Павел ГРЕЧКО, председатель объединенного комитета профорганизаций ГУП г. Москвы по эксплуатации высотных административных и жилых домов:

- Проблемы есть, как у всех: жилье, зарплата, льготы, просьбы, жалобы друг на друга и на начальников. Если появившийся вопрос можно решить в рабочем порядке, он решается тут же, в рабочем порядке. Если же нет, пишется заявление. Мы диктуем товарищу, как написать правильно заявление. Заявление выносится на уровень руководителя предприятия и рассматривается вместе с людьми, на чье имя оно пишется. Принимаются меры к устранению недостатков, если они есть, или товарищу разъясняется ситуация, если что-то не так понято.

Сейчас больше всего вопросов по зарплате. Поменялись тарифы, объемы, идет реорганизация - соответственно, и зарплата упала. Переговоры с работодателем у нас идут постоянно. Мы сейчас регистрируем новый колдоговор, по нему мы “бодались” с декабря, и вот - приняли. Сохранили по максимуму, что было возможно. Часть льгот с оплачиваемых пришлось перевести на неоплачиваемые - на свадьбу там, на родины, крестины давали раньше оплачиваемые дни, теперь один оплачиваемый, все остальные за свой счет.

Что же касается своих, внутренних проблем, то, в принципе, тут тоже есть о чем поговорить. Профсоюз должен быть демократичной организацией. Но у нас, к сожалению, сейчас выстраивается вертикаль власти. Не руководства, а именно власти. У нас получается, что если первичные профорганизации отчитываются перед членами своего коллектива, то добиться какой-либо отчетности от вышестоящих организаций практически невозможно. А ведь перед ними стоят на сегодня огромные задачи, связанные с кризисом и с пересмотром многих законов, которые были приняты в свое время вопреки мнению и профсоюзов, и рабочих. Вопросы ставятся, в городском профсоюзе ставятся, а оттуда идет ответ: будем думать. А добиться рассказа, что вот мы то-то делаем, то-то сделали, и вот это получилось или не получилось, не удается, говорят: вы нижестоящая организация, вот и молчите, а мы-де начальники, что хотим, то и делаем.


Валентин ТОНКИХ, председатель профорганизации ОАО “Новолипецкий металлургический комбинат”, Липецк:

- Наши работники пока, к счастью, не сталкиваются ни с какими проблемами, предприятие работает. У нас все усилия прилагаются акционерами и профорганизацией для того, чтобы сохранить весь трудовой коллектив. Потому что мы знаем, что кризисы уходят, приходят и снова уходят, а люди остаются. И если мы сегодня разбазарим свой трудовой потенциал, то где мы его завтра будем собирать? Поэтому у нас все делается для того, чтобы трудовой коллектив оставался таким, какой он есть. А заработная плата зависит от конъюнктуры внешнего рынка. Сегодня она удовлетворительна. Хотелось бы, конечно, чтобы зарплата была больше. И как только продажи увеличатся на внешнем и внутреннем рынках, так и будем смотреть, что можно сделать по заработной плате.

Работа профсоюзов у нас пока тоже удовлетворительна. И пока у нас не будет более понятного и твердого законодательства относительно деятельности профсоюзов и убедительных взаимоотношений со всеми уровнями власти, эта оценка не изменится. Нас ведь обвиняют в том, что у нас нет жесткой позиции. А как ее получить, если у нас никаких рычагов нет... Самый простой пример: если организовать забастовку, она всегда будет признана незаконной. И хотя нас на всех уровнях убеждают, что у нас есть закон о профсоюзах и так далее, я убежден, что нет у нас твердых, нормальных законов в отношении деятельности профсоюзов в стране.


Владимир РЫЖКОВ, председатель профорганизации СПО “Кристалл”, Смоленск:

- На сегодня самая главная наша проблема в том, что у нас упала зарплата. В стране кризис, нет реализации бриллиантов. Еще хорошо, что мы работаем пять дней, а не три, как многие заводы. Зарплата упала на 25%. Много еще разных мелких проблем. Например, нехватка сырья. Мы не можем купить хорошее сырье, чтобы заработать денег, потому что мы не можем продать итог. Вот в чем сейчас главная проблема. Если бы была реализация, мы работали бы, как работали.

