Фотохроника ТАСС
Со дня Февральской революции минул век, но проблемы безработицы и локаута остаются актуальными. “Солидарность” продолжает цикл статей кандидата исторических наук, доцента, профессора Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов Дмитрия Лобока, посвященных профсоюзному рабочему движению 1917 года и его роли в борьбе с произволом предпринимателей.
На фото - заседание завкома на машиностроительном заводе “Феникс”. Петроград, 1917 год.
Начало цикла статей - в “Солидарности” №№ 4, 6, 9, 10, 12, 14, 16, 18, 2017. Продолжение следует
Вопрос о безработице и биржах труда встал перед профсоюзным движением России уже с первых “медовых дней” Февральской революции. Как только соотношение сил на предприятиях изменилось в пользу трудящихся, проявилось стремление предпринимателей к ослаблению объединений рабочих.
В поисках эффективного способа подавления рабочего движения предприниматели все более склонялись к опыту революции 1905 - 1907 годов, а именно к локаутам, то есть закрытию производства и увольнению всех рабочих. Только угроза остановки заводов и потеря работы могли, по мнению представителей бизнеса, остановить рост профсоюзного движения и сделать его лидеров более сговорчивыми. Однако в сложившейся политической ситуации предприниматели не могли пойти на применение традиционного открытого локаута. Применяемый ими локаут носил скрытый характер.
“После первых недель революции произошла какая-то странность, то на одном, то на другом заводе не оказывается каменного угля, нефти, керосина, сырья, заказов и даже денег. По всему видно, что администрация завода проводит итальянскую забастовку, которая в данный момент равносильна саботажу…” - делились своими догадками делегаты I Петроградской конференции фабрично-заводских комитетов (ФЗК).
Под самыми разными предлогами многие владельцы предприятий сворачивали свое производство. Даже патриотические лозунги о “революционной войне с кайзеровской Германией до победного конца” не могли остановить этих устремлений. Угроза потерять прибыль становилась для промышленников более значимой, чем обеспечение обороноспособности своей страны.
В марте 1917 года только в Московском промышленном районе потеряли работу более 50 тыс. человек. Массовые увольнения были ответом хозяев предприятий на вырванные у них профсоюзами восьмичасовой рабочий день и повышения заработной платы. Ответ последовал незамедлительно. Для давления на приверженцев локаута рабочие прибегли к угрозе национализации предприятий.
20 марта на заседании исполкома Московского совета рабочих депутатов представители ФЗК внесли предложение о реквизиции предприятий в случае локаутов со стороны предпринимателей.
Резолюции, принятые рабочими и солдатами, показывают, кто на самом деле являлся патриотом России, а кто зарабатывал деньги на войне. Приведем выдержку из постановления совместного собрания депутатов 55-го полка и рабочих Даниловского и Серпуховского подрайонов о локаутах: “Довести до сведения всех фабрикантов и заводчиков, что если они будут злоумышленно приостанавливать и сокращать производство…, то солдатами будут приняты самые решительные меры воздействия к тому, чтобы фабрики, заводы и капиталы таких лиц были реквизированы, сами же фабриканты и заводчики как враги Отечества и свободы были арестованы, и по отношению к ним были бы применены самые строгие меры наказания, до каторжных работ включительно”.
В резолюции общего собрания организационного Бюро профсоюза железнодорожников Московского узла предлагалось “довести до сведения Временного правительства о необходимости принять меры к предотвращению злонамеренного сокращения предпринимателями работ, не останавливаясь перед реквизицией предприятий и перед привлечением виновных руководителей предприятий к ответственности за измену перед Родиной”.
Предложение о национализации находило поддержку во всех промышленных центрах России. Так, рабочие завода в Бердянске, принадлежавшего английскому вице-консулу Джону Гриевзу, потребовали реквизиции предприятия, поскольку его владелец увольнял 250 человек.
Когда речь заходила об увольнении работников, профсоюзы требовали создания специальных комиссий для проверки экономического положения производства. Эти меры вскрыли полную беспринципность предпринимателей, действующих по принципу: “Ничего личного, просто бизнес”.
Так, в начале апреля Николай Прохоров, владелец Трехгорной мануфактуры в Москве, ссылаясь на нехватку сырья и топлива, предложил временно закрыть фабрику. Созданная фабричным комитетом комиссия из пяти человек обнаружила, что в адрес фабрики только с 30 по 11 апреля поступило 274 вагона дров, угля и нефти, однако значительная часть топлива перепродавалась на другие фабрики. 11 апреля фабричный комитет “Трехгорки” собрал заседание, где решил предложить администрации немедленно возобновить работу.
Иногда ситуация принимала анекдотический характер. Владельцы текстильных предприятий Петрограда стали прятать запасы хлопка в подвалах и отдаленных складах. Так как места для хранения не хватало, сырье приходилось оставлять на набережных Невы. Это привлекло внимание союза текстильщиков, но все попытки найти хозяина “белого золота” оказались напрасными. Фабриканты “дружно” заявили, что никогда не стали бы разбрасываться ценным добром. Тогда представители союза текстильщиков объявили весь не имеющий хозяев хлопок реквизированным для нужд фабрик. Это заявление чудесным образом подействовало на предпринимателей, сразу “нашедших” хозяев каждой кипы хлопка.
