Впервые за время ведения рубрики “Журналист меняет профессию” я не поменял профессию... Просто не смог устраивать “фарс с переодеваниями”, играть на чьих-то судьбах, тем более что это судьбы детей, оставшихся без родителей. Страшно смотреть на дошколят, которые в каждом входящем видят маму или папу. Старшие же дети ждут своих нерадивых родителей, надеются. Они готовы простить им все, даже то, что те их когда то предали...

Добраться до Кинешемского детского дома № 1 не составило труда, прохожие сразу же указали мне дорогу. “Садитесь на первый автобус и езжайте до конечной остановки, подниметесь на гору до самого верха - там они, сиротки-то, и живут”, - объяснила мне сердобольная старушка.

И действительно, доехав до конечной, я увидел огромную гору, совсем не свойственную средней полосе России. С трудом взобрался на нее и увидел большое здание, напоминавшее школу или детский сад. Подойдя ближе, я заметил, что из-за входной двери выглядывает маленькая смешная мордочка.

- Привет! Это детский дом?

- Да. Мы тута все живем. А вы к кому? Забрать кого-то хотите?

Немного растерявшись от этих слов, я пробормотал: “Да не... Я это... к директору. Мне назначено”. Деловито осмотрев меня и что-то для себя решив, малыш улыбнулся и повелительным жестом пригласил следовать за ним:

- Проходите, не стесняйтесь. Сейчас я вас к нему проведу. Так вы точно ни за кем не пришли?..

МНОГОДЕТНЫЕ “РОДИТЕЛИ”

Дружное многоголосое “здравствуйте” окружило меня прямо при входе. Упрямо следуя за своим проводником и бормоча: “Здравствуйте, ребята. Как дела?” - стараюсь пробиться к директору.

- Это вы корреспондент из газеты? - спрашивает мужчина средних лет, с усталыми и добрыми глазами, наблюдающий за моими попытками пробиться через ораву облепивших меня детей.

- Да, я. А вы...

- А я директор этого заведения Николай Дубинин. Проходите, а то наши, смотрю, вас совсем замордовали. Редко к нам мужчины приходят, вот они и кидаются.

Прохожу в кабинет, сажусь. В дверь то и дело заглядывают дети.

- Николай Павлович, трудно работать с такими детьми?

- Какими “такими”? У нас абсолютно нормальные дети.

- Вы не поняли. В смысле - с детьми с трудной судьбой?

- Да как вам сказать... Конечно же, трудно. Но только первое время. Неподготовленный человек не сможет. А мы что, мы уже привыкли... Стараемся, как можем, изменить их “хромую судьбу”, стараемся дать тепло и ласку, которую не дали им родители. Да только кто заменит маму и папу...

- Вы говорите, что без особой подготовки к этим детям нельзя?

- Вообще ни к каким нельзя, а к этим тем более. Не дай бог сказать что-нибудь не так... Так что вы смотрите, когда будете с ними работать, уж поаккуратнее задавайте свои вопросы.

- Николай Павлович, а чем отличается работа воспитателя детского сада от работы воспитателя детского дома?

- Это даже нельзя сравнивать. В детский сад дети приходят опрятные, чистые, потому что мама их уже собрала... А у нас сложнее. К восьми часам приходишь, поднимаешь и причесываешь. Чтоб ребенок был опрятный целый день. Учишь заправлять постель. Заменяем маму... Нужно научить ребенка общению, а то ведь многие, кто к нам попадает, замыкаются. И приходится чуть ли не заново учить говорить. Другие, наоборот, озлоблены и возбуждены - таким нужны ласка и спокойствие. К каждому отдельный подход нужен. В детском доме могут работать только очень преданные своей профессии люди, которые могут отдать частичку своей души этим детям.

- Говорят, дети из детского дома часто очень агрессивны?

- Вы понимаете, они агрессивны только потому, что почти всегда находятся в “защитной стойке”. Привыкли бороться за свою жизнь самостоятельно. Ведь воспитатель не всегда может быть рядом, им не на кого рассчитывать. Но, кроме того, они очень контактны с чужими людьми на улице, и это, бывает, приводит к нежелательным для них же знакомствам. Ведь такие “встречи” могут привести их и в подворотню, и на чердак, да и под статью подвести...

- А можно мне поговорить с кем-нибудь из детей?

- Да, пожалуйста, только наши малыши уже спать легли. Поговори со старшими. Может быть, что и ответят. Ты не обижайся, если молчать будут, не любят они про свое прошлое говорить. Да к тому же смотрите, чтобы к вам они не привязывались, а то у них потом плохо на душе будет...

