Просто сосредотачиваемся

Основными решениями XI съезда ФНПР были изменения устава федерации, положения о контрольно-ревизионной комиссии и создание нового органа - комиссии по внутрисоюзным спорам. И хотя триггером (“спусковым крючком”) для принятия этих решений было постановление Конституционного суда, они укладываются в логику изменений внутри федерации, которые... Которые, вообще-то, идут с момента ее учреждения и еще не завершились. В чем их суть, почему они начались и куда идут?

Ситуация следующая. В разгар перестройки в СССР начался процесс огромных организационно-финансовых изменений в профсоюзах системы ВЦСПС. Были приняты решения, суть которых сводилась к децентрализации финансов и ликвидации организационного единства. То есть финансы, приходящие в виде взносов, разрешили почти все (по факту) оставлять на уровне первичек, а общие решения - исполнять только в случае абсолютного согласия с ними. Так советские профсоюзы начали лишаться и централизованных финансов, и организационных ресурсов для борьбы за права работников.

Есть разные теории, для чего так тогда решили. Лично я считаю, что перед процессом гигантского передела собственности было логично лишить денег и раздробить силы главного объединения тех, кого лишат этой собственности. И “под сурдинку” недовольства супербюрократизацией ВЦСПС эти решения были приняты.

При учреждении ФНПР новая структура унаследовала децентрализацию финансов и организационных возможностей. Но, кроме этого, непосредственно при учреждении в членские организации наряду с отраслевыми профсоюзами записали и региональные профобъединения. Почему? Потому что к моменту первого этапа съезда - март 1990 года - в СССР были только общесоюзные профструктуры, а российских было - раз-два и обчелся. Только к осени 1990 года состоялся акт учреждения большинства российских отраслевых структур, которые и вошли в новый национальный российский профцентр. Более того, “демократичность” нового устава позволяла на первых порах “затесаться” в число членских организаций даже отдельным первичкам. Ну и к тому же действовал принцип, который, по сути, позволял не участвовать в акциях, не перечислять взносы и т.д. всем тем организациям, которые этого не хотели.

Итого. Скажу странную и спорную вещь (“оценочное суждение”). По сути, акции, которые в 90-е годы проводили профсоюзы, базировались не на структуре или уставных принципах, а на остаточных советских “солидарных” убеждениях. Грубо говоря, не на организационных принципах, подкрепленных финансовыми фондами, а на воспитанной идеологии и энтузиазме людей, работавших в профсоюзах. Такое может продолжаться некоторое время, и даже эффективно. (Адресую всех критиков российских профсоюзов к опыту профсоюзов США - там профчленство на уровне 8% от числа работающих.) К сожалению, люди уходят. А значит, наряду с воспитанием в новом поколении профсоюзников идеологии нужно ликвидировать те пороки, которые организация получила при рождении и от которых до сих пор не избавилась. Это децентрализация принятия и исполнения решений, а также децентрализация ресурсов, включая финансы. От этих пороков страдают и отраслевые профсоюзы, и ФНПР в целом.

Почему же они до сих пор не искоренены? Потому что за это должны в каждом случае голосовать те профсоюзные граждане, чьи личные интересы при новых правилах могут потенциально пострадать. Поэтому возвращение структуры к организационно-финансовым нормам, которые стандартны для мирового профсоюзного движения (и были стандартными для профсоюзов России и СССР до 1988 года), занимает столько времени.

Сейчас этот процесс ускорился. Во всяком случае, голосование по поправкам к уставу на съезде ФНПР показало “почти консенсус” по наиболее спорным вопросам. Но это не финал. Остается тема “региональные профобъединения как отделения ФНПР”, остается тема “финансовая резолюция съезда ФНПР с консолидацией профвзносов в отраслевых профсоюзах”. И не только.

Можно в запальчивости называть это диктатом, тоталитаризмом и т.д. Но никому не опровергнуть простой вещи. Люди объединяются в профсоюзы, чтобы складывать вместе свои единичные слабые силы и свои нищие финансы. И чем больше эта “куча” сил и денег, а также возможность использовать их вместе, тем сильнее организация. И наоборот. Чем лучше удается растаскивать эти силы и деньги по “углам” профсоюзных структур, тем слабее профсоюз в целом.

В свое время после проигранной Крымской войны глава МИД России Александр Горчаков написал известную фразу: “Россию упрекают в том, что она изолируется и молчит перед лицом таких фактов, которые не гармонируют ни с правом, ни со справедливостью. Говорят, что Россия сердится. Россия не сердится, Россия сосредотачивается”. Примерно то же самое и сейчас у нас происходит в профсоюзах. Мы не молчим. Не изолируемся. Не сердимся. Просто сосредотачиваемся.