Он может заставить любую звезду шоу-бизнеса и телеэкрана перед десятками телекамер рубить дрова или забивать гвозди, играть в пьяные шашки или показывать язык. Его шоу сделало популярными множество отечественных ресторанов и фирм, он первый заставил наших эстрадных певцов платить за показ своих клипов по телевидению. Он – писатель, поэт, журналист (в конце 1970-х – один из самых печатаемых фельетонистов советских СМИ, самый молодой член Союза журналистов СССР). Автор монологов Евгения ПЕТРОСЯНА (с 1989 по 1991 год), с 1991 года – автор множества программ российского ТВ. С корреспондентом “Солидарности” откровенничал шоумен Олег НАЗАРОВ.

КАК СТАТЬ ФЕЛЬЕТОНИСТОМ

- Я хотел быть историком. Но саркастический склад ума заставил меня пойти в фельетонисты. Вернее, я познакомился с девушкой… А когда знакомишься с девушкой, всегда требуются деньги. Я пробовал работать и грузчиком, и переводчиком, и лаборантом. Но везде был какой-то несерьезный гонорар. И однажды я написал в газету “Московский комсомолец” фельетон – о том, как у нас в квартире зимой появились комары: протекала какая-то труба. Дали мне за это 25 рублей. Для меня в 1976 году это были бешеные деньги! И я решил стать фельетонистом. Тем более что природная злобность и хороший литературный язык этому способствовали.

Мои родители – знаете ли, такая профессура – очень расстроились. Они, наверное, хотели, чтобы я был научным сотрудником, так же, как мой старший брат, профессором и так далее. А меня называли “помоечником”, потому что один из моих первых фельетонов был про помойку. Но, несмотря на это, к 1979 году я был одним из самых печатаемых фельетонистов Москвы. Вступил в Союз журналистов. Когда мне вручали “корочку”, сказали, что на сегодняшний день я – самый молодой член Союза журналистов СССР. Потом 3 года я работал фельетонистом в “Московском комсомольце”, каждую неделю сдавал по фельетону, публиковался в “Крокодиле”, в “Литературной газете”, словом, везде. Родители очень страдали, что я живу на гонорары, без постоянной солидной зарплаты. И устроили так, что я поехал в Ливию переводчиком. Я заработал немножко денег и вернулся. Устроился специальным корреспондентом в журнал “Советский Союз”. И началась нормальная литературная деятельность. Но страшно хотелось денег. Я был всегда очень законопослушным юношей, хотел официального заработка, а не фарцевать или валютой спекулировать.

ЗА ДЕНЬГАМИ – В САТИРИКИ

- Я провел, как сейчас говорят, “маркетинговое исследование”. И выяснилось, что в то время больше всех зарабатывали композиторы-песенники, жившие на авторские гонорары. Раймонд Паулс 180 - 200 тысяч в год зарабатывал, тогда это были просто нереальные деньги! А второе место занимали поэты-песенники или эстрадные драматурги. Нот я не знал, а слова складывать умел, и решил писать для эстрады.

Из знаменитых эстрадных артистов мои тексты сначала читали со сцены “Маврикиевна” с “Никитичной” - я написал для них 4 программы. Они шли и в Театре Эстрады, и в Олимпийском. Следующим исполнителем стал Петросян. Мы очень много работали с 1989 по 1991 год. Петросян из авторов выжимал все по максимуму. Пока текст не выходил совершенно убойный, он его и не принимал, и не платил за него. Но потом платил лучше всех. И самое главное, что пока ты готовил вот эти тексты, ты мог потом на сцене не хуже Петросяна выступать. Что я и делал…

- И что, выступления себя оправдывали? Финансово?

- Шла перестройка, критика стала очень популярной. И писатели-сатирики такими большими навозными мухами летали по всей стране. Я тогда зарабатывал по 300 - 500 рублей за выступление, а выступлений было в день по 2 - 3. Я еще шутил, что есть писатели – ни дня без строчки, а я писатель – ни дня без штучки. Это было для меня, теперь я понимаю, самое приятное время. Потому что и занимался я тем, что нравится, и деньги за это платили. А сколько было путешествий! Райская жизнь продолжалась до 1991 года.

