Чуть меньше года назад в “Солидарности” появилась статья “Научно-трудовой конфликт в Абрамцеве” (№ 29, 2006). Тогда предпрофкома обратилась в редакцию с просьбой помочь разобраться в конфликте между частью трудового коллектива и новым директором. Напряженность конфликта со временем снизилась в результате принятия ряда мер со стороны администрации. В частности, организации второй первички -
от профсоюза работников госучреждений, а также смены большей части трудового коллектива. А председатель Сергиево-Посадского горкома профсоюза работников культуры Маргарита ОСТАСЕВИЧ обратилась в “Солидарность” на этот раз по вопросу о почти полном исчезновении в музее первой профорганизации.

ИСТОРИЯ НЕПОНИМАНИЯ

Для Сергиево-Посадского горкома профсоюза работников культуры проблема сегодня заключается в том, что их первичка в Музее-усадьбе “Абрамцево” может попросту исчезнуть. Для предпрофкома - заведующей экспозиционно-выставочным отделом музея Елены Митрофановой спор был и профсоюзным трудовым, и в некотором смысле “политическим”. То есть затрагивающим вопрос, каким будет музей, кто и как определяет его облик, его работу - исследовательскую и просветительскую.

Можно напомнить, что конфликт начался два - два с половиной года назад, вскоре после прихода на пост директора Алексея Пентковского. Как рассказывает Елена Митрофанова, на прежнего директора было заведено уголовное дело по факту растраты средств, тянущееся до сих пор, так что на нового директора возлагали большие надежды. И в самом начале он, казалось научным сотрудникам музея, эти надежды оправдывал: “безусловно одаренный, образованный”, знает иностранные языки, в том числе итальянский, что важно для изучения наследия бывшего владельца усадьбы Саввы Мамонтова. Потом оказалось, что директор как-то пренебрежительно отнесся к наличию у музея неких правил и принципов ухода за парком. Начались конфликты - сначала научные, в основном по вырубке парка, потом и чисто трудовые...

Впрочем, “Солидарность” про это уже писала. По ходу конфликтов постепенно уволилась большая часть сотрудников. И если в отношении рабочих, которых в музее-усадьбе немало, текучка кадров была привычным делом, то уходившие научные сотрудники проработали в музее по много лет. “Ни один человек, ушедший из Абрамцево, без работы не остался. Причем чаще всего уходят на более оплачиваемую работу, потому что все в основном - высококвалифицированные специалисты”, - рассказала знакомая с ситуацией в усадьбе председатель горкома профсоюза работников культуры Маргарита Остасевич.

Свою работу в музее с момента назначения и почти до настоящего времени директор Алексей Пентковский называет предварительным этапом - “расчисткой мусора”: “Я два года здесь работал как председатель колхоза. Только сейчас начал понемногу к научно-исследовательской части моей работы подбираться”. (Не поэтому ли его первые шаги спровоцировали научные конфликты? - Прим. А.П.)

Недовольство сотрудников директор тоже объясняет просто - мол, я тут навожу порядок, а они к этому не привыкли. Не в смысле к вырубке елей или дубов, а к тому, что он требует от них приходить на работу вовремя, борется с пьянством среди рабочих. “Опаздывают? Если мало платят, увольняйтесь. А если работаете, приходите вовремя”, - говорит Пентковский. Можно заподозрить, что все уволившиеся (а их было порядка сотни человек при штатном расписании около 180 единиц) патологически опаздывали и прогуливали. Поэтому и оказались в роли “мусора”.

Сегодня можно сказать, что конфликт исчерпан, ведь большая часть трудового коллектива уволилась еще год назад... Впрочем, странности в трудовых отношениях наблюдались и после этого. В частности, председателю профкома Елене Митрофановой пришлось бороться за восстановление премий и начислений ряду работников, в том числе себе: “Проведенной 31.08.2006 проверкой (...) установлено, что имеет место ряд нарушений трудового законодательства в части оплаты труда работников музея. В нарушение действующего трудового законодательства установление надбавок сотрудникам производилось ежемесячно приказом дирекции музея”. Сейчас в музее есть и положение о премировании, и положение о зарплате, которого тоже не было.

