Фото: pixabay.com
Запас прочности мировой экономики не выдержал локдаунов, длившихся месяцами. И пусть в некоторых регионах мира острая фаза распространения COVID-19 еще не прошла, правительства разных стран всерьез обеспокоились воссозданием угробленных рабочих мест и прочими мерами по возрождению экономики. Борьба за власть в США заставляет действующего президента балансировать на грани между мерами по снижению распространения коронавируса и по спасению экономики. Саммит ЕС четыре дня делил деньги, а едва поделил - в Италии заговорили о выходе из Евросоюза.
21 июля Евросоюз наконец определился со своим ближайшим экономическим будущим. Делегатам Европейского саммита, где впервые с начала пандемии очно встретились 27 глав государств, надо было согласовать не только размер финансовой помощи пострадавшим от пандемии экономикам, но и бюджет на семь лет. Общая сумма - 1,85 трлн евро, из них 750 млрд - поддержка экономик стран, сильнее прочих пострадавших из-за эпидемиологических ограничений (займы и гранты).
Еврокомиссия изначально рекомендовала, а Германия и Франция вынесли на обсуждение, что гранты надо установить по 500 млрд евро. Но так называемая “бережливая четверка” (Австрия, Дания, Голландия и Швеция) охладила и пыл меценатов, и ожидания южан. Тем не менее именно юг Европы получит наибольшую финансовую помощь - тройка крупнейших реципиентов (в порядке убывания объема помощи) выглядит так: Италия, Испания, Греция. В тот же день стало известно о желании сенатора Джанлуиджи Парагоне начать политической движение за Италэксит - выход Италии из состава ЕС. По его словам, только по-настоящему суверенное государство может выйти из экономического кризиса, спровоцированного пандемией. Сам Парагоне в качестве аргумента за создание нового политического движения приводит результаты опроса, проведенного Instituto Piepoli: в конце июня примерно 7% итальянцев проголосовали бы за выход из ЕС. Но на фоне щедрых брюссельских ассигнований инициатива сенатора выглядит скорее анекдотично.
Прения в Брюсселе затянулись на четыре дня и четыре ночи - 92 часа. Обиженным в итоге никто не ушел. Южане, сильнее всего пострадавшие от пандемии, получат льготные займы и невозвращаемые гранты. Те же, кто не претендовал на помощь, выторговали бюджетные скидки: бережливая четверка и Германия внесут в бюджет каждая на 50 млрд евро меньше.
Еще до завершения в ЕС переговоров в газете The New York Times был назван будущий “победитель” посткоронавирусного мира - Германия. Доводы: правительство Ангелы Меркель начало действовать еще до вспышки эпидемии в стране. В частности, удалось не допустить критического роста безработицы: на май этого года - 3,9%, оценка на 1 июля (6,4%) еще не точная. Среди сильных сторон Германии - небольшой внешний долг: по прогнозу, 53,82% ВВП в 2020 году, хотя цифра может вырасти до 82%. (Великобритания и США преодолели порог в 100% ВВП, и снижения их долгов в условиях пандемии не ожидается.) На руку Германии и ее репутация качественного производителя промтоваров (что защищает экспорт), и потенциал, чтобы конкурировать с США и Китаем на рынке высоких технологий.
В преддверии ноябрьских выборов президента США вопрос восстановления экономики и спасения рынка труда приобретает политический окрас. Кто из двух кандидатов - президент Дональд Трамп или его оппонент Джозеф Байден - сделает ставку выше, тот и склонит на свою сторону сомневающихся.
В недавней речи в Делавере Байден сделал ставку на здравоохранение: кроме рынка труда - это самая выгодная инвестиция для набора политических очков. Кандидат на президентский пост заявил о планах направить 775 млрд долларов на поддержку социальных программ.
Действующий же президент выступает с обвинительными речами в сторону Китая и Мексики, ответственных, по его мнению, за распространение коронавируса в США, а также отчитывается в своих победах в борьбе с инфекцией. Причем как в области здравоохранения, так и в плане экономики. Трамп заверяет, что-де “запустил план самого быстрого экономического возвращения в истории”. Что ж, 7,5 млн рабочих мест действительно вернулись на рынок в мае-
июне, но это лишь треть потерь. Между тем тренд к восстановлению занятости вполне может смениться обратным. Так, один из ведущих инвестбанков мира, Morgan Stanley, предупреждает: сокращение рабочих мест в США продолжится и в августе. Малый бизнес уже израсходовал свои гранты и займы, а рецессия в экономике не спешит сменяться ростом.
Тревожные сигналы уже есть: United Airlines, крупнейший авиаперевозчик в мире, собирается на треть сократить персонал. Bed, bath & beyond, североамериканская торговая сеть товаров для дома, планирует закрыть 200 магазинов из почти полутора тысяч (13,7%), и сколько из 55 тысяч человек будут уволены, неизвестно. А четвертый крупнейший банк страны, Wells Fargo, сообщил о планах сократить до конца года “десятки тысяч” рабочих мест. Это, конечно, самые яркие примеры - малый и средний бизнес, у которого “подушка безопасности” и без того не в пример тощая, сокращает рабочие места еще быстрее.