ТЕЛЕЗИГЗАГ УДАЧИ

- В этот период началась ваша телевизионная карьера…

- В 1991 году рухнул Советский Союз, Гайдар провел либерализацию цен, народ обеднел и перестал ходить на концерты. Не было выступлений, а писать только ради гонорара – муторно и невыгодно. И я создал продюсерскую фирму, стал первым генеральным продюсером развлекательных программ на российском телевидении. Оно только-только в августе 1991 после путча сформировалось. Полтора года мы очень хорошо работали, у меня была куча передач. Захватывали эфиры один за другим.

- Что за передачи делали, не расскажете?

- Ой! “Зигзаг удачи” - из больших, “Телекроссворд” – моя любимая передача, “Карьера”, “Азы карьеры”, “Шарман-шоу”, и там еще по мелочи. Но моя любимая, как я уже сказал, это “Телекроссворд”. Я был автором сценария и вел ее. В то время я придумал то, что сейчас называется “позорной практикой российского шоу-бизнеса” - когда музыканты платят за прокат своих клипов в эфире. Раньше музыканты давали взяточки музыкальным редакторам, музыкальные редакторы брали денежки и радостно потирали ручонки. А поскольку я был продюсером, ситуация была такая: нашел спонсора – выпустил передачу. Но тут подходит следующая неделя, а у меня нет спонсора. Что делать? Я начал платить свои. Передачу-то выпускать надо, чтобы лицо сохранить. А передача продолжалась полчаса, шла в 11 утра по субботам. Шикарное время, множество повторов…

Я составил смету передачи – получилось, что она стоит 600 тыс. рублей. Это в те времена примерно 500 долларов. Вся передача – 500 долларов! В передаче – шесть клипов. Я собрал музыкантов и предложил скинуться. Один клип я брал себе – как продюсер передачи, а остальные делил на пять частей. Получалось по 120 тысяч, то есть по 100 долларов.

- И как реагировали музыканты? Ведь небольшие взятки редакторам – одно, а тут гораздо большие деньги?

- Я говорил: “Если мы скинемся “всем колхозом” – я выпущу передачу. Не скинемся – не выпущу. Поначалу народ, привыкнув взятки по 5 - 10 тысяч давать, не хотел платить 100 долларов. Но потом люди прочухали, что это гораздо выгоднее и надежнее. И понеслось! Они на меня сами выходили и платили все: и Апина, и Газманов, и Аллегрова, и “Браво”, и “Рондо”, “Дюна”, Казаченко. Самые модные тогда. Вот с Пугачевой и с Леонтьева я никогда денег не брал. Пугачева, правда, и не предлагала…

- Если на телевидении все шло так успешно, почему же вы перестали там работать?

- Передачи стали “на поток”, их заметили, потянулись спонсоры... А там, где большие деньги, сразу же начинается дележка – типа “кто здесь главный?” Я считал, что я: я же придумал механизм оплаты, нашел деньги, поделился со всеми честно. А взяток раздал… У меня 300 человек получало “премию” - так это тогда официально называлось. Триста человек, включая генерального директора РТР, директора программ, и так далее, все получали. А они считали, что они главные, потому что дали мне эфир. Это был, пожалуй, первый телевизионный конфликт 1993 года. Когда у меня сняли передачу с эфира, я в ответ никому из этих трехсот не заплатил. А у них эта “премия” равнялась трем зарплатам. Не заплатил и уехал в круиз. Приезжаю – три мои новые передачи сняты с эфира. А у меня уже там денег вложено немерено…

Я телевизионщикам говорю, что по договору меня должны были за 2 месяца предупредить. А мне в ответ: “Снятие с эфира не есть расторжение договора. А вот сейчас мы вас уведомляем, что расторгаем договор”. Я прошу: “Ну дайте хотя бы выпустить!” Потому что спонсоры все – либо криминал, либо полукриминал. Меня же просто за что-нибудь подвесят, и все… А мне отвечают: “Это ваши проблемы”. И я бы был в полной заднице, если бы телевизионщики не скинули на мой счет кучу денег, которые хотели обналичить. Я сказал: “Помните те свои денежки? Ну и забудьте о них!” Начались разборки – от бандитских до арбитражных, но я нанял хороших адвокатов, и бандитов тоже, и мы разошлись. Денег я не отдал – все вложил в завод на Украине.

