В многовековой истории России немного дат, перевернувших сознание миллионов. Одна из них - 9 января 1905 года. И хотя сам факт расстрела мирного шествия рабочих известен всем со школьной скамьи, однако и сто лет спустя это событие вызывает массу вопросов. На некоторые из них “Солидарности” ответил доктор исторических наук, профессор Исаак РОЗЕНТАЛЬ.

ЗУБАТОВ И “ОБЩЕСТВА ВЗАИМНОГО ВСПОМОЩЕСТВОВАНИЯ”

- Исаак Соломонович, некоторые историки считают заведующего Особым отделом Департамента полиции Зубатова одним из основателей профсоюзного движения в России. Разделяете ли вы эту точку зрения?

- Несколько слов о самом Сергее Зубатове. Его карьера складывалась очень успешно, хотя, на первый взгляд, предпосылок для этого не было. Во-первых, он не окончил и семи классов гимназии. Во-вторых, был участником народовольческого движения, к которому, правда, быстро охладел. А когда Зубатову предложили стать агентом охранки, он сразу согласился.

С 1889 года он открыто переходит на работу в Московское охранное отделение. Самоучка Зубатов оказался очень эрудированным человеком. По знанию политики и профессиональным качествам он превосходил многих своих коллег. Прежде всего, он показал себя новатором в сфере политического сыска. Причем его успехи были столь впечатляющими, что в 1896 году бывшего агента назначают начальником Московского охранного отделения!

Заняв эту должность, Зубатов выдвинул идею создания рабочих организаций под контролем политической полиции. Его инициатива была поддержана дядей царя, московским генерал-губернатором, великим князем Сергеем Александровичем. Зубатов начал с просветительской деятельности. Лучшие профессора читали лекции рабочим в Историческом музее. Например, большим успехом пользовались лекции о рабочем законодательстве в странах Запада. Главное же заключалось в том, что, стремясь помочь рабочим в отстаивании их экономических интересов, Зубатов рассчитывал отвлечь их от политической борьбы.

Зубатовские “общества взаимного вспомоществования” строились на вполне законных основаниях. Первые организации были созданы в Москве. А после того, как в 1902 году Зубатов был назначен заведующим Особым отделом Департамента полиции, он распространил свой эксперимент на Одессу, Киев, Харьков, Минск и другие города.

- Можно ли считать зубатовские организации профсоюзами?

- Думаю, что нет, поскольку они строились по инициативе власти и не были независимыми. В странах Европы ничего подобного не было. Другое дело, что опыт, который приобретали рабочие в этих организациях, шел им на пользу. Можно назвать их зачатками профсоюзов.

- Зубатова упрекают в том, что он якобы недооценивал остроту конфликта между трудом и капиталом. Насколько справедлив такой упрек?

- Действительно, фактически Зубатов сталкивал предпринимателей и власть. Ведь уступок от предпринимателей рабочие должны были добиваться, опираясь на царскую администрацию.

- Создается впечатление, что в масштабах империи зубатовский эксперимент не был доведен до конца, поскольку во главе Особого отдела Зубатов находился менее года. Не была ли ошибкой его быстрая отставка?

- В 1903 году усилилось забастовочное движение. Причем в некоторых местах во главе забастовок оказывались зубатовские организации. Выйдя из-под контроля, их лидеры начинали вести самостоятельную игру, не останавливаясь и перед выдвижением политических требований. В свою очередь, предприниматели также начали апеллировать к правительству, требуя ограничить деятельность Зубатова. Они доказывали, что деятельность зубатовских организаций провоцирует стачечное движение. И хотя Зубатов имел сторонников во власти, их поддержка, в связи с демаршами предпринимателей, заметно ослабела. В итоге в августе 1903 года блестящая карьера Зубатова оборвалась, а его самого выслали во Владимир под надзор полиции.

Между тем идея Зубатова отнюдь не была заведомо бесперспективной. Он стремился участвовать в разрешении обострившегося конфликта между трудом и капиталом. Уволив же его, правительство продемонстрировало непонимание значимости этой проблемы. Отношение к Зубатову – пример недальновидности царского правительства, опасавшегося любых проявлений общественной самодеятельности.

ГЕОРГИЙ ГАПОН: МЕЖДУ ПОЛИЦИЕЙ И РАБОЧИМИ

- До сих пор бытует мнение, что отец Георгий Гапон был платным агентом Департамента полиции. Так ли это? Как бы вы охарактеризовали отношения Гапона с полицией?