Все проблемы решаем в диалоге с руководством завода, ищем компромиссы, чтоб людям без денег не сидеть. Сокращений у нас нет, но напряженность была. Еще вот буквально месяца два-три назад мы столкнулись с такой проблемой (думаю, что она характерна для всех первичек) - когда кризис коснулся нас вплотную, мы руководству предприятия дали согласие на трехдневную рабочую неделю, в случае если ситуация будет совсем плохая. Тяжелое время прошло, этот приказ перестал действовать. Но люди, потеряв в зарплате, стали выходить из профсоюза. У нас сейчас численность примерно 2200, мы потеряли 52 человека. Ходили по цехам, убеждали, уговаривали и процесс остановили. Но до этого был просто взрыв - люди шли по три-четыре человека в день со словами “нам профсоюз ничего не дает, у нас упала зарплата, мы лучше 1% сэкономим”. Вот вам, пожалуйста, и внутренняя проблема. Решить же ее можно только методом убеждения. Ведь мы некоторые льготы своим работникам даем: например, мы можем дать возвратную матпомощь до 15 тысяч рублей, как бы ссуду беспроцентную, для приобретения холодильника, телевизора, за ребенка заплатить за институт. Но это мелочь. Потому что на заводе действует антикризисная программа, приостановлены все выплаты, экономия идет сплошная. То есть надо людей убедить, что это трудное время надо пережить.


Игорь КНЯЗЕВ, председатель профорганизации ОАО “Волгоградский алюминий”:

- Да, в связи с кризисом у нас есть сложности. И сокращение персонала идет, и неполный рабочий день на предприятии введен. Ищем точки соприкосновения с работодателем, находим консенсус. На какие-то уступки и потери приходится идти. Но мы понимаем друг друга. Все осуществляется в рамках законности. Если проводится высвобождение людей, то оно оформляется и оплачивается в соответствии с Трудовым кодексом - претензий нет. Мы вместе хотим сохранить предприятие, чтобы работать и в дальнейшем.

А вот в первичной организации все сложности оттого, что в связи с кризисом снижается заработная плата. Соответственно, растет непонимание профсоюза. Приходится “идти в люди” и объяснять все обстоятельства. Большинство понимает проблемы и остается в профсоюзе.

Конкретных предложений по изменению работы у меня пока нет - я лишь недавно стал председателем профсоюзной организации. Понял лишь одно - нужно как можно больше работать напрямую с людьми.


Надежда ЕЖОВА, председатель профорганизации ОАО “Досчатинский завод медицинского оборудования”, Нижегородская обл.:

- Кризис нас коснулся так же, как и всех, проблем много. В первую очередь - это увольнение работников. Причем даже не по сокращению штата, а по соглашению сторон. Вызывают людей, оказывают давление, и те соглашаются на увольнение. Бороться с этим практически невозможно. Говорила всем, чтобы обращались с заявлениями, подавали иски в суд. Но никто не идет, боятся - все запуганы. В результате из 550 работников осталось лишь 400, а официально уволены по сокращению всего шестеро, от которых избавлялись в начале кризиса, в январе.

Помимо увольнений есть и другие проблемы. У нас введен режим неполного рабочего времени, и время простоя не хотели оплачивать, ссылаясь на то, что вроде как бы законно. Мы писали жалобу, нашу правоту признали инстанции. Теперь делается все по закону. Но в результате зарплата упала почти наполовину. Раньше средняя зарплата у нас была примерно 8 тысяч рублей, а теперь она упала до 5 тысяч.

Что следовало бы изменить? Нужно менять Трудовой кодекс. Надо законодательно укрепить полномочия профсоюза. Сейчас, например, работодатель не обязан считаться с мотивированным мнением профкома. Поэтому с нами и не считаются, отмахиваются, как от назойливой мухи. А если законодательно закрепить наши права, то будет больше уважения. А также нужно больше доверия со стороны правительства.


Дмитрий ПОПКОВ, председатель профорганизации ОАО “Южтрубопроводстройпроект”, Ростовская обл.:

- Да, кризис мы почувствовали - заказов у предприятия стало меньше. У заказчиков нет финансирования, соответственно, меньше разыгрывается конкурсов. В результате зарплаты по сравнению с уровнем прошлого года снизились примерно на 30%. Сокращений и введения режима неполного рабочего дня не было. Колдоговор мы недавно подписали.
Что же касается изменения работы профсоюзов... Думаю, неплохо было бы давать путевки не только детям, но и всем сотрудникам. Но это опять упирается в финансирование.


