Еще в начале января межконфедеративное объединение профсоюзов в Гвинее призвало ко всеобщей забастовке. Поводом послужило невыполнение генерального соглашения между правительством и представителями трех крупнейших профсоюзных структур страны. Две предыдущие забастовки оказались проигнорированными “социальными партнерами” профсоюзов. А зарплаты рабочих, которые по соглашению получались более или менее нормальными, - съеденными гиперинфляцией. Уровень бедности в стране достиг невероятных размеров. Забастовка продолжалась до конца января, была приостановлена и переросла в серьезный кризис - политический, хозяйственный и военный.

“СПОКОЙНОЕ НАЧАЛО”

Коррумпированность при использовании госсредств, невозможность добиться от судов справедливости, очень уж похожий на сговор с работодателями “нейтралитет” государственных структур - сегодняшние реалии этой небольшой африканской страны. Еще во время первых двух забастовок для того чтобы разрешить конфликт, профсоюзам приходилось обращаться за международной поддержкой. Но тогда и это не помогло. Вопрос в том, по какому сценарию события будут развиваться сегодня.

На этот раз уже накануне третьей забастовки в Международную конфедерацию профсоюзов (МКП) начала поступать информация о том, что представители властей запугивают профактивистов. 9 января МКП призвала главу государства Лансану Конте к переговорам и компромиссу. Но забастовка тем не менее началась. К 27 января было достигнуто какое-то соглашение: в политическом плане стороны - местные профсоюзы и правительство - договорились о том, что в скором времени будет собрано коалиционное правительство во главе с премьер-министром. В социальном и экономическом плане соглашение обещало снижение цен на рис, отмену пошлин на продукты питания, а также увеличение трудовых пенсий и зарплат учителей.

ВОЕНИЗИРОВАННОЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ

Все вроде бы разрешилось - правда, не без жесткого противостояния, достигшего пика 15 - 23 января, когда произошли вооруженные столкновений демонстрантов и внутренних войск в пригородах Конакри. Забастовка прекратилась. Можно было ожидать, что и поднятые профсоюзами проблемы - политические, социальные и экономические - тоже будут в ближайшее время решаться. Однако кризис с тех пор только усилился.

В столкновениях погибли уже более 100 человек, много раненых. В стране введено чрезвычайное положение, комендантский час - 20 часов в сутки. Армии дан приказ “восстановить порядок”. Что военные фактически без ограничений сегодня и делают: проводят выборочно обыски, разгоняют собравшихся, подвергают цензуре все выходящие в стране издания. Международная правозащитная организация Human Rights Watch уже выдвинула обвинение в адрес сил безопасности страны в убийствах и грабежах. Пока военное положение было объявлено только до 23 февраля.

НЕТРУДОВЫЕ ЭФФЕКТЫ

Хотя столкновения начались еще в январе, официальное введение военного положения было реакцией правительства на политические требования профсоюзов. То есть пока профсоюзы ограничивались чисто тред-юнионистскими, экономическими требованиями, говорили о несоблюдении подписанных “соцпартнерами” соглашений, им отвечали неофициальным террором. “Официальный государственный террор” начался, когда было выдвинуто политическое требование - отставка престарелого президента Лансану Конте, приведшего страну к социально-экономическому кризису с гиперинфляцией и катастрофическим (даже на фоне всей остальной неблагополучной Африки) падением уровня жизни.

Ответ профсоюзов на усиление давления - радикализация выступлений. Если в конце января еще шли переговоры и можно было надеяться, что компромисс будет достигнут без политических изменений в стране, то сегодня в борьбу вовлекается все больше сил и организаций. Так что уже можно ожидать поддержки от представителей профсоюзов и партий других африканских стран. Например, 21 февраля в поддержку протестующих выступил председатель африканского социалистического интернационала Омали Йешитела, заявивший, что “борьба в Конакри, столице Гвинеи, сегодня является частью борьбы за освобождение и объединение всего населения Африки. Заблуждением было бы считать, что Гвинея может быть благополучной и свободной страной, пока вся Африка находится в рабстве, а ситуация на континенте - ресурсы, люди, государственные структуры - контролируются международным капиталом. Так что только поддерживая сегодня борьбу населения Гвинеи, мы можем перейти от бесплодных разговоров о преодолении неоколониальных режимов, к тому, чтобы, наконец, определять будущее всего континента, будущее всех нас”.

