1 июля в Москве прошел “круглый стол” на тему “Свобода и достоинство личности: православный и либеральный взгляды”. В обсуждении поучаствовали иерархи православной церкви, известные политические и общественные деятели, представители светских и религиозных организаций, ученые. Правозащитное сообщество в одиночку представляла глава Комиссии по правам человека при президенте РФ Элла ПАМФИЛОВА.

Мероприятие открыл один из его организаторов - директор радио “Радонеж” Евгений Никифоров. Он сообщил, что происходящее ныне с правозащитным движением и самой идеей прав человека есть серьезнейший вызов современности, - произошла подмена самого понятия “права человека”, а правозащитная идеология стала мощнейшим инструментом влияния и манипуляции в руках разного рода политиков, “как благонамеренных, так и злонамеренных”. И последних гораздо больше. Никифоров поведал слушателям о вопиющих случаях притеснения верующих и оскорбления их религиозных чувств. Так, уже и в Италии суд в пригороде Рима требует убрать со стен детсада распятие. Никифоров понадеялся, что “поставив проблему, затем нам удастся ее как-то законодательно решить”.

Далее выступил заместитель председателя отдела внешних церковных связей Московской патриархии протоиерей Всеволод Чаплин. Он признал наличие конфликта между правозащитниками и верующими. “Сегодня по нашим ценностям идет дискуссия, и есть непонимание между православными христианами и борцами за права человека”, - сказал он и прибавил, что ожесточение споров произошло после печально знаменитой выставки “Осторожно, религия!”. По словам Чаплина, в отличие от штатных правозащитников, для Церкви права и свободы индивида не более важны, чем интересы общества. “Мы верим в богоданную свободу человека, в достоинство человеческой личности. Любой православный должен уважать свободу личности и ее достоинство, но для православного не менее, а может быть, и более важны другие ценности - вера, Отечество, защита родной земли, наших святынь. Частный интерес для православного обычно не выше ценностей общества”, - твердо сказал Чаплин.

В качестве примера Чапнин напомнил о Чечне. “Можно ли ради сохранения жизни людей, которые гибнут в Чечне, отказаться от территориальной целостности России? - вопросил протоиерей, не пожелав особенно вдаваться в историю возникновения чеченского очага. - Для меня этот вопрос открыт, а для многих наших оппонентов-правозащитников ответ однозначен - они убеждены, что ценность человеческой жизни превыше всего”.
Чаплин рассказал о правозащитной работе Церкви, занимающейся с середины 90-х годов целым комплексом проблем: защита православных в странах СНГ, права нацменьшинств, права людей в местах лишения свободы, опасность создания “электронного концлагеря” - тотального электронного контроля над жизнью человека, борьба с “бесправием человека перед лицом чиновника и работника - перед лицом собственника”, защита человека от деструктивных организаций, защита детей, инвалидов и пожилых людей, и многое другое. В заключение Чаплин понадеялся, что в области прав человека церковь сможет перехватить инициативу у тех, кому дороже получение грантов, нежели реальная помощь человеку.

Православный публицист диакон Андрей Кураев сказал, что спор нужно вести именно вокруг неприятной для православных эволюции правозащитничества, новой правозащитной идеологии, которая пытается “поставить христианство в положение задержавшегося гостя - дескать, не пора ли вам уже?..”. Происходит тотальное “навязывание идеологии политкорректности”, и от церковных деятелей требуют уже не только осудить преследования секс-меньшинств, но “отказаться даже и от нравственной оценки этого...” Не говоря уж об оценке библейской.

Далее на трибуну взошел знаменитый персонаж - академик Игорь Шафаревич, “спец” по национальному вопросу с застойных времен. (Отец Всеволод Чаплин отрекомендовал его как “одного из мужественных людей, осмелившихся бросить вызов советской тоталитарной системе”.) Шафаревич напомнил, что его “первые шаги в правозащите были связаны именно с защитой прав церкви”, но из скромности их не перечислил. Он рассказал, что устроители “антирелигиозной” выставки в Москве действовали как “наследники Троцкого и Союза воинствующих безбожников”. Притом “агрессивность по отношению к христианству - это не новое течение”, ибо большинство революций начинались с “антихристианских деклараций”. Довольно скоро престарелого обличителя русофобов попросили придерживаться регламента - время выступления у него заканчивалось, а поговорить, было видно, хотелось.

С наиболее примирительной речью на “круглом столе” выступила председатель Комиссии по правам человека при президенте РФ Элла Памфилова. Она попросила оппонентов “не противопоставлять либерализм и христианство”, а также “не отождествлять все правозащитное движение с отдельными людьми, которые застряли в прошлом, в борьбе с тоталитаризмом - и смешали правозащитное движение и политику”. Выразив уверенность, что в современной России “нет кризиса правозащитной идеологии”, госпожа Памфилова предложила церкви “тесно сотрудничать, особенно по проблеме тоталитарных сект. Это сотрудничество надо перевести на более предметную почву”. Какую именно, того госпожа Памфилова прояснить не сумела - видать, сенат ее на то не уполномочил. Зато раскрыла смысл существования своего учреждения: “Задача комиссии - помогать формированию в регионах новых правозащитных организаций, лояльных к своему отечеству, своему государству, но не обслуживающих его, а умеющих возражать власть имущим в интересах людей и общества”. И то хлеб.

Вадим БАРАБАНОВ