Галина ВОРОБЬЕВА, председатель профорганизации ОАО “Аскольд”, Приморский край:

- Как таковой кризис, на мой взгляд, не докатился до Дальнего Востока. По-моему, просто некоторые малые предприятия пытаются свои недоделки и недоработки списать на кризис. Если говорить конкретно о нашем предприятии, пока еще работодатель не замахивается на то, чтобы под предлогом кризиса ухудшить положение работников. Конечно, попытались пару раз, но мы направили их в нужное русло - мы же видим, какой объем заказов заявлен, видим, что намечен рост объема производства. Ни сокращений, ни увольнений по соглашению сторон у нас нет. Пока с проблемами справляемся, и “кризисные” проблемы у нас сводятся к “словотрениям”. Не более того.

У нас на повестке дня другие сложности - мы относимся к предприятиям военно-промышленного комплекса. Но выполнив военный заказ объемом более чем на 100 млн рублей, предприятие получило к маю лишь 7 млн рублей. Вот это для нас очень большая проблема. Мы это высказали на первомайском митинге, а потом направили требования в адрес президента и правительства: обеспечить финансовое наполнение государственного заказа.

Есть и другие, не менее сложные проблемы. У нас на предприятии кризис во взаимоотношениях между работодателем и профсоюзом. Пришел молодой руководитель, амбициозный, 42 года, бывший офицер. Пытается доказать, что он в доме хозяин, но мы ему этого не даем. Сейчас работодатель, мягко говоря, плюет на трудовое законодательство и старается давить профсоюз: отчитайтесь за профвзносы, освободите помещение или платите аренду... Потом выпускает приказ о том, чтобы работники заново писали заявление на удержание профвзносов. Мы, конечно, отбиваемся - и через прокуратуру, и сами убеждаем, что он нарушает трудовое законодательство... Но по взносам у нас разгорелась серьезная война. Дошло до того, что нам запрещали печатать документы на принтерах и тиражировать на ксероксах, а своего оборудования у нас нет из-за малочисленности организации. Думаете, что мы руки сложили? Ни в коем случае. Война так война! Обратились в надзорные органы. А надзорные органы не торопились. То есть видимость работы создается полная - постоянно приходят письма: в случае таких-то и таких-то нарушений немедленно обращайтесь к нам. Мы обращаемся, сообщаем. Но даже по поводу нашего заявления о том, что не удерживают профвзносы по всем действующим заявлениям, которые хранятся в бухгалтерии, они почти месяц разбирались. А вопрос ерундовый. Кроме того, руководство предприятия постоянно пытается очернить деятельность нашей профорганизации в глазах местных властей.

Что стоит менять в профсоюзах? Честно говоря, никакой эффективности от централизации я не вижу. Взять даже наше судостроение. Сейчас холдинги разбились по территориальному принципу - на северные, южные и восточные. Надо заключать отраслевое соглашение, коллективные договоры, проводить массу инструктивной работы - сложностей много. Но наш завод малочисленный, в холдинг не вошел. Собственники - москвичи, приехали сюда за дешевой рабочей силой... И мы уже несколько лет пытаемся показать им, что дешевой рабочей силы нет! С этими проблемами нам нужно идти за поддержкой выше. Но сильного регионального представительства нет. Приходится обращаться в ЦК. Только то, что у нас есть ЦК, я за 10 лет работы никак не ощутила - только тычками: где ваши профвзносы? Вроде бы, действительно, надо объединять наши средства, создавать забастовочные фонды и т.д. Только вот чувствуется, что Москве проблемы Дальнего Востока бесконечно далеки. А вот когда вышла из профсоюза первичка предприятия “Звезда”, тогда вдруг появляется повод приехать...

На уровне города пытаемся проблемы решать, наши городские проблемы. Вышли на митинг или какое-то обращение подготовили к администрации города. В масштабах края тоже какие-то обращения в край пишем. А в этот раз на первомайском митинге написали в нашу федерацию профсоюзов требование. В нем мы предлагаем федерации проанализировать все требования, выдвигаемые профсоюзами хотя бы за 5 лет, и направить их Шмакову. Хоть кто-то пытался анализировать эффективность криков на площадях? Почему правительство не реагирует на все эти требования? Их надо собрать все вместе. И путь Шмаков представит их правительству - пусть там хотя бы посмотрят, что народ требовал все эти годы и что получил в ответ.


