Многие актеры по-разному относятся к своим ролям, какие-то выделяя, живя своими персонажами, а каким-то уделяя меньше внимания, считая их не слишком глубокими или не очень важными для своей карьеры. Но есть актеры, для которых каждая роль - главная, а каждый персонаж должен блистать. Наверное, именно такие и являются настоящими профессионалами своего дела.
Корреспондент “Солидарности” пообщался с Владимиром ДОЛИНСКИМ -
актером, для которого не бывает мелких ролей.

ПО ПРИЗВАНИЮ

- Владимир Абрамович, ваше детство прошло в послевоенные годы. Какие воспоминания о тех временах?

- Во-первых, это двор. Как у животного есть своя территория, которую оно отстаивает, так и мы, пацаны, отстаивали наш двор. У нас было два лидера, Боек и Натан. Боек был славен тем, что учился в ремесленном училище и у него был ремень с большой бляхой, который он в драках наматывал на руку. А Натан был просто дерзким хулиганом, у него брат сидел, что само по себе давало ему большие возможности быть серьезным авторитетом.

...Мы с папой регулярно, раз в два-три дня, ходили покупать боржом в аптеку по соседству, и как-то я попросил у него понести несколько бутылок. Шел, размахивал ими... И вдруг на нас набрасываются, и я вижу, как отцу заламывают руки и кладут лицом в сугроб. Потом положили и меня. Оказывается, в это время ехала машина Сталина, и охрана испугалась, что мы, размахивающие бутылками, будем покушаться на вождя.

Еще одно яркое воспоминание юности, когда в 52-м году мама, заплаканная, в одной туфле, вернулась с похорон Сталина. Несмотря на то, что сама была репрессирована, что первого мужа ее в 1939 году расстреляли. Все равно была безумная вера в Сталина, в его непогрешимость и величие...

- Когда вы решили стать актером?

- Сразу. Я помню, к нам приходили гости и еще не успевали раздеться, как я, щекастый мальчишка лет четырех-пяти, притаскивал стул, вставал на него и читал “Мороз и солнце, день чудесный...” - Слушай, дядя Боря, как я стихи читаю, слушай! - “Пора, красавица, проснись!..” Так и заставлял бедных гостей слушать.

Никогда не хотел быть ни пожарным, ни милиционером. Единственное, когда уже повзрослел, начал думать, что мог бы быть еще адвокатом, ведь они должны защищать людей, быть красноречивыми, убедительными... Несколько сродни актерам.

- А в школе ваши способности проявлялись?

- Да, конечно. Я сколько себя помню, постоянно участвовал в каких-то самодеятельных кружках, играл в спектаклях... До сих пор помню, как во втором классе играл старого капитана. Мне приклеили усы. У меня была такая песенка: “Пусть я на пенсии давно, конечно, это так, но я душою все равно по-прежнему моряк”. Прошло вот уже 58 лет, а я ее до сих пор помню. “Синеет синий океан под белою луной, далеко старый капитан ведет корабль родной”...

ДЕЛА ТЕАТРА И КИНО

- Заработная плата у актеров в СССР и сейчас. Как отразились перемены на вашем финансовом положении?

- Трудно сравнивать. Я был один актер тогда и другой сейчас. В советское время я был начинающий актер, потом становящийся... Сейчас у меня абсолютно другой статус. Я человек, которого знает и хочет видеть зритель. Это дает мне возможность зарабатывать вполне достойные деньги, которые я тогда не зарабатывал.

Очень многие хорошие актеры, не имеющие приработка, получают копейки, ведут буквально нищенский образ жизни. А вот раскрученным платят очень хорошие деньги. Я своим заработком доволен, хотя, как всегда, хочется зарабатывать больше.

- Количество денег, которыми сейчас располагают театр и кино, оно ведь совершенно различно?

- Нет, я бы так не сказал. В кино, конечно, больше платят, но это непостоянный заработок. Тебя пригласили, ты снимаешься определенное количество дней. А театр - это постоянный хлеб. Каждый день репетиции, через день спектакли. Так что лично мне деньги на жизнь приносит театр, а уже на всякого рода баловство - кино. Сейчас у меня дела обстоят именно так.

- Вы много играли как в театре, так и в кино. Чем, по вашему мнению, особенно разнятся эти два вида искусства?

- Чем разнятся живопись и, скажем, скульптура... Это два совершенно разных искусства. Актер и там, и там остается актером. Но законы пребывания перед камерой и законы пребывания на сцене абсолютно разные. Театр - это не отображающее зеркало, а увеличительное стекло. Там надо, чтобы твой посыл перелетал через рампу, чтобы он задевал зрителя, чтобы доходил до последнего ряда галерки. Кино - это как бы жизнь, как бы достоверность... Многие великолепные театральные актеры не могут стать киноактерами, равно как и наоборот.

АКТЕР КАЖДОЙ РОЛИ

- Как вспоминается училище?

- Училище - это самые счастливые годы в жизни. У тебя все еще впереди, все предстает в радужном свете, тебя приняли, ты уже практически актер, остались лишь какие-то формальности! Училище - это первая любовь, первый успех, первое предательство, первое разочарование, это особенно яркие эмоции. Школа была для меня всегда чужой и ненужной, а училище я обожал.

- Потом возникает какое-то разочарование?