“ХРОМАЯ СУДЬБА”

Катя Кулигина. В комнату, которую мне выделили для разговоров с детьми, заходит миловидная девчушка лет 15 - 16, скромно садится на край стула и начинает рассказывать свою нехитрую и горькую историю:

- В детском доме я с четырех лет, вместе с моими братьями и сестрами. Маму почти не помню, только помню, что у нее был очень нежный и ласковый голос. Мне было очень страшно и как-то непривычно холодно одной. Я не могла долго заснуть, боялась всего и постоянно плакала, не понимала, куда попала. Хорошо, что воспитатели оказались рядом и успокоили. До сих пор не забуду, как ко мне подошла какая-то няня и, прижав, заплакала: “Что же творится, дочка? На кого ж такую кроху родители покинули? Ну, ты успокойся, теперь ты с нами”. И как-то меня эти слова успокоили...

- А ты не хочешь увидеть свою маму?

- Сейчас, наверное, уже не хочу, не могу ей простить, что она меня бросила. А вот мои младшие сестренки, когда узнали, что старший брат, который уже выпустился из детского дома, встретился с ней, очень рвались увидеться... А мне было как-то уже все равно.

Марина Осенина. Следом за Катей в комнату заглянула девочка 12 -13 лет с огромными, в пол-лица, и невероятно тоскливыми глазами.

- Здравствуйте. Можно войти? - скромно спросила она. - Или подождать еще немного, ну, пока вы меня позовете?

- Здравствуй, заходи. Расскажи мне, как ты здесь...

- Я живу здесь около года. Попала сюда, когда умерла мама, она здесь работала. Папа пил много, а к сестрам я не хотела идти. И так как мне идти было больше некуда, жить было негде, кроме как с отцом, меня отправили в детский дом. Мне очень тяжело здесь находиться - ведь я в детстве с мамой сюда ходила, а теперь, когда ее нет, все о ней напоминает...

- Скажи, Марин, а проблем с ребятами нет?

- Есть, конечно. Небольшие. Но я стараюсь их улаживать.

- А воспитатели помогают в этом?

- Я к ним не обращаюсь, стараюсь как-то сама с этим разбираться. У нас не принято жаловаться. Все сама...

Ира Шарова в детский дом попала два года назад, после того как погибла ее мама.

- Сначала мы жили вчетвером: мама, папа, брат и я. Все у нас было хорошо. Но потом папа ушел, и мы остались втроем. Я по нему очень скучала и поэтому скоро перебралась к нему. Он жил уже с другой тетей. И тоже было все хорошо. Но вот однажды папа пошел к маме за чем-то и, вернувшись, сказал, что нашел ее на полу, очень сильно избитую. Мама пожила двадцать восемь дней, потом умерла. А папу посадили в тюрьму, решили, что это он ее убил. И вот я теперь здесь...

Ира ушла, и в комнату какое-то время никто не заглядывал. Потом дверь открылась, но вместо детей зашла их воспитательница:

- Не хотят они идти к вам, - сообщила мне Евгения Тишина. - Стесняются, да и слишком больно им говорить о своем прошлом. Давайте, я вам сама расскажу. Помните, вас встретил в дверях мальчишка? Алешка. Вот уж у кого судьба - действительно хромая!

Как рассказала Евгения, у матери Алеши Привалова просто не было денег на содержание ребенка, и поэтому она оставила его в детском доме. Через некоторое время нашла работу, сняла квартиру и забрала сына. Но как только у нее начались трудности, она сразу же скинула его обратно. И с тех пор он постоянно ее ждет. Ждет ее возвращения...

МАМА С “ЗОНЫ” - ТОЖЕ МАМА

Евгения посоветовала мне поговорить с Галиной Лебедевой. Галина Сергеевна работает в детском доме уже тридцать лет.

- Да, я давно работаю в детском доме. И самым страшным в духовном плане были встречи женщин, сидящих в колонии, с нашими детьми. Мы поехали к ним с концертом и прихватили с собой нескольких детей, матери которых были там. Это была, конечно, прекрасная встреча, но и очень трагичная. Женщины буквально не хотели ребятишек от себя отпускать. Матери клялись своим детям, что как только выйдут из мест заключения, то сразу же заберут их с собой. Но вот проходило время, дети ждали... А мамы так и не появлялись... Некоторые до сих пор ждут...

* * *

Когда я выходил из детского дома, ко мне подошел один из малышей, которого я по неосторожности, забыв все наказы взрослых, погладил по голове. И он спросил:

- Ты - мой папа?

- Нет, малыш... Я не твой папа.

- Ты мне врешь. Ты просто не хочешь меня видеть! Ведь я ж тебе ничего плохого не делал и так ждал...

Он стоял на пороге и плакал, смотря мне вслед. А я с тяжелым сердцем и невыполненным заданием отправлялся в Москву. Разыгрывать комедию с перевоплощением в воспитателя детского дома я не смог.

Юрий КОЧЕМИН
Москва - Кинешма