а на разрушение, - пишут музейные работники, шесть из которых на тот момент уже бывшие. - С особой яростью новый директор взялся за парк и за коллектив, безжалостно выкорчевывая все, что не соответствует его весьма туманной концепции музея “европейского” уровня”. Суть претензий сводится к тому, что все решения директор принимает один, все делает с наскока, без планирования и проектирования, что не может не отразиться на состоянии природы.

Среди подписавшихся первой стоит фамилия Митрофановой. И это ей даром не прошло. 31 июля приказом директора она и еще одна сотрудница музея были выведены из состава Малого ученого совета и Фондово-закупочной комиссии. Причина звучит следующим образом: “В связи с распространением в средствах массовой информации недостоверных сведений о деятельности Музея-заповедника “Абрамцево”, приводящих к формированию искаженного образа музея”.

Однако эти “недостоверные” сведения были полностью подтверждены заключением Управления Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Центральному федеральному округу, которое по результатам проведенной проверки выдало Пентковскому предписание о приостановке работ.

Марина ЮРШИНА
Фото Николая ФЕДОРОВА

КОММЕНТАРИИ ЮРИСТА:
КОЛДОГОВОР ИЛИ 30 МРОТ?!

Первичка музея-заповедника «Абрамцево» образовалась в настоящем составе совсем недавно, и ее председатель Елена МИТРОФАНОВА обратилась к нашей газете за юридической поддержкой. Конечно, подробно консультировать профорганизацию будут юристы вышестоящих профсоюзных органов. Юрисконсульт газеты “Солидарность” Светлана СИТНИКОВА рассказала о некоторых нюансах заключения колдоговора.

В соответствии со ст. 36 ТК РФ, в коллективных переговорах по подготовке, заключению и изменению коллективного договора участвуют представители работников и работодателей и имеют право проявить инициативу по проведению таких переговоров. Представители одной из сторон, получившие от другой стороны уведомление в письменной форме с предложением о начале коллективных переговоров, обязаны вступить в переговоры в течение семи календарных дней со дня получения уведомления.

В том случае, когда в ходе коллективных переговоров не принято согласованное решение по всем или отдельным вопросам, необходимо составить протокол разногласий (ст. 38 ТК РФ). При недостижении согласия между сторонами по отдельным положениям проекта коллективного договора в течение трех месяцев со дня начала коллективных переговоров стороны должны подписать коллективный договор на согласованных условиях с одновременным составлением протокола разногласий. Неурегулированные разногласия могут быть предметом дальнейших коллективных переговоров или разрешаться в соответствии с Трудовым кодексом, иными федеральными законами.

Согласно ст. 41 ТК, содержание и структура коллективного договора определяются сторонами. В коллективный договор могут включаться взаимные обязательства работников и работодателя по следующим вопросам:

- формы, системы и размеры оплаты труда;

- выплата пособий, компенсаций;

- механизм регулирования оплаты труда с учетом роста цен, уровня инфляции, выполнения показателей, определенных коллективным договором;

- занятость, переобучение, условия высвобождения работников;

- рабочее время и время отдыха, включая вопросы предоставления и продолжительности отпусков;

- улучшение условий и охраны труда работников, в том числе женщин и молодежи;

- соблюдение интересов работников при приватизации организации, ведомственного жилья;

- экологическая безопасность и охрана здоровья работников на производстве;

- гарантии и льготы работникам, совмещающим работу с обучением;

- оздоровление и отдых работников и членов их семей;

- контроль над выполнением коллективного договора, порядок внесения в него изменений и дополнений, ответственность сторон, обеспечение нормальных условий деятельности представителей работников;

- отказ от забастовок при выполнении соответствующих условий коллективного договора;

- другие вопросы, определенные сторонами.

В колдоговоре с учетом финансово-экономического положения работодателя могут устанавливаться льготы и преимущества для работников, условия труда, более благоприятные по сравнению с установленными законами, иными нормативными правовыми актами, соглашениями. Кроме того, в коллективный договор включаются нормативные положения, если в законах и иных нормативных правовых актах содержится прямое предписание об обязательном закреплении этих положений в коллективном договоре.
Законодательство также налагает ответственность на работодателя или лицо, его представляющее, за уклонение от участия в переговорах о заключении коллективного договора, соглашения либо нарушение установленного срока их заключения.

Так, в соответствии со ст. 5.28 Кодекса об административных правонарушениях РФ (КоАП) работодатель или лицо, его представляющее, подлежит административному штрафу в размере от 10 до 30 МРОТ за уклонение от участия в переговорах о заключении, об изменении или о дополнении коллективного договора, соглашения либо нарушение установленного законом срока проведения переговоров, а также за необеспечение работы комиссии по заключению коллективного договора, соглашения в определенные сторонами сроки.

Помимо этого, необоснованный отказ работодателя или лица, его представляющего, от заключения коллективного договора, соглашения влечет наложение административного штрафа в размере от 30 до 50 МРОТ (ст. 5.30 КоАП РФ).