НЕТВОРЧЕСКИЙ ПОИСК

- И что же выпускал тот завод?

- Мы должны были краску выпускать. Я-то сам не выпускал, но мне сказали, что надо лишь немного “дофинансировать”: “Вот ты денег нам дай, а мы тебе дадим 25% от прибыли”. В общем, я им эти деньги дал, и стал ждать. И ничего. А ведь я туда ввалил все, что осталось у меня от РТР. Но, как ни странно, поскольку я давал друзьям, мне удалось убедить их, что они должны отдать мне деньги. Убеждать было сложно, ведь я же не бандит… Я объяснял: “Ну как ты мне не дашь деньги, у меня же там семью всю вырежут, ты же мне друг”. И он отдал. Я возвращался из Киева. Иду в какой-то паршивой куртке, а у меня карманы набиты баксами! Это было зрелище!

Потом у меня 2 года, с 1993 по 1995, почти ничего не было. Я пытался как-то суетиться, но все мои проекты проваливались. К примеру, один человек говорит: “Давай рыбой торговать! У меня каналы есть, у тебя контакты хорошие. Ты меня с людьми познакомь, и будешь иметь деньги”. Кончилось это тем, что я на аэродроме Чкаловский собственноручно разгружал рыбу, которая прилетела с Камчатки. И я вонял этой рыбой, и у меня в квартире воняло. А потом оказалось, что я заработал за месяц 50 долларов. И добавил еще столько же, чтобы отметить свой “успех”.

О МУЗЕ И ПОЭЗИИ

- Как удалось пережить период неудач?

- Я расслабился. Начал заниматься самосовершенствованием, здоровьем, читать всяческую буддийскую литературу. И вдруг понял, что если ничего не делаешь, то тебя самого куда-то выносит. И точно, постепенно жизнь начала налаживаться. Пригласили в круиз. Я очень женолюбивый, и сейчас такой, а тогда был еще больше. Смотрю – на корабле девушка красивая, сразу закрутил с ней роман. Мы общались полгода, она действовала на меня как муза – как повстречаемся, сразу же стихи начинаю сочинять. До этого я уже диск песен выпустил вместе с Игорем Матетой. Назывался он “Эх, Владимир Вольфович!” Хит был: “Эх, Владимир Вольфович, настежь кацавейка, эх, Владимир Вольфович, что нас дальше ждет…”. И еще: “Твои зеленые лосины…”. Ну, это я перескакиваю. Ладно.

Пока я с музой встречался, успел насочинять книгу стихов. Это такая порнографическая лирика была. Я подумал – надо бы мне ее издать, доставить себе удовольствие. До этого у меня вышло несколько книжек, еще в советское время – “Сатира и юмор”, две кулинарные книжки, я получил гонорар за них. А тут пришел в одно издательство, в другое, и мне везде говорят: “И сколько вы нам дадите, если мы вас опубликуем?” Я говорю: “Я писатель, это вы мне дайте!” А они: “Это вы оставьте в прошлом”. И вот я, скрепя сердце, достал последние полторы тысячи долларов, дал этому долбанному издательству и издал книжку “У меня – период нереста”. Думаю: надо ее распродать, чтобы хоть вернуть деньги.

- Вам это удалось?