Ирина ОВСЯННИКОВА, председатель профорганизации ОАО “Завод “Красное знамя”, Рязанская обл.:

- Кризис нас коснулся. У нас предприятие оборонного профиля, и в связи с тем, что долго не принимали бюджет на 2009 год, долгое время был не подписан и гособоронзаказ. Соответственно, банки не давали нам средства, чтобы авансировать развитие производства. В результате мы первое полугодие практически выживаем. То, что мы могли сделать на свои имеющиеся запасы, все было сделано, а дальше делать не из чего, денег нет ни на материалы, ни на обслуживание предприятия. Дебиторы наши тоже не возвращают деньги, то есть у нас серьезный дефицит средств на предприятии. Тем не менее сокращений массовых у нас нет. Сократили свободные вакансии и единицы из персонала, в рамках запланированной оптимизации.

Но в течение первого полугодия на некоторых участках объявлялись простои, не очень крупные. Всего у нас 3 тысячи работников, простаивали одновременно не более ста. Правда, в перерыве между майскими праздниками не работал весь завод. В начале этого года были задержки заработной платы. Сейчас их нет. Из-за простоев вдвое снизилась премиальная часть зарплаты (у тех работников, которые простаивали), но в целом премия составляла около 30% от зарплаты, так что серьезного падения уровня жизни работников нет. Раньше средняя заработная плата была на уровне 16 800 рублей, сейчас упала на 3 тысячи.


Владимир РУХЛЯДЕВ, председатель профорганизации ЗАО “Завод аэродромного оборудования”, Самарская обл.:

- Уходим мы от кризиса, как и все: сокращением длительности рабочего дня, переводом работников на срочные трудовые договоры, избавлением от лишних работников методом сокращения, сокращением возможных затрат. Сейчас мы ушли на сокращенный, пятичасовой рабочий день. Но это не для всех, основная масса людей работает полный день. Простои оплачиваются по 2/3 от средней зарплаты. Поэтому значительного сокращения зарплаты не произошло.

Взаимоотношения с работодателем всегда сложные. И во многом требуют творческого подхода. Несмотря на то, что мы должны твердо отстаивать интересы работников, делать из этого абсурд, говорить, что я не подпишу такой приказ, бессмысленно. Мы ведь ЗАО, а это частное предприятие, то есть существует человек, который платит деньги за существование этого предприятия. И мы, соответственно, должны учитывать мнение этого владельца акций, нравится нам это или не нравится. Потому что он хозяин.

Сложности у нас возникают: не всегда колдоговор выполняется, не всегда прислушиваются к мнению профактива и профорганизации. Но ведь как нам Трудовой кодекс говорит? Например, на введение режима сокращенного рабочего времени обязательно требуется мотивированное мнение представительного органа трудящихся, но если это мнение не высказано... то можно и без этого мнения. То есть учет этого мнения по закону не обязателен для работодателя. Это значит, что он может прислушиваться, а может не прислушиваться. Поэтому говорить, что мы здесь в обнимку ходим с работодателем, нельзя, и в то же время строить Великую китайскую стену между нами и работодателем мы не собираемся. Поэтому мы стараемся свои требования выставлять и отстаивать. Но не всегда это дело получается. Еще и потому, что Трудовой кодекс несовершенен.

Какие изменения стоит внести в деятельность профсоюзов? Организация хороша и такой, как есть. Мы почти каждую неделю собираемся, обмениваемся мнениями, обсуждаем ситуацию. Только авиационная промышленность зависит от госзаказа, а финансирование госзаказа идет с полугодовым опозданием. А почему? Потому что реально к профсоюзам сейчас никто не прислушивается. Не считают эту организацию существенной, такой, с которой надо считаться. Да и у нас на предприятии поговаривают: “А зачем нам профсоюз?” Мне такой вопрос часто задает финансовый директор. Мы привыкли, что профсоюз у нас обладает какими-то ресурсами: путевки, лагеря, турбазы и прочее. Сейчас этого ничего нет. Чем мы можем сейчас привлечь трудящихся? А вот нет ничего. Нет никаких ресурсов. Чем профсоюзу можно оперировать? Кроме слов, практически ничем. Нужны забастовочные фонды. Нужны властные рычаги. И солидарность на деле. Вот в Норвегии, если профсоюз решил выйти на акцию, даже если ты с этой акцией не согласен - будь добр идти, раз член профсоюза. И закон запрещает преследовать тебя за то, что ты ушел на акцию. Если работодатель накажет - его и лицензии лишат на право производства, и в прокуратуру вызовут, и штраф наложат огромный. А профсоюз сам заплатит работнику зарплату за пропущенный день. Мы этого себе не можем позволить. У нас и законов нет, и финансовых ресурсов на это нет. Надо начинать с изменения законодательства. А структура профсоюзов не такая уж и плохая.


Опрос подготовили
Елена БЕЛЛИС
Полина САМОЙЛОВА