На последнем прошлогоднем заседании правительства РФ был одобрен проект государственного оборонного заказа на 2007 г. Объем заказа в 2007 г. увеличился почти на 30% по сравнению с заказом-2006 и превысил 734,6 млрд руб. Большая его часть (свыше 400 млрд руб.) пойдет на разработку, закупку и ремонт вооружений и военной техники. Продолжится и освоение российскими экспортерами крупнейших мировых рынков по торговле вооружениями.

А уже 5 января Госдепартамент США объявил о введении санкций против ряда российских фирм, в частности, против ФГУП “Рособоронэкспорт”, Тульского конструкторского бюро (КБ) приборостроения и Коломенского КБ машиностроения. Их уличили в нарушении “внутренних” американских законов, запрещающих военно-техническое сотрудничество со странами “оси зла”. Конкретно – на основании ряда сделок с Ираном и Сирией российских оборонщиков обвинили в поставках вооружений и содействии оборонным программам этих стран.

Примечательно, что де-факто американцы ввели санкции уже с 28 декабря прошлого года, а официально уведомили своих российских контрагентов лишь в начале января. Кстати, “Рособоронэкспорт” атакуют второй раз за полгода: сперва против него и авиакорпорации “Сухой” санкции ввели с августа прошлого года, а в ноябре против “Сухого” санкции отменили. Теперь же санкции против “Рособоронэкспорта” ужесточили: эта госкорпорация подпала под полное эмбарго со стороны американцев и теперь ей в течение двух лет нельзя будет вести бизнес с американскими фирмами. В связи с этим глава “Рособоронэкспорта” Сергей Чемезов, ставший после съезда “Единой России” в начале декабря членом бюро высшего совета партии власти, заявил о намерении “перейти на другую валюту при расчетах, в частности на евро”.

МИД РФ сочло американское решение образчиком недобросовестной конкуренции и попыткой силой выдавить россиян с перспективных оружейных рынков путем “распространения своего законодательства на иностранные фирмы”. Кстати, оповестив свет о санкциях, представители Госдепартамента США почему-то заявили, что никакой политической подоплеки введение санкций не имеет – дескать, чисто процедурный вопрос. Однако влиятельная газета “Вашингтон таймс” уже в одном из первых январских номеров дала справку, из которой следует, что мотивы этого решения – именно политические. Так, близкое к правоконсервативной верхушке администрации США издание пишет, что в мае 2005 г. “Рособоронэкспорт” заключил сделку на сумму 9,7 млрд долл. по продаже Сирии высокотехнологичного оружия (“например, усовершенствованных противотанковых ракет, которые частично использовались летом 2006 г. в ходе сражений в Ливане”). Кроме того, по данным американской газеты, российская госкорпорация в 2006 г. заключила контракт на поставку Венесуэле вооружений на сумму 3 млрд долл. И была наказана прежде всего за это.

Вице-спикер Госдумы от “Единой России” Владимир Пехтин 10 января также намекнул, что более всего американцев возмутило открытое военно-техническое партнерство с антиамериканским режимом Венесуэлы. (Как известно, президент этой латиноамериканской нефтяной республики Уго Чавес считается сейчас не меньшим врагом США, чем Фидель Кастро.) “Наиболее активно, - сообщил Пехтин журналистам, - с Венесуэлой взаимодействует компания “Рособоронэкспорт”, на которую США наложила экономическое эмбарго. Думаю, что укрепление российской военной компании на латинском континенте и стало раздражающим фактором, который, в свою очередь, поспособствовал решению госдепартамента США”.

Как сообщил “Солидарности” политтехнолог Виктор Минин (генеральный директор Центра регионального развития), еще в конце декабря в “оружейном” противостоянии РФ и США можно было фиксировать “боевую ничью, так как американцам пришлось по-тихому снять ряд санкций против “Сухого” и практически вернуться на свои прежние позиции”. Однако теперь “штатники” перешли в новое наступление, а ответа россиян пока нет.

По мнению Минина, за российско-американской битвой на мировых оружейных рынках скрывается нечто более серьезное. По его словам, свидетельством того, что президент Путин в мягкой форме запустил механизм не только передела собственности, но и смены элит в стране, является именно ситуация в оборонке. Речь идет ни много ни мало о целенаправленном выстраивании новых, параллельных центров сил, прежде всего в ВПК и промышленности – с целью дальнейшего перехвата системы управления. Перспективы этого “управленческого подполья”, его конкурентоспособность и экономическая сила на международной арене пока вызывает сомнения. Однако внутри страны, по словам Минина, сейчас идет “смена элит (прозападной на “чекистско-питерскую”) в ключевых для сохранения власти областях”.

“Путин освобождается от внешнего управления, - полагает Виктор Минин. – Точнее, он перехватил систему внешнего управления и замкнул ее на себя, – именно он управляет страной”. Демонтаж былой “олигархической” элиты сопровождается появлением новых центров силы. “Прежде всего, это ВПК, армия – “патриоты по должности”, те структуры, которые в колонии по определению не нужны, - говорит Минин. - Именно здесь началась сборка новой системы управления и распределения денег”. Внешние признаки этого процесса Минин видит в ползучей трансформации ВПК: “Например, оборонные госкорпорации в прошлом году были вынуждены перейти от продажи техники к прямому контролю над производителями, потому что им поставили задачу - поднимать отечественное машиностроение и авиапром”. Параллельно с консолидацией ВПК “демонтируются и прежние схемы “перекрестного акционирования” (из-за них руководителям предприятий выгоднее было деньги получать с запчастей, а не с новых моделей – поэтому этих новых моделей до сих пор и нет)”.

Как отмечают многие эксперты, основные проблемы оборонки и машиностроения – старение и выбывание кадров (почти без замещения) плюс нехватка практических работающих механизмов привлечения частных инвестиций в экономику. И это при том, что в России уже создана нормативно-правовая база для инвестиций. Такое положение не столько вина властей, сколько беда, корни которой следует искать еще в 1990-х. Недостаток в современных менеджерах обусловлен тем, что они не могли быть востребованы той системой экономической власти на бывших госпредприятиях, которая возникла в результате приватизации госсобственности, перешедшей в руки случайных людей, озабоченных немедленным извлечением прибыли из доставшихся им активов. Роль государства в управлении предприятиями тогда существенно снизилась. Демонтаж государственной части вертикали управления был компенсирован усилением административной вертикали на самих приватизированных предприятиях в ущерб рыночным принципам управления. Вертикаль стала более жесткой и поэтому еще менее эффективной, чем в советские времена. Менеджмент предприятий до сих пор комплектуется подчас людьми со стороны, плохо знающими специфику производства, и поэтому уровень профессионализма верхнего звена управления на самих предприятиях снизился. Специалисты и, тем более, рядовые работники, наученные горьким опытом, с подозрением относятся к “пришельцам”, для которых подходы к повышению экономической эффективности предприятия сводятся к решению двух главных, по их представлениям, задач – всемерному сокращению рабочих мест и снижению уровня оплаты труда. Сплошное “сокращение расходов”, и нет ему конца…

Вадим БАРАБАНОВ