Через трудинспекцию Елене Митрофановой пришлось требовать и снятия с нее выговоров. “По ТК выговор председателю профкома можно вынести только по согласованию с вышестоящей профорганизацией. А он не снимает выговор даже после предписания”, - поясняет Маргарита Остасевич. Ее мнением при вынесении выговора директор не поинтересовался. Почти столь же критически он относится и к “мнению” трудинспекции, в письме от 17.04.2007 сообщающей, что “по результатам проверки директору Музея Пентковскому А.М. было выдано предписание с требованием об отмене приказов о применении к Вам дисциплинарных взысканий в виде выговора и замечания”.

КОЛДОГОВОРНАЯ ПЕРЕПИСКА

Еще летом прошлого года профком музея-заповедника решил выступить с инициативой о принятии колдоговора. И уже в начале сентября направил директору проект колдоговора. В ответ директор потребовал подтверждения полномочий профкома - мол, кто вы такие, чтобы вести колпереговоры. По ходу дела выяснилось, что собрание по переизбранию профкома в июле прошло без кворума, так что формально директор, отказываясь от переговоров, был прав. О чем не замедлил уведомить всех работников через объявление следующего содержания: “Дирекция Музея-заповедника “Абрамцево” информирует работников, что собрание первичной организации профсоюза работников культуры Музея-заповедника “Абрамцево”, состоявшееся 6 июля 2002 года, было недействительным. Соответственно, все действия Е.Н. Митрофановой в качестве “председателя профкома” и Н.В. Малашиной в качестве “заместителя председателя профкома” с 6 июля по 29 ноября 2006 года, в том числе действия по “подготовке” колдоговора, являются неправомочными”.

Председатель подмосковного обкома профсоюза работников культуры Галина Бирюкова пыталась вмешаться и переубедить директора. Но предложенный ею “компромисс” - переизбрание мятежного профкома - директора почему-то не устраивал. Так что конфликт развивался дальше.

Профком стал распространять среди работников информацию о том, в какой мере профком был или является действительным или недействительным. Директор стал требовать объяснений: “Прошу дать письменное объяснение по факту распространения заместителем председателя профкома первичной организации профсоюза работников культуры Малашиной Н.В. 21 декабря 2006 года среди работников музея-заповедника следующих документов: 1. Объявление. 2. Обращение “Всем членам профсоюзной организации”. А также дать пояснения по содержанию указанных документов, в том числе прошу уточнить, по отношению к какому периоду был “вновь” избран профкомитет, какие “полномочия” были “подтверждены” собранием, а также пояснить, что понимается по “неослабевающей кампанией по дискредитации нашего отраслевого профсоюза” и уточнить, в чем состоят “продолжающиеся попытки развались наш профсоюз, ослабить его влияние и принизить его роль в жизни трудового коллектива, агитация за выход из профсоюза”.

Профком почти сразу вызвался “недоделанность” исправлять. Сначала - пытаясь на собрании трудового коллектива выбрать представительный орган работников для ведения колпереговоров. Работники собрались, профсоюзные активисты принесли протоколы и прочие документы, но собрание превратилось... в лекцию директора о социальном партнерстве. Мол, не понимаете вы, профсоюзные деятели, сущность социального партнерства. Давайте-ка я вас поучу... Как рассказывает Елена Митрофанова, “когда мы пытались перейти к вопросу о выборах представителей в колдоговорную комиссию, он говорил, что ему некогда, и продолжал свое выступление”. Если судить по предоставленной горкомом профсоюза работников культуры стенограмме, выступление получилось длинным, с большим количеством повторов и общих рассуждений о законности.

Профком все-таки подтвердил свои полномочия - 30 ноября. Но к тому времени в музее появилась еще одна профорганизация, с которой с тех пор директор и предпочитает иметь дело.

ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ ПРОФСОЮЗ

“Следующая стадия - они организовали профорганизацию из охраны в рамках профсоюза работников госучреждений”, - поясняет Маргарита Остасевич. В изложении одной из сотрудниц музея, сейчас состоящей в этом новом профсоюзе, история выглядела следующим образом: “Некоторые сотрудники службы безопасности, когда их так называемые старые работники (в основном научные сотрудники и некоторые смотрители. - Прим. А.П.) стали называть “бездельниками, которые деньги получают в музее, а ничего не делают”, решили объединиться. Именно они обратились в обком работников госучреждений и общественного обслуживания”.

