Очередная попытка реформировать трудовое законодательство была предпринята Министерством торговли и промышленности в конце октября 1909 г. Законопроект об изменениях правил найма работников вызвал много споров среди промышленников и законотворцев и волну возмущения среди рабочих. Публикация, бичующая проект и его разработчиков, появилась в журнале “Профессиональный вестник” № 26 за подписью Г. Наумова. В ней он заявил, что нововведения были “не ради рабочих, а ради предпринимателей”...

ВРЕДНАЯ ОПЕКА

Давно уже всем ясно, что пришла пора пересмотреть законодательство о договоре найма, считает автор статьи. Но если западно-европейские государства в процессе реформирования трудового законодательства стремятся охватить законом коллективный договор, распространить охрану труда на домашних рабочих (то есть цель - улучшить отдельные положения закона), то в России по традиции все делается как раз наоборот. Законы о трудовых договорах изменяют не во благо рабочих, а в угоду предпринимателям. “У нас не только не знают и знать не хотят никаких коллективных договоров, - восклицает Наумов, - не только не расширяют фабричного надзора и не усиливают его требований, но наоборот, вычеркивают статьи, благоприятные рабочим, и заменяют другими, продиктованными объединенным капиталом”.

Промышленники, объединившись, стремятся в своих интересах использовать отмену уголовной ответственности за стачки и временные правила 4 марта. Едва был издан закон, они начали доказывать, что рабочие не столь беззащитны, как прежде. Теперь они могут опереться на профессиональную организацию, которая удесятеряет их силу. Поэтому, рассуждали они, при заключении трудовых договоров вмешательство закона, защищающего права работника, не является необходимостью. Напротив, это было бы “вредной опекой начальства над свободным гражданином”.

КОМУ ВЫГОДНО

В результате подобной агитации со стороны промышленников правительство не только перешло на их точку зрения, но и со своей стороны усердно уничтожало рабочие организации. Истинный смысл законодательной охраны труда был скомпрометирован в глазах законотворцев, а затем и вовсе утерян. К тому же теперь политическое влияние промышленников росло с каждым днем.
Ни одна из реформ в области рабочего законодательства, возвещенная правительством в разгар рабочего движения, не была проведена в жизнь, положение трудящихся только ухудшалось. Область фабричного надзора была сужена: “Там, где раньше закон воспрещал невыгодную для рабочего сделку, теперь провозглашена была свобода соглашения” и т.д.

Далее Наумов подробно высказывает свое мнение касательно всех планируемых в новом законопроекте изменений. В частности, он предлагает отменить ст. 51, которая в уголовном порядке карает рабочего за самовольный отказ от работы. Как объясняет автор, сохранение этого пункта в законодательстве является полнейшей бессмыслицей. Еще в 1905 г. отменено уголовное наказание за коллективный отказ от работы, поэтому не имеет смысла сохранение уголовной ответственности за единоличный уход, если с точки зрения порядка он менее опасен. “Соль министерского проекта совсем не в отмене ст. 51, - замечает Наумов, - и было бы очень печально, если бы рабочие из-за этого пункта оценили недостаточно строго другие статьи”.

ШТРАФОЛОГИЯ

Во-первых, Министерство торговли и промышленности намерено значительно понизить штрафы за нарушения промышленниками законов об охране труда. Как пишет автор статьи, “и без того наказания за нарушение Устава о промышленности совершенно незначительны: уголовной ответственности даже за самые тяжелые преступления закон вовсе не знает”. А после принятия законопроекта снисходительность фабричной инспекции к нарушениям промышленников достигнет апогея, практически исчезнут и те немногие наказания, которые предусмотрены законом. Из 100 случаев нарушений только по 6 составляется протокол, еще реже протоколы заканчиваются хотя бы штрафом. Мало того, пункты 3 и 4 министерского проекта посвящены понижению штрафов, налагаемых на промышленников.

В действовавшем тогда законе были установлены минимальные и максимальные размеры штрафов. Например, ст. 155 за расплату товарами карает штрафом от 50 до 300 руб.; таким образом штраф не мог быть меньше 50 руб. По новому же проекту минимумы для всех штрафов отменялись, оставались только максимумы. Плюс ко всему, по проекту всякий, даже самый маленький штраф, налагаемый фабричными инспекторами при некоторых легких нарушениях, мог быть обжалован, хотя до того это было невозможно.

“И если в течение шести лет фабричные инспекторы при всей своей близорукости успели открыть около 200 000 нарушений закона, во что же превратится закон при новых порядках?” - негодует автор статьи.

БЕЗ ОТРАБОТКИ

Наумов рассказывает, что закон 1886 г. обязывал предпринимателя предупреждать рабочего за две недели до его увольнения и запрещал менять без предупреждения зарплату, расценки и другие условия найма. Однако фабрикантам и заводчикам статья о двухнедельной отработке кажется слишком благотворительной. Заниматься благотворительностью промышленник не призван, а предприниматель не может себе этого позволить. Работодателям не понятно, что рабочему надо дать время подыскать себе другое место. Их точка зрения проста: “Если рабочий социалист, если он слабосильный или малоспособный, если он просто не нравится мастеру или хозяину, то с какой стати держать его две недели, почему не выгнать сейчас?”

Министерство торговли и промышленности, несмотря на горячую просьбу предпринимателей, не решилось совсем упразднить сроки предупреждения. После долгих колебаний было решено уменьшить срок с двух недель до одной. Однако стало больше различных “исключительных обстоятельств”, которые давали возможность обходиться без всякого предупреждения. “Эти обстоятельства, - считает Наумов, - появляются на сцену всякий раз, когда предприниматель хочет организовать локаут”.

Рабочие с 1905 г. часто практиковали способ частичных забастовок, когда бастует только одно отделение, а простаивает все производство. Остальные просто лишены возможности работать из-за недостатка материала, двигательной силы и прочего, но официально не участвуют в забастовке. Хозяин же вынужден платить всем остальным заработную плату. По словам Наумова, промышленники от таких частичных забастовок потеряли громадные деньги. А проект закона освобождает предпринимателя от обязанности платить за прогульное время всем тем, кто не может приступить к работам вследствие забастовки рабочих какого-либо другого отделения завода.

ЗА ДУРНОЕ ПОВЕДЕНИЕ

Законопроект дает предпринимателю право немедленно объявлять поголовный расчет всем бастующим всего лишь по истечении трех дней неявки на работу, как и тем, кто самовольно изменит какое-либо условие найма. А также разрешает работодателю расторгнуть трудовой договор с рабочими, которые позволят себе сказать дерзость мастеру, с теми, чье поведение покажется мастеру дурным, угрожающим его безопасности или даже безопасности кого-либо из рабочих или имущественным интересам фабрики.

“Не надо обладать богатой фантазией, чтобы живо представить себе те бесчисленные злоупотребления, которым открывает место это правило, которое и само по себе достаточно хорошо! - восклицает Наумов. - О чести рабочего, об его имущественных интересах закон, разумеется, не может заботиться: это было бы восстановлением той самой опеки начальства, которая неуместна в конституционном государстве. Рабочий пусть ищет правды в суде, а дорогу в суд ищет собственными средствами!”

“Содержание законопроекта развязывает руки предпринимателям и дает им возможность не соблюдать законы, выбрасывать рабочих по первому капризу на улицу, держать их в вечном страхе локаутов”, - такова итоговая характеристика нового проекта, и на этом Наумов заканчивает статью.

Марина ЮРШИНА

Редакция благодарит Научную библиотеку профсоюзов за предоставленные источники