- Официально Гапон не был секретным сотрудником Департамента полиции. Но информацию он давал, и деньги из тайного фонда Департамента получал. Интересно, что в бытность Зубатова заведующим Особым отделом Гапон одновременно осведомлял министра внутренних дел Вячеслава Плеве о деятельности самого Зубатова. Поэтому считать Гапона безупречным не приходится. Он был корыстен.

- А насколько послушен?

- Конечно, он не был абсолютно послушен. Но вряд ли такое послушание было возможно.

- Рабочие знали о контактах батюшки с Департаментом полиции?

- Нет. Это выяснилось уже в 1906 году. И тогда рабочие, входившие в ближайшее окружение Гапона, приводя в исполнение приговор ЦК эсеровской партии, повесили его.

- Что было общего и что отличало подходы Зубатова и Гапона к рабочим организациям? Чем отличались зубатовские и гапоновские организации?

- Зубатов строил свои организации по отраслевому принципу, а гапоновское “Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга” было городским. Причем свою деятельность в столице Гапон развернул после знакомства с Зубатовым, которое произошло в конце 1902 года. Впрочем, Гапона поддерживал не только Зубатов, но и другие сановники. Например, петербургский градоначальник Фуллон.

Гапон и Зубатов были монархистами, и их взгляды принципиально не отличались (показательно, что, узнав об отречении царя, Зубатов покончил жизнь самоубийством). Зато отличались их биографии. Георгий Гапон был священником, обладавшим большими ораторскими способностями и обаянием, много общался с рабочими. По сути, он был проповедником, близко принимавшим к сердцу нужды рабочих. Глубоко ошибочны утверждения, будто бы Гапон умышленно желал гибели рабочих. Показательно, что когда после 9 января Гапон готовился скрыться, рабочие остригли ему бороду, а волосы разобрали как некую святыню.

- Толчком к забастовкам в столице и составлению петиции стало увольнение с Путиловского завода четырех членов гапоновского “Собрания”. Все попытки Гапона уладить вопрос мирным путем оказались тщетными. Владельцы завода умышленно провоцировали конфликт?

- По сути, да. Хотя в то время, несмотря на существование фабричной инспекции, следившей за соблюдением законодательства, предприниматели были полными хозяевами на своих предприятиях. Увольняя четверых рабочих, они хотели утвердить свое право самостоятельно решать внутризаводские проблемы. Они действовали так, как привыкли. В свою очередь, рабочие выступили не в защиту своего “Собрания”, а потому, что считали увольнение несправедливым. Все это спровоцировало забастовку и петицию. Но в петиции-то речь шла не о судьбах четырех уволенных, а об общих проблемах рабочих. После того, как “Собранию” не удалось добиться восстановления уволенных на Путиловском заводе, рабочие выдвинули более широкие требования: установление 8-часового рабочего дня; отмена сверхурочных работ; создание на предприятиях постоянных выборных комиссий из рабочих, разбирающих совместно с администрацией жалобы работников; свобода профессиональных рабочих союзов...

- По мемуарам, петербургский градоначальник Фуллон, выступая в декабре 1904 года на открытии очередного отдела гапоновского “Собрания”, высказал пожелание, чтобы рабочие “всегда одерживали верх над капиталистами”. Такие заявления представителя власти не могли понравиться предпринимателям.

- Да, конечно. В действиях властей вообще не было последовательности. Отношения между трудом и капиталом выстраивались десятилетиями. После Морозовской стачки 1885 года было законодательно установлено, что размеры штрафов не могут превышать трети заработка, а штрафные деньги должны использоваться на нужды рабочих, улучшение техники безопасности. 3 июня 1885 года был издан закон “О воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам на фабриках и мануфактурах”. И все-таки к 1905 году отношения между трудом и капиталом оставались не до конца урегулированными.

ПЕТИЦИЯ

Вместе с тем не надо забывать, что монархически настроенными были не только Гапон и Зубатов, но и сами рабочие. У них была ненависть к предпринимателям и чиновникам, но не к царю. Взгляды рабочих, подписавших петицию, укладывались в русло официальной идеологии.

- Однако монархист Ольденбург в книге “Царствование императора Николая II” утверждает, что “примитивная демагогия Гапона служила лишь предисловием к весьма определенным социал-демократическим лозунгам”.