“Потом, - рассказывает уже Елена Митрофанова, - они раздали всем заявления о вступлении в профсоюз. Ко мне подходили смотрители и спрашивали: “К вам писать?” Они написали заявления на мое имя, затем прошел директор, эти заявления забрали, и люди под диктовку написали новые заявления. Получилась очень большая профорганизация”. Кстати, директор тоже вступил в новый профсоюз, по его словам, уже “как работник”.

“Это был народный всплеск против бездельников, которые много лет работали в музее и только делали вид, что они профсоюз”. - “Они только к Новому году просыпались, чтобы подготовить подарки, а больше ничего не делали”, - говорят представительницы нового профсоюза. Впрочем, основная деятельность нового профкома - это те же путевки и материальная помощь - из ФСС. “Кроме того, в наших планах, - добавляет предпрофкома организации профсоюза работников госучреждений Марина Романенко, - организовывать корпоративные мероприятия. Как то: выезды, которые совмещали бы в себе и отдых, и повышение квалификации. Это поездки в другие музеи. Еще мы готовим проект театрально-музыкального фестиваля “Аленький цветочек”, - но это уже не из профсоюзной работы, просто одно из мероприятий музея. Что касается быта, у нас очень много проделано в художественно-краеведческом отделе. Он многие годы находился в здании, где не было канализации и водоснабжения. Там сейчас все отремонтировано, установлены водонагреватели. Водонагреватели поставили и в главном усадебном доме. Мы планируем и дальнейшую работу по улучшению условий труда сотрудников...”

“ПОЛЕЗНЫЙ ДОКУМЕНТ”

После создания второй профорганизации директор начал “идти на уступки”. Так что главное достижение второй профорганизации - подписание колдоговора. Другой вопрос, что этот колдоговор дает трудовому коллективу. Директор этим документом однозначно доволен. “Он очень полезный, - говорит Алексей Пентковский, - он отрезвляет работника. Там говорится, что работник тоже что-то обязан. (Видимо, без этого у них мало обязательств. - Прим. А.П.) Например, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, которые являются локальным нормативным актом и не прикладываются к колдоговору”. Почему не прикладываются? Потому что локальный акт - результат единоличного решения директора, а если бы он попал в приложение к колдоговору, его было бы уже не так просто отменить или ужесточить - пришлось бы согласовывать с профкомом. Как и большинство других документов - должностные обязанности, должностные инструкции, Положение об оплате труда, Положение о премировании, - на которые ссылается колдоговор, как бы утверждающий статус-кво, в котором любые конкретные решения и нормы поведения определяются либо законом, либо личным приказом директора. Впрочем, все эти документы профком профсоюза работников культуры получить от работодателя все еще никак не может. Да и сам текст колдоговора им удалось получить только после запроса в администрацию.

Кстати, разработку всех этих документов Алексей Пентковский называет своей заслугой. Равно как и переведение зарплаты работников на пластиковые карточки, выдачу всем работникам индивидуальных трудовых контрактов, которых почему-то раньше не оформляли. Хотя “заслуги” в виде положения о премировании и об оплате труда в музее появились после представлений трудинспекции.

Если говорить об улучшении положения работников по сравнению с нормами ТК, то этого в колдоговоре как-то особенно не заметно. Вряд ли ведь “улучшением” можно считать привлечение средств ФСС для оздоровления работников. Интересно, что к предоставлению всех подобных квазильгот в колдоговоре вводится дополнительное ограничение: “по ходатайству представительного органа работников, представляющего интересы всех или большинства работников”... Так что если созданный, как говорит часть работников, с подачи директора профсоюз не походатайствует, и этого не будет. Едва ли не единственное “счастливое исключение” во всем колдоговоре - обязательство работодателя “по обеспечению доставки работников на рабочие места” - от станции к музею-заповеднику. Общественный транспорт туда не ходит, и тротуара вдоль дороги нет, а некоторое время назад на подходе к музею одну пожилую смотрительницу, добиравшуюся на работу “на своих двоих”, сбила машина.