- Это был март 1996 года. Совершенно случайно появился один приятель, у него был ресторан. Он предложил: “Давай что-нибудь проведем в моем ресторане, чтобы о нас узнали?” (Я заметил - нужные люди появляются в определенный момент. До этого ты можешь кочевряжиться, но ничего не будет.) Решили так: я позову всех своих знакомых, музыкантов, актеров, прессу. А еще я придумал сценарий, который назвал “Антипрезентация”. Там все говорили – какой Назаров аморальный тип, как он плохо поет, какой он негодяй, и в то же время читали мои стихи, пели мои песни… А в конце мою книжку сожгли – в знак того, чтобы никогда больше такой гадости не было. И все про это написали, народ попер смотреть, где такое шоу происходит… И о книге узнали.

КЛАССИК НОВОГО ЖАНРА

- После такого успеха у вас, наверное, появилось множество заказчиков подобных шоу?

- Потом меня спросили: “А можешь еще так же сделать?” А я говорю: “Могу, давайте деньги”. Поскольку два года моя фантазия не имела выхода, я как пошел хреначить в этом направлении! Появились сначала другие рестораны, потом фирмы. И где-то через год я понял, что создал новый жанр. Что за жанр – было не очень ясно, потому что выглядело это так: парадоксальная вещь, выгодная всем. Журналистам, потому что рядом полно знаменитых людей, и с любым договариваешься, безо всяких понтов. Выгодно известным людям, потому что им надо с журналистами общаться. Выгодно организациям, потому что они платят в 5 раз меньше, чем за рекламу в изданиях.

- И в чем же главная фишка?

- Я прочитал множество литературы по этому вопросу и понял, что создал нечто новое. В моей программе главное – нестандартная тема, какой-то экшн, когда известные люди занимаются совсем не своим делом: поэт рубит дрова, музыкант несет бревно, как у меня на дне рождения Ленина было. Тема должна быть всегда новой. Потому что вечеринка, посвященная Дню влюбленных – это не информационный повод, а он – главное. Я работал один. Боялся, что фантазия иссякнет. Но потом смотрю – вроде не кончается, и я перестал из за этого расстраиваться и переживать.

- Когда вышла ваша книга “Как раскрутить ресторан”, не было страшно, что вашим ноу-хау воспользуются другие?

- Честно говоря, было. Когда мне предложили написать эту книгу, все уже знали, что я первый в этом жанре. И сначала я боялся писать. Думал, что выдам все секреты, а издатели просили написать честно. Вот я и думал – сейчас напишу, и все начнут как я работать! Написал, но, как ни странно, ничего не изменилось. Почему? Потому что здесь важно не только иметь способность все это придумать. Важно еще иметь знакомства с известными людьми – не так, когда их приглашаешь за деньги, а так, что они тебя просто знают, любят, уважают. Второе – нужно знакомство с прессой. Я бывший журналист, и те, с кем я когда-то начинал в “МК”, сейчас уже главные редакторы. Потом – отношения должны быть выстроены. Все должны четко понимать, что мероприятие взаимовыгодное. Три компонента – взаимоуважение, контакт с известными людьми и журналистами, придумывание.

- Сложности были?

- Долгое время у меня страдала логистика. Я сам не люблю заниматься хозяйствованием и оргработой. Было так – я приходил, что-нибудь придумывал, а мне говорили: “Кто это будет делать?” Я отвечал: “Ну, вы”. А люди любят, когда делают “под ключ”. А потом у меня появилась помощница Марина. В ней открылся талант логистика. Надо мне, чтобы была батальная сцена, чтобы все стреляло и дымило – я знаю, что она это сделает. Надо, чтобы слон бродил – пожалуйста, и я знаю, что все будет по минимальным ценам.

- Кстати, о расценках. Вы занимаетесь раскруткой различных организаций уже 10 лет. Такое постоянство окупается?

- К сожалению, я работаю с маленькими бюджетами, большие бюджеты у больших сетевых агентств. А большие сетевые агентства воруют деньги так, что мало не покажется. Расскажу вкратце: у меня был заказ. Заказчик – индийский чайный дом. Они разместили заказ в одном агентстве, это агентство переправило заказ в агентство поменьше, а то агентство позвало меня. Там сменился рисунок на упаковке, и появилось изображение Тадж-Махала. Великое здание и великий чай. Я предложил: берем пустые пачки из-под этого чая и строим точную копию Тадж-Махала! Возьмем архитектора, который это спроектирует, с рестораном я сам договорюсь, известных людей пригоню, они будут последние кирпичики в этот “Тадж-Махал” вставлять. Все газеты напишут, минимум 6 - 8 камер будет, бюджет минимальный.

