Фото: rediff.com
Кастовая система Индии стара как мир, мир Вед - священных писаний, которые до сих определяют многое в жизни полуторамиллиардной страны. С одной стороны, касты - это то, что объединяет общество: всякий индус принадлежит к какой-то касте, и все они вышли из тела бога Брахмы. Но с другой стороны - они же создают в обществе непроницаемые барьеры. “Солидарность” предлагает разобраться, как этот феномен сосуществует с профсоюзами, в которых, по идее, все равны.
Точное количество каст в Индии, как и число местных богов, не поддается счету. Да и само слово “каста”, хотя и употребляется в современном хинди, не индийского происхождения. В школе нам рассказывают о четырех кастах - варнах: брахманы - интеллектуальная элита, кшатрии - воины и цари, вайшьи - торговцы и шудры - рабочие. Пятая не имеет отношения к богу Брахме, из частей тела которого произошли первые четыре касты, панчама - бывшие “неприкасаемые”, люди племен: низший слой индийского общества. В сущности - чужаки.
Варны - самый заметный образ кастового деления. Есть еще и джати - более мелкое сито, трудности начинаются именно здесь.
Определить, что такое джати, индологи не могут - нет единого набора критериев, который бы влиял на принадлежность к той или иной джати. Это всегда сочетание деятельности, языка, места проживания, племени, религии - нужное подчеркнуть. Да что там индологи, нет единой системы определения джати в самой Индии. А если вспомнить, что индийский мир - это не только Индия, но еще и соседние государства, остается смириться: понимание того, что есть джати, - интуитивная способность, дающаяся при рождении в той или иной джати. Кстати, “джати” так и переводится - “рождение”.
А значит, изменить свою кастовую принадлежность нельзя. Даже если для кого-то это звучит как памятник средневековой архаике - такой остается реальность социальной ткани современной Индии.
Структура бизнеса в Индии традиционно была такова: вайшьи - владельцы и менеджеры предприятий, торговцы. Кшатрии обеспечивают защиту, а брахманы консультируют и обеспечивают связи в государственном аппарате. Шудры - рабочая сила.
Разумеется, эта схема ближе к идее, чем к реальности. Огромное множество профессий, которые не нуждаются в менеджерах, консультантах и лоббировании своих интересов, существуют сами по себе: парикмахеры, ювелиры, портные, ткачи и так далее. Это и есть одна из основ более детального деления на касты-джати.
Профсоюзы в Индии впервые возникли в 1920 году, то есть еще до обретения страной независимости от колониального владычества Британской империи (что случилось 15 августа 1947 года). Первым объединением организациий профсоюзов стал Всеиндийский конгресс тред-юнионов (AITUC), который существует по сей день. С годами появились и другие организации, и теперь у Всеиндийского конгресса тред-юнионов есть как союзники, так и противники в рабочем движении Индии.
Сама идея профсоюзов - равенство - находится в противоречии с кастовой системой. Вероятно, поэтому в Индии так и не сложилось высокого уровня профчленства. Однако даже 13% всей рабочей силы Индии - внушительное число, ведь там рабочей силой считаются примерно полмиллиарда человек.
Чтобы сделать Индию более демократичной страной, в ее Конституции закреплены квоты на получение образования и должностей в государственном секторе для “зарегистрированных каст и племен Индии”. То есть для “панчама”, которые исторически находились под гнетом индийских варн. Так что представителям высших каст приходится мириться с тем, что 25 - 35% госслужащих - это люди, которых они по своему кастовому положению не должны уважать. Но исследования показывают, что представители низших каст чаще занимают подчиненное положение или выполняют функции обслуживающего персонала. Конституционные квоты тем, в чью пользу они действуют, кажутся возможностью, в то время как другим - препятствием на карьерной лестнице.
Все стороны пребывают в предубеждении. Представители высших каст подвергают сомнению знания, навыки и компетентность коллег из низших каст, и карьерный успех последних видится как безосновательный реверанс политкорректности. С противоположной стороны все выглядит иначе: у высших каст есть все ресурсы, чтобы получить образование и устроиться на желанную работу.
Чтобы лучше понимать эту противоречивую картину мира, надо уточнить, что высота кастового положения не всегда означает материальный достаток и высокий заработок. И наоборот - низкое происхождение не всегда означает нищету.
И в профсоюзе отношения между представителями разных каст оказываются натянутыми. Объединяя людей с профессиональной точки зрения, профсоюз не в силах преодолеть культуру, которая держит разные группы индийского общества обособленными.
“Я - [название элитарной джати], мы должны быть [некая высокая позиция], но лидер нашего профсоюза - [презрительное название низшей касты]. Как я могу относиться к нему с уважением?” - это универсальная формула негодования, когда элитарное происхождение оказывается уязвлено. И, разумеется, все те, чье самолюбие подвергается испытанию, когда у руля профсоюза стоит человек “низкого” происхождения, не склонны считать, что их интересы будут учитываться.
Но если ситуация с руководством складывается противоположным образом, то представители низших каст теряют веру в профсоюз, поскольку видят пренебрежение к себе.
Ошибкой будет считать, что ситуация похожа на примитивную историю о надутых индюках, снобах, которые в упор не замечают коллег - “выскочек” “из грязи в князи”. Кастовая обособленность - явление обоюдное; ученые, исследовавшие вопросы влияния кастовой стратификации общества на индийские профсоюзы, приводят рассказы с обеих сторон: люди, которые пытались закрыть глаза на происхождение и наладить контакт, натыкались на стену, будь этот прогрессивный человек из брахманской джати или шудра. Не только пресекаются контакты с высшими кастами со стороны низших - не встречают с распростертыми объятиями и тех представителей высших каст, которые “снизошли”.
Кастовая принадлежность - это политический капитал, причем не важно, профсоюзные ли выборы, или муниципальные, или государственные. Кандидаты проводят активную агитацию среди своей касты, а к остальным обращаются постольку поскольку. И когда кто-то побеждает, то это происходит, “потому что его каста в большинстве. Он не будет заботиться о нас или о людях нашей касты”. Картина не столь однозначна: в индийском обществе есть люди, для которых касты - пережиток прошлого, и если эти люди являются членами профсоюза, то профсоюз для них в приоритете. Но все же таких меньшинство. В основной массе кастовая солидарность берет верх над профсоюзной.
Если поставить себя на место рядового члена профсоюза из касты меньшинства и развивать мысль о кастовой солидарности, то выводы в голову приходят неутешительные: если профлидер и топ-менеджмент компании-работодателя из одной касты, то профсоюз в кармане у работодателя.
В качестве контраргумента: вдохновляющий пример из истории профсоюзов Индии имел место штате Гуджарат в конце 1920-х годов. Работники текстильных фабрик создали профсоюз, лидером которого стала сестра одного из крупнейших владельцев фабрик. И она была весьма бескомпромиссна в своей приверженности интересам рабочих, придерживаясь концепции “Опеки” Махатмы Ганди. Отец нации считал, что богатому принадлежит не богатство, а право на достойный образ жизни миллионов людей. Богатые должны быть попечителями трастов, которые заботятся о благосостоянии людей.
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте
Если вам не пришло письмо со ссылкой на активацию профиля, вы можете запросить его повторно