Кроме ссылок на директорские приказы и законодательство, в колдоговоре содержится ряд по-настоящему оригинальных норм. В частности, положение о том, что “работники принимают на себя обязательство воздерживаться от публичных высказываний, суждений и оценок в отношении деятельности Музея-заповедника “Абрамцево” и его руководства”. Какие высказывания будут публичными - только ли появившиеся в печати, или просто высказанные вслух, не уточняется. Работники также обязаны “не разглашать информацию, носящую конфиденциальный характер и ставшую известной в процессе выполнения трудовой функции”, “воздерживаться от любой внешней деятельности (консультирование, преподавание, выступление на радио и телевидении, написание и публикация статей в газетах и журналах, издание авторских произведений - книг, фотоальбомов, видеокассет и т.п.), в которой используется конфиденциальная информация, полученная при выполнении трудовой функции”. Видимо, музей с приходом нового директора стал особым “режимным” объектом, хранящим какие-то тайны... Единственное “но”: за особо “секретный” характер работы никому в музее доплачивать вроде и не собираются. Другое дело, что эти положения произвольно вводят существенное ограничение на внешнюю деятельность, а научным сотрудникам часто приходится подрабатывать - зарплата-то не очень большая. Директор к такому аргументу относится однозначно: “Не нравится зарплата - увольняйтесь”.

Так и поменялась большая часть трудового коллектива. Почти исчезла первая профорганизация - работников культуры. По мнению Галины Бирюковой, это опасно, так как в другом профсоюзе могут и “не вникать в культуру и специфику отношений в сфере культуры, и директор будет диктовать все, что ему нужно”. Чем это грозит? С точки зрения профсоюза культуры, чуть ли не в первую очередь тем, что нивелируется единственная защита от перевода государственных учреждений культуры в автономную форму и лишения их госгарантий - “(не)согласие трудового коллектива” . Ведь если трудовой коллектив стал полностью подконтрольным директору и лишен возможности высказывать свое несогласие даже по профессиональным вопросам, у трудового коллектива не остается самостоятельного мнения. Он перестает быть самостоятельной стороной в трудовых отношениях. Разве не к этому все шло? Сам директор своей ответственности в этом не видит, во всем ссылается на законодательство, имея в виду прошлогодние поправки в ТК: мол, “законодатель интуитивно ослабляет колдоговорную составляющую трудовых отношений. Скорее всего, и дальше мы будем двигаться в сторону их индивидуализации. Нас также готовят к очень серьезным испытаниям, например отмене ЕТС. Изменяется система бюджетных организаций...”

Александра ПЕТРОВА
Фото Николая ФЕДОРОВА


КОММЕНТАРИИ

Олег НЕТЕРЕБСКИЙ, заместитель председателя ФНПР:

- Конечно, создание второй первички от другого профсоюза, входящего в ФНПР, когда уже действует первая от отраслевого профсоюза, также входящего в ФНПР, - это некорректно. В таких случаях профсоюзы должны договариваться. Особенно когда работодатель не хочет соглашаться на условия, предлагаемые профсоюзным комитетом, и ищет причину и повод, чтобы не пойти на уступки, и создает или способствует созданию новой профорганизации. Причем порой в подобных ситуациях работодатель дает организации, которая таким образом создается, более льготные условия по колдоговору. Даже на это идут, лишь бы уничтожить “скандальный профком”. Но нестыковка между профсоюзами - это неправильно, мы не должны допускать подобных действий.

Формально это нигде не запрещено. По уставу ФНПР, в нее входят юридические лица - совпрофы и профсоюзы. И профсоюзы действуют в соответствии со своими уставами. Поэтому решения ФНПР по этой части носят рекомендательный характер. Например, в “Рекомендациях по урегулированию взаимоотношений членских организаций ФНПР в вопросах профобслуживания” говорится, что “общероссийские, межрегиональные профсоюзы не создают первичных профсоюзных организаций на предприятиях и в организациях, где уже действует первичная профорганизация другого профсоюза, являющегося членской организацией ФНПР, без предварительного взаимного согласования”. Но создатели параллельных первичек дальше “закрываются” довольно простой технологией: мол, к нам обратились из трудового коллектива с предложением создать профсоюз, и мы им не вправе отказать. Но на деле тут замешан только интерес в приращении своей организации. Мы всегда объясняем, что у нас есть множество организаций, где вообще нет профсоюза, - лучше идите создавать профсоюз там, а не переманивайте людей друг у друга. Тем не менее, такая практика встречается...