- Первые годы после училища очень трудны. Тебе казалось, что ты был первым на курсе, значит, будешь успешным, а в театре все живут по другим законам. Это как когда сдаешь экзамен на вождение: тебя хвалят, говорят, как ты хорошо поворачиваешь и обгоняешь, а потом ты выезжаешь один на трассу и понимаешь, что на самом-то деле все едут не по правилам, а один ты исключительно по правилам ехать не сможешь. Каждый норовит подрезать. Другие жизненные законы вступают в силу. Ты начинаешь переучиваться, овладевать какой-то другой актерской профессией.
- Какие роли вам больше всего запомнились на разных этапах творчества?

- Я не могу этого сказать. Это как спрашивать, какие женщины больше всего запомнились. Были какие-то случайные проходные, но о них нечего говорить - так же и с ролями. А в основном я ко всем своим ролям отношусь хорошо и с уважением. При этом, что интересно, одни роли, к которым я относился не слишком серьезно, вдруг прозвучали, о них говорят, а другие, на которые я очень рассчитывал, и мне казалось, что я очень хорошо их играю, как-то прошли стороной и зрителям не запомнились. Моя мама любила одни мои роли, жена любит другие, брат - третьи, часть зрителей любят меня за роль в “Том самом Мюнхаузене” или в “Страстях по Владимиру”, а часть - за дурашливые роли в каких-то сериалах... Это дело вкуса. Я считаю, что актер всегда должен быть защитником своего персонажа, его адвокатом.

- А какие спектакли и фильмы вам более всего памятны?

- Такого не бывает. Любимые роли - еще куда ни шло, а спектакли - нет. Я пробегаюсь по своим ролям и думаю про каждую: “Вроде бы я любил эту роль”... И эту, и эту... Я очень любил своего Соломона Грегори в миллеровской “Цене”, очень любил своего Серебрякова в “Дяде Ване”, Проэля Манфреда в “Ясновидящем” в “Ленкоме”. Очень люблю сейчас спектакль “Здравствуйте, я ваша теща!”, в нем я играю актера, которому приходится играть роль женщины... Я люблю большинство своих ролей и с удовольствием выхожу на сцену. Иногда сильно устаешь, клянешь все это почем зря, а потом понимаешь, что жить без этого не можешь, что это большое счастье, что у тебя в руках именно эта профессия, что ты ею занимаешься, а не какой-нибудь другой. Люблю я и все свои кинороли.

- Очень многие ваши роли комедийные. Чем для вас является смех, чувство юмора?

- Я считаю, что чувство юмора - это как ум, как совестливость... Оно либо есть, либо нет. Вот должен человек иметь музыкальный слух или нет? Желательно, чтобы он у него был, но нет - значит нет. Так же и с чувством юмора. Если у тебя есть чувство юмора - это твой большой плюс. Тебе будет легче жить, да и людям с тобой будет жить интереснее. А нет, так что ж поделаешь.

ВРЕМЕНА И НРАВЫ

- Многие творческие люди в Советском Союзе оказались в заключении. Кто-то вспоминает о нем с ужасом, кто-то скорее посмеивается... Вас тоже не миновала чаша сия. Какие воспоминания о лагере?

- Всуе о таких вещах не говорят. В моей книге “Лакомый кусочек жизни” есть кое-что об этом. Пересказывать не хочу. А запомнилось все. С момента ареста и до дня выхода на свободу. Это же четыре года жизни! Каждый день был чем-то памятен. В основном же запомнилось большим жизненным разочарованием. Пока я находился там, меня бросила любимая жена... И еще был постоянный страх по поводу того, дождется ли меня мама, доживет ли до освобождения... У нее было больное сердце. Она часто приезжала, но каждый раз я думал, сможет ли она приехать в следующий раз. И еще было чувство ужасной досады за то, как бездарно проходит время. Ничего там не было сложного, никакой ужасной работы, какого-то страшного голода... Жаль времени, за которое я мог бы сделать массу всего полезного и интересного.

- В брежневские времена вам довелось сидеть, через несколько десятков лет вы сами сыграли Брежнева. Каково ваше отношение к этой личности?

- У меня нет никакой обиды на советскую власть или тем более лично на Леонида Ильича Брежнева. Я нарушил закон, который тогда существовал, это 88 статья УК СССР “Нарушение правил валютных операций”. Я знал, что я его нарушаю, и я знал, что за это полагается. Так что какие у меня могут быть претензии?.. Если б я был диссидентом, сел бы за правду о той жизни, за ненависть к власти и ее верхушке - другое дело, а так - нет. Я считаю, что Брежнев - это порождение того времени, и не самое страшное, не самое худшее. До него были люди куда страшнее. Сыграл я его с удовольствием, и в этой роли я нисколько не хотел комиковать. Хотел сыграть больного человека, у которого на пороге смерти на многое открываются глаза, на то, чего он просто не знал, о чем ему не доносили. Хотел показать его боль.

- А могли бы вы посоветовать что-либо молодым актерам?

- Любить свое дело, заниматься им честно, никогда не давать слабины. Ни к одной роли не относиться как к проходной, а к каждой - как к самой главной, которая может тебя либо очень сильно поднять, либо очень сильно опустить. Каждая роль у актера должна быть главной. Причем чем менее значима роль, тем более серьезно к ней надо относиться, тем больше в нее надо вкладывать любви и труда. Делать так, чтобы она была заметна, чтобы была защищена. Если в большой роли ты можешь быть в каждой сцене разным, показывая ум, лиричность, темперамент, блистая всеми гранями, то в эпизоде ты должен ярко, одной краской разрисовать играемый образ.

Александр КЛЯШТОРИН