Дополнительные требования, выдвинутые после подключения к борьбе политических организаций Африки, - это установление демократического национального революционного правительства рабочих и крестьян, свобода СМИ, национализация стратегических секторов экономики и немедленное выведение иностранных войск из региона.

И опять к экономическим требованиям - но уже не на уровне “работа - зарплата”, а в плане коренных преобразований хозяйственной жизни страны. Дело в том, что экономика Гвинеи полностью зависит от экспорта бокситов и глинозема - сырья алюминиевой промышленности. Промышленность контролируют несколько транснациональных добывающих компаний, в том числе Alumina Company of Guinea (ACG), находящаяся под управлением российского “РусАла”. Понятное дело, все колебания алюминиевого рынка, сегодня фактически управляемого этой ТНК российского происхождения, бьют и по интересам населения Гвинеи.

Разумеется, общенациональная забастовка сильно ударила по интересам компаний - по крайней мере, все публикации об акциях в Гвинеи в бизнес-прессе посвящены исключительно проблемам рынка бокситов. И практически ни слова не говорится ни об условиях труда в этих компаниях, ни об уровне жизни и социальных проблемах страны. Судя по тому, как подается информация, публику, видимо, должно больше интересовать, когда возобновляется отгрузка глинозема, а не то, какие условия труда создают российские менеджеры на заводах в других странах.

ПРОФСОЮЗНАЯ МИССИЯ

В страну была выслана срочная миссия во главе с генсекретарем Международной конфедерации профсоюзов Гаем Райдером и личным представителем гендиректора МОТ, которые договорились о предоставлении трех видов помощи - гуманитарной, политической и символической. Символическая помощь - это проявления солидарности со всех концов мира. Сотрудники МКП сняли фильм о событиях в стране для показа на Всемирном социальном форуме в Найроби в конце января, а также для представителей МВФ, Европейского союза и Мирового банка. Конечно, в первую очередь представители МКП и МОТ озабочены защитой прав профсоюзов в стране, ведь именно игнорирование правительством и работодателями их законного права на мирную забастовку привело к вооруженным конфликтам. Поэтому и Гай Райдер, и гендиректор МОТ Хуан Сомавиа в первую очередь призывают власти Гвинеи “гарантировать безопасность профлидеров, немедленно переходить к честным переговорам, прекратить насилие и совместными усилиями найти решение проблем, поднятых рабочими и всем народом Гвинеи”.

“То, что мы слышали и видели в Конакри, - говорит Гай Райдер, - ясно показывает, что кризис в стране нарастает. И поддержка профсоюзов со всего мира сегодня просто необходима. Я обращаюсь ко всем структурам, связанным с МКП, и ко всем дружественным организациям: в опасности профсоюзное движение Гвинеи. И наш долг - поддержать его”.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТОП-КРАН

Несмотря на намерение президента Лансану Конте продлить чрезвычайное положение, 23 февраля комендантский час был отменен - единогласным решением национальной ассамблеи. А к 27 февраля было достигнуто соглашение благодаря посредничеству Ибрахима Бабангиды - бывшего президента Нигерии, сегодня представляющего Экономическое сообщество западно-африканских государств (ECOWAS), пользующегося доверием руководства профсоюзов Гвинеи. Профсоюзы согласились прекратить стачку взамен на перестановки в правительстве, в частности, назначение на пост премьер-министра Лансану Койяте - известного дипломата, бывшего в 1994 - 1997 гг. заместителем генсекретаря ООН по Африке, западной Азии и Ближнему Востоку. Профсоюзные лидеры выдвинули кандидатуру Койяте, мотивировав это тем, что он удален от нынешнего коррумпированного правительства и с его именем не связаны никакие скандалы.

Забастовка прекращена, остается только надеяться, что, в отличие от двух предыдущих общенациональных акций, после нее будут изменения - в пользу большей части населения страны, в пользу наемных работников. Что не будут преследовать профактивистов. Что зачинщиков забастовки не накажут, что тех, кого во время чрезвычайного положения заключили в тюрьму, в ближайшее время выпустят. Что число погибших (около 120 человек) не будет расти и не нужны будут новые жертвы. Собственно говоря, на сегодня это уже основные требования профсоюзов, пытающихся сгладить последствия забастовочного кризиса - вот так, компромиссно.

Александра ПЕТРОВА