С нового года в Эстонии установлен новый уровень минимальной оплаты труда – 3000 крон (192 евро) – высокий по сравнению с принятым в России. Соответствующий договор Центральный союз профсоюзов Эстонии и Союз предпринимателей Эстонии подписали чуть ли не накануне Нового года. И практически сразу же его утвердило правительство, которое с 2002 года не участвует в переговорах, а лишь закрепляет каждый год волю социальных партнеров. Переговоры в 2005 году проходили сложно (об этом «Солидарность» писала в № 32): сесть за стол переговоров сторонам удалось лишь в октябре. О том, как проходила кампания эстонских профсоюзов за «минималку», и о дальнейших планах рассказал председатель Центрального союза профсоюзов Эстонии Харри ТАЛИГА.

- Харри, как вы оцениваете достигнутую договоренность по минимальной зарплате?

- Если бы мы не были согласны на этот договор, не стали бы его подписывать. Для нас было очень важно добиться «рубежа» в 3000 крон. За такие, так сказать, психологические рубежи, как практика показывает, всегда идет борьба на переговорах с работодателями. Они всегда стараются остановиться на уровне на 5 - 10 крон меньше какой-то круглой цифры. Так что повышение минимальной заработной платы на 11,5%, или на 310 крон (с 2690 до 3000), и
достижение уровня в 3000 крон – это, несомненно, неплохой результат. Это второе наше достижение «по размерам» после 2004 года, когда «минималку» повысили на 320 крон. Понятно ведь, что человек идет в магазин не с процентами, а с реальными кронами, и 310 крон – это существенная прибавка. Тем более что реальный доход людей возрастет еще больше, потому что в этом году изменилось налогообложение, вырос необлагаемый налогом минимум дохода. Так что человек, получавший «минималку» в прошлом и в этом году, получил прибавку даже больше 310 крон.

- Если я не ошибаюсь, вы весной требовали повысить МРОТ до 3100 крон, а уже в августе - до 3300.

- Да. И нам однозначно ясно, что если бы мы не требовали повышения до 3300 крон, то мы бы не получили в итоге 3000.

- А какие средства вы используете, чтобы добиваться таких результатов?

- Мы используем разные методы. В прошлом году, когда мы вели переговоры о минимальной заработной плате на 2005 год, мы впервые организовали пикетирование здания Центрального союза предпринимателей. И в этом году мы по сути дела начали с пикетирования. Сначала работодатели вообще отказывались садиться за стол переговоров под разными предлогами… Тогда нам пришлось провести пикетирование, чтобы заставить их начать переговоры. Это было в сентябре. В октябре мы провели общегосударственную акцию в Таллинне и в шести региональных центрах, где есть отделения профсоюза. В день, когда должен был состояться первый тур переговоров, мы организовали пикеты и раздавали листовки с восьми до девяти часов утра, когда люди шли на работу. Мы пытались объяснять всем, почему именно мы требуем именно 3300 крон, что это должно дать в итоге. То есть это была акция для привлечения внимания, и она оказалась очень успешной. Потом еще в некоторых местах, например, в Нарве, региональные отделы уже по собственной инициативе проводили подобные мероприятия.

- А как проходили переговоры?

- В этом году сам Союз предпринимателей затянул с переговорами, понятно, что уже к октябрю оставалось совсем мало времени до конца года. Работодатели осознавали, что если мы не подпишем соглашение, то в глазах общественности виноватыми будут именно они. А они не желают себе плохого имиджа – это нам несколько помогло на переговорах. Так что мы с самого начала вели переговоры в быстром темпе, не затягивали. Мы собирались каждые две недели с начала октября до 19 декабря, когда подписали договор. Ясно, что общество обычно устает от долгих переговоров, когда не видно никакого продвижения…

- А ваша ассоциация работодателей так уж дорожит своим имиджем?

- Ну, не то чтобы очень. Но они понимают, что минимальная заработная плата очень важна для многих людей, и если они не пойдут на соглашение здесь, подвергнутся резкой критике со стороны общества. Так что, хотя “имиждевые” рычаги на них не всегда действуют, в этом вопросе они нам помогли. Работодатели поняли, что тут они не смогут так просто пренебречь требованиями профсоюзов.

- Харри, а минимальная зарплата – это был единственный пункт договора?

- Нет, там были и другие. Мы договорились, что будем сотрудничать по вопросам рынка труда и профтехобразования. У нас с союзом работодателей есть, по сути, общее желание, чтобы правительство больше считалось с мнением общественных организаций работодателей и работников. Этими проблемами мы пытались заниматься и раньше, но пока ничего основательного не выходило. Может быть, в 2006 году получится лучше.

- А что дальше? В каком направлении профсоюзы Эстонии намерены работать?

- Естественно, мы будем и в этом году вести переговоры о повышении минимальной зарплаты. Но нам предстоят еще и напряженная кампания по другим проблемам. “Солидарность” (см. № 42) уже писала о том, что правительство Эстонии собирается поменять законодательство о профсоюзах. Так вот, предложенные правительством поправки очень нравятся работодателям и очень не нравятся нам. Думаю, нам будет тяжело договариваться. И, несомненно, эти сложности окажут влияние на все остальные пункты переговоров, в том числе по зарплате. Но в целом на работу профсоюзов Эстонии в 2006-м повлияют парламентские выборы в марте 2007-го. Уже сейчас ясно, что подготовка к ним будет идти весь год. Мы надеемся, что накануне выборов политики не посмеют защищать положения, явно направленные против профсоюзов и ухудшающие положение трудящихся. Но это наши задумки, а что будет на самом деле, покажет жизнь.

Вопросы задавала Александра ПЕТРОВА