Через неделю поехали в индийское посольство. Я вспомнил свое знание английского языка, надел костюм… Индусы меня обнимают, но говорят: “Дорого”. Рекламщики из агентства отвечают: “Мы же Тадж-Махал строим!” А я смотрю – в смете сумма раз в 7 больше той, которую я насчитал. Кончилось это тем, что бюджет все-таки сократили. Рекламщики, чтобы сохранить лицо, отказались от строительства Тадж-Махала. А мне предложили определенную сумму, чтобы я стоял в смокинге и объявлял: “А сейчас выступит его превосходительство господин посол Индии!” Это мой самый большой гонорар за тупую работу.

- А с заказчиками как отношения строятся?

- Я очень вредный человек, с гонором… Мне даже помощники говорят: “Вот ты идешь к заказчику, и у тебя уже желание разругаться с ним. Нельзя так”. А я уже представляю, как он мне скажет: “Что вы мне можете предложить?” И я отвечу: “Это вы мне сделаете предложение, от которого я не сумею отказаться”. А он мне скажет: “А какие гарантии?” А я скажу: “Никаких гарантий, но есть большой опыт работы”. Они думают, что раз они дают деньги, то все должны им кланяться. Я и сам достаточно состоятельный человек. И у меня гипертрофированное чувство независимости, я умею посылать на… Это я к тому, что продаться можно, но только за очень большие деньги.

- Ваши родители и сейчас плохо относятся к вашей работе?

- Маме в этом году 80 лет исполняется. Она профессор, лауреат государственной премии, изобрела вакцину против гепатита В, спасла сотни тысяч людей. Но теперь ей моя работа нравится. Она ходит на мои шоу и особенно любит, когда ко мне подходят люди “из телевизора”. И когда эти люди говорят ей: “Ой, какой Олег талантливый!”, в ней все материнское играет.

КАК РАСКРУТИТЬ ПРОФСОЮЗ

- Какую бы акцию вы провели для рекламы профсоюзов?

- Как говорил поэт Дербенев, покойник, (он меня очень не любил, считал, что я у него украл композитора Матету): “У меня вдохновение появляется тогда, когда я получаю аванс”. Так вот, я в этом плане ничем не отличаюсь. Но здесь я настолько не в теме! Это надо изучать…

А вот типичную акцию под профсоюз я делал для маленького кафе. Мы открывали галерею шоколадных бюстов российских олигархов. У нас был шоколадный Березовский, шоколадный Ходорковский, шоколадный Абрамович, шоколадный Чубайс. А тогда только что посадили Ходорковского, только что куда-то свалил Березовский. Смысл был такой: “Считается, что у олигархов жизнь в шоколаде, вот мы их и сделали в шоколаде. Но любого олигарха можно слопать”. Понаехало камер, журналистов! Бюсты я разместил на фоне баннера того кафе, и когда с них сняли покров, и пошли вспышки камер, у меня просто оргазм случился. Это был звездный час, я почувствовал! Я бога держу за бороду! Это я придумал, я всех собрал, завтра это выйдет в эфир!

К сожалению, в основном пиарщики общественных организаций действуют стандартными способами. Боятся идти на нестереотипный ход. А здесь надо придумать что-то новое и создать программу, понять, к чему все затевается. Все должно быть без лишних слов, ворованных из учебника маркетинга. А просто и конкретно – цель, средства, что мы хотим и как всего этого достигаем. И креативное исполнение. Я с тремя помощницами могу перекрыть Садовое кольцо, и все об этом пишут! Я говорю: “Дайте мне 50 тысяч, я что-нибудь такое совершу! Я землю переверну, это сто процентов!”

Беседовала Наталья КОЧЕМИНА