В каких условиях работают тверские медики в XXI веке

Фото: Николай Федоров / "Солидарность"

МАРШРУТИЗАЦИЯ

В восемь утра на станции скорой помощи в Максатихинской Центральной районной больнице (ЦРБ) началась новая смена. Прошло минут пятнадцать, и крохотная комнатка с диваном, столом и двумя стульями опустела: фельдшеры разъехались по вызовам. Телефон продолжал время от времени звонить, но некому было снять трубку. В смене всего две машины скорой помощи, на каждой из них работает по фельдшеру.

Вообще, по приказу №388н Минздрава РФ, одна бригада скорой медицинской помощи должна состоять минимум из двух человек: либо врач и фельдшер, либо врач и медсестра, либо фельдшер и фельдшер, либо фельдшер и медсестра. Но на станции скорой помощи нет столько медиков. Врачей не хватает даже в Центральной районной больнице Максатихи. Теперь она из полноценного лечебного учреждения превращается в перевалочный пункт. А как проводить операции, если нет ни одного анестезиолога? Без него нельзя полноценно принимать роды, и родильное отделение собирались закрывать. Акушеркам уже выдали уведомления, но в последний момент отделение удалось отстоять. Правда, ненадолго: всего на несколько месяцев. За это время нужно срочно найти анестезиолога.

В больнице нет ЛОР-врача, детских врачей, проблемы с хирургами… В скорой помощи появилось новое слово: “маршрутизация”. Это значит, что больных приходится возить в Бежецк (60 км) или в Тверь (120 км).

- Раньше у нас в больнице все врачи были, привезешь пациента в приемную - ему помощь окажут. А теперь маршрутизация, теперь инфаркты, инсульты везем в Бежецк. Часа четыре, а то пять теряем на одном пациенте. Ведь нас не отпускают, пока ему не сделают ЭКГ, КТ, анализы не возьмут и не решат, надо ли пациента госпитализировать. Мы сидим, ждем результата. Если острое нарушение не подтвердится, то везем его обратно в ЦРБ, на лечение, - рассказывает фельдшер Елена Ильина. Она проработала на скорой уже 42 года, давно на пенсии, но продолжает трудиться, ведь на 13 200 рублей пенсии не прожить, а деньги нужны еще и для реабилитации сына: несколько лет назад он получил производственную травму.

СКОРАЯ “БУХАНКА”

Елена Ильина, не раздеваясь, принимает новый вызов и тут же возвращается обратно, к машине. Впрочем, машиной скорой помощи ее можно назвать с большим трудом. По виду обычная “буханка” (УАЗ-452). Этот автомобиль до сих пор считается одним из самых проходимых в мире - на этом его достоинства кончаются.

В машине холодно и нещадно трясет. Пока не сделали дорогу, ведущую к больнице, пациенты орали от боли на ухабах и ямах. Все же спрашиваю у водителя: “УАЗ оборудован специально под медицинские нужды?”, хотя своими глазами вижу, что нет. На потолке болтается крепление для капельницы, а на полу лежат обычные медицинские носилки, причем, кажется, еще советские.

- Нет, конечно. Как была “буханка”, так и есть, только полозья для носилок сделали, и все, - отвечает Алексей Иванов, он за рулем скорой уже одиннадцать лет. - Зато она проходимая, никто нас не вытаскивает. Но есть такие деревни, что туда и на ней не проехать. Например, деревня Коноплино. Туда дороги нет, там лес вывозили. Нас вызвали на ножевое ранение, мы поехали и посадили “буханку”. Вызвали на подмогу МЧС: они приехали на ЗИЛе, но тоже не смогли проехать, сели. Тогда нашли трактор. В общем, только часов через шесть больной был доставлен в больницу. Живым.

Тем временем доезжаем до вызова, идем вместе с фельдшером и оказываемся у длинного одноэтажного многоквартирного дома. Нам нужна вторая квартира, но как ее найти? Не подписано. Приходится звонить наугад. На цепи захлебывается лаем собака, мокрый снег летит за шиворот, двери никто не открывает. Что делать? Уходить? Но ведь человек ждет помощи.

Наконец кто-то из соседей выглянул во двор, подсказал. Внутри нас встречают две девчушки. Одна школьница, другая, похоже, еще в садик ходит. Бабушка лежит на кровати, не встает. Старшая девочка еле сдерживает слезы, но пытается быть взрослой, провожает к бабушке, рассказывает, что произошло, успокаивает младшую. Фельдшер приступает к своей работе. Она один на один с больным, и от ее решения зависит здоровье и жизнь.