- Некоторые идеи эсеров и социал-демократов в ней, конечно, присутствовали. Но само стремление вручить петицию царю отражало традиционный уровень сознания: “Если сказать царю о своих нуждах, то он, безусловно, услышит”. Как писала впоследствии газета “Утро”, орган московских предпринимателей, “настоящей и единственной целью собравшегося народа было выплакать на груди отца своего горе, услышать слово утешения”.

- Гапон контактировал и с представителями революционных партий. Сыграли ли эсеры, меньшевики и большевики сколько-нибудь заметную роль в событиях 9 января 1905 года?

- Сразу уточню: до 9 января никаких контактов ни с социал-демократами, ни с эсерами он не имел. До самого 9 января в своих проповедях Гапон доказывал, что добиться удовлетворения своих нужд рабочие могут без участия в антиправительственных акциях и революционной борьбы. Идея составить петицию и вручить ее не имела никаких точек соприкосновения с тактикой революционных партий, которые поначалу стремились отговорить рабочих от участия в шествии. В этот момент они даже не пытались обсуждать пункты петиции. Другое дело, что когда уговоры не возымели действия, представители революционных партий пытались принять участие в составлении петиции. Рабочие, как правило, их выгоняли. Гапон лично отредактировал этот текст, и затем он обсуждался на предприятиях и в отделах “Собрания”. Поэтому говорить, будто бы что-то было рабочим навязано - нельзя. Включая и содержащиеся в программах революционных партий положения о 8-часовом рабочем дне, о политических свободах.

- Однако в петиции было требование созыва Учредительного собрания.

- Подписывавшие петицию рабочие не рассматривали Учредительное собрание как орган, призванный изменить основные принципы государственного устройства. Речь шла о том, чтобы созвать представителей народа. Но никакую республику и даже конституционную монархию никто устанавливать не собирался. Здесь уместнее вспомнить славянофильский тезис: “Сила управления – царю, сила мнения – народу”. Замученные произволом властей и предпринимателей, издевательствами и обманами рабочие выход из положения увидели в установлении канала непосредственного общения с царем. Для них царь олицетворял правду и справедливость, он не обидит и не оставит. Петицию рабочие воспринимали как документ, который должен способствовать устранению преграды между царем и трудовым народом. Этот мотив был ключевым.

ЧТО НЕ УСТРОИЛО НИКОЛАЯ II

- Содержание “челобитной” было известно заранее. Что в ней не устроило Николая II настолько, что он не остановился перед кровопролитием?

- Что дело идет к расправе, многие поняли еще накануне, когда город был наводнен солдатами. Пытаясь предотвратить катастрофу, делегация интеллигенции с участием Максима Горького вечером 8 января сделала попытку встретиться с царем. Николай II от встречи уклонился. Аналогичным образом повел себя министр внутренних дел Петр Святополк-Мирский. Ничего не дало и обращение к Сергею Витте.

То, что шествие будет абсолютно мирным, секретом быть не могло. Однако Николай II относился с подозрением не только к общественным организациям, но и к массовым действиям. И хотя возглавленное Гапоном религиозное шествие нельзя квалифицировать как демонстрацию или манифестацию, сам факт массового “скопища” был воспринят царем как беспорядки. Ему было не важно, что рабочие шли к нему с семьями, неся хоругви, иконы и портреты самого Николая II. Главное - “беспорядки следует пресекать”.

- Беспорядки беспорядкам рознь. Шествие рабочих к Зимнему дворцу представляло для власти хоть какую-то угрозу? Ведь Зимний, как в 1917-м, никто брать не собирался.

- Никакой угрозы не было. Логика власти была проста: если такие шествия не разрешены, значит надо действовать методами устрашения. Дядя царя, великий князь Владимир Александрович, руководивший расправой над рабочими, прямо говорил, что небольшое кровопускание не повредит. Это как раз тот подход, решительным противником которого был Зубатов. Зубатов всячески подчеркивал, что репрессивные методы уже не могут быть действенны, они утрачивают свою эффективность. Однако большинство его начальников именно репрессивные методы считали наиболее эффективными. Не случайно Зубатов отказался вернуться в Департамент полиции после того, как в 1904 году все обвинения против него были сняты, и такое предложение ему было сделано.

- А 9 января разошлись еще пути Гапона и Департамента полиции.

- 9 января их пути действительно разошлись. Гапон остался с рабочими.

- Вместе с тем существует мнение, что в начале января, несмотря на гигантский рост авторитета среди рабочих, в действительности Гапон слабо руководил ходом событий. Если это так, то движение масс было стихийным, или же им руководили люди из ближайшего окружения Гапона?