Нина МЕДВЕДЕВА, председатель Сергиево-Посадского горкома профсоюза работников госучреждений и общественного обслуживания:

- Поддерживаете ли вы принципы организационной политики ФНПР?

- Конечно, обязательно.

- Известно ли вам содержание “Рекомендаций по урегулированию взаимоотношений членских организаций ФНПР в вопросах профобслуживания”?

- У меня их нет. Я их не знаю, я руководствуюсь нашим уставом. Давайте я вам лучше расскажу, и вы сразу поймете. Мы - профсоюз работников госучреждений и гособслуживания. По своему уставу, мы не имеем права отказать в постановке на учет организации, которая выбрала наш профсоюз и решила с нами работать. Ко мне пришли работники музея “Абрамцево”. Они заявили: “Мы хотим к вам в профсоюз”. Я ответила, что у них есть профсоюз культуры. Потому что существует этика, и мы стараемся не переманивать друг у друга членов профсоюза. Живем мы с горкомом культуры дружно. Они ответили, что их профсоюз культуры не устраивает, а про профсоюз работников госучреждений они нашли информацию в Интернете, и что у горкома нет оснований их не принять. Я выехала туда, провела собрание, все объяснила. Но они захотели к нам. И, может быть, у нас стиль работы другой, может, еще что, но народ повалил валом. Мы с ними работаем, обеспечиваем их детскими путевками, обучаем.

- А вы предварительно согласовывали создание своей первички с профсоюзом культуры?

- Нет, конечно. А что я пойду согласовывать - “отдайте мне организацию”? Как вы это себе представляете... И документ, который мне принесли, о выборах профкома, вообще ни под какие нормы не подпадает. Там даже кворума не было. А с председателем горкома профсоюза культуры я говорила неоднократно и объясняла, что если я их не возьму на учет, к ней они все равно не придут. Что для ФНПР и вообще для профсоюза важнее? Чтобы была профсоюзная организация? А они сразу же подготовили проект колдоговора...


Валентина БУШУЕВА, председатель Подмосковного обкома профсоюза работников госучреждений и общественного обслуживания:

- Поддерживаете ли вы принципы, которые ФНПР провозглашает в организационной политике?

- А что она провозглашает?

- Ну, это официальные документы, постановления...

- Ну да, я сама была делегатом съезда.

- Известно ли вам содержание “Рекомендаций по урегулированию взаимоотношений членских организаций ФНПР в вопросах профобслуживания”?

- О чем они говорят? (В качестве реакции на зачитанный текст.) Если вы имеете в виду “Абрамцево”, то я очень спокойно к этому отношусь. Обкому профсоюза культуры, который занимался своей организацией, надо было проводить свою позицию так, как положено. Я раньше работала в профсоюзе культуры и знаю, что это особый профсоюз. Потому что там работают творческие люди, очень легко ранимые, и когда возникают какие-то вопросы, они очень подвержены всевозможным конфликтам.

Дело в том, что все вопросы, связанные с созданием первички от нашего профсоюза, решались на уровне Сергиево-Посадской территориальной организации. Там вопрос стоял однозначно. У них работающих 110 человек. Сегодня в первичке профсоюза госучреждений 90 человек. И 7 человек - в профсоюзе культуры. Когда возник вопрос о том, чтобы сказать: вы туда не лезьте, вторая организация была уже создана.

Ну и потом рекомендация - это не постановление. Если сегодня исходить соображений целесообразности, то создание второй первички вполне оправдано. У нас сильный председатель в территориальной организации. Да и вообще такие ситуации бывают. Вот, например, в Орехово-Зуево в Пенсионном фонде есть наша организация и организация от профсоюза жизнеобеспечения. Туда пришел новый руководитель, который был в свое время в этом профсоюзе, и они создали новую первичку. Есть две организации - ну и пусть живут. А кто кого сильнее, кто будет жизнеспособен, они, наверное, сами у себя решат. Я не вижу в этом ничего страшного.