- На скорой работать сложнее, чем в отделении. В отделении ты выполняешь назначения врача, что написано в карте. А здесь ты сам врач, сам ставишь диагноз, сам подбираешь медикаменты для его лечения, - выражает общее мнение фельдшер Светлана Гасова. При этом зарплаты на скорой не превышают 20 тыс. рублей, и бывает, что санитарки получают больше. - Мы в больнице все знаем, кто сколько зарабатывает, никогда не было разногласий. Но сейчас отношения обострились. Мы считаем, что должны получать немного больше, чем санитарки, но бывало и наоборот. Я подходила к главной сестре и просила, чтобы меня перевели в санитарки. Зачем мне нести ответственность за жизнь больного? Я полы намою не хуже, бежать никуда не надо, ни в снег, ни в дождь. Мне отказали.

В этот раз пациента в больницу везти не пришлось, фельдшер оказала помощь на дому, и под пронизывающим ветром мы снова забираемся в холодную машину и едем в ЦРБ. Рации в машине нет, вся связь только по мобильному телефону, который далеко не везде ловит сеть.

- Этой машине уже одиннадцатый год. Семь лет она отработала на ВОПе (у врачей общей практики. - Ю.Р.), то есть на селе, а там вообще дорог нет. Потом досталась мне. Предыдущую машину, ей было пятнадцать лет, мы на металлолом сдали, - рассказывает водитель. Он гордится, что сейчас “буханка” выглядит намного лучше, чем четыре года назад, когда к нему попала. Он ее починил, привел в порядок. Уточняю: все сам? Почему не механик в гараже больницы?

- У нас даже гаражей нет. Не, на бумаге они есть, но в них даже не войти: там все сгнившее, электричества нет. Каждый водитель забирает свою машину домой, там ее чиним сами.

Фактически все водители скорой в Максатихе совмещают две должности: водителя и механика, вот только за вторую им никто не доплачивает.

- В выходной день приведешь в порядок машину - и на смену. Пока сам не починишь - ее никто не починит, - добавляет второй водитель, Игорь Тяпугин. По сути, у водителей почти нет выходных, ведь машины постоянно требуют внимания.

ПРОФСОЮЗ

- Работать тут тяжело и уже не нравится. Ни по зарплате, ни по отношению, ни по работе, - сетует Игорь Тяпугин. - Давно бы убежали, да идти некуда.

В среднем водители зарабатывают еще меньше фельдшеров: 15 - 17 тыс. рублей, и это со всеми надбавками, включая стажевые.

- Работаем сменами по 12 часов, если задерживаемся, то доплачивают 30 рублей в час. Бывает, могут в выходной дернуть, за это тоже платят 30 рублей в час, - продолжает он. Работа тяжелая, зачастую неблагодарная. - Очень много алкоголиков. У нас вытрезвителя теперь нет, везешь в приемную, потом моешь за ними всю машину.

Но больше всего водителей расстраивает отношение к ним администрации: “Отношение - что не работаем, ничего не делаем”.

К администрации ЦРБ вообще много вопросов у всех.

- При предыдущем главвраче у нас зарплата была 14 тыс. рублей. Мы чуть не плакали. Я тогда встала на собрании, спросила: “Почему вы не выполняете майские указы президента?” Главврач и экономист переглянулись и сделали вид, что не слышали об указах президента, но все же вскоре довели зарплату до 20 тыс. рублей “грязными”. С тех пор зарплата не менялась, - вспоминает Светлана Гасова.

Вопросы есть и у Тверского обкома работников здравоохранения РФ. Выездная проверка выявила многочисленные нарушения, в том числе связанные с оплатой совмещения должностей, работы в выходные и праздничные дни, переработке.

- Например, санитарки родильного отделения были переведены в уборщицы. Значит, они не должны работать с кровью, на родах, но фактически они продолжают это делать, и им за это не доплачивают. Вот у нас всегда была санитарка автоклавной. С 2019 года ее перевели в уборщицы территории, но она все равно выполняет обязанности санитарки автоклавной, и ей за это не платят, - приводит примеры председатель первичной профорганизации Максатихинской ЦРБ Наталья Ратаева.

8 ноября 2019 года в ЦРБ была создана первичка. 30 человек в нее вступили сразу, а сегодня там уже 113 членов профсоюза, больше 50% от всех работников. Профлидеры тут же предложили администрации заключить коллективный договор, потребовали согласовать распределение стимулирующих выплат и решить прочие накопившиеся вопросы.

Увы, руководство не идет на контакт с первичкой. Проблема еще в том, что у ЦРБ, по сути, сейчас нет главврача. Есть исполняющий обязанности, который появляется в Максатихе раз в неделю - ведь он работает главным врачом еще в одной больнице. Сейчас рассматриваются две кандидатуры на эту должность, за одну из них выступает профсоюз, но пока проблема не решена.

ОБЪЕДИНЕНИЕ СКОРЫХ

Возможно, что в ближайшее время сотрудникам скорой помощи придется решать все эти вопросы не с руководством Максатихинской ЦРБ, а с кем-то другим. До конца года запланировано объединение всех станций скорой медицинской помощи Тверской области. В Твери для этого строят большой красивый диспетчерский центр, который будут обслуживать по 25 диспетчеров в каждой смене.

За образец взяли московскую систему - ту, что сейчас работает в столице. Говорят, она признана лучшей в мире.

В Тверской области все станции скорой медицинской помощи должны объединиться в так называемые “кусты”: Бежецк, Вышний Волочек, Конаково, Нелидово, Ржев, Тверь и Торжок. Однако письменное распоряжение губернатора еще не поступило. Есть устное распоряжение: с 1 марта по 1 апреля сделать четыре ближайших “куста”. Это будут тестовые районы, ведь невозможно переформатировать сразу все 36 районов. Впрочем, в обкоме работников здравоохранения глубоко сомневаются, что в течение года получится провести такую большую реорганизацию.

Выглядит все красиво. Мы заходим в диспетчерский зал, во всю стену висит большой монитор с картой Твери и Калининского района - недавно произошло первое объединение станций скорой помощи, раньше Калининский район обслуживала своя станция.

Все поступающие вызовы маркированы тремя цветами. Красный означает, что нужна экстренная медицинская помощь, туда надо приехать в течение 20 минут. Оранжевый означает, что надо выехать в течение 20 минут, если есть свободная бригада. Желтый - это вызов по неотложным показаниям, туда, по нормам, надо доехать в течение двух часов.

На мониторе видны все автомобили скорой помощи, причем они тоже промаркированы. Синий цвет - бригада сейчас занята, зеленый - свободна. Все бригады работают с планшетом, но если они в отдаленном районе, где не ловится связь, то видно, что планшет недоступен, не в Сети.

Диспетчер, исходя из этой информации, выбирает, какой бригаде передать вызов, та его принимает на планшет и нажимает подтверждение, после чего планшет становится навигатором и прорисовывает маршрут до места назначения с учетом пробок. Планируется, что так в ближайшее время будут работать все бригады скорой помощи Тверской области.

Задумана реорганизация отлично. Вот только чтобы она заработала, необходимо полностью перестроить всю систему скорой помощи, перевести станции в другое юридическое лицо, передать в него активы, заменить автомобили, установить на каждый ГЛОНАСС и наладить мобильную связь по всей области.

А еще планируется все же выполнить приказ № 388н Минздрава РФ, в соответствии с которым одна бригада скорой медицинской помощи должна состоять минимум из двух человек. Тоже отличный план! Только непонятно, где в той же Максатихе взять столько медиков.

*   *   *

- К нам пришла одна новенькая, так она быстро в Тверь перебралась. Там больше платят, там интересней, - рассказывает фельдшер Елена Ильина.

У водителя Игоря Тяпугина дочь учится на врача, но… в Новгороде. Работать планирует тоже там.

- Здесь нет никаких перспектив, отношение к врачам очень плохое. Медсестер, фельдшеров обзывают по телефону, матом кроют, оскорбляют. Там отношение совсем другое, и город лучше, - поясняет он.

Работа что у фельдшеров, что у водителей скорой - тяжелая и низкооплачиваемая, перспектив, что ситуация в ближайшее время изменится, - не видно. Но есть же хоть что-то хорошее, приятное в работе?

- Роды, - улыбается Алексей Иванов, а затем его слова повторяют и другие водители, и фельдшеры. - Алкаши, блевотина, ножевые ранения - все это надоело. А тут человеку жить дали! Ради этого можно работать.