- Поскольку он создал многотысячную организацию, то у нее имелся своего рода штаб. В ближайшее окружение Гапона входили и люди, имевшие опыт революционной борьбы. Но и у них не было никаких сомнений в том, что шествие к царю оправданно. По всей видимости, и сам Гапон думал, что если не лично царь, то хотя бы кто-то из министров к народу выйдет. Хотя изначально многотысячная забастовка в планы Гапона не входила.

Вплоть до 9 января все шло по намеченному Гапоном сценарию. Согласно плану, утром колонны рабочих начали движение из разных концов Петербурга с целью достичь Дворцовой площади в два часа дня. Петицию нес сам Гапон, идя во главе колонны рабочих Нарвского района. Но ей, как и другим колоннам, путь преградили солдаты. На Дворцовую площадь смогла пройти меньшая часть участников шествия. Большинство же было расстреляно и рассеяно еще на окраинах. Та же участь постигла и рабочих, дошедших до Зимнего дворца.

- Какова численность погибших и пострадавших?

- Согласно официальным данным, погибшими считались 96 человек, а ранеными 333 человека. Однако если свести воедино сообщения и описания свидетелей, наблюдавших трагедию в разных местах столицы, то становится очевидным, что официальные данные совершенно недостоверны. По сведениям журналистов, суммарное число погибших и пострадавших колебалось в интервале от 4500 до 4900 человек. Но эти данные не бесспорны, поскольку погибших хоронили тайно и сразу на четырех кладбищах.

Наконец, главное. Принято считать, что первая русская революция началась 9 января 1905 года. Однако само по себе шествие не являлось революционной акцией! Повторяю, те, кто шел к царю, вовсе не стремились его свергать. Расстрел рабочих – тоже еще не революция. Революция – действие не правительственное. Вместе с тем, революция началась именно потому, что произошел расстрел. Главным же итогом трагедии в столице стал перелом в умах, в массовом сознании. Произошло крушение веры в царя. И в этом смысле 8 и 9 января – дни из разных эпох.

Беседовал Олег НАЗАРОВ


Из петиции, направленной царю Николаю II рабочими-участниками акции

“Государь!

Мы, рабочие и жители С.-Петербурга разных сословий, наши жены, и дети, и беспомощные старцы-родители, пришли к тебе, государь, искать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей, к нам относятся как к рабам, которые должны терпеть свою горькую участь и молчать… Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук…

…Первая наша просьба была, чтобы наши хозяева вместе с нами обсудили наши нужды. Но в этом нам отказали – нам отказали в праве говорить о нашим нуждах, находя, что такого права за нами не признает закон. Незаконны также оказались наши просьбы: уменьшить число рабочих часов до 8 в день; устанавливать цену на нашу работу вместе с нами и с нашего согласия; рассматривать наши недоразумения с низшей администрацией заводов; увеличить чернорабочим и женщинам плату за их труд до 1 руб. в день; отменить сверхурочные работы; лечить нас внимательно и без оскорблений; устроить мастерские так, чтобы в них можно было работать, а не находить там смерть от страшных сквозняков, дождя и снега…

…Государь, нас здесь многие тысячи, и все это люди только по виду, только по наружности, - в действительности же за нами, равно как и за всем русским народом, не признают ни одного человеческого права, ни даже права говорить, думать, собираться, обсуждать нужды, принимать меры к улучшению нашего положения. Нас поработили, и поработили под покровительством твоих чиновников, с их помощью… Весь народ рабочий и крестьяне отданы на произвол чиновничьего правительства, состоящего из казнокрадов и грабителей, совершенно не только не заботящегося об интересах народа, но попирающего эти интересы. Чиновничье правительство довело страну до полного разорения… Рабочие лишены возможности организовываться в союзы для защиты своих интересов…

…Государь! Разве это согласно с божескими законами, милостью которых ты царствуешь? И разве можно жить при таких законах?… Разрушь стену между тобой и твоим народом, и пусть он правит страной вместе с тобой. Ведь ты поставлен на счастье народу, а это счастье чиновники вырывают у нас из рук, к нам оно не доходит, мы получаем только горе и унижение. Взгляни без гнева, внимательно на наши просьбы, они направлены не ко злу, а к добру как для нас, так и для тебя, государь! Не дерзость в нас говорит, а сознание необходимости выхода из невыносимого для всех положения…”