Организация проверок требовала специальных знаний, так как администрация предприятий, показывая свою документацию, ничего не объясняла рабочим, полагая, что их экономическая безграмотность поможет скрыть необходимую информацию.
Вот как описывал трудности рабочего контроля председатель контрольной комиссии, заведующий комитетом по рабочему контролю Петроградского предприятия “Промет”, член Союза металлистов Гавриил Вейнберг:
“Когда на нашем заводе было объявлено об увольнении 250 человек, все рабочие заволновались. Я предложил проверить, действительно ли нужно рассчитать 250 человек. Была создана контрольная комиссия, меня выбрали председателем. Нам было довольно трудно проверить необходимость сокращения. Мы пришли в центральное правление завода где-то на другой улице, нам показали книги, но разобраться в этом мы могли с трудом. Лишь одно мы знали твердо, что нельзя дать рассчитать рабочих. Когда нам указали на то, что нет заказов, нет топлива, мы начали интересоваться и этими вопросами. И постепенно наша контрольная комиссия стала ходить в Главное артиллерийское управление, где толковала со старыми генералами, искала заказов, денег, топлива и т.д.”
Одной из форм скрытого локаута были попытки предпринимателей не возобновлять работу своих предприятий после пасхальных праздников, но профсоюзы и здесь нашли управу: 16 апреля Иваново-Вознесенский совет рабочих и солдатских депутатов обратился к Обществу заводчиков и фабрикантов с требованием возобновить все работы на фабриках к 24 апреля и принять обратно всех рабочих, трудившихся до Пасхи, иначе отказавшихся предпринимателей обяжут выплачивать бывшим труженикам полный заработок со всеми надбавками. Выполнение требований отслеживала специальная комиссия.
Перспектива оплачивать рабочим простой вынуждала предпринимателей срочно “находить” сырье и топливо, запускать свои фабрики.
Конечно, рабочим не всегда удавалось предотвратить закрытие предприятий - в марте остановилось 74 производства, а в апреле - 55. Это грозило массовым оттоком квалифицированных рабочих из крупных промышленных центров. Таким образом, наряду с борьбой за сохранение рабочих мест перед профсоюзами встал вопрос о помощи безработным и сохранении ценных кадров.
При отсутствии государственных программ профсоюзы являлись единственной структурой, стремившейся помочь потерявшим работу людям. Помимо денежной помощи профсоюзы пытались ввести правило “закрытого цеха” - предоставление работы в первую очередь членам профсоюза. Однако предприниматели препятствовали вмешательству завкомов в порядок найма и увольнения рабочих.
Одним из важных профсоюзных проектов по сохранению квалифицированных кадров стал вопрос о биржах труда.
Центральное бюро профсоюзов Петрограда на своем заседании 5 апреля разработало следующие основные принципы организации бирж труда:
1. Паритет предпринимателей и профсоюзов в управлении Бюро труда;
2. Принцип найма не должен противоречить договорным условиям между трудом и капиталом в данной профессии;
3. Служащие биржи нанимаются только по рекомендации профсоюзов;
4. Профсоюзы руководят всеми отделами биржи;
5. Культурно-просветительская деятельность среди безработных должна перейти под контроль профсоюзов;
6. Профсоюзы будут руководить всеми столовыми и общежитиями для безработных.
Переговоры с Петроградским городским самоуправлением, в ведении которого находилась биржа труда, успехом не увенчались. На протяжении всего лета Министерство труда предлагало проекты организации бирж, но ни один не был реализован.
К осени ситуация с безработицей резко ухудшилась. Начатая Временным правительством эвакуация заводов и сырья поставила профсоюзы перед быстрым ростом безработицы.
15 октября состоялся пленум Петроградского совета профсоюзов, посвященный надвигающейся безработице. В нем участвовали 600 представителей профсоюзов, ФЗК, политических партий и городского самоуправления. Заседание прошло очень бурно. Резолюция совещания констатировала, что безработица, характерная для капиталистического хозяйства, усугубляется условиями военного времени и всей экономической и финансовой политикой правительства, действующего в интересах промышленников и землевладельцев. Совещание предлагало смягчить бедствие следующими мерами:
1. Немедленно издать закон о восьмичасовом рабочем дне для всех видов наемного труда;
2. Ввести рабочий контроль над промышленностью в общегосударственном масштабе;
3. Начать учет рабочих сил и создать сеть бирж труда, находящихся в ведении профсоюзов;
4. Немедленно разработать план демобилизации промышленности при участии профсоюзов;
5. Ввести государственное страхование от безработицы;
6. Разработать план общественных работ, целью которых будет удовлетворение культурных потребностей страны.
Отказывая правительству в доверии, участники совещания подчеркивали, что успешная борьба с хозяйственной и продовольственной разрухой возможна только при власти революционной демократии - Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Время разговоров заканчивалось. Наступало время действий.
Автор - к.и.н., доцент, зав. лабораторией по анализу и прогнозу профдвижения СПбГУП
Читайте нас в Яндекс.Дзен, чтобы быть в курсе последних событий
Чтобы оставить комментарий войдите или зарегистрируйтесь на сайте