Уже сейчас 33 млн американцев (вся рабочая сила - 164,6 млн) получают пособия по безработице. Если в начале пандемии нередко можно было слышать прогнозы, что ее влияние будет кратковременным, а развитие экономики будет иметь форму буквы V, то теперь всем понятно, что скорого возврата к доковидному миру не будет. Экономика - не только американская - будет реформирована сразу с двух сторон: быстрый отклик на пандемию, а далее - взвешенные и продуманные действия. Которые, в свою очередь, представят в ближайшие пару лет новую экономическую картину мира.
До пандемии внутренняя миграция в Индии была направлена преимущественно из сельской местности в крупные города. Теперь эксперты отмечают обратную тенденцию. Порядка 30 млн человек (15 - 20% работающих) вернулись в села. Помимо ограничительных мер эта массовая миграция и сама по себе наносит ущерб экономике: создается дефицит рабочей силы в городах, денежные переводы в сельскую местность сокращаются, отчего население там испытывает еще большую нужду. Да и рост числа рабочих в селах приводит к снижению стоимости труда.
Правительство Индии выделило дополнительные 40 тысяч крор (400 млрд рупий, или 5,2 млрд долларов) на реализацию закона о гарантировании занятости в сельской местности. Однако 100 дней гарантированного неквалифицированного ручного труда не удовлетворяют потребности в занятости - разница между спросом и предложением на рынке труда достигла порядка 6 млн домохозяйств в пользу спроса.
При этом, по оценке компании Financial Express, до пандемии только 40% мигрантов из сельской местности отправлялись на заработки в города из-за бедственного положения. Остальные 60% уже имели стабильный доход и стремились к лучшей жизни (в городах зарплата выше примерно в 2,5 раза). То есть им гарантии занятости не столь интересны. И все же программа обеспечения занятости приносит пользу, и все чаще можно услышать, что необходимо расширение этой программы, в том числе - создание ее аналога для горожан.
При этом по соотношению строгости карантинных мер и объема последовавшей помощи населению Индия отстает от соседей. Ее правительство (вероятно, из-за нежелания увеличить внешний долг страны) с неохотой идет на такие меры поддержки, как гранты и субсидии. Банки получили доступ лишь к 520 млрд рупий из гарантированных 3 трлн (ВВП Индии - около 240 трлн рупий). По оценке Всемирного банка, в рассмотренных им 173 странах примерно половина мер - прямые денежные выплаты, около 25% - отсрочка финансовых обязательств, 23% - продовольственная помощь и лишь 2% - общественные работы. Индия же пытается спасти свой рынок труда в основном общественными работами.
Политической власти в Индии еще предстоит ряд крупных реформ в финансово-экономической сфере, иначе, при отсутствии перемен, слабый рост и реальных доходов, и ВВП приведет к экономической стагнации.
Поиск решений в Европе (как и в России) продиктован тем, что первая волна заболеваемости прошла, ограничения сняты, экономическая жизнь возвращается в более-менее привычное русло. Активная деятельность в США, где количество заболевших меньше чем за два месяца удвоилось и перевалило за 4 млн, объясняется предвыборной горячкой. Латинская Америка позже других вступила в острую фазу распространения заболевания.
В связи с этим рынок труда в Мексике и государствах южнее сейчас стремительно падает. Жесткие ограничения на передвижение в сельской местности во многих странах Латинской Америки ведут не только к потере рабочих мест: остаться без работы для многих равносильно голодной смерти, не говоря уже о доступе к медпомощи, ради которой порой приходится совершать многочасовые поездки.
По отчету МОТ, Латинская Америка - регион с наибольшим сокращением рабочего времени в мире. Цифры говорят о потере 47 млн рабочих мест при 48-часовой рабочей неделе - это самый высокий уровень безработицы в регионе за всю историю наблюдений. Больше половины рабочих живут в странах, где ввиду эпидемии действуют жесткие ограничения и много рабочих мест закрыто. 59% занятых находятся в секторах с высоким и средним риском потери работы, и в то же время наиболее затронутые кризисом работники имеют доход ниже среднего.
Эксперты полагают, что в Латинской Америке рынок труда к концу 2020 года не будет даже близок к восстановлению. Но лидеры ее стран и стран Карибского бассейна остерегаются протекционизма от государств, обладающих более широкими финансовыми возможностями и раньше вышедших из кризиса. На онлайн-конференции МОТ с главами большинства государств мира лидеры стран Карибского бассейна и Латинской Америки говорили о том, чего не должно быть при выходе из коронавирусного кризиса. Но конкретных решений предложено не было.
По оценке МОТ, потеря рабочих мест в мире составит до 140 миллионов.
Читайте нас в Яндекс.Дзен, чтобы быть в курсе последних событий
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте